Владимир Соболевский - Их кто-то дергает за веревочки

• Название: Их кто-то дергает за веревочки
• Автор: Владимир Соболевский
• Жанр: Научная Фантастика

---

От чего он проснулся, до сих пор Романюк сказать не мог. То ли от того, что выключился РЛК (значит проспал он часа два), то ли подсознательно почувствовал опасность. Просто внезапно сон как рукой сняло, он открыл глаза и увидел прямо над собой оскалившуюся собачью пасть. Инстинктивно Романюк двинул ее автоматом и откатился в сторону. Удар получился не сильный - он укоротил до предела ремень, - но достаточный, чтобы отогнать пса. Пес зарычал, но отошел. Романюка напугали глаза собаки - сверкающие голодной злостью в свете Луны.

Солдат вскочил, и пес, поскуливая, удрал. Когда выбранная им жертва лежала спящей, псу было легче с ней справиться. Он вцепился бы в горло, ничем незащищенное, и уже не выпустил бы ни за что. А сейчас жертва стояла на двух ногах с тяжеленной палкой в руках - Романюк снял ремень с шеи и держал АКМ наперевес, готовый к атаке животного. Стрелять бы он не стал. Просто отбивался бы автоматом, как дубиной. Но пес удрал.

Только сейчас Романюк понял, как он был близко к смерти. Даже ощущал ее смрадное дыхание из пасти собаки...

*** Со временем воспоминания об этом стерлись, забылись. Романюк очень редко уже вспоминал этот случай так ярко и полно, как сейчас. Ведь прошло 9 месяцев. В армии это срок немалый, да что там, большой. Но сегодня воспоминание было самое яркое за все это время. Ярче даже тех снов с окровавленными собачьими мордами, что снились ему несколько недель после происшествия.

Солдат дошел уже до комплекса. Развернулся и пошел обратно, но потом решил заглянуть на гесеэм, - просто так, - и повернул направо.

И вдруг он почувствовал, что все вокруг как-то изменилось. Это было такое же чувство, как в ту ночь. То же ощущение, - он только сейчас разобрался в нем, - близкой опасности. Но теперь оно было намного сильней. Романюк огляделся, если можно так сказать о напрасном вглядывании в темноту. Вроде все как раньше. Светят звезды. В 150 метрах впереди бьет на высотомер луч прожектора. Возле ГСМ горит одинокая лампочка. Тихо.

Да, тишина! Изменилась тишина. Она стала, если можно так сказать, плотней и глуше. Минутой раньше были слышны шорохи, крики редких здесь ночных птиц и дружное кваканье лягушек - буквально в 100 метрах за частью был пруд, постепенно превращающийся в болотце. А сейчас звуки как бы отдалились. Или скорее изменились так, как меняются они, когда заходишь с улицы в помещение. И у тишины появился какой-то еле уловимый тон. Он, скорее всего, и вызывал это ощущение давления на перепонки, а через них на мозги.

И тут Романюк почувствовал спиной, что сзади кто-то есть, и этот кто-то смотрит на него. Солдат снял автомат с предохранителя и стал поворачиваться. Во время поворота он заметил боковым зрением движение между деревьями. Он ощутил, как все внутри сжимается, и сердце - бум-бум-бум - быстро-быстро.

- Сто... - с первого раза не получилось. - Стой, кто идет!

Ни звука. Но чувство опасности уже переросло в страх. В ужас, пронизывающий все его естество.

- Стой, стрелять буду!

В ветвях что-то зашелестело. Романюк инстинктивно дернул автомат вверх, и палец сам нажал на курок. И тут началось...

*** Когда прапорщик вернулся в казарму, то не смог заснуть. Что-то его начало беспокоить. Это, как вышел из дома, и всю дорогу вспоминаешь, выключил ли утюг (газ, свет) в квартире. Кардан проверил дневального на тумбочке, оружейную комнату. Вышел на улицу и обошел вокруг казармы, разбудив спящего под деревом второго дневального. Пошел к свинарнику. Вот и свиньи тоже вели себя беспокойно. Повизгивали, но не радостно, и энергично топтались. Но вроде бы все вокруг было тихо. Кардан вернулся в казарму. Попытался опять заснуть, но сон не шел. Он глянул на часы - 2:39. Тогда прапорщик пошел в комнату отдыха, включил видик и достал первую попавшуюся кассету с полки. Это оказалось "Смертельное оружие". И увлекся фильмом, хотя смотрел его много раз.

Вошел Чумак.

- Товарищ прапорщик, разрешите я тоже посмотрю, чтой-то не спится?

- Смотри, смотри, - отмахнулся тот, не отрываясь от экрана. Потом глянул на часы - 3:35.

И тут ему показалось, что на улице стреляют. Правда, на экране тоже палили, взрывались машины. Но этот звук был посторонним. И более живым. Вот опять. Он оглянулся на сержанта. Тот крутил головой, стараясь лучше расслышать.

Вдруг в коридоре раздался грохот солдатских сапог по дереву. В комнуту вломился дневальный с улицы.

- Товаиш папошик, на теиторрии стрельба, ошшередями, ах-ххы-ыы, - он запыхался и пытался говорить и отдышаться одновременно.

Сержант и Кардан вскочили на ноги и, разбрасывая стулья, помчались к выходу.

На улице точно было слышно стрельбу, доносящуюся со стороны "Грозы". Кардан определил - где-то возле ГСМ. И стреляли очередями. Длинными. Он метнулся назад, в помещение.

- Сержант Чумак, за мной, получишь оружие.

И на ходу достал ключи от оружейки. В казарме уже повскакивало несколько солдат.

- Все остаются в казарме. Никто не выходит! - Скомандовал прапорщик, и увидев среди проснувшихся старшего сержанта Брюховца, - Брюховец, остаешься за старшего, как мы выйдем, закроешь дверь. Вот ключи от оружейки. А сейчас звони в штаб - доложи, что у нас возле ГСМ стрельба, - и выбежал с Чумаком на улицу.

Раздалось еще несколько очередей и затихло. Потом длинная непрерывная очередь. И тишина.

- Он что, ..... оба магазина израсходовал?!

Чумак лишь промычал что-то в ответ.

Через пару минут они подбегали к ГСМ, нигде по пути не увидев Романюка. Только тут они его нашли - он стоял, вжавшись в забор и выставив перед собой автомат. На лицо падала тень, и его не было видно.

- Что за стрельба? Поче... - подойдя ближе, прапорщик похолодел, желудок судорожно сжался - солдат продолжал нажимать на курок.

- Ты, че, очумел совсем?!! А, черт... - Кардан обжегся, схватившись за ствол автомата. Он перехватил дальше за деревянную часть и с трудом вырвал автомат из рук Романюка. И только теперь он рассмотрел лицо солдата. И Кардану стало еще хуже. Глаза солдата были широко раскрыты и направлены куда-то сквозь или мимо прапорщика, и в них пряталась пустота, глубокая-глубокая. Лицо оскалилось в гримасе ужаса и, одновременно, отвращения.

Романюк, оставшись без оружия, обхватил голову руками и даже не сел, а повалился на землю. И начал что-то мычать или рычать. Прапорщик пытался его поднять, но тот не стоял на ногах, а падал, подтягивая коленки к груди. И его начало трясти.

- Товарищ прапорщик, - Кардан аж вздрогнул, забыв о Чумаке, - тут никого нет. Я обошел вокруг. И ничего. Только...

Чумак замялся.

- Ну чего, выкладывай.

- Сваливать надо отсюда, уносить ноги и побыстрей, - аж взвыл вдруг сержант, - у меня такое чувство, что за мной все время кто-то следит и готов прыгнуть, аж мурашки по спине, и очко сжимается.

- Гмыыы... - протянул прапорщик. Он оставил Романюка, выпрямился, и как бы прислушался к себе, к своим ощущениям. И тоже почувствовал. Кто-то наблюдает, не сводя с него глаз. Что ж это такое, что ему 60-ти патронов было мало? Прапорщик повесил автомат Романюка на плечо.

- Ну, бери его под руки, понесли в казарму. - Они нагнулись и подняли часового. Тот так и остался между ними висеть с поджатыми ногами.

- Тяжелый, зараза... - Чумак поудобней перехватил руку Романюка. И тот весь вдруг расслабился, ноги разогнулись и ударились об землю.

- Сознание, что ли, потерял, - прапорщик остановился. - Ложи его на землю.

- Эй, Романюк, - сержант хлопал его по щекам, а потом потрогал пульс на шее. - Пульса нет.

- А ну, взяли и побежали. - Они подхватили солдата и помчались, подгоняемые страхом. И каждый ощущал на себе взгляд, чей-то жгучий голодный преследующий везде взгляд.

Возле казармы уже стояло два газика. К ним навстречу шел Горобец.

- Что с ним? - спросил он, увидев, что они тащат тело.

- Пульса нет. Это он палил. 60 патронов.

- Что там? - подполковник, как всегда, был краток.

- Хрен его знает! - и прапорщик рассказал, в каком состоянии нашли Романюка. Только о своем состоянии и своих чувствах промолчал.

Над Романюком уже присели фельдшер и начальник медслужбы капитан Воронько.

- Товарищ подполковник, он похоже того, помер, - неуверенно сказал капитан.

Подполковник и все остальные уставились на него. Горобец подошел к телу, нагнулся, пощупал пульс, наклонился ухом к груди, потом ко рту.

- Вызывайте скорую, - рявкнул вдруг он. Лицо у него покраснело и кадык ходил вверх-вниз. Горобец растегнул верхнюю пуговицу. И ослабил галстук.

- Уже вызвали, - капитан смотрел пристально на прапорщика. Тот поежился под его взглядом и опустил глаза, непонятно почему.

- Ты что-то недоговариваешь, Кардан. - Тому пришлось рассказать о своих ощущениях, но тихо, только капитану и Горобцу. Чумак подтвердил его слова. Но к их удивлению оба офицера серьезно отнеслись к рассказу.

Вдали послышался вой сирены. Никто ничего не говорил, все стояли молча, подавленные и сонные. И здесь тоже, слабее, но ощущалось какое-то напряжение и тревога. Кардан глянул на часы. "Ничего себе, - подумал он, - уже почти пять. Скоро начнет светать."