Александр Бачило - Помочь можно живым (сборник)

• Название: Помочь можно живым (сборник)
• Автор: Александр Бачило
• Жанр: Боевое фэнтези
• ISBN: 978-5-4474-0402-4

В сборник «Помочь можно живым» вошли ранние повести и рассказы Александра Бачило, опубликованные в восьмидесятые-девяностые годы прошлого века.

---

– Ксана! – прошептал Улисс.

Девушка подняла голову и улыбнулась ему.

– Наконец-то! – сказала она. – Сколько можно тебя звать? Ты что, спал?

Улисс молча смотрел на нее, на траву, на деревья у ограды, на голубое небо с плывущими по нему белыми облаками и никак не мог понять, почему все это кажется ему непривычным, удивительным. Словно он ожидал увидеть что-то совсем другое, а что именно, забыл. Вот только сейчас помнил и вдруг забыл. Нехорошее что-то, мрачное, как кошмарный сон. А может, это и в самом деле был сон? Наверное… Ну, конечно – там нагромождение каких-то ужасов, даже вспоминать не хочется, а здесь все, как должно быть – вот его дом, вот лужайка перед домом, а вот его сестра Ксана.

И все же Улисс чувствовал, что сон не отступил окончательно, что он где-то рядом, и стоит только уловить какой-то особенный звук или поглядеть в нужную сторону, и он сразу вспомнится.

– Да, – проговорил Улисс, – кажется, я спал.

– Я так и подумала, – усмехнулась Ксана. – А тут Дед приходил, на речку звал. А я ему: спит, говорю. Всю ночь где-то бродил, а теперь спит.

– А он что?

– Да что он? Дожидаться тебя будет, что ли? Повернулся и ушел. Говорит, как проснется, пусть приходит на наше место. Он, говорит, знает…

Улисс кивнул. Это уж точно, Дед любит у реки посидеть. Да и кто не любит? Воздух свежий, вода журчит, солнышко пригревает.,.

– А ты что же с ним не пошла? – спросил Улисс у Ксаны.

– Да неохота мне с ним без дела сидеть, – сказала она, – опять он начнет свою жизнь рассказывать. А в воду лезть страшно…

Что-то вдруг словно кольнуло Улисса в сердце.

– Почему страшно? – осторожно спросил он.

– Так она холодная с утра, вода-то!

Улисс опять покивал. Нет, не то… А казалось, вот-вот что-то вспомнится…

Он подошел к сестре и заглянул в ее книгу. На яркой цветной картинке голубое небо, зеленая лужайка перед домом и девушка в белом платье, склонившаяся над книгой. Ну, совсем, как здесь! Однако эту картинку Улисс уже где-то видел, только вот где? Он попытался вспомнить, но не смог, в памяти всплыл только запах пыли и хруст битого стекла под ногами. Где же это было? Нет, никак не ухватить…

Он оторвал взгляд от книги и вдруг заметил прислоненное к столу толстое суковатое полено.

– А это еще что такое?

Ксана повернула голову.

– Как что? – сказала она, удивленно поглядев на Улисса. – Это же Шибнева дубина!

– Что?! – Улисс почувствовал, что покрывается ледяным потом. Знакомо закружилась голова. Откуда-то донесся гулкий тяжелый удар. Шибнева дубина. Город. Свирепень. Полифем. Шахта. Это не сон! Это здесь, рядом. Это сзади! Вот куда нужно посмотреть – назад!

И сейчас же за спиной послышался негромкий рык. Улисс стремительно обернулся. В рубиновом свете аварийных огней мелькнули стальные плиты, и он увидел прямо перед собой тяжелую бородавчатую голову с жадно оскаленной пастью. Свирепень приближался осторожно, чтобы не спугнуть добычу, и не было сил ни бежать от него, ни защищаться.

Но Улисс не испытывал страха, его гораздо больше угнетало другое. Он вдруг понял, что ни лужайки перед домом, ни Ксаны в белом платье не было на самом деле – все это привиделось ему. Толстая безмозглая туша не смогла убить его, защищенного ампулами Полифема, но обманула, усыпила, заставила поверить несбыточной мечте, и все это только для того, чтобы без помехи подкрасться и насытить свое брюхо!

Улисс поглядел на зажатый в руке топор и вдруг бросился навстречу раскрытой пасти, поднырнул под тяжелую нижнюю челюсть и ударил в мешковатые складки на шее свирепня. Вот тебе! За Ксану и за меня! Резкий толчок отбросил его в сторону, но и зверь испуганно отпрянул и отступил в коридор. Перепончатые выросты на голове свирепня обвисли, втянулись под кожу, и сейчас же Улисс почувствовал, как ушла из мозга боль, не дававшая нормально думать, разом исчез шум, заглушавший мысли.

Он вскочил на ноги и, размахивая топором, бросился на свирепня. Чудовище готовилось отразить нападение, страшными зубами оно могло бы перекусить его пополам, но Улисс вдруг остановился и, ухватившись за створки двери, рванул их на себя. Дверь захлопнулась перед самым носом зверя.

– Вот так, – бормотал он, закрывая задвижку, – если ты не догадаешься тянуть за ручку, свирепень, то еще повозишься, а мне много времени и не надо, остались пустяки.

Он достал из кармана спички и свечу, зажег ее и огляделся. Ага, вот он, тот самый ящик с черным треугольником на крышке! Улисс подошел к нему, пристроил свечу рядом и взялся за топор. В это время раздался тяжелый удар в дверь.

– Не сразу, не сразу! – прошептал Улисс, засовывая лезвие топора под крышку. – Не напирай, скотина!

Крышка слетела на пол. В ящике оказалась коробка поменьше, к ней, собираясь в пучок, со всех сторон шли черные блестящие кабели.

– Они! – закричал Улисс во весь голос. – Нашел!

Дверь вдруг задрожала и под страшным напором прогнулась внутрь.

– Сейчас, сейчас! – Улисс размахнулся и изо всех сил ударил по кабелям.

Из-под топора брызнули искры. В комнате вдруг вспыхнул яркий свет, пронзительный вой разнесся по всей шахте.

И сейчас же со всех сторон послышался дробный стук, писк, скрежет и топот. Где-то на разные голоса дребезжали звонки.

– Забегали! – кричал Улисс, продолжая рубить. – Вот где ты устроил себе гнездо, свирепень! Придется потесниться!

Вой сирены еще усилился и заглушал теперь даже тяжелые удары в дверь. Рваное треугольное отверстие появилось уже в одной из створок, но Улисс не смотрел в ту сторону. Широко взмахивая топором, он перерубал последний кабель.

Черный человек привычным движением нажал кнопку, даже не взглянув на циферблат. Еще один час. Ночь подходит к концу. Где же парень? Почему застрял? Перепиливает засовы? Или заблудился в лабиринте монтажного лаза? А может быть… Нет. Только не это. Если Улисс погиб, он даже не сможет ничего толком об этом узнать. Снова потекут годы беспросветного сидения в подземной тюрьме. Тюрьме без решеток и запоров, и оттого еще более мрачной и холодной.

– Господи, помоги ему!

Человек встал и заходил по комнате.

– Растяпа, слизняк! – шептал он, обращаясь к себе. – Почему ты не пошел сам? Куда ты отправил его, зеленого мальчишку, почти дикаря! Убийца! Старый, трусливый убийца!

И вдруг под потолком вспыхнула и замигала белая лампочка, заверещали, запели сигналы тревоги, и бесцветный синтетический голос произнес: «Внимание, авария в системе контроля напряжения. Авария в системе тепловых датчиков. Авария в системе автоматического старта. Автоматический старт невозможен. Внимание…» Человек медленно опустился в кресло.

– Ну, вот и все, – произнес он, обращаясь к циферблату на стене, – ну вот и все.

Слезы текли по его щекам, черным от въевшегося в них пепла войны.

«Я говорил Улиссу, – думал он, – что война длилась один день. Я обманул его. Она кончилась только что. Она шла, не переставая, все это время, потому что пока опасность висит над головами людей, война продолжается».

Он еще долго сидел, глядя в пространство, а потом вдруг вскочил, как ужаленный.

– Да что же это я? Ему ведь, наверное, нужна помощь! Скорее туда, к нему!

Он подхватил стоявший у стены автомат и бросился было к выходу, но у двери остановился и, обернувшись, поглядел на циферблат. Конечно, этот механизм не играл теперь никакой роли, но стрелка продолжала двигаться, и уйти сейчас, когда она снова приближалась к красной черте…

– Хорошо, – сказал себе человек, – я останусь и дождусь этого момента. Главное – вытерпеть всего несколько минут. Это излечит меня сразу от всех страхов.

Он сел в кресло и впился взглядом в циферблат.

Стояла глубокая тишина, белая лампочка продолжала вспыхивать и гаснуть. Стрелка медленно приближалась к красной черте. Вот уже не толще волоса зазор между ними. Пальцы человека стальной хваткой стиснули подлокотники кресла. Глаза его готовы были выскочить из орбит.

И вот стрелка коснулась красной черты, наползла на нее, миновала… и, упершись в правый конец шкалы, замерла. Тишина ничем не нарушалась. Последний снаряд войны уже не мог взлететь. Но человек в кресле не шевелился. Он был мертв.

Солнце поднялось довольно высоко, когда Улисс выбрался, наконец, из тумана. Он оглянулся и увидел долину совсем такой же, как в первый раз. Высокие отвесные стены, освещенные солнцем, казались розовыми, туман клубился кипящим морем. Улисс перебросил автомат за спину и, бережно прижав к груди коробку с ампулами, зашагал в гору.

Ксана, думал он. Только бы Ксана была еще жива. И Увалень, и Дед, и Шибень. Живым можно помочь…

1987г.

Инъекция счастья

Дождь то совсем заливал ветровое стекло, то вдруг отступал, словно отбрасываемый светом фар, и тогда впереди мелькали мокрые стволы деревьев и низкорослые кусты. Холодная сырость проникала сквозь ветхий брезент в кабину, и даже бешеная тряска не могла меня больше согреть. Дороги не было. То, что я принял за дорогу, оказалось всего лишь просекой, неизвестно куда ведущей сквозь лес. Но поворачивать назад не хотелось. Если я еще не окончательно потерял направление, где-то здесь должен проходить тракт. Рано или поздно я выберусь на него, мне просто больше ничего не остается, и вот тогда… какой же русский не любит быстрой езды!