Глен Кук - Солдаты живут

• Название: Солдаты живут
• Автор: Глен Кук
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-007267-8, ISBN 5-7921-0412-3

Глен Кук — мастер захватывающего сюжета, один из немногих, кому равно подвластны искрометный юмор балагана и высокая героика эпической саги, магия слова — и магия живого мира, который вновь и вновь призывает к себе читателя.

Добро пожаловать в мир Черного Отряда — лучшей роты наемников на службе у зловещей Госпожи и Десяти Взятых…

Они сражаются мечом и магией — и не сдаются даже тогда, когда не помогает ни магия, ни меч. Они знают: победа дается тому, кто умен, отважен и дерзок, тому, кто до конца верен себе. Они всегда готовы подтвердить свое право называться лучшей ротой наемников во всей вселенной.

Не верите?

Прочтите — и убедитесь сами!

---

Но я, кажется, еще не утратил чувство юмора. И вижу иронию в том, что превратился в собственного дедушку.

Я отошел в сторону. Передал факел тому, кто моложе, кто более энергичен и умнее тактически, чем я был когда-либо. Но я не отказался от своего права участвовать, делать свой вклад, критиковать и особенно — жаловаться. Это та работа, которую кому-то надо делать. Поэтому я иногда раздражаю молодых. Что хорошо для них. Укрепляет характер.

Я побрел сквозь деловую суматоху на первом этаже, с помощью которой Дрема отгораживается от мира. Днем и ночью здесь сидит дежурная команда, подсчитывающая те самые подковы и зернышки риса. Надо будет ей напомнить, чтобы она хотя бы иногда выходила в мир. Возведение барьеров не защитит ее от демонов, потому что все они уже внутри нее.

Я уже достаточно стар, чтобы такие разговоры сошли мне с рук.

Когда я вошел, на ее сухощавом, хмуром и почти бесполом лице отразилось раздражение. Она молилась. Не понимаю я этого. Несмотря на все пережитое, большая часть которого уличает веднаитские доктрины во лжи, она упорствует в своей вере.

— Я подожду, пока ты закончишь.

Ее раздражало именно то, что я ее застукал. А смущал тот факт, что ей требовалась вера даже перед лицом фактов.

Она встала и сложила молитвенный коврик.

— Насколько он плох на этот раз?

— Слухи все переврали. Речь шла не об Одноглазом. А о Готе. И она скончалась. Но Одноглазого пугает нечто другое — то, что, как он считает, еще произойдет. А что конкретно — умалчивает. Приятели Тобо сейчас разгулялись больше обычного, так что вполне возможно, что Одноглазый ничего не выдумывает.

— Надо послать кого-нибудь за Сари.

— Тобо об этом уже позаботился.

Дрема пристально уставилась на меня. Пусть она коротышка, но самоуверенности у нее хватает.

— Что у тебя на уме?

— Я отчасти разделяю чувства Одноглазого. А может, у меня прирожденная непереносимость длительных периодов мира.

— Госпожа снова подначивала тебя возвращаться домой?

— Нет. Ее встревожил последний разговор Мургена с Шевитьей. — И это еще мягко сказано. В нашем родном мире современная история обрела жестокость. Во время нашего отсутствия возродился культ Обманников, вербуя приверженцев сотнями. И одновременно Душелов принялась терзать таглиосские территории в безумных и по большей части бесплодных усилиях искоренить своих врагов — по большей части воображаемых, пока они с Могабой не создавали их своим рвением. — Она этого не сказала, но я уверен: она опасается, что Бубу каким-то образом манипулирует Душеловом.

— Бубу? — не удержалась от улыбки Дрема.

— Это твоя заслуга. Я наткнулся на это имя в каком-то из твоих текстов.

— Она же твоя дочь.

— Надо же ее как-то называть.

— Не верю, что вы до сих пор не выбрали ей имя.

— Она родилась до того, как… — Мне нравилось имя Чана. Оно пришлось бы по душе моей бабушке. Но Госпожа его отвергла бы. Оно звучало очень похоже на «Кину».

И пусть даже Бубу была ходячим ужасом, она все же дочь Госпожи, а в родных краях Госпожи имя дочерям всегда дают матери. Всегда. Когда наступает правильное время.

Но для нас время никогда не будет правильным. Этот ребенок отрицает нас обоих. Она признает, что наша плоть породила ее плоть, но ее вдохновляет абсолютная убежденность в том, что она духовная дочь богини Кины. Она Дщерь Ночи. И единственный смысл ее существования — вызвать наступление Года Черепов, эту величайшую катастрофу для человечества, которая освободит ее духовную мать для того, чтобы она обрушила свое зло на мир. Или даже на миры, как мы обнаружили с тех пор, как мои поиски прародины Отряда привели нас в ветхую крепость на равнине Сияющего Камня, расположенной между нашим миром и Страной Неизвестных Теней.

Мы с Дремой замолчали. Дрема долгое время была отрядным летописцем. Она пришла в Отряд молодой, и его традиции многое для нее значили. Как следствие, она сохраняла неизменную вежливость по отношению к своим предшественникам. Но я не сомневался, что мы, старые хрычи, ее раздражаем. Особенно я. Она никогда не знала меня хорошо. А я всегда отнимал у нее время, желая узнать, что происходит. Теперь, когда кроме писанины у меня других дел не осталось, я стал уделять слишком большое внимание подробностям.

— Я не стану давать советы, если ты не попросишь, — сказал я. Мои слова ее испугали. — Этому трюку я научился у Душелова. Люди начинают думать, что ты читаешь их мысли. Но у нее получается намного лучше.

— Не сомневаюсь. У нее была куча времени на тренировку. — Она шумно выдохнула. — Так, в последний раз мы говорили неделю назад. Сейчас вспомню. От Шевитьи ничего нового. Мурген был с Сари в Хань-Фи, поэтому с големом не общался. Те, кто работает на равнине, сообщают, что их не оставляет навязчивое предчувствие катастрофы.

— Правда? Они именно так и передали? — У Дремы имелась склонность говорить красиво.

— Примерно.

— Какова ситуация с перемещениями?

— Ничего не было, — несколько озадаченно ответила она. Равнину уже поколениями никто не пересекал до тех пор, как Отряд смог пройти через врата. Последними, еще до нас, были Хозяева Теней, сбежавшие из Страны Неизвестных Теней в наш мир еще до моего рождения.

— Наверное, вопрос неправильный. Как идет подготовка к нашему возвращению?

— Это личный или профессиональный вопрос? — Для Дремы все было делом. Даже не припоминаю, что когда-либо видел ее отдыхающей. Иногда это меня тревожило. Нечто в ее прошлом, на что имелся намек в ее собственноручно написанных Анналах, убедило ее в том, что для нее это единственный способ остаться в безопасности.

— И то и другое. — Мне очень хотелось сообщить Госпоже, что скоро мы отправимся домой. Ей не нравилось в Стране Неизвестных Теней.

Я уверен, что ей не поправится будущее, куда бы мы ни направились. И я абсолютно уверен, что грядущее хорошим не станет. Кажется, она этого еще не поняла. А если и поняла, то не сердцем.

Даже она кое в чем способна на наивность.

— Если коротко, то мы, вероятно, сможем уже в следующем месяце отправить через равнину усиленный отряд. Если раздобудем знания о вратах.

Путешествие через равнину само по себе есть тяжелое испытание, потому что приходится нести с собой все, что может понадобиться в течение недели. Там нечего есть, кроме сверкающих камней. Камни способны помнить, но их питательная ценность равна нулю.

— А ты собираешься?

— Я в любом случае отправлю разведчиков и шпионов. Мы можем пользоваться вратами в наш мир до тех пор, пока проводим через них по несколько человек зараз.

— Ты не веришь Шевитье на слово?

— У демона собственные планы.

Ей лучше знать. Ей доводилось бывать в прямом контакте с Непоколебимым Стражем.

То, что я знал о големе, заставляло меня тревожиться за Госпожу. Шевитья, это древнее существо, созданное для управления и охраны равнины — которая сама по себе есть артефакт, — желал умереть. Но умереть он не мог, пока жива Кина. А одной из его задач было обеспечить, чтобы спящая богиня не проснулась и не сбежала из своей тюрьмы.

Когда Кина перестанет существовать, то хрупкая магическая сила моей жены, весьма важная для ее чувства собственного достоинства и идентичности; погибнет вместе с Киной. Магической силой Госпожа ныне обладает только потому, что она отыскала способ красть ее у богини. Она стала полной паразиткой.

— И ты, веря в отрядное изречение о том, что у нас нет друзей за пределами Отряда, не ценишь его дружбу, — сказал я.

— О, он просто чудо, Костоправ. Он спас мне жизнь. Но сделал это вовсе не потому, что я красотка и вихляю нужными местами, когда бегу.

Красоткой она не была. И вихляющей я ее тоже представить не мог. То была женщина, которая успешно изображала парня. В ней не было ничего женского. Да и мужского тоже. У нее вовсе не имелось сексуальных интересов, хотя некоторое время ходили слухи, что они с Лебедем уединялись по ночам.

Эти встречи оказались чисто платоническими.

— Я воздержусь от комментариев. Ты уже удивляла меня прежде.

— Капитан!

До нее иногда не сразу доходит, что кто-то шутит. Или даже проявляет сарказм, хотя у нее самой язычок острее бритвы..

Она поняла, что я ее подначиваю.

— Понятно. Тогда позволь удивить тебя еще раз, спросив твоего совета.

— Ого. Скоро в аду начнут точить коньки.

— Ревун и Длиннотень. Я должна принять решение.

— Тебя опять теребит Шеренга Девяти? — Шеренга Девяти — слово «шеренга» намекало на воинское занятие ее членов — была советом военачальников, чьи имена хранились в секрете, и они же наиболее близко подошли к тому, чтобы называться реальными правителями Хсиена. Местный монарх и аристократия выполняли лишь декоративную функцию и были слишком хорошо знакомы с бедностью, чтобы чего-либо добиться, если у них подобное желание возникнет.