Вячеслав Софронов - Кучум (Книга 3)

• Название: Кучум (Книга 3)
• Автор: Вячеслав Софронов
• Жанр: Русская классическая проза

---

-- Чего тянемся? Пристали что ли? -- спросил нарочно грубо.

-- Гуторим едем... А куда спешить? -- развязно ответил гнусавый казак с приплюснутым к верхней губе широким носом и отвисшей, чуть оттопыренной нижней губой, которого в станице прозвали Брязгой за ворчливость и несговорчивость.

-- А коль наскочит кто? Назад подадитесь?

-- Мы сроду из боя не бегали, -- обиделся второй, по прозванию Ларька Сысоев.

Ермак не стал препираться с ними, а, дав шпоры коню, поскакал догонять ушедших вперед казаков, не оглядываясь: знал, что те двое подтянутся, подберутся, чтоб не попасться второй раз на глаза походному атаману. Прослыть трусом мало кому хотелось. Засмеют, бабы начнут пальцами тыкать.

К вечеру, так никого и не встретив в степи, повернули к реке и, став лагерем, ждали подхода стругов. Те появились уже далеко заполночь, ткнулись носами в песчаную отмель, казаки, тяжело отдуваясь, вываливались на берег, чертыхаясь и костеря конный отряд, что те дали лишку, уйдя далеко вперед, а могли бы разбить лагерь и чуть пораньше. Казаки из ермаковой сотни спустились к воде, помогли вытащить суда на берег, посмеивались над гребцами, звали к кострам перекусить.

-- Никого не встретили? -- спросил Кольцо, подходя к Ермаку. Тот лишь покачал головой, повел его к своему костру, где кашеварил Гаврила Ильин еще с двумя казаками.

-- Хотел дозоры отправить, да все одно пусто кругом... -- пояснил Ермак. -- Верно, завтра к вечеру и вышлю с десяток охотников.

-- Бог даст, так завтра и до переволока дойдем, -- согласился Кольцо, -- а там глаза да ушки держи на макушке. Как на Волгу переправимся, то места там пойдут опасные -- и ногаи, и крымцы летают. Держитесь кучней, от нас далеко не отходите.

Кольцо хоть и был в походе первым атаманом, но с Ермаком держался на равных, говорил спокойно, сдержанно. Серебряная серьга в левом ухе поблескивала при свете костра, и сам он, ловкий, увертливый, собранный, с цепкими, внимательными, чуть насмешливыми глазами, нравился Ермаку. Было в нем что-то надежное, придающее уверенность, и в то же время в любой момент он мог взорваться, кинуться на обидчика.

К костру подошел Никита Пан и вынул из-за спины небольшую баклажку, тряхнув в руке и озорно улыбнувшись, спросил:

-- Трошки выпьем? Как ты, атаман? -- обращаясь главным образом к Ивану Кольцо.

-- Убери. И чтоб больше не видел, -- не поднимая головы, ответит тот. -- Не погляжу, что друг, заверну в станицу, только запах учую.

-- Да ты шо, батько? -- изображая смущение, запричитал тот, пряча баклажку обратно за спину. -- Да с устатку чего же не выпить? А? -- и вопросительно глянул на Ермака. -- Скажи ты ему, Василий...

-- Я сказал, ты слышал, -- принимаясь за еду, все так же тихо, но отчетливо выговаривая слова, отозвался Кольцо. Никита крякнул и, бросив баклажку на землю, уселся рядом, потянулся к вареву.

-- Так всегда и поступают товарищи: он на корме сидел весь день, кормовым веслом управлял, а мы гребли, как проклятые. Словно нанялись... -беззлобно балагурил Никита, отправляя в рот ложку за ложкой. Остальные казаки с усмешкой поглядывали на него, не вступая в разговор.

-- А хошь, Микита, я тебя к себе сзади на мерина посажу? -- предложил со смехом Гаврила Ильин. -- И грести не треба, и нам веселей будет. Мерин мой здоровущий, выдержит двоих. Пойдешь?

-- Ага, -- добродушно согласился Никита Пан, -- согласен, согласен. Особливо, когда татарва наскочит или ногаи. Ты рубиться станешь, а я тобой командовать буду, кого первым рубить, кого вторым.

-- Не... так не пойдет, -- под дружный хохот замотал головой Гаврила, -- ты оборону сзади держи. Вдвоем нас никто не одолеет, ни с какой стороны не возьмет.

-- Ты лучше Богданку Брязгу возьми, -- не отрываясь от еды, возразил Никита, -- он от любого ворога отбрехается. И сабли не надо. У него язык так подвешен, что побрить может запросто, -- кивнул в сторону сидевшего у соседнего костра Брязги. Тот не расслышал, о чем идет речь, но догадался по хохоту, что Никита помянул его, и ответил:

-- Слушайте, слушайте его, пустобреха. Он вам намелет с три короба и еще столько же останется.

-- Богдаша, меняемся ложками, -- громко крикнул Никита, -- ты, говорят, свою заместо палицы возишь. Как шлепнешь кого по лбу, тот и с копыт долой. Меняемся?

Все знали, что Богдан Брязга и впрямь имел ложку размером чуть меньше половника, которым кашевары мешают в котлах. Он, несмотря на свой небольшой рост, выхлебывал уху или похлебку в два раза быстрее остальных казаков, за что те постоянно и насмехались, подтрунивали над ним. Но он отвечал обычно:

-- Кто в еде скор, тот и в работе спор. Меня не трожь и я не трону. А казаку без прибавки никак нельзя. На пустое брюхо не повоюешь.

-- Чего, Богдаша, не хочешь меняться? Гляди, передумаю...

-- Как же он без своего черпака, -- подхватили другие казаки, -- помрет еще с голодухи.

Кольцо, успевший перекусить, встал и, наскоро перекрестившись, отозвал Ермака к берегу. Спустились к самой кромке воды, присели на борта стругов, прислушиваясь к тихому плеску воды, к голосам казаков, едва долетавшим сюда.

-- Думается мне, если кто из степи нас заметил, то обязательно на переволоке караулить станут, -- проговорил вполголоса Кольцо.

-- Могут, -- ответил также негромко Ермак, -- беречься будем.

-- Ты дозоры отправь затемно, чтоб разведали, что к чему, -посоветовал Кольцо, -- бывал раньше на волоке?

-- Разок пришлось...

-- Отправь кого знающего. Брязгу того же. Он хоть и занудистый мужик, но глазастый. Его не обдурить. Нутром ногайцев чует.

-- Пошлю, коль сам захочет.

-- Только предложи, а уговаривать не придется. Пойдет первым.

Условились о месте встречи, где Ермак будет ждать струги с казаками, и разошлись спать. Ермак еще раз подивился обстоятельности, с которой Кольцо руководил походом. Он не шел, как другие атаманы, очертя голову, напролом, а заранее продумывал каждый шаг. Дай-то Бог, чтоб все сложилось удачно, без особых неожиданностей.

Богдан Брязга тут же согласился ехать вперед дозорным, но для вида проворчал:

-- Как дело важное, так сразу меня. Знают, что лучше Богдана никто не исполнит. Без Богдана ни шагу... -- и продолжая бормотать себе под нос, пошел собирать охотников.

Верховая сотня шла почти подле самого берега реки, отходя в сторону лишь в поисках переправы через небольшие речушки. К вечеру вышли к месту, где казаки обычно по суше перетаскивали свои суда. Но отряда Брязги там не оказалось. Спешились и, ослабив подпруги, решили чуть подождать. Не объявились они и позже, когда струги Ивана Кольцо тяжело причалили к месту стоянки. Обеспокоенные долгим отсутствием сторожевого отряда, костров не разводили, вслушивались в ночной сумрак. Уже ранним утром послышался конский топот и первым подскакал Богдан Брязга на загнанном кауром коньке, а вскоре еще пятеро из его отряда, понурые и уставшие, подъехали к месту сбора.

-- Где остальные? -- глянул Кольцо на Брязгу, что более обычного оттопыривал нижнюю губу, смотрел вбок, отводя глаза от атамана.

-- На ногаев наскочили, -- словно нехотя, наконец, ответил тот, сойдя на землю, -- откуда они взялись... Не пойму...

-- Ну, и... Да не тяни кота за хвост! -- вспылил Кольцо. -- Поубивали что ли всех?

-- Да нет. Раненые есть, но ушли мы от них. Коней загнали. Вот двоих и посадили задними на коней, поотстали. Скоро будут, -- махнул в сторону степи Брязга.

-- Мать твою так! -- выругался Кольцо. -- Где же твои глаза были? Куда смотрел? Тебя зачем отправили?

-- Да их полсотни из балки выскочило! -- видать, Брязга пришел в себя и принялся оправдываться, как они наскочили на засаду, как едва ушли от них. Кольцо не стал слушать, пошел к стругам. Ермак, не обронивший ни слова, с жалостью смотрел на сникшую фигуру Брязги, который виновато поглядывал на казаков, не ерепенился как обычно. "Нутром ногаев чует..." -- вспомнились слова Ивана Кольцо.

Когда совсем рассвело, подъехали на едва живых лошадях сидевшие парами остальные четверо казаков. Их отправили отдыхать, а весь отряд стал готовить суда к волоку. Ермак отправил новый разъезд подальше в степь, наказав, чтоб в бой не ввязывались, а упредили остальных в случае нападения ногаев.

Но день прошел спокойно. Струги разгружали, складывали запас продовольствия на лошадей, увозили, возвращались за новым. А тем временем остальные казаки, накинув на плечи лямки, пристегнув к стругам по паре коней, вытаскивали суда из воды на берег и неторопливо тянули волоком к Волге, делая короткие остановки для отдыха. Хоть стругов было и немного, но за день не управились. Уже к полудню выдохлись и казаки, и кони. Закончили перетаскивать струги лишь к вечеру следующего дня.

Чуть в стороне от волока Ермак заметил кучи земли, следы кострищ и кивнул в ту сторону, указал находившемуся с ним в одной пристежке Якову Михайлову:

-- Вот здесь я свое прозвание и получил... Яков поднял голову вверх, отер пот со лба и переспросил:

-- Какое прозвание?