Мерил Сойер - Никому не доверяй

• Название: Никому не доверяй
• Автор: Мерил Сойер
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-01708-9

Броуди и Эллиот – два брата-близнеца – ничего не знали о существовании друг друга. Один вырос богатым наследником винодельческой фирмы, другой рос в нищете и стал бойцом морского спецназа. Но теперь смерть и воля их отца соединили братьев. Их многое связывает и многое разъединяет: они любят одну и ту же женщину, пытаются открыть тайну своего прошлого и поймать негодяя, который хочет убить одного из них…

---

– В дни моей юности пробки вынимали вручную, – с готовностью начал гордо рассказывать Альдо. – Помните, вы видели, как я переворачивал бутылки? Дело в том, что игристые вина…

– Осадок собирается вокруг пробки, когда бутылка находится в перевернутом состоянии, – вмешалась Рейчел.

Альдо строго посмотрел на нее, и она замолчала, а старый мастер указал на длинный металлический стеллаж, где бутылки стояли вверх дном на сухом льду.

– Я поворачивал эти бутылки несколько месяцев. Осадок скопился на пробке. Теперь мы замораживаем только горлышко бутылки, а эта штука – он гордо показал на машину – извлекает пробку, с которой бутылка хранилась, вместе с замороженным осадком.

Они понаблюдали, как несколько бутылок прошли через машину. Эллиоту было приятно, что брат внимательно следит за всем процессом.

Альдо, судя по всему, тоже отметил это и улыбнулся Броуди.

– Следующий автомат доливает в бутылки вино вместо изъятого с пробкой осадка, – сказал он.

И опять Броуди внимательно следил, не отрывая взгляда, за всей операцией, от начала до конца. А Рейчел изучала Броуди, задумчиво наматывая концы волос на палец. Эллиот боялся представить себе, о чем она может думать.

– Наконец бутылка приходит в автомат, который вставляет в нее новую пробку, – сказал Альдо.

– И это – последняя пробка? – спросил Броуди.

– Да, но ты посмотрел только завершающие операции. Существует еще множество промежуточных пробок, так как процесс многолетний.

– Между прочим, пробки в мире мало, – вставила Рейчел. – Я занимаюсь заказом пробок в течение последних пяти лет, и за это время она подорожала на пятьсот процентов.

Броуди в удивлении поднял брови:

– Почему?

– Пробки делают из коры дуба определенного вида. В средиземноморских странах, где он растет, многие леса были вырублены. И теперь почти единственными странами – производителями пробки – остались Испания и Португалия, которые отнюдь не боятся повышать цену.

– Мир меняется, – спокойно добавил Альдо. – Однажды нам придется начать использовать пластиковые пробки. У нас не будет выбора.

При этих словах Эллиот посмотрел на Броуди и подумал, понимает ли брат, как много для Джана Хоука значил этот старый мир, олицетворявшийся запыленной винной бутылкой с пробкой…

Рейчел начала говорить по мобильному телефону, а Альдо отвернулся, чтобы дать указания одному из рабочих на конвейере. Воспользовавшись тем, что на них никто не обращает внимания, Эллиот прошептал Броуди:

– Можешь считать, что ты слышишь все это от Джана Хоука. У Альдо и Джана был один взгляд на все это. Они держались за старый мир, как скряга за золотой. Ты не представляешь, какие бои мне пришлось выдержать, чтобы установить несколько машин и четыре конвейера!

– Могу себе представить, – усмехнулся Броуди. – Интересно, остались ли еще винодельни, где весь процесс осуществляется вручную?

– У нас – ни одной. Может быть, и есть несколько небольших хозяйств где-нибудь во Франции… Не знаю, что мы будем делать без Альдо, когда он уйдет на пенсию. Он здесь лучший винодел.

Броуди пожал плечами:

– Купите компьютеризированный автомат, как все остальные.

Эллиот хлопнул Альдо по плечу.

– Я не собираюсь быть как все. Виноделие – это искусство!

– Забытое искусство. – Губы старика скривились в горькой усмешке. – Мир меняется, ничто не стоит на месте. Нам надо быть готовыми к этому.

Его слова звучали странно – как предупреждение. Эллиот подумал, что это совсем не характерно для Альдо. Может быть, смерть Джана и все изменения вокруг так повлияли на него, что он стал несколько ворчлив и дидактичен?

– Спасибо, Альдо. – В голосе Эллиота звучала неподдельная теплота. – Теперь я покажу Броуди, где мы выдерживаем вино.

– Я приду туда сразу, как только последняя бутылка будет дегоржирована.

Эллиот повел Броуди к тоннелю, ведущему в дальние погреба, где хранились и выдерживались лучшие шампанские вина. К удовольствию братьев, Рейчел все еще висела на телефоне, а затем должна была идти в офис и не могла сопровождать их.

– Мне показалось или Альдо действительно чем-то озабочен? – спросил Броуди, когда они спустились в тоннель, подальше от чужих ушей.

– Ты очень наблюдателен. Я думаю о том же самом. На Альдо не похоже, чтобы его волновало что-нибудь, кроме его работы.

– Может быть, это связано с работой?

Эллиот покачал головой:

– Нет, это больше, чем работа. Все эти машины были установлены в последние два года. Кризис с пробкой так давно висит над нами, что мы даже закупили партию пластиковых пробок и храним их на складе на крайний случай. Кстати, некоторые из них весьма неплохи. Они даже по цвету выглядят как настоящие.

– Альдо получил в наследство маленькую часть акций, – заметил Броуди. – Если с одним из нас что-нибудь случится, он получит больше.

– Броуди, тебя не туда заносит! Альдо был лучшим другом отца. Он работает здесь не за страх, а за совесть вот уже пятьдесят лет. Он никогда не обидит меня.

И вновь брови Броуди полезли вверх.

– А меня? Он ведь меня не знает.

– Ни при каких обстоятельствах Альдо не сможет убить человека, – отрезал Эллиот.

– Испортить машину – совсем не то же самое, что убить из пистолета или зарезать ножом. В этом случае человек дистанцируется от преступления. – Броуди помолчал и добавил: – А как насчет сына Альдо?

– Алекс? – Такое предположение шокировало Эллиота. – Он не мог подойти к «Порше». Его там не было. Он не пришел даже на похороны, а если и пришел – я его там не видел.

В дальних погребах все стены до самого потолка были уставлены стеллажами с бутылками игристого вина. Здесь было намного холоднее и суше, в полумраке везде виднелась многолетняя пыль.

– В среднем наши вина выдерживаются около года. На бутылке всегда пишется год сбора урожая и регион, в котором этот виноград вырос.

– Значит, игристые вина в супермаркетах – именно такой выдержки?

– Да. Но наши самые дорогие вина выдерживаются четыре года, а самые лучшие – семь.

– Я не очень разбираюсь в этом, – признался Броуди. – Я знаю только одно дорогое шампанское – «Дом Периньон».

– Это хорошее вино. Многие считают его лучшим. Но знатоки, если они коллекционируют американские марки вин, предпочитают вино от Хоука, а если французские – от Салона. Его возраст восемь лет. И они готовят его только в годы исключительно хорошего урожая. Если в каком-то году виноград среднего качества – они не запечатают ни одной бутылки.

– Вот это да! Оно должно быть дьявольски дорогим.

– Верно. Мы могли бы тоже пойти по этому пути, но… – Эллиот остановился, потому что на его поясе загудел пэйджер. – Меня вызывают. Если хочешь, подожди здесь, мне необходимо быть в офисе.

Броуди предпочел пойти с ним, и они вышли из лабиринта тоннелей и винных погребов. Эллиот ни секунды не колебался, где нужно поворачивать, а где идти прямо. Неудивительно, ведь он здесь бегал еще мальчишкой. Броуди запомнил все повороты и тоннели благодаря хорошо натренированной памяти. В спецшколе им завязывали глаза и вывозили в лес, в пустыню, выбрасывали в океане, чтобы они научились находить дорогу, используя только свою голову и интуицию. Для него запомнить дорогу в тоннелях погребов Хоука было несложно, но он подумал, как мучаются другие.

– Сюда, – сказал Эллиот, когда они подошли к офису.

Броуди заметил, что Эллиот не подошел к кабинету со сверкающей золотом надписью на табличке: «Джанкарло Хоук», а открыл другую дверь.

– Тори? Вот это сюрприз! – воскликнул он.

– Мы не могли бы на минуту выйти наружу? – спросила Тори.

По ее озабоченному взгляду было понятно, что случилось что-то серьезное. Они вышли из офиса и направились к беседке, из которой открывался чудесный вид на долину, покрытую освещенными солнцем виноградниками. Был ясный солнечный день, располагавший к покою и наслаждению природой, но Броуди видел, что Тори позвала их сюда не для этого. Они вошли в ту самую беседку, где Рейчел и Эллиот застали их целующимися. Но если она и помнила об этом, то сейчас по ее суровому выражению лица этого никто бы не сказал.

– Мой отец хотел, чтобы я поговорила с вами обоими – наедине, чтобы никто нас не мог слышать.

– Он считает, что в офисе установлены подслушивающие устройства? – ужаснулся Эллиот.

– Очень возможно.

– Это сделать проще простого – поверьте мне, я знаю, – сказал им Броуди. – Новые «жучки» настолько малы, что практически незаметны, и их крайне трудно обнаружить.

– Папа велел, чтобы я вам рассказала о том, что он узнал сегодня утром. – Выражение лица Тори стало еще более озабоченным. – Вы зна,ете, что Фред Уикерсон с прошлого месяца является юристом семейства Корелли?

– Это невозможно! Это конфликт интересов… Он не может представлять обе наши семьи! – Эллиот уставился невидящим взглядом на долину, где рабочие подрезали и готовили к зиме виноградные лозы. – Я понял. Фред решил предать Хоуков. Мы – всего лишь песчинки по сравнению с компанией братьев Корелли и их французских патронов.