Владимир Ковтун - Полет дракона

• Название: Полет дракона
• Автор: Владимир Ковтун
• Издательство: "ИПК "Коста"
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2006
• ISBN: 5-91258-001-6

Эта книга посвящена первой встрече Востока и Запада. Перед Читателем разворачиваются яркие картины жизни народов, населявших территории, через которые проходил Великий шелковый путь. Его ожидают встречи с тайнами китайского императорского двора, римскими патрициями и финикийскими разбойниками, царями и бродягами Востока, магией древних жрецов и удивительными изобретениями древних ученых. Сюжет «Полета Дракона» знакомит нас с жизнью Древнего Китая, искусством и знаниями, которые положили начало многим разделам современной науки. Долгий, тяжелый путь, интриги, невероятные приключения, любовь и ненависть, сложные взаимоотношения между участниками этого беспримерного похода становятся для них самих настоящей школой жизни. Меняются их взгляды, убеждения, расширяется кругозор, постепенно приходит умение понимать и чувствовать души людей других цивилизаций. Через долгие годы пути проносит главный герой похода — китаец Ли свою любовь к прекрасной девушке Ли-цин. ...

---

- Нет. – Ответил вконец растерявшийся Фэй. – Мы об этом не говорили.

- Ну, и дела. – Протянул Ли. – Я не против госпожи Валерии. Я против того, чтобы ты терял голову.

- Постараюсь не потерять.

- Ну, и хорошо. – Спокойно заключил Ли.

На следующее утро Ли встретился с Леонидом, а Фэй отправился бродить по городу.

Ли понимал, что встретится с чем-то грандиозным, однако, действительность превзошла все его ожидания: перед ним открылась бездна.

На длинных полках Александрийской библиотеки лежали глиняные таблички из Шумера, Вавилона и Ассирии, папирусы, принадлежащие эпохе Великих Фараонов, пергаменты и доски с греческим и финикийским письмом. Здесь оставили свой след ликийцы, этруски и фракийцы, карийцы и семито-хамийские племена. Филология и математика, астрономия, магия и медицина, стихи и трагедии, труды по истории, сельскому хозяйству и законотворчеству. В отдельном хранилище размещались рукописи, написанные на неизвестных и давно забытых языках.

- Я уверен, что когда-нибудь наши ученые сумеют их прочитать. – Сказал Леонид.

Он хитро посмотрел на Ли и, довольный произведенным впечатлением, спросил:

- Так с чем бы вы хотели познакомиться?

- Вы ошеломили меня! Сказать по правде, я в некоторой растерянности… но в большей степени меня интересуют труды по медицине и технике. Разумеется, на латинском языке. Других я просто не знаю.

- Я отведу вас в зал, в котором вы можете найти все, что вас интересует. Кроме того, я полагаю, вам стоит познакомиться с кем-нибудь из наших врачей или философов. Они сумеют подсказать вам направление поиска. А, сейчас, простите, я должен заняться текущей работой.

Леонид оставил ханьца в просторном зале, где за удобными столами уже работали несколько человек, и удалился.

Ли подошел к полке, выбрал наугад одну из рукописей, сел за свободный стол, и погрузился в чтение.

Вечером, изрядно уставший, но довольный, он вернулся в свою комнатку. Фэй уже ждал его, лежа на кровати и закинув руки за голову.

- Ну, как, доволен? – Спросил он товарища.

- И да, и нет. – Ответил Ли. – Мне не хватит всей жизни для того, чтобы познакомиться с этим богатством.

- Отсюда следует, что у тебя есть две возможности: остаться здесь до конца жизни, или, что будет разумнее, бросить все, и предаться диким оргиям.

- Оргии это – по твоей части. – Парировал Ли. – Расскажи лучше, где ты был и что видел.

- Ты голоден? – Поинтересовался Фэй вместо ответа.

- С утра не ел. – Сознался Ли. – Зачитался. А потом уже и трапезную закрыли.

- Так я и думал! Вон там, в углу, лежит медовый пирог и половина жареной курицы.

- Фэй! Ты настоящий друг! – Растроганно сказал Ли.

- Несомненно. Что бы делал без меня? Тебя бы похитили хунну или даюаньцы; причем я не уверен, что ты бы это заметил. Или заблудился бы в горах. Или упал бы за борт, или…

- Ну-ну, сочинитель! - Оборвал его Ли. – По-моему, тебе пора писать стихи или трагедии, подобно…этому, мы смотрели его в театроне Неаполя…

- Плавту. – Подсказал Фэй.

- Надо же! Запомнил. Если так будет и дальше, то в Хань ты вернешься образованным человеком.

- Посмотрим. – Вполне серьезно ответил Фэй. – Всему свое время: и гульбе и стихам. Ну, а сейчас я сообщу тебе нечто важное: в городе я видел Катона!

- Кого?! – Поразился Ли.

- Нашего бывшего соседа по дому, вора и предполагаемого убийцу сенатора Меммия. Человека, из-за которого мы чуть не потеряли тебя. Он шел по улице, вполне довольный собой и жизнью.

- Он тебя видел?

- Нет. Я не дал ему такой возможности. Но, я пошел за ним и выяснил, где он живет.

- И что, ты полагаешь, нам следует делать?

- Ничего. Мы не знаем, каковы отношения Рима с Египтом. Может быть, они здесь счастливы оттого, что Катон убил римского сенатора. В Египте мы – путешественники, и должны заниматься своим делом. Вернемся в Италию, расскажем Лентулу, где следует искать этого негодяя. Пускай он решает, как ему поступить.

- Да. Пожалуй, ты прав.

После этих слов Ли занялся пирогом и курицей, а Фэй рассказал ему свои впечатления об Александрии. Затем изрядно уставшие друзья растянулись на своих кроватях, и погрузились в глубокий сон.

ЧАСТЬ V

ХРАМ ИСИДЫ

ВОЗМЕЗДИЕ

Фэй не ошибся. Катон, действительно, был доволен собой и жизнью. Заколов сенатора Меммия кинжалом, украденным у соседей-варваров, он спешно покинул место преступления.

Окольными путями добрался до Виа Фламиниа, и долго сидел в кустах, не решаясь подойти к повозке с обещанным ему вознаграждением. Он хорошо знал повадки заказчиков убийства: исполнителя чаще всего умертвлял другой наемный убийца.

Не увидев поблизости никого, кроме сидящего в повозке человека, Катон вышел из укрытия, обменялся несколькими фразами с возницей, затем занял его место и покатил в сторону от Рима.

В этой жизни он не доверял ни одному человеку. И потому, отъехав на некоторое расстояние, остановил лошадь, залез в повозку, где под капустой и грудой зелени обнаружил несколько мешков с деньгами.

Геркулес не обманул.

Наличие денег означало многое и, в первую очередь, надежды на будущее. Геркулес вполне мог расправиться с ним, или не расплатиться. Он этого не сделал. Следовательно, Катон ему еще нужен. Впрочем, при таких деньгах можно и не возвращаться в Рим.

Часть своих денег Катон спрятал в надежном месте, и через три дня, благополучно отплыл на корабле в Египет.

В Александрии он уже побывал два года назад, и успел завязать полезные знакомства.

Будучи человеком деятельным Катон не терял времени даром. На следующий день после приезда он уже обсуждал с серьезными людьми возможные приложения своих талантов. Некоторых из них он знал еще по Риму.

- Работорговля! – Сказал ему один из них. – Это лучший способ вложения денег, если, конечно, они у тебя есть. Раз в две недели с юга привозят партию рабов. Часть из них мы скупаем по дешевке, сажаем на корабль, и отправляем на остров Делос{218}, где продаем по более высокой цене.

Послезавтра должны прибыть рабы из Мемфиса. Можешь вложить деньги в свою часть товара.

Катон согласился, и уже через два дня хозяйским оком осматривал несколько десятков несчастных, чья участь была предрешена.

В основном, это были негры из центральной Африки. Некоторые из женщин держали на руках младенцев. Были и дети постарше: от трех до пяти лет.

- А это еще что? – Недовольно спросил Катон. – Щенки мне ни к чему. Передохнут в пути, да и корм лишний.

- Ты не прав, Детей можно продать и здесь, причем, довольно выгодно. – Посоветовал один из работорговцев. – Вон там стоит человек из Нумидии. Обратись к нему. Он скупает детей для каких-то своих целей. Часть из них он калечит, лишая глаз, рук, заостряет им черепа специальным приспособлением, или делает их горбатыми карликами, а потом продает на «рынке чудес» для развлечения состоятельных людей.

- И то дело. – Согласился Катон.

Коротко переговорив с нумидийцем, он приказал отнять детей у их родителей.

Дикая по своей жестокости сцена не произвела на окружающих никакого впечатления.

Цинично-утилитарное отношение к рабскому труду пронизывало все общественное сознание того времени. И немного нашлось бы сердец, которые дрогнули при виде того, как у матери отбирают самое дорогое: ее дитя.

Здесь стоит привести высказывание известного римского государственного деятеля Катона Старшего: «Раба следует держать до тех пор, пока он может работать. Когда же он заболеет или состарится, от него следует скорее избавиться наряду с другими ненужными в хозяйстве вещами: порченым скотом, железным ломом, старыми телегами».

Хозяин мог сделать со своим рабом все, что ему заблагорассудится. Мог убить его, оскопить, распять в качестве наказания, или прибить его к корабельной мачте, как это сделал Император Адриан со своим управляющим.

Но, даже в то, жестокое время, находились люди, возвышающие свой голос против рабства и унижения человеческого достоинства. К ним принадлежал великий древнегреческий писатель и историк Плутарх, отозвавшийся на бесчеловечные взгляды Катона Старшего такими словами: «Нельзя обращаться с живыми существами так же, как с сандалиями или горшками, которые выбрасывают, когда они от долгой службы прохудятся и придут в негодность, и если уж не по какой-либо иной причине, то хотя бы в интересах человеколюбия должно обходиться с ними мягко и ласково. Сам я не то что одряхлевшего человека, но даже старого вола не продал бы, лишая его земли, на которой он воспитался, и привычного образа жизни ради ничтожного барыша, словно отправляя его в изгнание, когда он уже одинаково не нужен ни покупателю, ни продавцу».