Борис Поляков - Последняя улика

• Название: Последняя улика
• Автор: Борис Поляков
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1991

В одном из районов Калужской области совершено преступление: в лесу, недалеко от деревни Демьяново, тяжело ранен и ограблен районный заготовитель. Лейтенант милиции Ульянов приступает к расследованию...

---

— Очумел что ли? — с испугом воскликнула Ферапонтиха. — Да ни в жизнь! — она истово перекрестилась. — Одно дело петуха подстрелить, другое — человека. Я же сказала — душевный он...

Артемьев выразительно покосился на Ульянова, украдкой покрутил пальцем у виска и прихлопнул ладонью по столу:

— Нам пора. Бабушка все сказала...

— Постой, — попросил его Александр, видя, что Ферапонтиха спрятала руки под передник, всем своим видом показывая, что настроилась на продолжительную беседу. Она выждала несколько мгновений и, уловив в глазах Александра интерес к своим словам, сказала:

— Дружба промеж ними была.

— Это между кем и кем? — уточнил Артемьев.

— Заготовитель этот захаживал к Федьке...

— Вот как!

— Ну, не то, чтобы очень дружили, а так... Дремин, как я подмечала, навязывался Федьке в товарищи. Тот же по своей деликатности не отваживал его, но и к себе не приближал.

— Почему ж так? — снова уточнил Артемьев.

— Дремин-то все про деньги кудахтал, хвастал где что приобрел, а Федору это было неинтересно. Никогда он барахлом не интересовался. Раньше, когда зарабатывал, в долг деньги людям отдаст и не спрашивает. Вот в дому у него и нет почти ничего. Насте обновы покупал, да разные там статуэтки, книги, конешно, а как ее не стало — на все рукой махнул...

Старуха говорила много, но опять ничего полезного, кроме того, что Федор — человек душевный, Артемьев с Ульяновым для себя не узнали. Прямо на вопросы она не отвечала, а начинала издалека. Казалось, ее рассказам конца не будет.

— Я сейчас в обморок упаду, — сжав зубы, признался Ульянову Артемьев. — Говорит и говорит, а все без толку...

— Почему, бабушка, — обратился он к Ферапонтихе, — Дремин все же к Крутинину ходил, если Федор Лукич заготовителя не жаловал? Никак я этого не пойму.

— Что ж тут, милый, непонятного? — в голосе Ферапон- тихи задрожала обида. — Известно, Дремин не любил у себя бумажки держать, в вещи вкладывал, в золотишко... Так, мол, надежнее. Вот на кортик Федора и зарился. Все просил продать. За кортик многие Федьке деньги большие давали, а он отвечал: «С голоду помирать буду, не продам! Он мне жизни дороже».

— Что это за кортик такой, откуда взялся? — заинтересовался наконец Артемьев. — Вы его видели?

— В руках держала, — похвасталась Ферапонтиха. — С войны его Федька привез. Ножны из золота, а на ручке камушки драгоценные, говорят... Красота, словом... Дремин, я думаю, надеялся Федора уговорить кортик все же ему продать. Но тут они поссорились крупно. Я только конец разговора прихватила и что к чему не разобрала. «Дурак ты первостатейный, — сказал Федька Дремину. — Если мог ты такое подумать, чтобы ноги твоей у меня больше не было!» Повернулся к гостю спиной и пошел к себе в дом, а я — к себе. На другой день узнаю: оказывается, егерь их намедни в лесу стреножил, вроде бы лося они завалили... Только я так считаю: не стрелял Федька лося. Никогда на лосей не охотился, жалел животину, не то что птицу глупую...

— Вчера вы сказали, что Дремина «порешили» не из-за денег, — напомнил Александр.

— И сейчас то же скажу! — задиристо ответила Ферапонтиха.

— А какие-нибудь факты в подтверждение своих слов привести можете? — «закинул удочку» Артемьев.

— Факты? — озадаченно переспросила хозяйка. — Фактов-то у меня и нету. Так, одни догадки...

Однако делиться своими догадками с гостями она не стала.

— Что ж, Матрена Ферапонтовна, и на этом спасибо, — поблагодарил ее Александр. — А если все-таки надумаете рассказать нам что-то, милости просим в сельсовет.

— Не надумаю, — перебив его, твердо заявила Ферапонтиха. — Не хочу грех на душу брать...

Выйдя от Ферапонтихи, Александр предложил Артемьеву побывать на косогоре.

— Эх-ма, красотища какая! — ступив на вершину, воскликнул Артемьев. — А мы все бежим, остановиться, поглядеть вокруг некогда...

Внизу, уходя до самого горизонта, шумел синий лес. Солнце уже поднялось высоко, но небо было еще глубокое, не размытое жаром дневного зноя.

— Надо бы почаще на природе бывать, — задумчиво продолжал Артемьев, — красоту земли не видим, вот и человека понять не можем. — Но уже в следующую минуту он, как будто устыдившись своих чувств, грубовато сказал: — Намучаемся мы еще с этим Крутининым, вот увидишь. Задаст он нам работы. М-да...

Ульянов кивнул, потом приложил ко лбу руку козырьком:

— Вон, смотри.

Слева, за лесной косой, виднелось колено большака. По дороге мчался «газик».

— Наш, милицейский, — определил Артемьев. — Карычев, наверное, катит... Теперь, старик, ты меня убедил. Преступник мог видеть Дремина... И самый короткий путь к тропе именно отсюда.

Сзади послышалось покашливание. Они обернулись. Неторопливой, мягкой, какой-то ныряющей походкой к ним приближался невысокий кряжистый мужчина в линялой гимнастерке. Артемьев сразу же узнал Потехина, демьяновского егеря.

— А, моя милиция меня бережет! — негромко пробасил тот и, подойдя, поздоровался с каждым за руку, затем мотнул головой в сторону деревни: — Говорят, вы Крутинина задержали? Небось, стал теперь, голубок, тише воды, ниже травы?

В тоне егеря Александр уловил торжествующие нотки и усмехнулся:

— А что, он и вам чем-то досадил?

Егерь тяжело вздохнул:

— Страшный человек. Еще бы немного — и мне каюк, до инфаркта довел бы. То на запретного зверя с ружьем идет, то в заповедное озеро сеть забросит... О его художествах я уж столько во все инстанции сигнализировал, что надоел всем везде. И что еще обидно: в глазах ребятни меня пугалом сделал. Он, видите ли, хороший, добренький, а дядя Потехин — плохой, вредный, не разрешаю ему лесной дичью их угощать. А, по-моему, как? Хочешь быть благодетелем, пожалуйста, не возбраняется. Только ведь не за счет государства!

Потехин рассказал, что несколько дней назад Федор вместе со своим дружком Дреминым завалил в лесу крупного лося. Но унести его они не успели. Егерь застал их на месте преступления и там же, на лесной поляне, начал составлять акт. Крутинин же при этом пришел в дикую ярость, стал скандалить, утверждая, что лося они не стреляли. Больше того, выхватил из рук Потехина этот акт и изорвал его. Грозил егерю: «Я еще с тобой расквитаюсь! За все мне ответишь». Если бы Дремин его не образумил да не приструнил, неизвестно, чем бы все это кончилось.

— Вот и решайте, досаждал он мне или нет, — закончил свой рассказ Потехин. — Теперь хоть передохну малость. Посадят его, мне спокойнее жить станет...

— Говорят, Федор Лукич с заготовителем после этого поссорились и Дремин грозился вывести Крутинина на чистую воду? — спросил Александр.

— Это точно. Все об этом говорят...

— А ваше мнение: мог Федор напасть на Дремина? — поинтересовался Артемьев.

Потехин замялся:

— Не знаю, что и сказать... Вы милиция, вот и разбирайтесь...

— Уходите от прямого ответа? — удивился Александр.

Егерь почесал затылок, расправил под ремнем гимнастерку. Нет, он предпочитает в это дело не ввязываться и до поры до времени свое мнение не высказывать. Да и зачем, не зная всех обстоятельств, с выводами торопиться? У следствия факты, улики. А что у него, Потехина? Одна неприязнь к Крутинину, и только. Если по-человечески, то ему даже жаль непутевого. Похоронил жену недавно, живет бирюком без детей и внуков. Куда ни кинь, всюду клин... Жалко и Дремина. Еще не старый, мог бы жить. А теперь семья осталась без кормильца...

— Почему осталась? — удивился Артемьев. — Жив он.

— Разве жив? — изумился Потехин. — А говорили, что того...

— Нет, оклемался, — подтвердил Артемьев. — Только, конечно, в плохом еще состоянии.

— Ну, прямо на душе стало легче, — вздохнул Потехин. — А то ведь наше беспроволочное радио какую весть разнесло? «Насмерть убит». Теперь вам будет полегче клубочек распутать.

— Нас зовут, — заметил Александр. — Пойдемте. Кстати, — обратился он к егерю, — о случае с лосем вы нам не сообщили. Почему?

— Сообщишь, как же! «Пристрелю, кричал, если вякнешь».

— А пулю из лося извлекли? — спросил Александр. — Ценная улика.

— Пулю?

Потехин замедлил шаги, с удивлением глянул на работников милиции.

— Вон оно что! А я-то голову ломал... Смотрю, мужики лося свежуют, а Федор возле них топчется... Каков, а? Оказывается, он пулю искал. Да-а, голова, ничего не скажешь...

Александр попросил егеря пройти с ними в сельсовет, а затем в качестве понятого присутствовать при обыске в доме Крутинина. Но Потехин отказался:

— Не хочу масла в огонь подливать и злым языкам давать пищу. О наших с ним «родственных» отношениях здесь все знают. Пойдут снова разные разговоры и кривотолки. А недоброжелателей у меня и так хватает. Так что вы уж как-нибудь без меня обойдитесь.

Сразу же после приезда в Демьяново Карычев расположился в сельсовете и развил кипучую деятельность, решив с ходу, по горячим следам, завершить следствие.