Юрий Иванов - Роман-газета для юношества, 1989, №3-4

• Название: Роман-газета для юношества, 1989, №3-4
• Автор: Юрий Иванов
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1989
• ISBN: 5-280-01302-1

Авторы сборника повествуют о судьбах детей, оставшихся в годы войны и в мирное время без родительского крова, предлагают сообща подумать об этической, материальной, социальной сторонах проблемы воспитания подрастающего поколения.

Ю.Н. Иванов "Долгие дни блокады"

И.М. Червакова "Кров"

В.Н. Хайрюзов "Опекун"

---

— Он врачом работает, говорят, недавно квартиру получил.

— Врач, говоришь? — переспросила хозяйка, — Ну, тогда поезжай. А я еще завтра поспрашиваю, авось чего-нибудь найду. Ты мне адресок оставь, мне показаться хорошему врачу не мешало бы. В последнее время голова крутится, будто пьяная, а наши врачи разве правду скажут! Я и на пенсию ушла из-за этого.

«Поживу первое время у него, а найду квартиру — переедем», — думал я. Когда-то студентом дядя Володя каждое лето жил у нас. Мы любили его. Был он веселый, придумывал разные игры. До сих пор помню, как он подарил альбом для рисования, в поселке это была редкость. Когда он появлялся в доме, все, что было у матери в запасе, выставлялось на стол. Дядя Володя не ломался, как это делали другие, вел себя по-свойски, чем несказанно радовал мать. «Все-таки учеба, она силы тянет», — говорила мать. «Обязан я вам, — смущенно бормотал он, — до конца дней своих». — «Выучишься, нас лечить будешь», — смеялась мать.

— Пусть вещи у вас побудут, — попросил я хозяйку.

Она без всякого выражения кивнула головой.

Ребятишки собрались быстро, мы сели на трамваи и поехали через мост. Дальше пошли в гору пешком-Было холодно, дул ветер. Вера шла рядом, Костя прятался за меня от ветра, забегая то с одной, то с другой стороны.

— Вера, смотри, какой будильник! — вдруг высунулся он, показывая на электрические часы.

— Половина седьмого, дядя Володя, наверное, уже дома, — посмотрела на меня Вера. Приноравливаясь к ветру, она шла боком, из-под платка выбились волосы.

— Конечно, где же ему быть.

Мы прошли парк по узкой, обставленной деревянными двухэтажными домами улице, спустились вниз. Я достал записную книжку, нашел адрес. Дядя Володя жил в кирпичном доме. Мы зашли в подъезд и остановились. В нем было тепло, прямо на стене маленькие ящики для почты. Я заметил: эти ящики понравились Вере. Отдышавшись, поднялись на третий этаж. Мелодично звякнул звонок, точь-в-точь как у игрушек «Ванька-встанька». Я подождал некоторое время, прислушиваясь к шагам за дверью. Сзади посапывал Костя.

Дверь открыла девушка в красном халате.

— Вам кого? — недоуменно спросила она.

Я растерялся. Дяде Володе было под сорок, а передо мной стояла моя ровесница. «Наверное, ошибся адресом», — подумал я.

— Владимир Михайлович здесь живет?

— Его нет, он на работе.

— Она мельком взглянула на ребятишек и хотела закрыть дверь. Видимо, застеснялась, потому что халат на животе не застегивался, только тут я разглядел, что она беременная.

— Я его племянник, Степан.

— А-а, вы из деревни, — догадалась она наконец. Немного, поколебавшись, предложила: — Проходите.

Я пропустил вперед ребятишек, вошел следом. «Раз пустила, теперь не выгонит. Ничего себе дядя Володя жену отхватил!» — подумал я.

— Слышала про ваше горе. Владимир хотел съездить, да заболел как раз. Я ему говорю: тебя самого лечить надо, куда ты поедешь. — Она заметно растерялась, не знала, что говорить. — Надолго вы к нам?

Я не ответил, насупившись, сказал:

— Вы позвоните ему, скажите, что Степан приехал.

Она подошла к тумбочке, на которой стоял телефон, стала набирать номер. Рядом с телефоном я увидел флакончик с репейным маслом, еще какие-то бутылочки с жидкостями для укрепления волос. На полу стояла двухпудовая гиря, сбоку черные шарики гантелей.

— Володя, здесь к тебе гости.

«Почему к тебе, не к нам, — мелькнуло у меня, — что она, нас за родню не считает?»

— Возьмите трубку, он сам хочет поговорить.

— Степа, привет! — ударил в ухо знакомый голос, точно дядя Володя был рядом, в соседней комнате. — Ты располагайся пока, будь как дома. Как дома, я тебе говорю. Оленька сейчас что-нибудь приготовит, я скоро подойду.

У меня словно камень свалился с плеч. Я оглянулся, чтобы поделиться радостью с ребятишками. Ольга была на кухне, гремела посудой. Вера присела на краешек стула, обвела взглядом стены, вздохнула. Я понял, что она впервые в такой квартире. Костя заглянул в комнату, округлил глаза:

— Телик во! Как в детдоме!

С валенок на пол стекала вода. Пол был ровный, покрытый линолеумом, покрашен под яичный желток.

— Сними валенки, — приказал я.

Костя вздрогнул, торопливо озираясь, стал стягивать валенки. Разулась и Вера. Остались в серых вязаных носках, которые перед самым отъездом принесла бабка Черниха.

— Идите, будем ужинать, — позвала Ольга.

Я пошел первым. Сели за маленький столик. На столе дымились чашки с кофе, на тарелке лежали тоненькие ломтики белого хлеба. Ребятишки долго не притрагивались, поглядывая то на меня, то на стол. Наконец Костя сказал:

— Я кофею не люблю.

— Кофе, — поправила Ольга.

Я почувствовал, что краснею. Точно так же, когда меня поправляла Галина Семеновна Серикова, когда я бывал у них в гостях: «Вилку надо держать так, а нож вот так». После этих уроков кусок в горло не лез, хотелось поскорей вылезти из-за стола, убежать на улицу. Кое-как, обжигаясь, выпили кофе.

Дядя Володя пришел усталый, молча кивнул мне, стал снимать ботинки.

— Ну и денек, — вздохнул он, — три с половиной часа в операционной.

Пока он раздевался, я разглядывал его. Раньше дядя Володя не следил за собой, носил длинные волосы, костюм болтался точно на жерди. Когда приезжал к нам, мать частенько пришивала пуговицы, чистила и гладила брюки. «Пока доберешься, на черта походить будешь», — оправдывался он. Сейчас он располнел, в голосе я услышал незнакомую мне уверенность и почувствовал — это уже другой человек.

— Это хорошо, что ты прямо ко мне. Вместе обдумаем, что де-тать дальше. Где ты остановился?

— В Чкаловском предместье. На квартире у одной женщины.

— Вот как! Значит, живем в одном городе и не знаем. Ты что это, брат лихой, в гости не заглядываешь? Зазнался или много зарабатываешь?!

Дядя Володя рассмеялся, оглянулся на жену, скользнул взглядом по животу, вновь посмотрел на меня.

— Оленька, вот встретил бы его в городе, ей-богу, не узнал. Вымахал-то как, я его пацаном помню, а здесь, пожалуйста, взрослый человек. У нас в родне врачи, строители, учителя есть. Теперь вот летчик появился.

Ольга стояла в двери, вытирала полотенцем тарелку, рассеянно улыбалась.

— Куда летаешь? — спросил дядя Володя.

— На Север.

— Я недавно в Казачинске семинар проводил. Туда летел на маленьком, болтало страшно, света божьего не видел. Может, с тобой летел, кто его знает.

— Все может быть, — рассеянно ответил я.

Дядя Володя согнал с лица улыбку.

— Да, жизнь летит. Сейчас вроде бы жить да жить, а тут то одно, то другое. Можешь представить, не нашел отца, — сказал он. — Помню, где-то с краю был, а сейчас там столько нахоронено.

«Так часто бываешь, — обиженно подумал я. — Уж на своей машине мог бы заехать к матери, она бы показала».

Дядя сходил к вешалке, достал из кармана шоколадку, протянул Косте.

— Держи. Ну ты, брат, лихой, прямо совсем парень. Уже, наверное, и на танцы ходишь?

Дядя Володя, по-видимому, забыл, как звать Костю, наморщил лоб, по лицу, скользнула виноватая улыбка. Я пришел на помощь:

— Костя, что нужно сказать?

— Спасибо, — механически отозвался Костя.

— Да что мы сидим, давайте ужинать будем, — воскликнул дядя Володя. — Оленька, накрывай на стол.

— Мы уже поели, — сказал я.

Он, не зная, куда себя деть, чем заняться, вернулся в комнату, сел на стул. Помолчали.

— Да, жалко Анну, — вздохнул дядя Володя.

Мать, конечно, было жалко, но я чувствовал, дядя Володя думает о другом, мы ему были как снег на голову, и он мается, не зная, что сказать, сделать для нас. Ясно было и другое. Он уже далеко ушел от нас, многое забыл, чувствовалось: родственная связь его тяготит. Тем более, скоро появится ребенок, хватит своих забот. Нет, надо ехать обратно к хозяйке. Там хоть все определенно: плати деньги и живи себе как знаешь, никто тебе не советчик, не судья.

— Ты их в какую школу устроил? — спросил дядя Володя.

— Еще не знаю, мы только сегодня приехали.

— На какой улице живет хозяйка?

— На Советской.

— Это в старых деревянных домах? — оживился дядя Володя. — Там рядом сорок восьмая школа. Директора я два года назад оперировал. Язва желудка. Тяжелый случай. Мы ему сейчас позвоним.

Он бросился к вешалке, стал шарить в карманах, разыскивая записную книжку. Наконец нашел, наморщил лоб, полистал ее.

Ребятишки, не дожидаясь моей команды, стали одеваться, вернее, первой подошла к вешалке Вера, а следом потянулся и Костя. И тут я впервые поверил: между нами существует какая-то интуитивная связь, мы думали и чувствовали одинаково, хотя никто из нас не подозревал об этом.

— Куда вы на ночь, — сказала Ольга, — может, останетесь, места хватит, я раскладушку с балкона принесу.