Ариадна Эфрон - История жизни, история души. Том 1

• Название: История жизни, история души. Том 1
• Автор: Ариадна Эфрон
• Издательство: Возвращение
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-7157-0166-4

Трехтомник наиболее полно представляет эпистолярное и литературное наследие Ариадны Сергеевны Эфрон: письма, воспоминания, прозу, устные рассказы, стихотворения и стихотворные переводы. Издание иллюстрировано фотографиями и авторскими работами.

---

Вставала очень рано, раз<вод>ила примус, подогревала или варила кофе - запас на целый день. Умывалась, как всю жизнь, до пояса, одевалась (неизменный деревенский лифчик, на вытачках, стягивающий грудь, застегнутый спереди на много пуговиц): на голове - косынка, сверх платья неизменный же фартук, синий, с большим одним карманом, в котором - всё, а главное - зажигалки и мундштуки, к<оторые> постоянно терял<а>. Работала всегда с утра. В Болшеве при мне начала переводы, я Вам писала о них. Готовить теперь она доверяла мне, но иногда и сама что-нб варила. С нами на даче жила ешё одна семья, наши старые друзья15. Ходили вместе гулять, сидели на террасе или в саду, бес<коне>чно разговаривали. Вечерами приезжал с работы мой муж, заезжала моя Нина, раза два был Журавлев, читал нам Пушкина и Кармен16, приезжала моя сослуживица, бездарная жур<налистка>, безумная поклонница мамы Лида Бать17. <Я> уехала 27 авг., отец — 10 или 20 октября18. Мама об <это>м отрезке времени писала мало, сжато. Если отца и брата нет в живых, ничего не остается, кроме нескольких её фраз — о том, как они жили втроём, сбившись в кучку, о том, как ночью на<пу>гала спутанная белая лошадь19, забравшаяся в сад, всё сломавшая, сожравшая («белая лошадь — смерть»). Ещё <я> привезла маме в подарок живого котёнка, нашего, редакционного. С севера я спрашивала о нём, мама ответила, что котёнок погиб как-то страшно. «Твой муж расскажет тебе, когда приедет. После этого котёнка, спавшего в Ни-колкиной (соседский мальчик) колыбели, у меня не будет уже никакого другого!»20 Ещё писала: «Я тоже читала Лескова21. Купила по случаю полное собр. соч., все тома разных изданий, но все — есть. Буду читать и перечитывать всю жизнь, сколько бы её ни осталось, потом достанется тебе». Мамины письма цитирую по памяти, только въевшиеся в память фразы, как они были ею написаны, беру в кавычки. Пока кончаю. Крепко обнимаю, простите за хаотичные письма, написанные всегда урывками, всегда не как хотелось бы. Берегите здоровье.

Аля

1 В оригинале, хранящемся в РГАЛИ, отдельные слова и строки нечитаемы. Их удалось восстановить по копии этого письма, сделанной А.И. Цветаевой для Б.Л. Пастернака (РГАЛИ. Ф. 1334. Оп. 1. Ед. хр. 832). Курсивом выделен текст, написанный рукой А.И. Цветаевой поверх плохо читаемого письма А. Эфрон.

2 В письме Н.А. Гайдукевич от 29.IX.34 г. М. Цветаева пишет: «Аля, прежде всего, “гармоническое существо”, каким я никогда не была и каких я никогда не любила: все в меру: даже ум - в меру, хотя очень умна, но не боевым (моим) умом, а - любезным, уступчивым. Всех (без исключения!) очаровывает. <...> - Какая разумная, плавная, спокойная. И - какая умная. И - какая одаренная. И - как чудно вяжет: золотые руки! И как чудно играет с детьми... И т. д. И т. д. И т. д. Ни одного угла, ни одного острия» (Цветаева М. Письма к Наталье Гайдукевич. М., 2002. С. 76).

3 В письме Н.А. Гайдукевич от 24.IV.35 г. М. Цветаева пишет: «Осенью, постепенно, а в феврале - окончательно ушла из дому моя дочь - не к кому- нибудь, а от меня» (Цветаева М. Письма к Наталье Гайдукевич. М., 2002. С. 88-89). В письме В.Н. Буниной от 11.11.35 г.: «Ушла “на волю” играть в какой-то “студии”, живет попеременно то у одних, тоудругих, - кому повяжет, кому подметет...» (VII, 285).

4 В письме Н.А. Гайдукевич от 29.IX.34 г. М. Цветаева пишет: «.. .я ей непереносима: я с моей непохожестью ни на кого и с моим внутренним судом всего, что не ПЕРВЫЙ сорт. Со мной - душевно трудно. И вечные укоры: ни в одном доме...» (Цветаева М. Письма к Наталье Гайдукевич. М., 2002. С. 77).

5 И В. Кудрова пишет, что А. Эфрон к середине тридцатых годов «...не только стала активисткой в “Союзе возвращения", но и сумела организовать при нем молодежную группу. И играла в ней видную - если не руководящую роль» (Кудрова И. Путь комет. СПб., 2002. С. 522).

6 Сохранилась книга М. Цветаевой «Молодец» (Прага, 1925) с ее дарственной надписью: «Але - моему абсолютному читателю 7 мая 1925 г.». Впоследствии М. И. приписала: «1925-1935 гг.».

7 А. С. не могла прямо рассказать о причинах и обстоятельствах побега отца из Франции.

8 М. Цветаева в письме к дочери от 29.V.41 г. рассказывает: «Вчера была у Лили, она всю зиму болеет (сердце и осложнение на почки, должна есть без соли и т. Д.), - месяца два не встает, но преподавание продолжает, группа из Дома Ученых, к<отор>ую она ведет, собирается у нее на дому, и, вообще, она неистребимо жизнерадостна, - единственная во всей семье, вернее - точно вся радость, данная на всю семью, досталась - ей» (VII, 755).

9 О Муле - Самуиле Давидовиче Гуревиче - М. И. пишет почти в каждом письме. Например, 22.111.41 г.: «Муля только тобой и жив <...> Он был нам неустанным и неизменным помощником - с самой минуты твоего увода» (Там же. С. 745); 16.V.41 г.: «Муля не только не отошел, но лез (как и Лиля) с нами в самое пёкло» (Там же. С. 751).

10 В письме дочери от 18.111.41 г. М. Цветаева пишет: «С Ниной у нас настсо-ящая> дружба, золотое сердце, цельный и полный человек» (Там же. С. 743); от 16.IV.41 г.: «Она - прелестная, только жаль, что хворая <...> Буду летом ездить с ней в Сокольники, она все вспоминает, как вы - ездили, и помнит все семейные праздники и вообще все даты» (Там же. С. 750).

11 Речь идет о тяжелом сердечном заболевании С.Я. Эфрона, диагноз его неизвестен. В 1968 г., когда у Е.Я. Эфрон были сердечные припадки, сопровождавшиеся удушьем и звуками, напоминающими рыдания, А.С. говорила мне (Р.В.у. «Это семейное, такие же припадки были у папы, когда он приехал в СССР».

12 А.С. цитирует по памяти. Приводим текст письма от 12.IV.41 г. дословно: «...среди моих сокровищ (пишу тебе глупости) хранится твоя хлебная кошечка с усами». (Цветаева М. Письма к дочери. Дневниковые записи. Калининград, 1995. С. 42).

13Маврикий Александрович /Иинц(1886-1917) - второй муж А.И. Цветаевой, отец ее младшего сына Алексея, умерший от дизентерии в 1917 г. В своих воспоминаниях А.И. Цветаева отмечает его доброту и заботливость, а также его «кротчайший из характеров».

14 Покровский бульвар, д. 14/5, кв. 62.

15 Речь идет о супругах Клепининых: Николае Андреевиче (1899-1941) и Антонине Николаевне (Нине; 1894-1941), их дочери Софье (1928-2000) и сыновьях Антонины Николаевны от первого брака: Алексее Васильевиче (19161989) и Дмитрии Васильевиче (р. 1922) Сеземанах. С 1 февраля 1939 г. с ними жила жена Алексея, Ирина Павловна (р. 1921) с новорожденным сыном Николаем (Николкой).

16 Дмитрия Николаевича Журавлева привозила в Болшево Е.Я. Эфрон. Их связывали дружба и художественное единомыслие. Она была режиссером почти всех его программ. Он мог читать на болшевской даче пушкинские «Египетские ночи», «Медного всадника», «Пиковую даму», отрывки из «Путешествия Онегина» и стих. «Осень». В его репертуаре была также новелла Проспера Мериме «Кармен».

17Лидия Григорьевна Бать (1900-1980).

18 Речь идет об арестах. С.Я. Эфрон был арестован 10 октября 1939 г.

18 В письме дочери от 29.V.41 г. М. Цветаева пишет: «Помнишь огород и белую лошадь, которая в одну из последних ночей все пожрала и потоптала? Как мы ее гоняли! Она была спутанная, страшная, ночь была черная, до сих пор слышу ее топот, Мура тогда подняли с постели, и мы втроем гонялись» (VII, 755).

20 Известие о гибели кошек, живших в болшевском доме, М.Ц. повторяет в письмах от 10.111, < 16.III> и 18.111.41 г. В письме от 12.IV.41 г. она пишет: «...у меня после того, твоего, который лазил к Николке в колыбель, уже никогда кота не будет, я его безумно любила и ужасно с ним рассталась. Остался в сердце гвоздем» (Цветаева М. Письма к дочери: Дневниковые записи. Калининград, 1995. С. 42).

21 Об этом М.Ц. пишет в письме от 23.V.41 г.: «...я обменяла своего Брейгеля - огромную книгу репродукций его рисунков - на всего Лескова, 11 томов в переплете <...> Я подумала, что Брейгеля я еще буду смотреть в жизни - ну, раз десять, - а Лескова читать - всю жизнь, сколько бы ее ни осталось. <...> А так -тебе останется, п. ч. Мур навряд ли его будет любить» (VII, 753).

А. И. Цветаевой

27 февраля 1945

Родная Ася, пишу Вам очень мало и очень наспех, чтобы письмо ушло скорее. Вчера получила наконец после приблизительно двухмесячного молчания Ваше письмо на голубых листочках, пропутешествовавшее безумно долго. Я писала Вам уже о том, что фотографию Вашу молодую, увеличенную, получила давно. Она всегда со мною - беру её утром на работу и вечером — спать.

«Ранние поезда»1 не получила, но они в прошлом году побывали у меня в руках, и очень недолго, так как книга была чужая. Письма Марии Ивановны насчёт мамы2 не получала. Спасибо за адрес Бориса — ни от кого, вернее отЛили и Зины, добиться его не могла, а написать очень хотелось. Не читаю ничего — нечего. Там, на Севере, у меня было много книг, главное - были последние мамины напечатанные работы — переводы баллад о Робин Гуде, перевод «Раненого барса» и ещё один замечательный перевод с еврейского3. Меня безумно тревожит одно: последние мною полученные мамины письма я оставила перед отъездом с Севера своей подруге, боясь растерять их (и «растеряла» бы непременно). Завещала ей хранить до нашей встречи или переслать, но только с абсолютной гарантией доставки, Лиле. Получила от неё письмо, где она пишет о том, что мамины письма и фотографии она переслала Лиле уже, видимо, давно, а Лиля их, видимо, не получила, т. к. не отзывается. Лиля с Зиной прошлым летом были на даче, и письма эти могли с ними разминуться и совсем пропасть. С Тамарой моей переписываться очень трудно, т. к. она в постоянных разъездах с передвижным театром4, далёко, письма идут долго. Вот уж несколько месяцев не могу толку добиться на этот счёт ни от неё, ни от Лили с Зиной.