Анатолий Соловьев - Сокровища Аттилы

• Название: Сокровища Аттилы
• Автор: Анатолий Соловьев
• Издательство: Армада
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1997
• ISBN: 5-7632-0148-5

Роман А. Соловьева «Сокровища Аттилы» повествует о грозном повелителе гуннов, жившем в середине V века. Опустошительные походы Аттилы в земли Византии и Западной Римской империи несли народам смерть. В увлекательной и остросюжетной форме, можно сказать историческом боевике, автор ведет нас от сражения к сражению, от интриги к интриге. Кровь и милосердие, страдания и любовь, верная дружба и предательство соседствуют на страницах этого увлекательного произведения.

---

Гунны не лживый народ, и обещания всегда выполняют. Проводники были щедро вознаграждены и отпущены с миром. Обрадованные даки на прощанье сказали, что в нескольких днях пути на запад находится город Потаисс. Там живут потомки римских легионеров–ветеранов [26].

2

Когда до Потаисса оставалось два дня пути, отряд Чегелая встретил большой торговый караван, направлявшийся из Галлии к готам Витириха. Купеческие караваны вольны ходить, куда им заблагорассудится. И в этом им нет никаких препятствий. Польза от купцов настолько велика, что народ, на землях которого караван оказался ограблен, предается величайшему презрению соседей. Вожди племен, боясь позора, оказывают всяческое содействие торговцам, выделяя им охрану.

Хозяином каравана оказался пожилой галл, везший товары из города Труа [27].

Пока его слуги занимались мелкой торговлей с воинами тысячи, предлагая украшения, сласти, а также девушек на ночь, купец беседовал с Чегелаем, угощая его отменным вином. Он с гордостью сообщил, что развел виноградники на Каталаунских полях, много севернее мест исконного выращивания теплолюбивой ягоды. Толмачом был бойкий слуга–алан. По привычке истинного полководца Чегелай полюбопытствовал, обширны ли Каталаунские поля, удобны ли для действий конницы. Купец ответил, что полями их и назвать нельзя из–за оврагов и топей, и, чтобы отвлечь внимание грозного гунна, предложил ему на ночь девушку на выбор. Чегелай охотно согласился, спросил, много ли девушек в караване и кто ими пользуется.

— А кто пожелает, — добродушно отозвался купец. — Они товар. На ночь по одной серебряной монете, молоденькие — по две. Их у меня в караване с полсотни. Некоторые сами просились взять их, чтобы подработать и замуж выйти.

Привели пятерых девушек. Чегелай выбрал двух голубоглазых, полногрудых, велел отвести к себе в шатер, вручил галлу четыре серебряные монеты. Разговор продолжался.

Купцы любопытны и многознающи. Тем и полезны, ибо свои знания в секрете не держат.

— Плохо стало в Дакии! Племена враждуют. Города живут в страхе перед беззаконием. Слух о вашем появлении далеко распространился. В Потаиссе, когда я проезжал, горожане обсуждали на площади, что им следует предпринять. Хорошо, что вы появились в Дакии, — сказал галл, — теперь, надеюсь, здесь будет порядок! Вы сюда надолго?

— Навсегда. В Потаиссе есть гарнизон?

— Откуда ему быть! Царя у даков ведь нет. Каждый город сам по себе. Жители по ночам охраняют. Там уже знают, что вы появились в Дакии. — Купец льстиво хихикнул.

— И что же?

— Горожане собрались на площади, долго обсуждали, что им следует предпринять. Решили выслать навстречу вам делегацию декурионов [28] с подарками. А сначала хотели биться.

Последнее известие оставило Чегелая равнодушным. Если появятся декурионы, подарки он возьмет. Но город уже обречен. Лучше бы защищались, как подобает настоящим мужчинам. Чегелай или погиб бы, или победил, третьего ему не дано. Для Тэнгри нет большего наслаждения, чем наблюдать за битвой отважных. Он спросил, окружен ли Потаисс стеной.

— Только ров и вал, — не обманул галл. — Город заключил с окрестными племенами договор о вольной торговле. Живут мирно, зачем им стена?..

С тем и легли спать. Безносый в эту ночь был в головном дозоре, так что его золотые остались целы. Утром купец пожаловался Чегелаю, что некоторые воины обманули его девушек: брал на ночь один, а пользовались вдесятером. Ему как хозяину нанесен убыток.

— Да и многие девушки теперь себя плохо чувствуют. Договор/нарушать нельзя. Боги наказывают отступников, — добавил он.

Чегелай вызвал сотников и велел им расплатиться с девушками честно. Если у воинов не хватит монет, пусть им даст сотник в счет будущей добычи.

На следующий день заставы гуннов перекрыли все дороги, ведущие в Потаисс. К Чегелаю привели нескольких жителей ближнего селения, и он тщательно расспросил их о расположении улиц в городе и где находятся дома богатых горожан.

Ближе к вечеру в стойбище тысячи прибыл предводитель сарматского племени фарнаков Абе—Ак. Племя фарнаков, как известно, не ушло с вандалами в Паннонию. Молодой, богатырски сложенный предводитель смело подошел к костру, возле которого Чегелай и Карабур, сидя на корточках, наблюдали, как Безносый поджаривает на огне мясо вепря.

Гунну нет нужды знать чужие языки, но в языке гуннов нуждаются все. Абе—Ака сопровождали два рослых воина. Один нес панцирь искусной работы, другой — бобровую шапку. Вождь сарматов вручил подарки тысячнику.

— Говори! — велел Чегелай, словно перед ним стоял простой воин.

Могучий Абе—Ак переломил свою гордость. Он напомнил пришлому предводителю, что сарматы не причинили зла гуннам и всегда соблюдали договор о мире.

— Мы готовы по первому требованию Ругилы выставить в помощь вам нашу конницу, — сказал сармат. — А если вашим стадам тесно в степях между Борисфеном и Гипанисом, мы уступим и эти земли. Сами же уйдем в Паннонию.

— Паннония скоро тоже будет наша, — равнодушно заметил Чегелай, беря дымящееся мясо и на кинжале протягивая его Абе—Аку, приглашая отведать.

Абе—Ак без колебаний взял предложенное угощение. Совместная трапеза укрепляет доверие. Обычай был соблюден. Чегелай заметно смягчился. Спросил, много ли у сарматов конницы.

— Пять тысяч, — решительно ответил Абе—Ак и добавил: — Клянусь богиней Табити, я не привык скрывать что–либо!

— Ха! — оторвавшись от еды, воскликнул безбородый Карабур. — Когда мы сразили вождя германцев Германариха, от нас бежало двадцать туменов готов!

Глупость возраста не знает. Чегелай велел неумному родичу помолчать и обратился к побледневшему сармату:

— Не сочти его слова за оскорбление. Он еще молод, чтобы работать языком столь же искусно, как мечом. Я передам твое предложение Ругиле, да благословят его боги. Как он решит, так и будет. Надеюсь, мы станем союзниками. Есть ли твои соплеменники в Потаиссе?

— Нет. Там живут даки и римляне. Мы кочевники, как и вы, и не привыкли жить в вонючих домах.

— Это хорошо, — благосклонно решил Чегелай. — Отправляйся же с миром к себе. Мы вас не тронем. Нужны ли вам рабы?

— Рабы всегда нужны.

Карабур опять встрял в разговор, хвастливо крикнул, что завтра они продадут сарматам много рабов — римлян и даков. Гунны недаром говорят: самая шумная река — мелкая. Взбешенный Чегелай велел неумному родичу немедленно отправляться в сотню и до самого вечера не открывать рта. А чтобы проверить, как тот выполнит его повеление, послал с ним Безносого. Когда обиженный сотник удалился, Чегелай сказал Абе—Аку:

— Завтра отправлюсь на охоту. Мои дозоры видели в здешних лесах много оленей. Не желаешь ли присоединиться?

Абе—Ак пожелал, ибо отказаться означало обидеть. Чегелай спросил, уцелела ли бывшая столица даков и далеко ли до нее?

— Три дня пути от Потаисса. Сармизегутта сейчас в развалинах. Разрушили вандалы.

— Хай! — не скрыл своей досады Чегелай. — И дворец царя разрушен?

— Да. Вандалы искали сокровища. Я слыхал, что у царя даков их было несметное количество.

При последних словах сармата Чегелай едва не подавился куском сочного мяса, спросил, нашли ли вандалы то, что искали.

— Скорей всего нет. Люди бы знали. Вождь вандалов Гейзерих, говорят, хотел завладеть золотым троном дакийских царей. А когда это ему не удалось, он в ярости разметал и сжег Сармизегутту.

Чегелай чуть не подавился вторично. Глаза его налились кровью. О благословенный Тэнгри, указавший путь, ослепительны твои деяния!

К костру подошел Дзивулл, доложил, что прибыли декурионы Потаисса. Неподалеку лежали два плоских камня. Телохранители подтащили их поближе, накрыли кошмой. Чегелай и Абе—Ак уселись. Явились важные декурионы, десять человек, в белых плащах, отороченных понизу алой каймой. Вперед выступил седой грузный римлянин всаднического сословия [29], на что указывала серебряная пластинка с изображением всадника, висевшая у него на груди. Он назвался Альбием Максимом. К ногам Чегелая сложили подарки: амфору с вином, шелковые рубашки, серебряную чашу, наполненную монетами. Альбий Максим напомнил, что между римлянами и гуннами заключен вечный мир и что в Потаиссе много римлян. В словах декуриона была лишь доля правды. Рим давно не владеет Дакией, он ослабел и ему ли помнить о потомках бывших его граждан, живущих вне отечества и даже не занесенных в императорские списки. Чегелай ответил, что знает о мире и не причинит римским гражданам ни малейшего зла. Он тоже не кривил душой.

— Судьбу Потаисса отныне будет решать бог гуннов Тэнгри! — В знак клятвы тысячник поднял правую раскрытую ладонь и покачал ею.

3