Иван Ильин - Философия как духовное делание (сборник)

• Название: Философия как духовное делание (сборник)
• Автор: Иван Ильин
• Жанр: Философия
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-7429-0837-1

В том вошли курсы лекций И. А. Ильина по философии, философии права и этике, прочитанные им в 1912–1917 гг. в Московском университете и других вузах Москвы («Введение в философию. Философия как духовное делание», «Введение в философию права») и материалы к ним, реферат «О смысле», очерк «Сомнение», краткий конспект курса логики (1920), неоконченные заметки о праве и правосознании (1917–1918), «Общее учение о праве» (1920) и книга «О сущности правосознания» (1918).

В приложении публикуется работа Н. Н. Ильиной «Одиночество и общение» (1916).

Все материалы взяты из Архива И. А. Ильина в Отделе редких книг и рукописей Научной библиотеки МГУ им. М. В. Ломоносова и публикуются впервые.

---

5. Так как познавательное суждение есть логическая категория, то и сомнительность его, как его свойство, выражается в схеме чисто логических отношений:

а есть b – сомнительно

означает:

возможно, что а есть b,

но наряду с этим,

возможно, что а не есть b, т. е. возможно противоположное.

Или другими словами: возможна истинность а есть b, но возможна истинность и а не есть b, т. е. противоположного.

Итак, сомнительность (как логический аспект сомнения) есть допущение возможности двух противоположных положений.

6. Допущение это опирается на недостаточность оснований для истинности того суждения, которое является объектом сомнения; эта недостаточность дает основание утверждать противоположное, но это последнее основание также недостаточно.

Для логического выражения сомнения необходимы два взаимно противоположные суждения, и оба недостаточно обоснованные. Сомнительность одного суждения логически связана с сомнительностью другого. Поэтому, строго говоря, объектом сомнения является не одно, а два противоположных суждения.

7. Как видно из анализа логического аспекта сомнения, оно предполагает значимость основных логических законов: тождества, противоречия и основания. Сомнение им своим предметом суждения, между тем суждение предполагает тождество каждого из своих элементов; далее, сомнение выражается в двух противоположных суждениях, а есть b и а не есть b, причем второе устанавливается лишь потому, что первое имеет только возможную истинность – т. е. ввиду недостатка первого – и устанавливается так же, как возможно истинное. Следовательно, расположение суждений в сомнении не противоречит закону противоречия. Больше этого, оно до известной степени определяется законом противоречия.

Закон противоречия говорит: а есть b и а не есть b не могут быть истинны вместе, т. е. а есть b как истинное и только поскольку исключает а не есть b – и наоборот.

Если же а есть b утверждение как возможно истинное, то это требует возможности противоположного, ибо для исключения а не есть b нет достаточных условий.

Самая идея недостатка оснований для утверждения а есть b как истинного связана с требованием достаточности условий для такого признания, с требованием признания а есть b как истинного. Самое сомнение связано с этим недостатком и падает вместе с ним, падает именно в силу закона противоречия: если а есть b, то нельзя утверждать противоположное.

Наконец, закон основания предполагается сомнением постольку, поскольку суждения его выражаются известным образом, обоснованы.

Итак, идея сомнения имеет в своей основе логическую закономерность.

8. Отношение сомнения логическим законам определяет предел сомнению: нельзя сомневаться в значимости логических законов, ибо нельзя сомневаться в самом сомнении или в том, на чем утверждается само сомнение. Сомнение, поскольку оно есть чистая мысль, не может делать чистую мысль как таковую своим объектом1, а логические законы и выражают сущность чистой мысли как таковой.

9. Логические законы выражают не только чистую мысль, но чистую мысль как истинную. Признак истинности не изменяет сущности чистой мысли, не вносит новой особенности в ее природу. Он указывает лишь на то, что ее закономерность есть формальное условие истины, т. е. указывает на особенное значение, особую ценность чистой мысли. Смысл этого значения состоит в следующем: суждения могут иметь познавательную ценность, т. е. могут применяться при познавании тех или других объектов лишь в том случае, если они подчиняются законам чистой мысли. Сказать об а, что оно есть b и не есть b, значит не знать, что оно такое, значит сомневаться в том, какие оно имеет свойства. Сомнение (в логическом смысле) предполагает идею истины (в вышеуказанном смысле) и поэтому при недостаточной обоснованности (зак. основ.) суждения, при наличности двух противоположных суждений, оно устанавливает лишь возможную истину.

Сомнение является постольку коррелятом знания.

10. Итак, сомнение, поскольку оно судит – предполагает значимость законов чистого суждения, поскольку оно отказывается признать (знанием, истиной) (?) положения, недостаточно обоснованные и допускающие противоположные, постольку оно предполагает идею знания, определенную формально-логическими законами как регулятивную идею.

11. Несмотря на то что сомнение подчиняется логическим законам и регулируется формальной идеей знания, суждения, его выражающие, не суть знания, но предположения. Очевидно, что в сомнении налицо какие-то элементы, которые стоят в известном антагонизме к чистой мысли и чистому знанию и не умещаются в те рамки, которые этой мыслью определяются.

[12.2 Эти элементы не могут быть найдены в пределах чистой формы суждения: суждение как связь сопринадлежности элементов смысла есть целиком выражение чистой мысли. Но в каждом отдельном суждении есть помимо элементов чистой мысли – содержание, в силу которого данное суждение отличается от других. Это содержание образует тот определенный идейный состав, который мыслится в каждом данном суждении. Например, небо – голубое: идея неба, идея голубого. Каждая из идей, образующих суждение, может быть сложна, т. е. состоять из нескольких идей.

Если идеи, связанные в суждении, определены до конца, т. е. расчленены исчерпывающим образом на составные идеи, то нет никаких препятствий для образования познавательного суждения. Так, если в мыслимом объекте а раскрыты признаки b, c, d, то не может быть сомнения в том, что а есть b, а не наоборот.

Однако за исключением суждений о чистых понятиях (аналитических суждений) предмет суждений не бывает познан и логизирован до конца, в нем остается нечто, мыслимое смутно, не ухватывающееся в понятие (или даже вообще недоступное рационализации). [Живое суждение не есть только связь значений, смыслов, но выражений данного, сложного опыта, часть которого закрепляется в суждении, а часть остается за его пределами. ] Предмет суждения оказывается лишь совокупностью смыслов, расплывчатых и не образующих логического единства. Такой предмет не может быть выражен в определенном суждении.]

[13.3 Каким образом и откуда проникает в суждение смутный элемент?

Ваше суждение было определено как связь элементов смысла. Это определение идеи суждения, сути суждения не исчерпывает, однако, того опытного комплекса, в котором суждение дано. В этом комплексе идеи, логические величины составляют лишь центральную ясную точку, объект внимания, погруженную в полуясную сферу представлений, обрывков других суждений или полусуждений, восприятий и чувств.]

13.4 В том случае, когда логическое содержание суждения (имманентный предмет) исчерпывает и покрывает содержание того предмета, трансцендентного суждению, о котором я сужу, – в этом случае не может возникнуть сомнения. Например, «небо – голубое». Трансцендентный предмет этого суждения – реальное небо (часть вн. мира), но именно в той мере, в какой оно голубое (небесная голубизна), ибо все остальные свойства неба отвлекаются мыслью. Но если имманентный предмет суждения (у этого стола три ножки) не покрывает трансцендентный предмет его (стол с 4-мя ножками, из которых мне, сидящему, видно только три) и я сознаю это, то возникает сомнение. Трансцендентный объект, лежащий вне области суждения, смысла, рационального, грозит стать основой (при его рационализации) для суждений ранее образованных и является, таким образом, основой для сомнения. Область, лежащая вне логического, вне познания, вне национального, есть область нерационального или иррационального.

Сомнение, как5]

12. Различие между логической формой познавательного акта и акта сомнения требует ряда предварительных рассмотрений.

В каждом суждении следует различать:

a) элементы смысла и связь между ними,

b) единство этих элементов как логический предмет суждения (например, небо – голубое, небо есть голубое, идея голубого неба, внутренне единая, логически цельная). Этот предмет есть имманентный логический предмет суждения.

Анализ суждения показывает, однако, что этим суждение не исчерпывается; суждение всегда имеет отношение к чему-то трансцендентному, оно есть суждение о чем-то, что лежит за пределами самого суждения. Например, суждение «небо голубое» есть не только выражение идейного отношения между содержаниями, но и выражение реальной особенности, а именно небесной голубизны как элемента внешнего мира – хотя это выражение и не адекватное, а лишь приблизительное, ибо идея голубого отнюдь не покрывает ту голубизну неба, в ее единственном и неповторяемом оттенке, которая присуща этому небу. Реальная небесная голубизна, к которой мы относим суждение со всеми его элементами – связь смыслов и имманентный предмет, – есть нечто, лежащее вне сферы суждения как такового, это предмет, трансцендентный суждению.