Уильям Ширер - Крах нацистской империи

• Название: Крах нацистской империи
• Автор: Уильям Ширер
• Издательство: Русич
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1999
• ISBN: 5-88590-966-0

На основе обширных материалов, мемуаров и дневников дипломатов, политиков, генералов, лиц из окружения Гитлера, а также личных воспоминаний автор — известный американский журналист — рассказывает о многих исторических событиях, связанных с кровавой историей германского фашизма.

---

259

Все четверо: Лебер, Рейхвейн, Якоб и Зефков — были казнены. — Прим. авт.

260

Среди историков существуют разногласия по поводу того, куда направился Штауфенберг — в Растенбург или Оберзальцберг. Два наиболее авторитетных в этом вопросе немецких исследователя — Эберхард Целлер и профессор Герхард Риттер — приводят противоречивые сведения. Целлер считает, что Гитлер все еще оставался в Берхтесгадене, а Риттер уверен, что это ошибка и что фюрер возвратился в Растенбург, К сожалению, календарь Гитлера, который до сих пор надежно служил автору, сохранился не полностью, и записи на этот период отсутствуют.

Наиболее надежные свидетельства, в том числе доклад о действиях Штауфенберга, составленный в ставке Гитлера 22 июля, убедительно указывают на то, что 15 июля Гитлер находился в Растенбурге и что именно там Штауфенберг намеревался его убить. Хотя оба места, откуда Гитлер пытался руководить ходом войны (он редко бывал в Берлине, подвергавшемся варварским бомбардировкам), находились примерно на одинаковом расстоянии от столицы, Берхтесгаден давал заговорщикам больше преимуществ, чем Растенбург, поскольку был расположен неподалеку от Мюнхена, гарнизон которого, считалось, сохранял верность Беку. — Прим. авт.

261

По свидетельству генерала Адольфа Хойзингера, начальника оперативного управления сухопутных войск, вести, поступившие 19 июля с Украинского фронта, были настолько плохи, что он запросил ставку о наличных войсках армии резерва, проходящих подготовку в Польше, которые можно было бы перебросить на Восточный фронт. Кейтель предложил вызвать на следующий день Штауфенберга для доклада по этому вопросу (Хойзингер А. Спорный приказ, с. 350). — Прим. авт.

262

Фицгиббон пишет: «Считается, что перед тем он ходил на исповедь, но, конечно, не получил отпущения грехов». Автор рассказывает, что Штауфенберг поведал епископу Берлинскому, кардиналу графу Прейсингу, о том, что намерен совершить. Епископ ответил, что он с уважением относится к мотивам, побуждающим к действию молодого человека, и не вправе удерживать его по религиозным соображениям. — Прим. авт.

263

Ряд авторов утверждают, что ежедневные военные совещания у Гитлера в Растенбурге проводились в его подземном бункере и что совещание 20 июля было перенесено в наземное здание ввиду ремонта, а также из-за жары и большой влажности. — Прим. авт.

264

Согласно показаниям адмирала Курта Ассмана, присутствовавшего на совещании, Штауфенберг шепнул Брандту: «Мне надо срочно позвонить. Присмотрите за моим портфелем, там секретные бумаги». — Прим. авт.

265

Большое число исследователей утверждают, что в этот момент генерал Фельгибель должен был взорвать узел связи, и тот факт, что он не сумел этого сделать, имел катастрофические последствия для заговорщиков. Так, Уилер-Беннет пишет, что «генерал Фельгибель, как это ни печально, не сумел выполнить свою задачу». Поскольку различные узлы связи размещались в нескольких подземных бункерах, тщательно охраняемых СС, представляется совершенно невероятным, что в планы Фельгибеля входило взорвать их. Генерал соглашался сделать единственное — блокировать связь с внешним миром на два-три часа после передачи в Берлин сообщения о взрыве. Это вопреки неизбежным накладкам он исполнил. — Прим. авт.

266

Официальный стенографист Бергер был убит, а полковник Брандт, генерал Шмундт, адъютант Гитлера, и генерал Кортен умерли от ран. Все другие, включая генералов Йодля, Боденшатца, начальника штаба Геринга, и Хойзингера, получили тяжелые ранения. — Прим. авт.

267

Риббентроп действительно был торговцем шампанским, а позднее женился на дочери крупнейшего в Германии изготовителя этого вина. Приставку «фон» к своей фамилии он поручил в 1925 году, после того, как его в возрасте 32 лет усыновила тетка — фрейлейн Гертруда фон Риббентроп. — Прим. авт.

268

За несколько недель до этого Леонрод спросил своего друга, армейского капеллана отца Германа Верле, прощает ли католическая церковь убийство тирана, и получил отрицательный ответ. Когда это обстоятельство всплыло на заседании Народного суда по делу Леонрода, отец Верле был арестован за то, что не сообщил об этом разговоре властям и, как и Леонрод, казнен. — Прим. авт.

269

«Подумать только, эти революционеры даже не сообразили перерезать телефонные провода! — восклицал, по слухам, позднее Геббельс. — Моя маленькая дочурка и то додумалась бы до этого» (Рисс К. Йозеф Геббельс — пособник дьявола, с. 280). — Прим. авт.

270

Существуют противоречивые свидетельства, почему не была захвачена берлинская радиостанция. Согласно одному из них, эта задача была возложена на пехотное училище в Дёберице, в частности на начальника училища генерала Хицфельда, участника заговора. Но заговорщики не предупредили Хицфельда, что выступление назначено на 20 июля, и он уехал в Баден на похороны родственника. Его заместитель, полковник Мюллер, также отлучился по делам службы. Когда наконец в 8 вечера Мюллер возвратился, он обнаружил, что его лучший батальон привлечен на ночные учения. Около полуночи он добился его возвращения, однако было уже слишком поздно. Согласно другой версии, некто майор Якоб сумел окружить радиостанцию силами пехотного училища, но не смог получить от Ольбрихта четких указаний относительно дальнейших действий. Когда Геббельс передал по телефону текст первого сообщения, Якоб не помешал его выходу в эфир. Позднее майор утверждал, что, если бы Ольбрихт дал ему соответствующие указания, заговорщики отобрали бы немецкие радиовещательные станции у нацистов. Первая версия приведена Эберхардом Целлером (Призрак свободы, с. 267–269), наиболее авторитетным исследователем заговора 20 июля. Вторую излагают Уиллер-Беннет (Немезида, с. 654–655) и Рудольф Заммер (Геббельс: второй после Гитлера, с. 138). Оба утверждают, что вышесказанное сообщил им майор Якоб. — Прим. авт.

271

Предательство не спасло его от ареста за соучастие в заговоре и виселицы. — Прим. авт.

272

Союзникам удалось обнаружить фильм об этом процессе и показать в Нюрнберге, где его видел и автор. Однако фильма о казнях обнаружить не удалось. Вероятно, он был уничтожен по приказу Гитлера. По свидетельству Аллена Даллеса, эти два фильма были скомпонованы Геббельсом и демонстрировались в некоторых армейских аудиториях в качестве назидания. Но солдаты отказывались его смотреть, и вскоре показ прекратили (Даллес А. Подполье Германии, с. 83). — Прим. авт.

273

Одновременно был казнен и отец Альфред Делп, иезуит из кружка Крейсау. Через несколько дней был повешен брат Гёрделера — Фриц. Графа фон Мольтке, главу кружка Крейсау, казнили 23 января 1945 года, хотя он не участвовал в заговоре. Троттцу Зольч, ведущая фигура в кружке и в заговоре, был повешен 25 августа 1944 года. — Прим. авт.

274

«Приговор сильно подействовал на него, — вспоминал позднее Шлабрендорф, который общался с Фроммом, пока они находились в тюрьме гестапо на Принц-Альбрехтштрассе. — Он никак этого не ожидал» (Шлабрендорф Ф. Они чуть не убили Гитлера, с. 121). — Прим. авт.

275

Справедливости ради следует сказать, что Рундштедт, возможно, не знал об обстоятельствах смерти Роммеля. О них ему, очевидно, стало известно лишь из показаний Кейтеля на Нюрнбергском процессе. «Мне не было известно об этих слухах, — заявил на процессе Рундштедт, — иначе я отказался бы выступать в роли представителя фюрера на государственных похоронах: это было бы подлостью сверх всякой меры». Тем не менее семья Роммеля обратила внимание на то, что этот добропорядочный господин старой школы отказался присутствовать на кремации и приехать в дом Роммеля, чтобы выразить свои соболезнования вдове, как это сделали большинство других генералов. — Прим. авт.

276

Сам же генерал Шпейдель, заключенный в подвал гестаповской тюрьмы на Принц-Альбрехтштрассе, подвергавшийся нескончаемым допросам, не был ни сломлен, ни сбит с толку. Помогло, вероятно, то, что он был солдатом и философом одновременно. Он сумел провести своих мучителей из СД, ни в чем не признавшись и никого не выдав. Был у него один нелегкий момент, когда ему устроили очную ставку с полковником фон Хофакером, которого, как он считает, подвергли не только пыткам, но и воздействию наркотических средств, однако полковник не выдал в данном случае Шпейделя, отказавшись от прежних показаний.