Найо Марш - Цветная схема

• Название: Цветная схема
• Автор: Найо Марш
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-87046-003-8

В детективах, включенных в сборник блестящей австралийской писательницы Найо Марш, действие происходит на живописном, немного театрализованном типично английском фоне. Действующие лица, яркие запоминающиеся характеры, отношения героев полны драматизма, который и приводит к трагической кульминации. Ее романы столь безупречны, что трудно сказать, что лучше: описание действующих лиц, интрига, прекрасный язык или остроумие.

---

— Нет, она была не голубая, папа, — сказал Саймон. — Эру носит одну и ту же.

— Я не понял точно, о чем говорили люди, но цвет запомнил твердо. Голубой.

— Потрясающе интересно, — воскликнул мистер Фоллс. — Трое клянутся, что она была красной, а один настаивает на голубой. А каково ваше мнение, Белл?

— Я согласен с обеими сторонами, — ответил Дикон. — Рубашка была красноватой, но полковник тоже прав. Квестинг назвал ее голубой.

— Меня просто поражает, — заявил доктор Акрингтон, — что вы можете тратить попусту время, треща как сороки по поводу полной чепухи, когда обнаружение тела Квестинга ставит нас в весьма щекотливое положение.

— А я заинтересовался человеком в рубашке двойного цвета. Не узнать ли нам, каково мнение мистера Смита? — предложил мистер Фоллс. — Где он?

— Эй, Берт! — крикнул Саймон, не сходя с места.

Смит опять появился на веранде.

— Мне кажется, вы сможете разрешить наш спор, — обратился к нему мистер Фоллс. — Помните, как вечером после вашего счастливого спасения из-под колес поезда Квестинг говорил, что за вами остался присматривать парень в голубой рубашке?

— А?

Мистер Фоллс повторил вопрос.

— Это Эру Саул. Он привел меня домой. А что?

— Парень был в голубой рубашке?

— Ага, верно.

— В красной, — возразили одновременно доктор Акрингтон и Саймон.

— Раз Квестинг сказал, что голубая, значит, она и должна быть голубой, — резонно заметил Смит. — Меня шибануло об землю, и я не мог разобрать, одет человек в красную рубашку или в комбинезон. Да, кажется, помню. Голубая.

— Ты дальтоник, — сказал Саймон. — Она красная. — Юноша горячо заспорил со Смитом. Наконец тот, бормоча себе что-то под нос, пошел прочь, а Саймон крикнул ему вслед: — Ты уперся в голубую рубашку, потому что Квестинг назвал ее голубой. Ты еще станешь убеждать нас, будто этот тип ездил в бухту Pohutukawa, раз он так говорил.

— Но Квестинг ездил в бухту, — крикнул Смит.

— Да? Когда дядя стал сожалеть, что деревья там не зацвели, он подтвердил то же самое. А на самом деле цветение было в полном разгаре.

— Он ездил в бухту. И брал с собой Хайю. Спросите у девчонки. Эру говорил мне. Идите к черту, — высказался Смит и ушел.

— Так как все это понимать? — воскликнул Саймон. — Считать, будто Эру сменил рубашку у нас на кухне? Или Квестинг видел на горе другого человека?

— Бизнесмен не ездил в бухту Pohutukawa, — сказал его дядя. — Я ведь сбил его с толку. Полностью сбил с толку. Хайа!

Через несколько секунд девушка появилась в дверях.

— Что вы хотите? — пробормотала она, всхлипывая.

— Ты ездила с Квестингом на машине в бухту Pohutukawa в тот день, когда Смит чуть не попал под поезд?

— Но я не сделала ничего плохого, — опять зарыдала бедная Хайа. — Мы только проехались к бухте и вернулись обратно. Даже ни разу не останавливались.

— Ты обратила внимание на деревья? — спросил Саймон.

— А как можно ехать в бухту Pohutukawa и не видеть деревья? Вдоль всей дороги они стояли как в огне.

— Эру Саул менял рубашку у вас на кухне в тот вечер?

— С ума сойти! О чем еще ты меня спросишь? Стала бы я следить, переодевается он на кухне или нет!

— О проклятье! — разочарованно вздохнул Саймон, и Хайа снова скрылась в доме.

— Должно быть, время ленча, — многозначительно заметил полковник и последовал за горничной, громогласно взывая к своей жене.

— Это не отель, а психиатрическая лечебница, — сказал доктор Акрингтон.

Уэбли вышел из комнаты Квестинга.

— Мистер Белл, — сказал он. — Могу я вас немного побеспокоить?

4

«Вряд ли я чувствовал бы себя более тревожно, — подумал Дикон, — даже если бы сам убил Квестинга. Поразительно».

Уэбли пропустил молодого человека в комнату и вошел вслед за ним. Шторы были отдернуты, и в помещение через окна вливался яркий свет. Дикон вспомнил свой приход сюда прошлым вечером. Серый с отливом шерстяной костюм по-прежнему аккуратно висел на стуле. Галстуки и пижама оставались на старых местах. Сержант подошел к столику и взял лежавший на нем конверт. Дикон в замешательстве разглядел, что послание адресовано ему, причем надпись сделана таким же почерком, какой был на письменном талисмане Смита.

— Перед тем как вы откроете это, мистер Белл, я хотел бы пригласить свидетелей.

Уэбли высунул голову за дверь и что-то тихо сказал. В комнату осторожно вошел мистер Фоллс.

— Свидетелем до или после события, сержант? — лукаво поинтересовался он.

— Скажем, свидетелем самого события.

— Но, Боже милосердный, почему он написал мне? — пробормотал Дикон.

— Это мы сейчас и выясним, мистер Белл. Вы распечатали конверт?

Письмо было написано зелеными чернилами на листе дорогой бумаги с отпечатанным в верхней части штампом, представляющим мистера Квестинга как заказчика товаров и представителя нескольких фирм. В углу стояла дата вчерашнего дня и виднелась надпись: «Лично и секретно».

— «Уважаемый мистер Белл, — прочитал Дикон, — вы будете немного удивлены, получив это послание. Неожиданные дела требуют моего срочного отбытия в Австралию, и я завтра утром еду в Окленд, чтобы успеть на самолет. Мое отсутствие, правда, продлится недолго. Итак, мистер Белл, мне бы хотелось начать с заверения, насколько высоко я ценю те очень приятные, сердечные взаимоотношения, которые сложились у нас с того момента, когда я имел удовольствие впервые беседовать с вами. Личный антагонизм, который возник между мной и остальными проживающими в отеле лицами, никогда не мешал нашему знакомству, и я пользуюсь случаем поблагодарить вас за учтивость. Вы обратите внимание, что я пометил свое письмо: «Лично и секретно». Это действительно так. Я думаю, что могу на вас положиться и что вы сохраните все в тайне. Если же вы не уверены в себе, то я попрошу вас уничтожить данное письмо, не читая». Я не могу продолжать, — сказал Дикон.

— Если вы не можете, сэр, то мы прочтем сами. Он мертв, не забывайте.

— О черт!

— Если хотите, можете прочитать письмо про себя, мистер Белл, — сказал Уэбли, глядя на мистера Фоллса, — а потом отдать его нам.

Дикон пробежал глазами несколько строк, издал какой-то странный звук и наконец сказал:

— Нет. О Господи! Вы должны послушать это. — И он зачитал письмо вслух: — «Теперь, мистер Белл, я собираюсь быть с вами откровенным. По некоторым деталям вы, вероятно, заметили мой интерес к определенным особенностям, касающимся района менее чем в десяти милях от нашего отеля».

— Очаровательно уклончивое описание, — пробормотал мистер Фоллс.

— Речь пойдет о Пике, — сказал Уэбли, все еще не сводя с него глаз.

— Наверняка.

— «В процессе своих посещений этого района я сделал ряд открытий. Короче говоря, в прошлую пятницу накануне торпедирования грузового судна «Хокианга» я был там и наблюдал весьма подозрительные явления. Они заключались в следующем: находясь на склоне, обращенном к морю, я заметил вспышки света, появившиеся несколько раз немного выше меня. По определенным причинам мне не хотелось в тот момент ни с кем встречаться, однако я остался на месте в нескольких футах от тропинки, спрятавшись за кустом. Оттуда я увидел человека и узнал его, но он меня не заметил. Утром в субботу я услышал о гибели «Хокианга», сразу же догадался о связи торпедной атаки корабля с вышеназванным событием, встретился с опознанным мной человеком и прямо высказал ему обвинение в сотрудничестве с врагом. Он все отрицал и стал угрожать, что если я кому-нибудь расскажу о своих наблюдениях, то им будут приняты меры к переводу подозрений на меня самого.

Сейчас, мистер Белл, я перехожу к очень важному моменту. Мои посещения указанного района стали кое-кому известны, и эти люди, в чем я твердо уверен, восприняли их в совершенно искаженном виде. Я нахожусь в таком положении, что не могу опровергнуть возможные обвинения со стороны угрожающего мне человека, и ему наверняка поверят скорее, чем мне. Я был вынужден дать слово молчать. Он вел себя очень бесцеремонно и, думаю, сейчас не верит моему обещанию. Я не хочу сказать, что очень встревожен. Человек считает, будто я разгадал шифр его сигналов, но на самом деле это не так.

Мистер Белл, я человек слова, но в то же время я патриот и благоговею перед Британским Содружеством Наций. Мысль о шпионе в возлюбленной Богом маленькой стране удручает меня. Поэтому и появилось на свет это письмо. Итак, мне кажется, мистер Белл, что в моем положении лучше всего решить данную задачу с другой стороны Тасманова моря. Я обо всем расскажу миссис К., а потом уеду. Я обращаюсь к вам в письме, которое пошлю по почте перед тем, как сесть в самолет на Австралию. Вы заметите, что я держу свое слово и не называю имя вражеского агента. Прошу вас, мистер Белл, никому не передавать содержание данных строк, но принять меры, которые на ваш взгляд будут необходимы.