Норма Клейн - Любовь и «каннибалы»

• Название: Любовь и «каннибалы»
• Автор: Норма Клейн
• Издательство: Панорама
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994

Казалось бы, что общего у талантливой молодой девушки-адвоката Эйджи с грубоватым, раздражительным и не слишком образованным бывшим военным моряком, а ныне владельцем бара? И все же...

Об их взаимной симпатии, крепнущей в борьбе за младшего брата главного героя, связавшегося с бандитской шайкой, о сложных отношениях между представителями разных социальных и национальных слоев многомиллионного Чикаго, о доброте, смелости и взаимопонимании рассказывает роман американской писательницы. Но прежде всего — о любви.

---

Почему она думала, что желание — это что-то темное и опасное? И что - рассудительность, осторожность, неуверенность в себе — заставляли ее раньше отказываться от более рискованных наслаждений? Она не будет больше отказываться от них! Даже от самых рискованных! Она хочет от него всего и получит все! Эйджи обвила ногами бедра мужчины и приняла его в себя.

Впервые за вечер она услышала его тяжелое дыхание, увидела странно потемневшие глаза. Он задвигался в бешеном ритме, и она рванулась ему навстречу. Ее подхватил вихрь наслаждения и заставил позабыть обо всем на свете. Только безумно колотилось сердце...

* * *

Улыбаясь, Эйджи приподняла руку Олафа, отпустила, и та бессильно опустилась на ковер. Она повернулась, положила локти ему на грудь и принялась любоваться его телом. Если бы она знала его хуже, то наверняка решила бы, что он спит или потерял сознание. Он редко дышал, и глаза его были закрыты. Прошло еще немного времени, прежде чем он пошевелился.

— Знаешь, Стивенсон, ты похож на боксера, который выстоял десять раундов против чемпиона мира...

Он усмехнулся, но на это движение губ ушла вся его энергия.

— У тебя чертовски сильный удар, голубушка.

Для острастки она шлепнула его по плечу.

— Не зови меня „голубушка“! Хотя это твое единственное упущение. Во всем остальном ты был не так уж плох.

Он приоткрыл один глаз.

— Не так уж плох? Да я растопил тебя, как снежную бабу!

Похоже на правду, подумала она, но самолюбие не позволило в этом признаться.

— Надо сказать, у тебя есть свой стиль, грубоватый, но странно привлекательный.— Она провела кончиком пальца по его груди.— Я должна была овладеть тобой.— Тут он открыл второй глаз.— Но я не думала, что это произойдет сегодня.

— Ты? Мной?..

— Ну, в переносном смысле...

Он среагировал на это заявление быстро и непосредственно.

— Что, хочешь еще? Чемпион, говоришь? Она опустила ресницы.

— Когда-нибудь. Где-нибудь.

— Нет, здесь и сейчас!

Он опрокинул ее навзничь, и она засмеялась. Но Олаф задел ее больную щеку, и смех сменился болезненным стоном.

— Ой! — вскрикнула Эйджи. Он тут же отпрянул и выругался.

— Извини...

— Ничего, Олаф! — Она улыбнулась, пытаясь успокоить его.— Я просто кокетничаю.

Не обращая внимания на эти слова, он внимательно всмотрелся в ее скулу.

— Надо бы приложить лед. Кожа не повреждена, но...

Почувствовав, как напряглись его бицепсы, она решила пошутить, но только подлила масла в огонь.

— Слушай, я вообще из хулиганской семьи. Когда я дралась с братьями, мне доставалось и похлеще.

— Ну, пусть он только выйдет из тюрьмы!

— Хватит! — Она крепко схватила его за обе щеки.— Не говори то, в чем придется потом раскаиваться. Я все-таки работник суда.

— Я бы не раскаивался.— Он потянул ее за руку и заставил сесть рядом. Вокруг валялась ее одежда.— И не раскаиваюсь ни в чем, кроме грубоватого стиля.

Она досадливо вздохнула.

— Ты что, шуток не понимаешь?

— Только не прерывай меня, ладно? Ты налетаешь, как тайфун, и не даешь слова сказать! — Он отвел с ее лица волосы и крепко поцеловал.— Я не собирался оставаться. Во всяком случае, сегодня не собирался. Заниматься любовью после того, как тебя чуть не задушили...

— Я не...

Он остановил ее.

— Вполне достаточно. Эйджи, ты знаешь, что я давно хотел тебя, и у меня была не одна возможность овладеть тобой. Черт побери, я никогда не делал из этого секрета. Но тут мне стукнуло в голову, что ты расстроена, выбита из колеи, и я решил, что пользоваться этим нечестно...

Прежде чем она смогла ответить, прошла целая минута.

— Стивенсон, не выводи меня из себя. Это оскорбительно.

— Я только хотел сказать, что... Черт возьми, а что я хотел сказать? — пробормотал он, задумался, хлопнул себя по лбу и начал снова: — Да, насчет грубых манер! Наверно, надо было разложить эту дурацкую тахту, а не класть тебя на пол...

Она прищурилась и наклонилась к нему. Цвет ее глаз напоминал цвет старинных золотых дублонов.

— Мне нравится заниматься любовью на полу! Понял?

Олаф почувствовал себя увереннее. Его никогда не привлекала хрупкость, и эта сильная, упрямая девушка была как раз в его вкусе. Следя за ее реакцией, он поднял то, что осталось от синей блузки.

— Я раздел тебя догола.

— И гордишься этим?

Он отбросил обрывки в сторону.

— Ага. Попробуй надеть что-нибудь. Я подожду, а потом снова все стащу с тебя.

У Эйджи опухли губы, но она не смогла удержаться от смеха.

— Все равно она была рваная. Но в следующий раз я предъявлю иск о возмещении ущерба. Я живу на скромное жалованье.

Он фыркнул и потрогал ее сережку.

— Я схожу по тебе с ума.

Сердце у нее подпрыгнуло, а потом бешено заколотилось. Сейчас он снова начнет ее ласкать.

— Эй, хватит меня соблазнять...— нежно прошептала она.

— Схожу с ума,— повторил он, любуясь румянцем, залившим ее щеки.— Я говорил, что при виде твоего тела теряю голову?

Это признание пришлось ей по вкусу.

— Нет.— Она гордо подняла голову.— А почему не говорил?

— Меня пробирает дрожь... От носа до кормы,— признался он. Прикосновение его рук было красноречивее языка.— От юта до бака.

— О Боже! — Она нарочито вздрогнула.— Как много соли! Сегодня я люблю штатского.— Пытаясь возбудиться, она потерлась губами о его губы.— Ответишь мне на один вопрос, морячок?

— Еще бы!

— Где у корабля корма?

— Я лучше покажу.— Очень нежно, очень бережно он прикоснулся губами к синякам на ее горле.— Милая, пока не поздно, давай разложим тахту...

— О'кей.— Прикосновение мозолистого пальца к ее груди было невыразимо эротичным.— Если уж тебе так хочется.

Мысль была достойная, но тахта казалась такой далекой...

— Ладно, позже. Я вот что тебе скажу. Если ты заговоришь по-литовски, я забуду о том, что мы лежим на полу. И заставлю тебя забыть об этом.

— А при чем тут литовский?

— Потому что он тоже сводит меня с ума. Она высокомерно задрала подбородок.

— Дразнишься?

— Угу.— Язык Олафа медленно раздвигал ее губы.— Ну давай. Скажи что-нибудь.

С легким вздохом она обвила руками его шею, прошептала на ухо несколько слов и хихикнула, когда он блаженно застонал.

— Что это значит? — спросил он, целуя ее плечи.

— Только очень приблизительно. Я сказала, что ты большущий дурак, глупый и упрямый, как осел.

— М-мм... А мне показалось, будто ты сказала, что хочешь меня.

— Как ты догадался?..

* * *

Он все еще обнимал ее, но уже в темноте. В конце концов они разложили тахту и теперь лежали на смятых простынях. День сменился вечером, а вечер — ночью.

— Мне хочется остаться,— просто сказал он.

— Я знаю.— Как глупо, как грустно, что ему надо уходить, думала она, жалея о том, что столько ночей проспала одна.— Но нельзя. Пока рано оставлять Майкла без присмотра.

— Если бы все было по-другому...— Черт побери, он не думал, что это будет так трудно.— Я с радостью забрал бы тебя к себе. Я был бы счастлив ложиться с тобой в постель вечером и просыпаться утром.

— Но Майкл не готов к этому.— Она не была уверена, готова ли она сама.— Пока я не сумею успокоить его и объяснить все, лучше, чтобы он не знал, что мы...

А что они? Этот вопрос возник у обоих одновременно. И оба молчали.

— Ты права.— Олаф приподнялся, и под ним заскрипели пружины.— Эйджи, я хочу быть с тобой. И не обязательно в постели.— Он провел пальцем по ее щеке.— Или на полу.

— И я хочу быть с тобой.— Она вложила пальцы в его ладонь.— Но мне хорошо и так.

— Ага.— Он сам почти поверил в это.— Иногда я смогу брать выходной по средам. Пообедаем вместе?

— С удовольствием.— Они полежали молча, но вскоре Эйджи вздохнула.— Наверно, тебе пора.

— Знаю.

— Может, в воскресенье вы с Майклом придете на обед к моим родителям? Помнишь, мы говорили об этом?

— Это было бы замечательно.— Он снова поцеловал ее. Поцелуй длился нескончаемо.— Еще разок.

— Да.— Она обняла его.— Еще разок.

* * *

Эйджи держала телефонную трубку и одновременно что-то царапала в блокноте. Ее отрешенный взгляд был устремлен на стол, заваленный грудой папок.

— Да, миссис Левит, я понимаю. Все, что нам нужно, это пара хороших характеристик вашего сына. Может быть, от священника или от учителя.— Слушая взволнованную речь на ломаном английском, она мечтала, чтобы кто-нибудь из вечно спешащих коллег обратил на нее внимание и принес ей чашечку кофе.— Не могу сказать, миссис Левит. У нас хорошие шансы на условное наказание и административный надзор. Раз Дэвид не был за рулем... Но он ведь действительно сидел в угнанной машине, и...— Она отложила трубку, вырвала из блокнота исписанную страницу и принялась тщательно сворачивать ее.— Угу. Я уже объясняла: труднее всего будет убедить судью, будто Дэвид не знал, что машина украдена, так как замки были вскрыты, а мотор заводили вручную.