Норма Клейн - Любовь и «каннибалы»

• Название: Любовь и «каннибалы»
• Автор: Норма Клейн
• Издательство: Панорама
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994

Казалось бы, что общего у талантливой молодой девушки-адвоката Эйджи с грубоватым, раздражительным и не слишком образованным бывшим военным моряком, а ныне владельцем бара? И все же...

Об их взаимной симпатии, крепнущей в борьбе за младшего брата главного героя, связавшегося с бандитской шайкой, о сложных отношениях между представителями разных социальных и национальных слоев многомиллионного Чикаго, о доброте, смелости и взаимопонимании рассказывает роман американской писательницы. Но прежде всего — о любви.

---

— Не лезьте не в свое дело!

Олаф поплотнее уперся ногами в пол и принял стойку.

— А я считаю, что это как раз мое дело. Они напоминали двух псов, рычащих друг на друга перед тем, как вцепиться друг другу в глотку. Эйджи пришлось встать между ними.

— Прекратите сейчас же! Нашли где сцепиться — в здании суда! Стивенсон, какой пример вы подаете брату? Вы что, собираетесь перевоспитывать Майкла с помощью кулаков?

Он не обратил на нее внимания, но, продолжая в упор смотреть на Джона, вполголоса буркнул:

— Мне не нравится, когда женщины встревают в мужской разговор...

— Я сама могу постоять за себя.— Она повернулась к брату.— Если тебе нравится корчить из себя копа — ради Бога, это твое дело. Но здесь ты ведешь себя как сопливый школьник. Подумай об этом! Раз суд считает, что это единственно возможное решение, я обязана попытаться его выполнить.

— А, будь все проклято, Эйджи...— Олаф сделал шаг навстречу, но глаза Джона стали пустыми и холодными.— Слушай, приятель, если ты навлечешь на меня или мою сестру неприятности, увидишь свои зубы на тумбочке в стакане с водой!

— Сестру? — Недоумение Олафа сменилось досадой. Фамильное сходство было столь велико, что не заметить его мог только слепой. Такой необузданной красотой могли обладать лишь люди одной крови. Его гнев моментально улетучился. Это многое меняло. Он задумчиво посмотрел на Эйджи. Да, пожалуй, это меняло все.— Прошу прощения. Я не думал, что это дело семейное. Вы пёрли на нее и орали как сумасшедший...

У Джона задергались губы.

— Эйджи, ты должна выслушать меня!

Она вздохнула, потом взяла его за щеки и поцеловала.

— Разве я когда-нибудь отказывалась выслушать тебя? Иди, Джон. Поймай парочку-другую преступников. С кино сегодня ничего не получится...

Они часто спорили, но никогда не ссорились. До этого не доходило. Джон сменил тактику и пристально посмотрел на Олафа.

— Приглядывайте за ней, Стивенсон, и как следует. Потому что я в это время буду приглядывать за вами.

— Что ж, это справедливо. Приходите в бар в любое время, господин офицер. Первая выпивка — за счет заведения.

Джон вздохнул, что-то пробормотал себе под нос и повернулся к выходу. Эйджи окликнула его и произнесла несколько слов по-литовски. Он неохотно улыбнулся, кивнул и вышел.

— Переведите! — потребовал Олаф.

— Просто я сказала ему, что мы увидимся в воскресенье. Вы уже подписали чек на оплату залога?

— Ага. Они сказали, что Майкла сейчас приведут.— Олаф на мгновение задумался и понял, как по-свински вел себя утром. Оказывается, она целовала не любовника, а брата.— Похоже, ваш братец не в восторге от того, что вы связались со мной и Майклом...

Она долго молча смотрела на Олафа.

— А кто в восторге, Стивенсон? Ладно, судебное решение принято, пора приступать к его исполнению.

— Как это?

— Сначала мы получим на руки копию приговора суда, а потом вы отвезете Майкла к себе домой.

Проведя молодость в тесных кубриках на две сотни матросов, Олаф ничто так не ценил, как свободу и одиночество. Теперь им настал конец.

— Правильно.— Он взял Эйджи за руку так нежно, что ей и в голову не пришло обидеться.— Слушайте, а не найдется у вас в чемоданчике мотка веревки потолще?..

* * *

Связывать Майкла не пришлось, но добиться его согласия на выполнение решения судей оказалось непросто. Он злился. Он спорил. Он ругался. Когда они наконец вышли из здания суда и стали ловить такси, Олаф дошел до белого каления, а Майкл высказал Эйджи все, что он думает о ней как об адвокате.

— Если это самое большее, чего вам удалось добиться, то вам лучше вернуться в адвокатскую школу. Я свои права знаю, и первое мое право — выгнать вас!

— Да, это твое право, Кеннеди! — подтвердила Эйджи, неторопливо посматривая на часы.— Ты можешь сам выбирать себе адвоката, но избавиться от меня, назначенного судом опекуна, тебе не удастся. На ближайшие два месяца мы связаны одной веревочкой.

— Чушь собачья! Если вы с вашим чокнутым судьей думаете, что вам удастся состряпать...

Олаф сделал было короткое движение, но Эйджи толкнула его локтем и пошла рядом с Майклом.

— Слушай меня, ты, маленький, несчастный, вспыльчивый, злобный, упрямый сопляк! У тебя нет выбора: либо в следующие восемь недель ты постараешься стать человеком, либо на три года загремишь в тюрьму! Мне плевать, что ты выберешь, но вот что я скажу: ты думаешь, ты крутой? Думаешь выйти сухим из воды? Да недели не пройдет, как дружки, увидев твое милое личико, набросятся на тебя, словно собаки на кусок мяса! Нет, приятель, уж лучше тебе согласиться. И, поверь мне, лучше согласиться по-хорошему!

Это заставило его замолчать, и Эйджи с удовлетворением отметила, что гневный румянец на его щеках сменился мертвенной бледностью. Она увидела приближающееся такси и подняла руку.

— Ну что ж, выбирай, крутой малый,— сказала она и повернулась к Олафу.— Я еще поработаю. Постараюсь кое-что выяснить, а к семи часам подъеду посмотреть, как идут дела.

— Обед будет вас ждать,— сказал он, принужденно улыбаясь, и схватил ее за локоть, не давая уйти.— Спасибо. Я это запомню.— Она попыталась вырваться, но его рука была твердой, как железо. Он усмехнулся.— Вы молодец, советник! Во всех смыслах.

Он уселся рядом с братом, махнул ей рукой, и машина тронулась.

— Правильно она говорит — сопляк ты, Майк,— весело сказал Олаф.— Но даже сопляку должно быть ясно, что ножки у этого адвоката классные!

Майкл ничего не ответил, но поглядел в заднее стекло. Он и сам обратил внимание на ее ножки.

Когда они через десять минут подъехали к дому, где снимал комнату Майкл, Олаф успел здорово разозлиться. Конечно, это не дело — кричать на парня каждые пять минут. И какого черта он навязал себе на шею такого соседа?

На перекрестках собиралась шпана. Торговцы наркотиками не таясь сбывали свой товар. На улицу высыпали проститутки и во всю ловили клиентов. Олаф ощущал зловоние гниющего мусора и немытых тел. Шагая по усыпавшему тротуар битому стеклу, они вошли в подъезд облупившегося и сверху донизу разрисованного кирпичного здания.

Тошнотворный запах сгустился здесь до такой степени, что даже порывистый сентябрьский ветер не мог его рассеять. Олаф хранил молчание и не обращал внимания на доносившуюся из-за запертых дверей ругань, грохот и вопли.

Они поднялись на третий этаж. Майкл отпер дверь и вошел в комнату. Там ничего не было, кроме продавленной железной койки, сломанного платяного шкафа и шаткого деревянного кресла, одну ножку которого заменяла телефонная книжка. Тщетно пытаясь придать комнате видимость своеобразия, Майкл прибил к обшарпанным стенам несколько афиш рок-групп. Не в силах справиться с бешенством, Олаф разразился проклятиями.

— Интересно, куда ты спускал монету, которую я присылал каждый месяц, когда служил на флоте? И где деньги, которые ты зарабатывал как посыльный? Ты живешь на помойке, Майкл! Тьфу, развел здесь свинарник!

Ни за что на свете Майкл не признался бы, что большая часть денег уходила в казну шайки. Так же как не признался бы в чувстве стыда, которое он испытал, когда Олаф увидел его жилье.

— Не твое собачье дело,— быстро заявил он.— Это моя комната! Посмотрел бы сначала, как другие живут! Думаешь, раз ты плавал и якшался со всякой шпаной, то можешь здесь командовать?

— Я уже два года как вернулся,— слабо отбивался Олаф.— И год ухаживал за умирающим стариком. Ты не больно-то беспокоился о нем, верно?

Майкл почувствовал новый прилив стыда и глубокую безнадежную скорбь, но Олафу не суждено было это понять.

— Это не мой старик...

У Олафа дернулась голова. Майкл сжал кулаки. Обоих одолевал яростный гнев. Стоило кому-нибудь сделать малейшее движение — и вспыхнула бы страшная драка. Медленно и неохотно Олаф заставил себя успокоиться.

— Я не собираюсь попусту тратить время и доказывать, что он делал для тебя все, что мог.

— Откуда ты знаешь, черт побери? — вскинулся Майкл.— Тебя здесь не было! Ты шел своей дорогой, братец, а я своей.

— И эта дорога привела тебя в тупик. Ладно, давай забирай свое барахло и пошли отсюда.

— Никуда я не пойду! Я буду жить здесь... Олаф молнией бросился на него. Майкл не успел закончить фразу, как оказался прижатым к стене. Он яростно отбивался, но огромные ручищи крепко держали его тщедушное тело. Лицо Олафа было совсем рядом, и Майкл не видел ничего, кроме темных глаз, полных угрозы.

— Нравится тебе или нет, но следующие два месяца ты будешь жить у меня! Кончай базарить и живо собирай манатки! Твоей вольной жизни пришел конец!

Он выпустил струхнувшего Майкла. Тот понял: у старшего брата хватит сил, чтобы разорвать его пополам.

— Даю тебе десять минут, парень. Вечером предстоит работенка.

* * *

В седьмом часу Эйджи позволила себе помечтать о горячей, полной пены ванне и хорошей книге. Только это могло компенсировать ей муки езды в переполненном автобусе. Она положила ногу на ногу и придала себе непринужденный вид. Несколько подозрительного вида типов уставились на нее, но она пыталась не обращать на них внимания.