Владимир Стрельников - Переярок

• Название: Переярок
• Автор: Владимир Стрельников
• Жанр: Боевая фантастика

В жизни всякие бывают ситуации. Вот идёшь ночью домой и видишь как грабят и убивают. Не прошёл мимо, вступился. Но главное не переусердствовать, потому что у убийц есть богатая и влиятельная родня, которая всё перевернёт, но доберётся до тебя… И когда кажется, что ты уже приперт к стене и бежать больше некуда, то получаешь предложение, от которого не можешь, да и не хочешь отказаться… Тебе предлагают Новый мир. И не важно, что там много тяжелой работы и опасность подстерегает повсюду. Но ты рискнёшь… Потому что готов насмерть защищать то, что тебе дорого. Потому что ты любишь и тебя любят.

---

А доктор вставил в каждый разрез по паре каких–то трубочек, намазал вообще все бедро в районе удара чем–то липким и розовым, и забинтовал ногу.

— Завтра здесь перебинтую, остальное в части. Ничего страшного, гематома. Через месяц будешь снова марш–броски бегать. — Успокоил меня доктор, и помог дойти до приемного покоя. Там, вместо грязной формы, на кресле лежали футболка и шорты. А вместо ботинок стояли легкие сандалии.

— Твои вещи забрали, выстирают, почистят. — Сидящий на стуле Пашка протянул мне запотевшую бутылку. — Держи, сидр. Замечательная штука, испанский.

— Спасибо, Паш. — Я нацепил поверх шорт ремень с пистолетом в кобуре, и отхлебнул ароматного и холодного напитка из открытой бутылки. — Вкусно, блин. Жить хорошо, однако.

— Ага, а хорошо жить еще лучше. Пошли, там небольшая пирушка в нашу честь намечается. — И Пашка встал, протягивая мне резную палку. — Давай автомат, держи трость. Пошли, будем есть и пить. Там уже накрыли, наверное. Жрать охота, вечер уже. Да и сушняк надоел.

На самом деле, на центральной площади поселка, крохотной, конечно, были накрыты столы. Судя по домашним яствам, здешние хозяйки расстарались. Но и мужики тоже постарались, неподалеку от столов был сделан немаленький очаг, над горящими углями которого при помощи редуктора и электромотора медленно поворачивалась туша приличного поросенка.

На мой взгляд, здесь собралось примерно с сотню человек, если не больше. Наверное, все население Жемчужного.

— О, еще один спаситель. — Меня углядела та самая пышка, резво подскочила и смачно поцеловала в губы. — Меня Женей папа с мамой назвали. Так меня зовут друзья и подруги, и так можешь звать меня и ты. А тебя как?

— Алексеем. Можешь Лешей, Лешкой. — Я с удовольствием пожал блондинке руку, приходя в себя от ее поцелуйчика. — И поосторожнее сейчас со мной, нога болит.

Пашка уже потерялся среди праздника, так что мной занялась Женя и еще одна из спасенных девчонок, хорошенькая коротко стриженная брюнетка, Вика, представляя соседям, друзьям, родственникам.

Я запомнил только мать Жени и отца Вики, остальные промелькнули перед глазами, и вот я уже сидел за столом, и сосед, здоровенный мужичина, наваливал мне в тарелку основательную гору пельменей.

— Ешь, это настоящая еда, не то, что эти салатики. Надо же, придумали. Цезарь! Нажарили сухарей и мяса, смешали, и балдеют. Да я лучше отдельно жаренного мяса съем, свежим хлебушком зажую, и то больше толку. А вот пельмени — это веками проверено, надежно и вкусно! Водку будешь? — Мужичина потянулся к запотевшей бутылке «Новомосковской».

— Нет, спасибо. Если можно, сидра. — Я полил пельмени сметаной, чуть присыпал перцем и специями, с благодарностью принял кружку с холодным сидром, и встал вместе со всеми, слушая тост мэра Жемчужного.

— Ну что можно сказать? Парни, вы спасли наших девочек. За это наш вам земной поклон! — Мэр обозначил его, чуть прогнувшись в очень нехудой пояснице. — И наша огромная благодарность. Мы видим, что наша армия есть везде и всегда, и готова всегда прийти нам на защиту. Спасибо вам, парни, спасибо вашим командирам за вашу выучку. Ваше здоровье, ребята! — И мэр поднял кружку с пивом. Все закричали, кто «ура», кто «молодцы», дружно выпили, и не менее дружно принялись уничтожать запасы продовольствия на столах.

До самого темна народ отрывался по полной. В свете загоревшихся фонарей начались танцы. Что интересно, парней примерно нашего возраста в поселке не было. Те девчонки, которых мы спасли, и были представительницами молодежи поселка. Остальные или уже к тридцати, замужние женатые, или еще детвора сопливая. Так что девчонки наперебой вытаскивали бойцов на площадку, и даже я пару раз с тросточкой выходил. Правда, на минуту–другую.

Основная часть мужиков неплохо выпила, и была разогнана женщинами по домам, отсыпаться. Работу никто не отменял, жизнь–то продолжается.

— Жень, тут позвонить можно в ППД? — Перед выходом на учения я сдал мобильник в каптерку, предупредив об этом жену. Мобильники на учениях запрещены, а то пару годов назад кто–то вызвал развозчиков пиццы прямо на замаскированную позицию артиллерии.

— Можно. Маме позвонить хочешь. — Белозубо улыбнулась пышка, отпуская из объятий прибалдевшего Аслана. — Могу проводить. А ты, красавчик, меня дождись, понял? — И Женя чмокнула слегка захмелевшего чеченца в щеку.

— Жене. Она у меня рожать скоро будет, вот, хочу спросить что и как. Учения–то для нас кончились. — Прихрамывая, я шел рядом с девушкой.

— Какой ты шустрый, оказывается. — Фыркнула Женя. — Вика расстроится, ты ей здорово глянулся. Или ты тот еще кобелина? — И смеясь, толкнула дверь сельсовета. — Вот телефон, вот коды. Звони, говори сколько хочешь. И не задерживайся много, сейчас мама с подругами пироги принесут и торты.

— Жень, ты хочешь, чтобы мы погибли от обжорства? — Взял трубку простого телефона, и набирая знакомый номер, спросил я.

— Ничего с тобой не будет, если съешь кусочек тортика. Ждем. — И за девчонкой захлопнулась дверь. Отличная девчонка Женя, вот только полы под ней ходуном ходят, она весит меня килограмм на десять больше, наверное.

— Алло? — На том конце линии раздался такой родной, слегка сонный голос.

— Сайора, здравствуй. Это я. — Как же я скучаю за моей девчонкой…

19 день восьмого месяца, 23 год, 02–03, пятница. Поселок Жемчужный, Протекторат Русской Армии.

— Хорошо посидели. — Я с удовольствием опустился на кровать. Нам выделили большую комнату в местной гостинице. Точнее, в гостинице всего три номера, два двухместных и одна большая комната на десяток коек. Вот нам она и досталась. — Так вкусно давно не ел.

— Да ладно, с твоей крайней увольнительной всего две недели прошло. — Артем плюхнулся плашмя на кровать. — Обожрался я, товарищи. Но ничего, солдат должен есть, когда у него есть возможность для этого.

— И спать, когда есть возможность. — Дикий зевнул, выворачивая челюсть. — Аслан, хорош грустить по своей девушке. Видишь ведь, понравился. Так что приедешь сюда скоро, продолжишь знакомство.

— Эй, парни, не спите? — Стукнув об подоконник, кто–то снизу прислонил лестницу, и в распахнутое окошко залезла Женька. Слегка качнулась, но удержалась на ногах. — А, вот ты где, красавчик! Ты думал, что так легко отделаешься? — Девушка плюхнулась на колени растерявшемуся чеченцу, и конкретно впилась ему в губы длинным поцелуем.

А в окошко одна за другой залезли еще шесть девчонок. Хмельные в раной степени, но крайне решительные, они кто по двое, а кто по одной, запрыгнули в кровати к бойцам.

— Вика, не стоит. — Я аккуратно высвободил свой член из цепких девичьих пальцев.

— Леша, я ведь тебе нравлюсь! — Пьяненькая девчонка стянула через голову платье, оставшись только в бюстгальтере и трусиках. — И не обманывай, вон как у тебя стоит.

— Вика, у него своя голова, у меня своя. Ты красивая девчонка, но я женатый человек, и у меня супруга скоро рожать будет. Никто меня силком под венец не тянул, и свое слово я жене сам давал. Так что извини. — Я подхватил и набросил себе на плечо ремень с подсумками и кобурой, взял прислоненный к стенке автомат. Оглянулся на начинающуюся оргию, усмехнулся. — Ребят, не буду вам мешать. — И взял тросточку. В принципе, уже сейчас я мог ходить и без нее, нога просто болела, но не более.

— Женатик, ну–ка, стой! — Женька, к грудям которой приклеился Аслан, подняла голову. — Эту малолетку забери. Да–да, Вику, не стоит ей терять девственность со злости, да еще в групповухе. А ты, красавчик, чего замер? Действуй, давай!

— Пошли, Вик. — Я приподнял злющую девочку с кровати. Поднял валяющееся на полу платье, и, придерживая шатающуюся девочку, вышел из номера. — Оденься, кукла.

— Тоже мне, праведник! — Зло фыркнув, Вика забрала у меня платье, с минуту искала, где у него низ, а где верх, и шатнувшись, надела. — Пока, женатик, будешь потом жалеть об этом!

— Может и буду. — Кивнул я, соглашаясь, и придерживая чуть не упавшую девушку за руку. — Только, Вик, я сам себя уважать не буду, если нарушу слово. И кроме того, я очень люблю свою жену. Очень.

— Ну и люби! — Вика вырвала у меня руку, и, шатаясь, пошла к лестнице.

— Вик, ты наизнанку платье надела! — Я засмеялся, и, догнав, опять придержал девушку от падения. — И ты вообще пьяненькая, заснешь где–нибудь по дороге. Давай спустимся, ключи от номеров висят над стойкой, и вроде как никого в холле нет. Открою тебе номер, и ложись спать.

Девчонка злилась, не раз пыталась вырваться пока спускалась до первого этажа, и уснула в кресле, пока я снимал ключ с гвоздя.

— Ну вот. — Открыв номер, я прислонил трость к стене, бросил автомат и ремень с пистолетом и подсумками в соседнее кресло, поднял легонькую как пушинка девушку, и отнес в номер, уложив на кровать. Вика что–то сонно буркнула, обхватив меня руками за шею, мазнула поцелуем куда–то в макушку, и через пару секунд спала. — Наклюкалась девчонка, а я таскай. — И, прикрыв дверь, вышел в холл.