Николай Курганов - Краткие замысловатые повести

• Название: Краткие замысловатые повести
• Автор: Николай Курганов
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1976

Текст печатается по изданию: "Письмовник, содержащий в себе науку российского языка со многим присовокуплением разного учебного и полезнозабавного вещесловия. Седьмое издание, вновь выправленное, приумноженное и разделенное на две части профессором и кавалером Николаем Кургановым". Ч. 1, 2. СПб., 1802, 1803.

---

   Случилось за столом говорить об астрологах, что они много предсказывают, а ничего не сбывается. Хозяин же сам сказал: "Неложно, господа, таких угадчиков всегда почитают за безмозглых скотов". Слуга, услыша то, нес телячью голову на стол и дорогою съел из нее мозг; но как хозяин, осмотря, спросил, что это за безмозглая голова,-- "телячья, сударь,-- отвечал малый,-- ибо теленок был астролог".

   Глупенькая старушка, будучи в церкви и выменя две свечки, одну поставила пред образом святого Михаила, а другую, не рассмотря,-- пред пораженным демоном. Дьячок, увидя, сказал ей: "Ах! Что ты делаешь, бабушка, ведь ты эту свечку ставишь перед дьявола". Она на то: "Не замай, батюшка, не худо иметь везде друзей, в раю и в муке, мы еще не знаем, где будем".

   Некогда спросили Александра Великого, каким средством он дошел до такой степени славы и величества? Он отвечал: "Добрыми моими поступками с моими злодеями и старанием, кое мною употреблено для снискания непременной ко мне любви в моих приятелях".

   Скоморох, неся под плащом вязанку дров, сказал сошедшему с ним мужику: "Дале, глупец, ты изломишь мою лютню". Мужик остановился, а игрок не успел отойти десяти шагов, как у него выпало полено, что тот, увидя, вскричал ему: "Господин, подыми у падшую струну от вашей лютни".

   Трое мудрецов: один грек, другой индиец, третий из Персии -- между прочим рассуждали о том, какое человеческое состояние есть самое беднейшее. Тогда грек сказал: "Старость, угнетаемая болезнями и нищетою". Индиец: "Быть в нестерпимой болезни". Но когда персидский мудрец молвил: "Умереть без добрых дел",-- тогда и прочие в том согласились.

   У молодых господичев часто бывают такие учители, кои их более ласкают, нежели исправляют. Шляхтич, оконча науки, спросил своего слуги: "Что я лучше выучил?" Слуга на то: "Ездить верхом, потому что лошади ласкать не умеют".

   Один другого назвал вором, а доказать не мог, и так сия правда тому была досаднее лжи. Вор, взяв свидетелей, позвал того пред судью, который присудил, чтоб он то доказал или признал его за честного человека. Но тот, выдумав избежать неправды, двойным обиняком: "Это правда, он честный человек, я солгал".

   Некая княжна, будучи девицею во всю свою жизнь, и на преклонном своем веку ослепла. Негде нищий слепец ее улуча, вскричал: "Милостивая государыня, сжальтесь над бедным человеком, лишившимся светских веселостей". Она, слыша то, спросила у своей рабы: "Какой это человек, не евнух ли?" -- "Нет, сударыня... Нищий слепой".-- "Ах, бедный человек! А я думала другое".

   Некто неженатый советовал мудрецу Епиктиту жениться, представляя, что это весьма пристойно философам. "Когда так,-- сказал он,-- то, пожалуй, выдай за меня дочь свою".

   Некая госпожа, беспокойная в своем болтании, спросила лекаря, отчего у ней зубы падают. Он ей на то: "Оттого, сударыня, что ты их часто своим языком колотить изволишь".

   Император Конрад III, взяв с великим трудом город Мунич, думал приказать рубить на голову всех мужчин, а женщинам дозволить выдти из города, взявши с собою что получше. Жены, пользуясь сим дозволением, взяли своих мужей за корташки и понесли на себе, говоря, что только у нас и свету в очью и лучшего сокровища. Сей вымысел так убедил государя, что он простил всех тех жителей и их царя, которого хотел было вовсе разорить.

   Немец просил своего пастора о наставлении: какую молитву читать поутру, вставая с постели? Он ему на то: "Говори: Владыко господи, сохрани меня от злого дворянина, от бессовестного подьячего, от алгвазила, от откупщика, от лекарей и аптеки, от слушающих каждое утро по две обедни и от стряпчих".

   Некий поп вздумал по духовенству пожурить линьком одну женщину за ее грехи, но муж ее, будучи с нею, сказал: "Батюшка, она очень нежна, и ежели угодно, то я за нее сие вытерплю". Духовник начал отправлять свою должность, а баба вскричала: "Бей его, друга, крепче, ради меня -- окаянной многогрешницы".

   Некоторый воевождь стал лагерем в весьма неспокойном месте и, слыша ропот от неких воинов, сказал им: "Когда вы хотите бранить своего начальника, то отойдите подале от его ставки, чтоб он, услыша, не велел вас за то наказать".

   Поп, поссорясь с одной бабой на пирушке, грозил ее за то поколотить. Но она, ударяя себя по бедре, сказала: "Дай боже ей здоровье, я тебя нимало не боюсь". Поп: "Поди ну к черту, плёха",-- а она закричала: "Извольте, господа, прислушать, он открыл мою исповедь".

   Некоторый командир никогда не жаловал просьб о награждениях, то некто подчиненный вздумал ему доложить так: "Я, нижайший, по службе моей признаю себя достойным награды, но ведая, что вы по просьбе ничего не делаете, а о не смеющих сим вас трудить не вспомните, так прошу вашего благоутробия, дать наставление, как мне в том поступить".-- "Экой нетерпеливый,-- сказал начальник,-- позови нашего дьяка, я сейчас велю тебя в том удовольствовать".

   Зело брюшистого монаха, идущего улицею, спросила некая насмешница: "Отче святый, когда вы родите?" -- "Когда найду повивальную бабку",-- отвечал он.

   Император Адриян спросил Епиктита, для чего представляется Венера нагая. "Для лучшего к ней почтения,-- отвечал философ,-- а более для того, что она обыкновенно делает тех почти нагими, кто ее веселостью очень страстно пленяется".

   Одна юношка, покушав чрезмерно плодов, получила запор. Лекарь хотел было поставить ей клистир, но ей казалось сие столь противно, что она лучше хотела умереть. Мать же ее сказала, что неотменно то надобно сделать. Бедная девка не могла более отговориться, заплакав, молвила: "Теперь-то я знаю, как безвинные страдают за виноватых".

   Матроса, идущего на корабль, отправляющийся в Шпицберген, спросил философ: "Постой, братец, скажи мне, где твой отец умер?" -- "В потоплении корабля..." -- "А дед?" -- "Потонул же, ловя рыбу в бурную погоду..." -- "А прадед?" -- "Так же пропал с кораблем..." "Как же ты смеешь вдаваться морю, ведая, что все твои предки там погибли, это признак безрассудной отваги?" -- "Господин мудрец,-- отвечал матрос,-- как то ни есть, однако и я имею не меньше причин; пожалуй, скажите, как ваши предки преставились?" -- "Весьма блаженно на своих ложах!" -- "Ах, для чего же вы не боитесь ложиться на вашу постелю?"

   Случилось одному епископу прийти к папе, а в то время считали у него множество червонных. Тогда папа сказал: "Видишь, что церковь ныне не в том веке, когда говорили -- не имею ни злата, ни сребра". (Деяние, 2.) "Правда, святой отец,-- отвечал епископ,-- да и тщетно ныне сказать расслабленному -- восстани и ходи".

   Некоторый оратор, чрезмерный толстяк, вышел для оказывания речи во время мятежа, тогда народ, увидя его, засмеялся. "Господа! -- сказал он.-- Вижу, что вы смеетесь моему дородству, но жена моя еще меня толще, однако когда мы в согласии, то довольно нам одной постели, а когда побранимся, тогда нам и всего дому мало". И тем укротил народный мятеж.

   Музыкант жаловался на игрослушателя, который обещал, а ничего ему за то не дал. Но тот сказал: "Мы просты, ибо ты утешал мой слух приятным звуком, а я тебя моим обещанием".

   Некий знатный господин, будучи в великих долгах, и при смерти своей сказал духовнику: "Я прошу бога хотя продолжить мою жизнь, пока выплачу долги". Поп, думая то вправду, отвечал: "Это хорошее обещание, авось-либо бог и услышит твою молитву?" -- "Ежели бы бог явил такую милость,-- молвил больной, оборотясь к своему приятелю,-- то бы я никогда не умер".

   Некто хвалился своею храбростию, а во время битвы убежал. Другой, увидя, спросил: "Где та бодрость?" -- "В ногах",-- отвечал трус. А тот: "Правда, ему всякая рана смертельна, потому что он весь сердце".

   Некто шляхтич, известный неублюдок, вздумав посмеяться над Цицероном, что он был из подлого рода, спросил у него: "Кто бы такой был твой отец?" Но Цицерон, переворотя его вопрос, сказал: "Твоя мать сделала так, что тебе весьма трудно угадать, кто бы такой был твой отец".

   Француз говорил, что многие русаки портятся в чужестранных землях. "Это правда,-- отвечал русак,-- но всякий иноземец исправляется в России".

   Сикст V достал папежство таким средством: делался часто больным и большую часть года жил в своих деревнях, а для лучшего притворства ходил сугорбясь и кашлял, ведая, что обычно избирают в папы престарелых и дряхлых кардиналов, дабы можно многим дойти до сего достоинства. Как скоро тогдашний папа умер, так прочие кардиналы избрали Сикста главою духовенства, думая, что он очень хвор. Но после того вскоре стал он ходить прямо и казаться здоров. Тогда один его любимец спросил: "Отче святый, отчего вы спрямились, сделавшись папою?" -- "Оттого,-- отвечал понтиф,-- ибо я, будучи кардиналом, горбился для сего, чтоб сыскать ключи святого Петра, а теперь я их уже нашел".