Андрей Бочаров - Русская фантастика 2015

• Название: Русская фантастика 2015
• Автор: Андрей Бочаров
• Издательство: Литагент «1 редакция»0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-77516-3

Шелковые цилиндры, степенные профессора, паровые машины, отважные первооткрыватели неизведанного и… скелет реликтового механоида в вестибюле университета, и опасное путешествие к… Краю Корабля…

«Ожидаемое происходит гораздо реже, чем неожиданное», – подумал начальник Центра экспериментального космического оперирования генерал Зайцев, когда ему позвонил заместитель и доложил, что система дальнего космического обнаружения «Орёл» зафиксировала в поясе астероидов некий подозрительный объект…

Для восьмилетнего мальчика весь мир пока – дедовский дом посреди Комариной Пустоши. Но так хочется знать, что там, за границами этого мира. И есть ли там что-то…

Василий Головачев, Святослав Логинов, Геннадий Прашкевич, Андрей Дмитрук, Ярослав Веров, Максим Хорсун и другие в традиционном ежегодном сборнике «Русская фантастика»!

---

Эпизод третий… Стоп, стоп, стоп…

Интересненько. Через зал ведут процессию. Прямо этот… Пит Брендон… Тьфу, Пит Брейгель. Эрш покидает бокс, переводит взгляд в режим сканирования и включает на запись резервный чип. Это надо отдельно и под личный шифр. Это пригодится…

Через терминал два поводыря ведут колонну… нет, не слепцов. Парни попали под излучатель. Только парни ох не простые. Имперские пехотинцы в полном боевом, вернее, в том, что от него осталось. Вон и шевроны спецподразделения «Громовержец». А нет на Ургее никаких имперских сил. Официально, по крайней мере. А у повстанцев нет излучателей. Как бы нет. «Ещё как есть», – подумалось, но Джокер сделал привычную свёртку и отправил мысль в утилизатор.

– Журналист! – Окрик, как щелчок курка.

Кр-расавец. Имперский таможенный офицер. Ну и верзила. Челюсть квадратом, глаза как прицелы.

– Вернитесь в свой бокс, журналист.

– А что с парнями?

– Несчастный случай, – цедит сквозь зубы таможенник. – Наблюдатели от Содружества. Дружественный огонь. Ещё вопросы?

Вопросов у Джокера не было, и он вновь воцарился в своём кресле.

Пока отправляли «Громовержцев» и несколько семей беженцев-тхагов – всё больше чумазые бабы с потомством, домонтировал третий эпизод – пытки пленных урхов, четвёртый – раздача продовольственных паёв на освобождённых территориях (с ликованием народа пришлось поработать) и пятый – эксгумация массового захоронения жертв повстанцев. Тут тоже пришлось потрудиться. Всё-таки туземцы макеты полуразложившихся трупов изготовили из рук вон плохо. Пришлось напрячь творческое воображение, но не сильно. Нервы зрителей надо щадить.

Последние формальности, досмотр, дежурное «счастливой сборки, мистер Джокер», и он в камере. Мысль о том, что тело его превратится в какой-то волновой пакет и тут же возникнет точно в такой же камере на Земле, никогда не посещала его голову. Технология – она везде технология. Дорого, но, когда фирма платит, – не всё ли равно?

Предчувствия ни разу не обманывали Джокера. Журналист сразу почуял неладное, когда после дежурной процедуры сканирования его пригласили пройти в медицинский бокс. Не приглашали – а тут пригласили. Нет, годное объяснение наличествовало: всякий, кто проваландался неделю среди голодных грязных повстанцев и таких же голодных и грязных правительственных регуляров на богом забытой планете, мог приволочь на себе – или в себе, любую дрянь.

Но Эрш Джокер не верил в подобную чушь. Он верил в универсальную сыворотку «ТриХит», циркулировавшую в его крови, как и в крови любого порядочного военкора. Не та планетка, чтобы придумать штуку, способную одолеть «три хита». Если только… Никаких только.

Пока, после рентген-камеры, истуканоподобная медсестра с лычками сержанта нуль-таможни брала у него кровь, Эрш развлекался придумками сюжетов для жёлтой прессы.

«Скажите, Джокер, откуда у повстанцев ракетное вооружение? Ведь Империя не поставляет тхагам технологий?» Сделать значительное лицо. Нет, снисходительное: «О, мисс, знаете ли, даже животные, когда их припрут к стенке, проявляют чудеса изобретательности. Вы слышали что-либо об их новейшей разработке»? Взять эффектную паузу. «Фекальный ускоритель»! – «Простите, мистер, Джокер, что? Что значит «фекальный»? – «О, мисс! Повстанцы развивают биотех. Но неужели вы думаете, что мне вот так (щелчок пальцами) раскрыли военные тайны? Хотя кое-что я разнюхал»! – «Расскажите же нашим читателям»! – «Вещество биогенного происхождения, которое они называют «фекалии», смешивают с другим биогенным веществом «дрожжи», и в герметическом корпусе ракеты происходит неизвестная науке реакция. Дальность стрельбы фекального ускорителя – до пятнадцати миль. Это варварское оружие они производят сотнями и тысячами единиц»…

И ведь сожрут, подумалось Эршу. Как миленькие слопают за чистую монету, и не поперхнутся. Фекальный ускоритель! Ха! Песня…

Облачившись в комплект новенькой формы, выданной взамен аннигилировавшей при переходе, он переступил порог кабинет начальника нуль-таможни, полковника Хёрста Оберста, как гласила голограммка на шлюзодвери. Нехорошие предчувствия никуда не делись.

– Рад сделать знакомство со знаменитым Джокером! – На полковнике, сверкая погонами, красовалась расстёгнутая чуть ли не до пупка белоснежная форменная рубашка, открывая могучую волосатую грудь.

Нижнюю часть полковника скрывал стол, он же рабочий пульт. Эрш включил сканеры, вперил взгляд в заплывшие жиром серы очи чиновника, точнее сказать – поросячьи глазки, и обнаружил, что сканеры-то заблокированы. Полковник между тем не представился – ну да, на шлюзодвери ж начертано – от кресла зад не оторвал и руки не подал. И, похоже, знакомство делать был вовсе не рад. Кстати, сам оборот речи выдаёт уроженца Кесарии, отметил Джокер. Изобразить возмущение или не дёргаться? Эрш выбрал второе.

Уселся в кресло и выжидательно уставился на Оберста. Тот, похоже, никуда не спешил. Извлёк из недр стола бутылочку чего-то запотевшего, изрядно приложился, крякнул.

Интересно, с чего бы в кабинете начальства стояла такая жара? Предположим, Кесария, планета холодная, и выходцы оттуда любят погреть кости, но не настолько же?

– Нарушаете законы Содружества, журналист? – наконец заговорил боров.

– С какого Бодуэна? – блеснул знанием древней лексики Эрш.

Ответом было жужжание пульта, полковник вытянул на свет божий, небрежно швырнул на стол рентгеновский снимок и расцвеченный голограммами официальный бланк, в котором Эрш без труда распознал судмедзаключение. Джокер поднял со стола снимок, глянул на просвет. Тазобедренный сустав – очевидно, его собственный – не вызвал у него никакого интереса, а вот выше… Что за чертовщина?

Хёрст Оберст уже раскуривал сигару – несомненно, контрабандную – и сочувственно кивал. Знаки безнаказанности и превосходства.

– Три почки, журналист! – Полковник выставил три жирных пальца. – Раз, два, три. Одна – «левая». Контрабанда человеческих органов из зон боевых действий под прикрытием профессиональной деятельности наказывается снижением общественного статуса вплоть до нулевого со всеми вытекающими, не так ли, друг мой?

«Гнейский птицерух тебе друг», – ответил пословицей Джокер, но про себя, вслух же ничего не сказал.

На снимке и в самом деле рядом с его законной правой почкой угнездилась ещё одна, и тонкая нить мочеточника смыкалась с его же законной нитью на входе в мочевой пузырь.

– Не сомневайся, журналист, никто тут не блефует, – продолжал полковник, несомненно, отточенную заранее речь. – Их три. Скоро ты в этом убедишься сам. Кстати, с тобой всё о’кей?

Джокер поёжился. Прав сукин сын, зябко. В кабинете, как в адском котле, а ему зябко. Неужто, уроды, впрыснули чего?

– Знобит чего-то.

– Гы-ы! – обрадовался полковник, веско пыхнул сигарой. – «Чего-то». Сейчас я тебе скажу – чего. Реакция отторжения, знаешь такую штуку? Не знаешь? А с виду неглупый. У тебя в теле чужой орган. Смекаешь? Чужой – значит, враг. Враг – значит, убить. Вот ты тут сидишь, на меня пялишься, а кровь разгоняет антитела, чтобы почку контрабандную угробить. И угробит… вместе с тобой. Только это… про адвоката там личного бодягу не разводи. Юристы, сам понимаешь. Мы это дело затянем на недельку – экспертизы, согласования, консультации, этот, как его… консилиум соберём, случай-то какой… гы. Особый. Ты и загнёшься тихо. Так что решай.

– Полковник, хватит тягать мышь за усы.

– Мышь, гы. Эх, как я вас, репортёришек, ненавижу. – Хёрст Оберст пыхнул сигарой и мечтательно воздел очи горе. – Вот тут, – приставил два пальца к горлу, – вы у меня. Наснимал хрени, думаешь – герой? Да не мышь ты, а дерьмо коровье. Думаешь, не знаю, какие дела на Ургее творят? Всё знаю. А ты за свой пузырь розовой воды хороший гонорар получишь. Да не пялься на меня, не пялься, всё заэкранировано. Захочу – весь твой грёбаный репортаж из твоих грёбаных мозгов высосу.

Он отложил сигару.

– Одним словом, парень, такое предложение. Сейчас поедешь в одну клинику. Там тебе эту твою контрабанду аккуратнейшим образом изымут и утилизируют. Половина твоего гонорара мне, половина, сам понимаешь, – доку. И без шансов. О’кей? Вижу, что о’кей.

Не то, что же здесь не то? Полицейский антиграв скользил так, что, собственно, и движения никакого не ощущалось, голову Эршу опутывала сетка-экран с застёжкой-самоликвидатором под подбородком, а Джокер все не мог поймать, что же не то в поведении таможенного чиновника, в дурацком, да что там дурацком – безнадёжном, его, Эрша положении, в чудесном появлении дополнительного органа выделения. Мысли путались, репортёра «Гэлэкси-моушн» бросало то в жар, то в холод, и предательская слабость то охватывала тело, то вновь отпускала. Реакция отторжения, будь она неладна.

Он, прайм-журналист могущественной медиакорпорации. С ним – как с каким-то полуправным то ли третьего, то ли четвёртого уровня рейтинга гражданином. Стоп. Вот оно. Вот.