Андрей Бочаров - Русская фантастика 2015

• Название: Русская фантастика 2015
• Автор: Андрей Бочаров
• Издательство: Литагент «1 редакция»0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-77516-3

Шелковые цилиндры, степенные профессора, паровые машины, отважные первооткрыватели неизведанного и… скелет реликтового механоида в вестибюле университета, и опасное путешествие к… Краю Корабля…

«Ожидаемое происходит гораздо реже, чем неожиданное», – подумал начальник Центра экспериментального космического оперирования генерал Зайцев, когда ему позвонил заместитель и доложил, что система дальнего космического обнаружения «Орёл» зафиксировала в поясе астероидов некий подозрительный объект…

Для восьмилетнего мальчика весь мир пока – дедовский дом посреди Комариной Пустоши. Но так хочется знать, что там, за границами этого мира. И есть ли там что-то…

Василий Головачев, Святослав Логинов, Геннадий Прашкевич, Андрей Дмитрук, Ярослав Веров, Максим Хорсун и другие в традиционном ежегодном сборнике «Русская фантастика»!

---

– Делаем такое наложение: Оле – десять процентов, мне – девяносто пять, – говорю Петропалычу. Он сразу въезжает в арифметику:

– Псих! Это же сто пять процентов в сумме. Положительная обратная связь, полностью неуправляемый процесс. И пяти минут не продержишься, утратишь аутентичность. Превратишься в клон Оли. Безумный, сумасшедший, ненормальный псих…

– Не умножай сущностей сверх необходимого. Согласен, немного авантюрист. Но в пять минут уложусь, – говорю, а сам смотрю на Анну. Мы с Петропалычем в этой игре – пешки, а решающий ход – всегда за Королевой.

– Серёжа, ты обещаешь, что вернёшься?

– Да. Вернусь… и не один.

– Когда будешь нырять?

– Прямо сейчас. Чего тянуть-то?

Мы с Анной стоим на перроне. В двух метрах – её охранники, дальше не могут отойти, инструкция у них такая. Анна проводит ладошкой по моей щеке… у Мисс Сталь – глаза на мокром месте.

– Спасибо, Серёжа. Ты вернул мне дочь. Жаль, что не сможешь остаться с нами.

– Не могу, ты же понимаешь. Иногда приходится делать выбор, который потом не переиграешь.

– Знаешь, а я – порядочная сучка. Мне несколько раз приходила мысль… если Оля останется там, ты мог бы остаться со мной.

– Аня, солнышко, ну что ты… – провожу рукой по её волосам. – Ты удивительная женщина. Оле повезло, что у неё такая мама. Сам не могу понять, как тебе удалось меня уговорить.

– Деньги завтра уйдут на твой счёт. Вся сумма, как договаривались. Ну и ещё… сверх того – подарок от меня.

– Аня, извини. Ещё вчера закрыл этот счёт. Прибереги пока деньги. Будет потом свадебный подарок Оле… от меня. Договорились? И нам пора прощаться.

Анна резко поворачивается, быстро идёт по перрону. Оба телохранителя идут чуть сзади. Я захожу в вагон…

Телефонный звонок! Ну что за фигня, откуда кто-то может знать мой номер? Надоели, оставьте меня в покое!

– Сергей Владимирович, добрый вечер. Это Оля…

– Какая, на фиг, Оля?! Не знаю никакой грёбаной Оли… – огрызаюсь в трубку, хочу дать отбой… и в этот момент – словно удар молнии. Я понимаю – кто мне звонит! Секундная пауза… – Оля, извините. Я же никогда не слышал ваш голос.

– Сергей Владимирович, мама вчера мне всё рассказала. Спасибо вам огромное. И я… я уже в поезде. Маме потом позвоню, она не в курсе, иначе не отпустила бы. Уже проехала украинскую границу… и российскую. Теперь она не сможет поезд остановить и меня снять… наверное. Если захотите – можете меня встретить завтра утром. Но только – если захотите. Я сама в Москве устроюсь, без проблем. Но я очень хочу вас увидеть…

Розам зябко на морозе. Середина декабря, раннее утро, совсем темно, минус двадцать на термометре. По перрону Киевского вокзала вольно гуляет ветер. Ветер северный, умеренный до сильного. А фирменный поезд «Столичный экспресс» Киев – Москва опаздывает на полчаса.

Посмотреть со стороны – идиот идиотом. Лютая стужа, пронизывающий ветер, а немолодой мужчина стоит в лёгкой куртке с букетом роз, таких же продрогших, как и он сам. Поезд неторопливо, бесшумно, словно крадучись, возникает из утренней дымки… вползает головными вагонами в здание вокзала, останавливается. Твой вагон – четырнадцатый. Место на перроне угадал точно. Проводница открывает дверь. Ты выходишь первой, и сердце на миг замирает в груди.

Ты сразу узнаёшь меня. Хотя никогда не видела. Застенчивая улыбка на твоём лице. Подаю руку, чтобы не споткнулась на обледенелых ступеньках вагона. Ты чуть нерешительно протягиваешь свою, и кончики наших пальцев соприкасаются. Обнимаю тебя одной рукой, притягиваю к себе. Ты медленно поднимаешь длинные ресницы, сейчас мы впервые смотрим глаза в глаза друг другу. Моё отражение – в твоих зрачках…

…и ты уже не сможешь отвести взгляд! Я тебя подхватил и теперь не отпущу. Лишь бы только вынырнуть сейчас… вместе с тобой!

«Делай что должен. И будь что будет!»

– Есть контакт! – радостный крик оператора бьёт по ушам. Вот кретин, похоже, он включил громкую связь. – Есть контакт! Он её сейчас подхватил. Она просыпается.

Оля широко открывает глаза. Уже не там, а здесь.

Анна издаёт очень странный звук… Вскрик? Всхлип? Бросается к Оле. И сейчас в этом мире для неё ничего больше не существует. Включая меня.

Что ж, мавр сделал своё дело – мавр может удалиться. Прощай, моя спящая красавица. Незаметно покидаю больничную палату. Медленно спускаюсь в полной темноте по знакомой лестнице. Открываю дверь, выхожу на улицу.

Не торопясь иду по нашему городу – такому знакомому, такому родному. Радужные струи музыкальных фонтанов. Деревья, украшенные бумажными фонариками. На хрустальных крышах – резные флюгеры: кошки, драконы, средневековые замки и одинокая серебряная роза. Куранты на сияющей часовне вдруг начинают бить. Полдень.

С белоснежной розой в руке иду на площадь, где за столиком уличной кофейни меня ждёт самая прекрасная девушка в мире. И только в голове зацикленно крутится какая-то дурацкая фразочка: «Розам зябко на морозе».

Владимир Свержин Малиновка под колпаком Баллада в прозе

Пью от души теперь я

За гусиные серые перья

И за родину серых гусей.

(Старая английская песня)

Голос, ровный и сладкозвучный, выводил, заглушая стоны лютни:

Но даже если по душе
Придется мне твой двор,
Вернусь охотиться в леса,
Как делал до сих пор.

– Да, – послышалось из темного угла корчмы, тонувшего во мраке, как в паутине. С белой половины казалось, будто паук чудом заговорил. – Так пел старый плут Алан-э-Дейл, мир праху его. Но только полный дурень поверит этим слащавым россказням.

– Дурень? – с интересом переспросил молодой рыцарь, дотоле внимавший вдохновенному певцу. – Я не ослышался?

– Можно сказать и грубее, но к чему попусту осквернять рот бранью, особо же в канун дня Святой Девы Марии, которой так преданно служил добрый Робин Гуд? Да и к чему? Алан, в сущности, был славный малый.

– Эй, кто бы ты ни был, там, в углу! Ты говоришь так, будто что-то знаешь. Так расскажи нам, что тебе известно, – потребовал рыцарь. – Я и мой спутник, – он кивнул на сидевшего рядом менестреля, немало раздосадованного нелестным отзывом о своей песне, – будем рады послушать.

– Ну, раз вы просите… – вновь донеслось из полумрака, – расскажу. Все равно за дверью ливень, и ветрюга завывает, точно голодный волк! Сам Господь в такую погоду не выгнал бы наших общих прародителей из райского сада. Только ж велите подать мне пинту доброго эля, и вы узнаете всю правду.

– Кого вы слушаете?! – возмутился трактирщик, ставя на господский стол зажаренного поросенка с яблоком во рту. – Этот старый болтун такого наплетет…

– Эй-эй, поосторожней, тухлая кочерыжка! Мне и теперь хватит сил расквасить свиной окорок, что ты именуешь харей! И эль мне твой не нужен. Эта моча чумного мула, в которую ты к тому же плюешь своей ядовитой слюной! Я расскажу все и так, потому что я был там, видел своими глазами и слышал вот этими ушами!

Это случилось в тот год, когда добрый наш король Ричард, возвращаясь из крестового похода, угодил в силки гнусного выродка, императора, чтоб ему в аду черти раскаленными вертелами всю задницу исполосовали.

Ветер тихо подвывал в каминной трубе, точно жалуясь, что, кроме ароматного дыма, ему ничегошеньки не досталось от господского ужина.

– Милорд, – слуга высокородного шерифа Ноттингемского склонил голову, – к вам сэр Роберт Локсли.

– Зови его скорей, заждался уж. – Шериф прервал чтение и презрительно отбросил в сторону пергамент.

Молодой рыцарь, невысокий, легкий в движениях, не в силах сдержать бьющую через край силу, влетел в комнату, раскрыв объятия хозяину замка.

– Приветствую вас, Робин, – барон Фитц-Уолтер вышел из-за стола ему навстречу.

– Как поживает моя дорогая невеста?

– Твоими молитвами, леди Мэриан в добром здравии. Сейчас уже поздно, но завтра утром непременно увидитесь. Пока тебя не было, каждый день допытывалась: спокойна ли погода на море и нет ли вестей из Аквитании? Вся извелась в ожидании.

– Я привез ей из Франции ромейского атласа, надеюсь порадовать мою прекрасную госпожу.

Шериф покачал головой:

– Сами знаете, Мэриан выросла в суровой простоте. Даже там, на Востоке, в Иерусалимском королевстве, она не видела роскоши. У куртин Сен-Жан д’Акра мы вполне обходились полотняными шатрами, пили воду из вонючих бурдюков, ели конину. К добру или нет, с мечом и луком дочь обращается лучше, чем с пяльцами и иглой.

– Прекрасной даме приличествуют богатые наряды, – улыбнулся рыцарь.

– Ты, должно быть, забыл, сколько золота должен аббатству Святой Марии?

Роберт с улыбкой отмахнулся:

– Монетой больше, монетой меньше. Аббат мне родич, не станет же он разорять племянника, пусть даже и двоюродного.

– Зря ты так думаешь, – укоризненно покачал головой лорд и, вернувшись к столу, стал рыться в куче свитков. – Полюбопытствуй. Это прошение твоего непомерно дорогого родича о взыскании долга, либо передаче ему земельных владений рода Локсли, ежели, паче чаяния, должник не сможет уплатить. Вот так-то! – Шериф вручил гостю пергамент с печатью.