Барри Лига - Я охочусь на убийц

• Название: Я охочусь на убийц
• Автор: Барри Лига
• Издательство: Аст
• Жанр: Триллер
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-079811-7

Привет! Меня зовут Джаз Дент. Мой отец — знаменитый серийный убийца, осужденный на несколько пожизненных сроков. Но сейчас, когда он за решеткой, кто-то совершает убийство за убийством, подражая его почерку. У полиции всего один подозреваемый — я, сын преступника! Но я не виновен и готов сделать все, чтобы полиция нашла настоящего убийцу. Помочь мне способен только один человек — мой отец. И я во что бы то ни стало должен встретиться с ним…

---

«…сделай это!..»

— Ничего не бойся, малыш, — успокоил Джаза начальник тюрьмы, приняв его побелевшие костяшки пальцев за признак страха, а не простого нервного напряжения. — Мои ребята будут рядом и обеспечат тебе полную безопасность.

— Я и не боюсь, — заверил его парнишка. — А вы всегда вот так сопровождаете посетителей своих заключенных?

Начальник тюрьмы расхохотался. Оказалось, что этот грузный, впечатляющих размеров мужчина обладает тоненьким голоском, когда смеется. Джаз поймал себя на мысли, что ему хочется вырвать это горло, чтобы остановить противный девчачий визг.

Но вместо этого он лишь вежливо улыбнулся и сделал вид, что собеседник его вполне устраивает во всех отношениях.

Раздался звонок. Во второй двери, сквозь зарешеченную щель на уровне глаз, Джаз увидел лицо очередного надзирателя.

— Заключенный! — рявкнул тот.

Тюремный начальник кивнул, и один из надзирателей, находившихся в комнате, открыл эту дверь. Внутрь вошел тот самый рявкнувший надзиратель и тут же отступил в сторону.

И в ту же минуту Джаз увидел своего отца, как говорится, живьем, впервые за четыре года.

Билли Дент выглядел…

Абсолютно счастливым.

Рот его скривила довольная ухмылка. Он смотрел на сына широко раскрытыми глазами, в которых светилось именно то, что некоторые люди (конечно, не те, кто сейчас присутствовал в комнате) могли бы ошибочно принять за исключительную радость и искренний восторг. Он вошел в комнату развязной походкой, как будто ожидая, что в любой момент тут раздастся музыка в его честь, а он еще подумает, стоит ли ему сплясать или нет. На нем была ярко-оранжевая тюремная одежда — штаны и расстегнутая рубашка, надетая поверх белой футболки.

Джаз почему-то ждал увидеть Билли неухоженным и угрюмым. Он думал, что тот будет чуть ли не покрыт золой и сажей с ног до головы. Мальчишка даже был немного разочарован, увидев, что Билли прекрасно себя чувствует, как будто только что вышел из душа и переоделся в свежее белье. Его соломенного цвета волосы успели отрасти длиннее обычного, но все равно чистые и аккуратно зачесанные назад.

— Добро пожаловать, Билли, — усмехнулся тюремный начальник. — Вот это и есть так называемая комната для свиданий. Наверное, я должен ознакомить тебя с кое-какими правилами, поскольку ты ни разу своим правом принимать посетителей не воспользовался.

Билли сделал еще шаг вперед. Он был закован в кандалы. Между его запястьями оставалось расстояние сантиметров в десять, а между лодыжками, наверное, в пятнадцать, не больше, где к кандалам была приделана цепь. Она была достаточно длинной, чтобы он мог совершать хоть какие-то движения руками и ногами, и все же здорово мешала при ходьбе, да при этом еще отвратительно звенела и побрякивала. За преступником стоял еще один надзиратель. Итак, двое пришли с Билли, двое уже находились здесь плюс начальник. Итого пятеро взрослых мужчин-профессионалов между Билли и Джазом, но парнишка все равно чувствовал, как будто именно его отец, а не кто-то другой контролировал здесь ситуацию. Билли Дент смотрел прямо перед собой. С его губ не сходила эта кривая усмешка, а свет в глазах не потухал.

— Расскажи ему о правилах поведения, — велел начальник одному из надзирателей, а сам вышел из комнаты.

— Ну что ж, можешь начинать развлекаться, Билли, — совершенно серьезно произнес надзиратель. — Говорить буду один раз, поэтому слушай меня очень внимательно. Это понятно? Вот как все тут у нас происходит. Ты садишься вот сюда. Я приковываю тебя к столу. Я и мои коллеги все время будем находиться с другой стороны двери.

Он указал на дверь. Джаз следил за глазами отца, но они не двигались, Билли продолжал смотреть на сына, как будто, кроме Джаза, никого в комнате не было и ничто больше его тут не интересовало.

— Эта дверь не запирается. Теперь представь, что посередине — ровно посередине — этого стола стоит загородка. Дотронешься до нее или наклонишься вперед слишком далеко — мы сразу же появляемся из-за вот этой двери и делаем тебе больно, Билли. То есть я не говорю о том, что мы побьем тебя дубинками или отключим электрошокером. Больно будет по-настоящему, Билли. Очень больно. И долго. Твой мальчик успеет вернуться домой и уже пойдет спать, а тебе все еще будет очень больно, понимаешь? Я пытаюсь убедить тебя в том, что все это очень серьезно, и разбираться с тобой мы будем тоже без всяких шуток. Надеюсь, мы хорошо поняли друг друга?

Билли Дент кивнул, не сводя глаз с Джаза.

Надзиратель тоже взглянул на мальчика:

— Ты точно уверен, что тебе это надо, малыш?

Внезапно Джаз понял, что не может больше доверять своему голосу. Он кивнул так же, как только что поступил его отец. Осознав это, он кивнул еще раз, только чтобы отличаться от Билли Дента, и тут же выругал себя за то, что показывает отцу свою слабость.

Надзиратели усадили преступника и приковали его кандалы к столу. Билли сложил руки перед собой.

И Джаз остался наедине с отцом. Они смотрели друг на друга, их разделял стол шириной в полметра или чуть побольше да воображаемая перегородка.

— Разве уже наступил День отца? — весело поинтересовался Билли, как будто не было этих четырех лет разлуки, как будто они видятся вот так постоянно.

Джаз аккуратно выбирал слова. Билли Дент сейчас мог показаться каким-то наивным дурачком, этаким деревенским молодцом-простачком, но это было совсем не так. Его IQ превосходил все мыслимые результаты. Из-за него два психиатра (один из них работал в ФБР, другой в группе по защите прав жертв) были вынуждены признаться в собственной некомпетентности и сменить профессию. Он сочетал в себе идеальный трезвый ум и чистое зло. И горе тому, кто забывал об этом при беседе с этим дьяволом во плоти.

— Так ты находишь нашу встречу забавной? — произнес Джаз спокойным, ровным тоном, почти безразличным. — Тебе смешно?

Билли склонил голову влево, потом вправо. При этом послышался тихий хруст.

— Забавной мне кажется сама наша жизнь, Джаспер. И она такой будет всегда, пока не закончится. — Он усмехнулся. — Когда ты счастлив, тебя будет забавлять буквально все вокруг. Даже здесь, вот в этом самом месте.

— Я как-то раз видел по телевизору одного психиатра, — так же спокойно продолжал Джаз, — и он сказал, что ты скорее всего в тюрьме покончишь жизнь самоубийством.

Билли усмехнулся:

— Неужели? Я?! И зачем? Чтобы уничтожить все это? — Ему было неудобно жестикулировать, и он просто мотнул головой, имея в виду не только эту комнату и тюрьму. Он хотел сказать, что никогда бы не стал добровольно расставаться и с этой страной, и со Вселенной.

— И все равно я удивлен, увидев тебя в полном здравии. Я всегда считал, что в тюрьме существует определенная иерархия.

— Совершенно верно, ты не ошибся! — Он откинулся на спинку стула и от души расхохотался. — И еще какая иерархия! И верхушку ее занимает твой дорогой папочка. Когда число убитых тобой представляет собой трехзначное число, по-другому и не бывает. Ты автоматически становишься королем. Чем-то вроде дамки, если сравнивать с шашками, понимаешь?

— Я почему-то подумал, что тебя здесь пообломают. Кто-то решит, что он покруче Билли Дента, ну и покажет тебе, чего стоит.

— Ну-у-у, что тебе на это сказать? — протянул Билли сладчайшим голосом. — Не могу сказать, чтобы в течение первых двух лет все у меня было так уж гладко. Но время — как это называется? — притирки, что ли, привыкания давно прошло. Случались и недоразумения, и ссоры, разумеется. Все было, это ведь жизнь.

И он улыбнулся. Для постороннего наблюдателя его улыбка могла бы показаться искренней и теплой. Именно так он улыбался, когда впервые обучал Джаза, как распилить коленный сустав человека менее чем за пять минут. («Понимаешь, самое главное, попасть под коленную чашечку, дальше все будет очень просто…»)

— А вот теперь я поладил со всеми местными ребятами. Мы отлично понимаем друг друга. Тюрьма, между прочим, совсем не такое уж плохое место для людей, подобных нам с тобой, Джаспер.

Джаз дернулся. Ему очень хотелось ответить отцу, но он сдержался. Правда, Билли все равно сумел и заметить, и оценить его реакцию, и для него этого было достаточно. («Я совсем не похож на тебя», — так и подмывало Джаза сказать именно эти слова, но он прекрасно понимал, что на такие фразочки у Билли уже давно заготовлен остроумный ответ.)

— Что ж, я рад, что у тебя все в порядке, — вместо этого отреагировал Джаз, стараясь, чтобы голос его прозвучал достаточно искренне.

Билли немного помолчал, словно взвешивая все «за» и «против» и решая, стоит ли ему доверять Джазу или нет.

— Как бы там ни было, вряд ли ты сейчас желаешь мне смерти. Знаешь, что подстегнуло меня, почему я в первый раз вышел на охоту за своей жертвой? Тогда умер мой папочка. Боже, как же я его любил! А когда он умер, я просто пошел на улицу и стал делать все то, что мне хотелось. Так случается со многими из тех, кто похож на нас. Ты вспомни хотя бы Гейна, или Спека, или де Ре. Ну и меня заодно. Или, может быть, даже себя самого. Представь себе: вот я умираю, и ты начинаешь творить все самое главное. И оказывается, что нужно-то было всего-навсего, чтобы… — Он не закончил фразу и замолчал, но через секунду продолжил: — Но хватит говорить о всяких ужасах. — Он улыбнулся. — Когда мужчина заканчивает свою работу на земле, причем он знает, что работа выполнена на совесть, — вот тогда, Джаспер, он может спокойно удалиться на заслуженный отдых.