Владимир Безымянный - Убийца ищет убийцу

• Название: Убийца ищет убийцу
• Автор: Владимир Безымянный
• Жанр: Боевик

Оконная рама, вырванная взрывом из окна восемнадцатого этажа высотки на площади Восстания, устремилась вниз, обгоняя по дороге кучу мелких стеклянных осколков, которые дождем посыпались из окон трех этажей выше восемнадцатого и пяти — ниже. Рама набрала скорость, траектория ее полета превратилась в отвесную прямую. Со свистом рассекая воздух, она врезалась в крышу стоящей на площадке перед высоткой «ауди», пробила ее и застряла в машине, возвышаясь над ней, словно монумент, символизирующий разгул терроризма в нынешней столице России.

---

«Вот мы с Артюшей сейчас эту икебану Надюше и преподнесем в подарочек. Чтобы от души икебануло… Раз уж у вас праздничек, ребятки, примите подарочек от старика Крестного…»

— Пойдем, Артюш, — сказал Крестный подбежавшему пацану, — поздравим тетю Надю.

Крестный подхватил корзинку, взял пацана за руку, и они скрылись в подъезде.

«Напрасно ты, Ваня о жизни задумался… — думал Крестный, пока они с Артемом, предвкушавшим момент обладания своими двадцатью долларами и ни о чем другом не думавшим, поднимались на лифте. — Жизнь — она такая сучка… Не каждый кобель ее трахнуть сумеет… Твое, Ваня, дело — смерть. Вот ее и держись. Она не обманет. Да ты и сам это знаешь… Что-то у тебя с головой, Ваня… Ну, ничего… Я помогу. Я сейчас, Ваня. Сейчас…»

На восемнадцатом этаже Крестный первым делом внимательно рассмотрел, как расположена на этаже девяносто восьмая квартира. Ее дверь оказалась прямо напротив лифта. Затем он спустился на один пролет лестницы ниже, к семнадцатому этажу, вручил корзинку с фруктами Артему и проинструктировал его.

— Позвонишь в квартиру. Тетя Надя спросит тебя сначала — кто это? Ничего не ври. Не умничай — что посылка, мол… Ей посылок неоткуда получать. Не откроет… Она женщина пуганая. Поэтому говори только правду. Дядя Ваня, мол, просил передать вам эти фрукты, чтобы вы не скучали… Она обрадуется, вот увидишь… Тетя Надя дверь откроет, а ты передашь ей корзинку. Она одна сейчас… мужик тот в магазин ушел… Ты все понял?..

— Что тут понимать-то! — буркнул Артем. — готовь деньги…

— Подожди, подожди! — остановил уже побежавшего было Артема Крестный. — Когда протянешь ей корзинку, скажи такую фразу: «Я вас тоже поздравляю…» Договорились, Артем Павлович?..

— Ну! — ответил пацан.

— Валяй! — отпустил его Крестный. — Фрукты не растеряй!..

А сам достал из кармана небольшой пульт, состоящий из импульсного генератора, выдающего единственную, строго зафиксированную частоту… Ту, на которую настроен детонатор…

Крестный напряженно прислушивался, спрятавшись за углом, и заботясь пока лишь о том, чтобы не оказаться в прямой видимости от Артема…

Он слышал, как тот позвонил в дверь, как сказал фразу про «дядю Ваню», как щелкнула и заскрипела, открываясь, дверь.

Тишина.

Голос Артема:

— Я вас тоже поздравляю!..

«Пора! — нервно задергал правой щекой Крестный. — Ну!»

Он нажал кнопку на пульте. И не дожидаясь фронта взрывной волны, бросился вниз по лестнице. Волна взрыва догнала его уже на семнадцатом… Его повалило на площадку перед лифтом.

Крестного переполняла радость от удачно совершенной работы, но улыбаться, вроде бы, ситуация не позволяла. Сразу после взрыва захлопали квартиры, зашумели голоса, завизжали женщины…

«Чего это я разлегся, однако, как на пляже! — подумал Крестный. — Сейчас, ведь, припекать начнет. Надо пойти жильцов проинформировать, что рвануло что-то на восемнадцатом этаже… И что пожар…»

Огня Крестный еще не видел, дымом не пахло. Но Крестный знал, что пожар непременно случится. Мина-то — зажигательная…

Жильцы всех квартир, те, что дома оказались, высыпали в коридор. Поднявшийся на ноги Крестный пошел им навстречу с лестницы…

— На восемнадцатом пожар! — закричал он. — Где телефон?

— Что случилось?

Спрашивали сразу все, поэтому можно было не отвечать. Да Крестный и не собирался этого делать. Откуда, ему, в самом деле знать, что там случилось… Мало ли отчего пожары бывают…

— Не знаю! — кричал он, пытаясь спровоцировать панику. — Нужно пожарных вызывать! Где телефон? Сгорим все на хрен!

Кто-то бросился звонить, остальные ломанулись по квартирам, и минуты через две на лестнице, ведущей вниз, уже была давка.

Крестный понимал, что нельзя спрашивать, где находится черный ход, который его сейчас интересовал. Даже в такой напряженной обстановке у кого-то может возникнуть недоумение — почему, собственно, он сам этого не знает? А сообщать всем и каждому, что он не живет в этом доме, Крестный не собирался. Когда начнутся разборки с ментами, те сразу же обратят внимание на присутствие человека, который не является жильцом дома. Он и так уже достаточно нарисовался со своими криками: «Пожар! Пожар!»…

Но спрашивать ничего и не пришлось. Часть жильцов бежала в сторону, противоположную лестнице у лифта, куда-то в конец коридора. Направившись за ними, Крестный убедился, что там-то и находится еще одна лестница — вокруг грузового лифта, который не работал также, как, наверное, и пассажирский…

Лестница была узкая, без окон, застрять на ней в давке было гораздо более вероятно, но этот путь вниз больше устраивал Крестного. Встречаться с разъяренным, как предполагал Крестный, Иваном, который, наверное, пробивается сейчас наверх через поток спускающихся вниз жильцов, в его планы не входило…

Когда он, наконец, выбрался на улицу и уже садился в свою машину, появились первые пожарные машины. Крестный посмотрел наверх. Из окон восемнадцатого этажа выбивалось пламя…

«Ну, что ж, Ваня, — подумал Крестный, — до скорой встречи!»

И включил зажигание. 

Глава четвертая

…Иван ушел из больницы, в которую его отвезли вместе с другими, обожженными на пожаре, утром следующего после взрыва дня.

В больнице он сначала бредил, повторяя лишь два слова: то — «Надя», то — «Крестный». Его чем-то укололи, он затих и проспал до вечера, не почувствовав, как его осматривали несколько врачей. Иван не слышал, как они совещались прямо рядом с его кроватью и решили, что он очень легко отделался — незначительными ожогами кожи головы и более сильными ожогами кожи рук.

Их даже удивляло его бессознательное состояние, они пожимали плечами, но потом решили, что это результат нервного потрясения во время взрыва… Ивану сделали еще укол и оставили в покое…

…Иван проснулся, словно вынырнул из толщи вязкой непрозрачной жидкости, не пропускающей ни света, ни звука. Он долго лежал без движения и разглядывал потолок у себя над головой. Ни одной мысли не шевелилось у него в мозгу… Так он пролежал часа два…

Наконец, не выдержавшие неподвижности мускулы лица заставили его брови слегка дрогнуть, и тут же резкой болью отозвалась обожженная кожа на голове. И одновременно в мозгу вспыхнули два коротких слова: «Надя!» и «Пожар!», которые через мгновение уже слились в короткую мысль: «Надя умерла!»…

Иван резко сел на кровати, морщась от боли. Находиться в неподвижности он уже не мог… Мысль, которая только что возникла в его голове, гнала его из больницы, где все, во что упирался его взгляд, утверждало, что Надю можно было бы спасти, если бы он успел раньше… Иван знал, что это ложь, он понимал, что его Надежда умерла сразу, во время взрыва, а не во время пожара, но видеть больничную обстановку тоже не мог.

Он встал и рассмотрел, во что он был одет. Больничный халат, в зеленую полоску на сером фоне, и трусы — больше ничего…

Иван вышел из своей двухместной палаты, вторая кровать в которой пустовала, и заглянул в соседнюю. Там спали женщины. Одна из них открыла глаза и посмотрела на Ивана с недоумением… Иван сдержанно-вежливо кивнул ей, молча выругался и вышел…

С третьей попытки он нашел палату, в которой лежали мужчины, но ни у кого из них не оказалось одежды… Иван разозлился и решил разыскать какие-нибудь штаны, чего бы этот ему ни стоило. Вернее — их владельцу. Иван не хотел привлекать своим халатом внимания ни милиции, ни прохожих, когда покинет стены больницы…

Он спустился по лестнице на первый этаж и разыскал приемное отделение… На улице уже рассвело, хотя было всего часа четыре утра. Нянечки и санитарки еще не начинали свою утреннюю возню со швабрами, суднами, пузырьками с мочой и прочими больничными прелестями… В коридорах было пусто и тихо…

В приемном дежурный врач, мужчина лет тридцати пяти, спал, уронив голову на стол, напротив него сидела со спицами в руках пожилая медсестра и вязала что-то большое и по-зимнему пушистое..

— Ты это чего? — строго спросила она у показавшегося в двери Ивана.

— Мне бы одежду свою найти, — Иван слушал себя с удивлением, словно и не он говорил сейчас таким просящим, униженным тоном. — паспорт я в рубашке забыл… И страховка на квартиру там была…

— Сразу, что ль, не мог сказать, когда тебя переодевали?..

Иван хотел возразить, что он был без сознания, когда его привезли в больницу, поэтому сказать ничего не мог, но тут же понял, что в этом нет никакой необходимости. И даже смысла нет. Поскольку никакого паспорта и никакой страховки в карманах его одежды, конечно, не было… Спор получился бы чисто теоретический…

Поэтому он промолчал, только принял еще более виноватый вид…

— На складе, значит, твоя одежда… Где ж еще ей быть?.. — буркнула медсестра. — До утра, что ль, дотерпеть не можешь?