Грег Иган - Теранезия

• Название: Теранезия
• Автор: Грег Иган
• Жанр: Научная Фантастика

Мальчишкой Прабир Суреш жил со своими родителями и сестренкой на необитаемом острове в отдаленной части Индонезийского архипелага. Прабир называл это место Теранезией, населяя его воображаемыми созданиями куда более странными чем те загадочным образом эволюционировавшие бабочки, которых там изучали его родители. Наступившая гражданская война принесла конец райским дням, и оставила Прабира и его сестру сиротами…

Восемнадцать лет спустя, слухи о причудливых новых видах растений и животных, найденных в местах их детства, приводят сестру Прабира обратно на остров. Ее брат, занимающийся теперь фармацевтикой, следует за ней…

Полный перевод.

fantlab.ru © Claviceps P.

---

Грант переварила услышанное.

— А зачем тебе понадобилось выдавать себя за отца?

— Он бы не позволил мне никому сообщить свой настоящий возраст. В этом смысле он был параноиком — возможно в детстве с ним что-то случилось. Но я не знал, как притвориться кем-то и не знал, как промолчать о моем возрасте.

— Хорошо. Но ты не знаешь точно, перехватили ли сообщение, не так ли? Они могли сбросить мины в любом случае. Это могло случиться в результате воздушного наблюдения, деятельности повстанцев в этом районе, дезинформации, в конце концов! Это может вообще быть никак с тобой не связано!

Прабир покачал головой.

— Даже если это и так: я слышал, как приближается самолет и я не предупредил их. И это была моя обязанность ухаживать за садом, но я вместо этого отправился плавать.

— Тебе было девять! — сказала Грант. — Ты мог поступить глупо, но убила их армия. Ты и вправду воображаешь, что они винят тебя?

— Мне было девять, но я не был глуп. После того, как я отправил сообщение, я знал, что сделал. Но я очень боялся сказать им. Я чувствовал себя настолько виноватым, что пошел и отравил одну из бабочек, чтобы попытаться обмануть самого себя. Заставить себя поверить, что именно это причина того, что мне так плохо.

Грант замолчала, пытаясь найти какой-то выход. Но она должна была видеть, что его нет.

— Как бы тебе не было больно, — сказала она, — ты прожил с этим восемнадцать лет и ты можешь жить дальше.

— Зачем? — горько засмеялся Прабир. — Какой в этом смысл? Мадхузре я больше не нужен. Вы знаете, почему я отправился за ней? Вы знаете, почему я последовал за ней здесь? Я боялся, что она все узнает. Я боялся, что она найдет здесь что-то, что скажет ей о моем поступке. Я не пытался защитить ее. Я всего лишь хотел не дать ей узнать правду.

— Ну и как я объясню ей твою смерть?

— Как несчастный случай.

— Я не стану оговаривать себя. Последует официальный запрос и все раскроется.

— Вы меня сейчас шантажируете?

Грант спокойно покачала головой.

— Я говорю тебе, что произойдет. Это не угроза, просто именно так и будет.

Прабир закрыл лицо руками. Перспектива казалась невыносимой, но, возможно, это поможет ей пережить его смерть, когда она поймет, что ничего ему не должна. Он действовал не из любви к ней или из чувства вины перед родителями. Он даже не защищал их общие гены. Все, что он когда-либо сделал, он сделал, чтобы скрыть свое преступление.

Прабир развернулся и направился к минному полю. Грант что-то кричала, но он не обращал внимания. Дротики, один за одним, стали вонзаться в верхнюю часть спины; после четвертого или пятого он перестал что-либо чувствовать и не мог сказать, сколько их еще было. Он немного «поплыл», но это не замедлило его. У Грант все еще ни малейшего шанса догнать его.

Он почувствовал, как что-то укололо его в правую ногу, как будто горячее острое лезвие прошлось по коже. Он потерял равновесие, больше от удивления, чем от удара пули, и боком свалился в кусты. Из-за паралича в плечах его руки были бессильны: он не мог подняться, не мог даже ползти!

Минутой позже Грант встала рядом с ним на колени и, вытащив дротики, помогла ему подняться. Прабир истекал кровью в большей степени от повреждений от кустарника, чем от легкого ранения, полученного от Грант.

— Теперь ты вернешься на корабль? — спросила она.

Прабир встретился с ней глазами. Он не был ни зол на нее, ни благодарен ей. Но она лишила его каких-либо импульсов и усложнила все до такой степени, что было бы смехотворно сопротивляться ей.

Смехотворно и крайне эгоистично.

Он помолчал некоторое время, пытаясь примириться с этим. Потом сказал:

— Есть кое-что, что я еще хочу здесь сделать, если вы не против. Но нам для этого понадобятся кое-какие инструменты, и мне придется подождать, пока меня отпустит этот чертов паралич.

* * *

Они вернулись в кампунг после обеда с бензопилой и деревянным молотком. Грант нарезала ветки метровой длины, а Прабир забивал их в землю, огораживая таким образом заминированный сад. Он прибил предупреждающие знаки с каждой стороны, сделав надписи на шести языках, воспользовавшись планшетом для перевода. Было немного шансов, что рыбаки заберутся так далеко в джунгли, но если появятся еще какие-нибудь биологи, они будут предупреждены.

— Не хочешь поставить мемориальную табличку? — спросила Грант.

— Никаких святилищ, — покачал головой Прабир. — Они ненавидели это.

Грант оставила его одного, теперь доверяя ему. Прабир стоял у забора и пытался представить их: среднего возраста, держащиеся за руки и полжизни еще впереди. Любившие до конца, работавшие до конца, дожившие до своих пра-правнуков.

Вот, что он уничтожил.

Грант продолжала настаивать: они бы не обвиняли тебя! И что это значит? Мертвые никого не обвиняют. Что, если его мама выжила и парализованная горем, знала бы, что во всем виноват он? Она поначалу, пока он был ребенком, пыталась бы защищать его. А сейчас? А всю оставшуюся жизнь?

И его отец…

Он не имел права испытывать их так, заставляя выбрать между презрением и прощением. И сколько бы оправданий они для него не нашли, сколько бы сострадания не высказали, в конце концов это не имело бы никакого значения. Он не хотел их воображаемых благословений, он не хотел никакого похожего на правду сострадания. Он хотел лишь невозможного: вернуть их.

Он сел на землю и заплакал.

Прабир добрался обратно до пляжа, пока еще не стемнело. У него пропало желание умирать, обезболить себя до несуществования.

Но жить, он должен жить с болью от того, что совершил, а не с надеждой на то, что это когда-нибудь пройдет. Такого никогда не случится. Ему нужно найти другой повод двигаться дальше.

Часть шестая

13

Грант провела следующее утро, извлекая ткани из сохраненных бабочек, а затем секвенируя их ДНК. Даже при том, что белок Сан-Паулу зашифровал некоторые его части, можно было, используя генетические маркеры, восстановить правдоподобное фамильное дерево, используя серийные номера в качестве хронологии.

Одно Прабир угадал правильно: ген Сан-Паулу изменился. Собственный белок постепенно перезаписывал его: хотя белок двадцатилетней давности казалось должен вносить более тонкие изменения от поколения к поколению, чем современная версия. Это добавило новый поворот в процесс конвергенции: по крайней мере, у бабочек сама трансформация оказалась предметом последовательных улучшений. Чтобы не делал белок Сан-Паулу, чтобы производить свои на удивление благотворные мутации, со временем изменения, которые он внес в свой собственный ген, позволили ему выполнять весь процесс намного эффективней.

Грант опубликовала в сети исторические данные, упомянув заслуги Радхи и Радженды Суреш. Затем она приступила к работе со спящими взрослыми особями — брала пробы для анализа РНК-транскриптов. Им можно было не беспокоиться о недостатке образцов — помимо тех шести, что сорвал Прабир, все пойманные ими взрослые особи перешли в то же состояние.

Прабир сидел и наблюдал, как она работает, помогая, чем мог. Возможно, из-за того, что он начал постепенно понимать, что именно она сделала для него в кампунге, ее лицо казалось, стало добрее, а поведение — мягче. Как будто он наконец-то научился понимать диалект языка ее тела, как раньше привык к ее незнакомому акценту.

Вечером, после ужина, они сели на палубе лицом к морю и, слушая музыку, обсуждали, как закончат свое путешествие. Если только новости из Лозанны или Сан-Паулу, которые они получат утром, не сообщат обратного, то, по их мнению, они собрали все необходимые данные для подпитки исследований мутантов в обозримом будущем. Они присоединяться к экспедиции на день или два, чтобы лично сравнить заметки, а потом Грант отправится на Сулавеси, чтобы вернуть взятый в аренду корабль. Прабир пока точно не знал, хочет ли он отправиться с ней в Амбон. Это будет зависеть от приема, который ему окажет Мадхузре.

— Что ты собираешься ей сказать? — спросила Грант.

— Я не знаю. Я не могу сказать ей то, что сказал вам. Я не могу отравить ей жизнь. Но я больше не хочу врать ей. Я не хочу пичкать ее историей о том, что приехал сюда, чтобы уберегать ее от травмы.

Грант бросила на него сердитый взгляд.

— Тебе разве не приходило в голову, что это все еще может быть правдой? У тебя может быть больше одной причины, чтобы делать что-то.

— Я знаю, но…

— Не позволяй этому разрушать все, — оборвала она Прабира. — Не позволяй лишить тебя вещей, которыми ты можешь гордиться. Ты, что, искренне веришь, что никогда больше не попытаешься защитить ее, только потому, что она твоя сестра?