Мери Каммингс - Серебряное небо

• Название: Серебряное небо
• Автор: Мери Каммингс
• Издательство: Букмастер
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-985-549-898-9

Мир после катастрофы суров и жесток. Это мир, где жизнь человека порой стоит меньше куска хлеба или пары рыболовных крючков. Развалины заброшенных городов, разбросанные далеко друг от друга крохотные людские поселения… Лесли Брин, лекарь и маркетир, бродит от поселка к поселку и торгует обломками прежней цивилизации — нитками и пластиковыми пакетами, оружием и пряностями. На поясе у нее нож, под рукой — заряженный арбалет; ее верные спутники, защитники и друзья — стая полудиких собак. Казалось бы, что хорошего в такой жизни? Но на самом деле в ней есть место и радости, и доброте, и любви. Лесли, как и все люди во все времена, стремится обрести в этом мире свое счастье…

---

В банде было пятнадцать человек, из них две женщины. Обосновались они на ферме милях в двадцати от базы. Когда подъехали солдаты, бандиты начали стрелять из окон, в том числе и женщины. В последующей перестрелке они были убиты. Погиб один солдат, трое ранены.

При осмотре фермы в сарае были обнаружены два женских трупа, разделанных на мясо; в выгребной яме за домом — человеческие кости. Все это похоронили в братской могиле рядом с фермой. Мародеров хоронить не стали — просто оставили их в доме и подожгли его.

Полковник догадывался, что сержант чего-то не договаривает — возможно, несколько бандитов были все же захвачены живыми и убиты позже, после страшной находки в сарае. Выяснять это он не стал.

Беженцы по-прежнему прибывали, уже не поток — тонкая струйка. Но и этой струйки хватило, чтобы к концу марта бараки были переполнены.

Всю зиму полковник, когда выдавалось время, изучал списки беженцев и вызывал к себе тех, кто обладал нужными ему знаниями и навыками: фермеров и агрономов, врачей, медсестер и автомехаников. Проводил с ними нечто вроде собеседования, пытаясь выяснить не только их профессиональные качества, но и способность работать в команде.

Подходящим он предлагал вместе с семьями перебраться из барака в свободные комнаты в казарме. К тому времени, когда земля очистилась от снега, у него уже были люди, способные руководить сельскохозяйственными работами — на этот раз он надеялся собрать урожай и на открытом грунте.

Но еще раньше, в апреле, на рассвете кто-то громко и тревожно постучал в дверь его комнаты. Полковник открыл — на пороге стоял часовой, дежуривший обычно у входа в офицерское общежитие. Не спросясь, он шагнул в комнату, пролепетал:

— Господин полковник… сэр… там… — задохнулся и махнул рукой в сторону окна.

Но командующий базой уже и сам смотрел туда.

Впервые за без малого два года тучи рассеялись и в просветах показалось небо. Но не то знакомое всем с детства предрассветное небо — синий покров с рассыпанными по нему звездами. Это, новое небо было словно затянуто серебристой, слабо фосфоресцирующей полупрозрачной пленкой, остатки туч на ее фоне смотрелись темными пятнами.

В одном месте виднелось светлое пятно с расплывчатыми очертаниями, в котором можно было угадать молодой месяц.

Позже полковник Брэдли прочитал, что серебристые полупрозрачные облака знакомы людям уже давно — их видели и после извержения Кракатау, и после падения Тунгусского метеорита.[3] Но в тот, первый момент это зрелище показалось ему ужасающим — будто кто-то вдруг перенес его на другую планету.

С тех пор просветы в тучах появлялись все чаще, бывали даже ясные дни — не считая серебристой облачной пелены, которая не редела и не рассеивалась. Солнце, просвечивая сквозь нее, грело не так сильно, как прежде, но все же достаточно, чтобы в мае земля покрылась молодой травкой.

Некоторые из обитателей бараков, дождавшись теплых дней, ушли, но большинство остались. Здесь, в городке рядом с базой, у людей была хоть какая-то стабильность и уверенность в том, что и завтра, и через месяц у них будет еда и крыша над головой. За это они готовы были работать, не покладая рук, и благодарили Бога, что попали сюда, потому что в остальных местах было куда хуже. Несравнимо хуже.

Беженцы из других районов приносили страшные сведения: голод, разруха, эпидемии. Слова «закон и право» потеряли всякий смысл, жизнь человека порой стоила меньше куска хлеба — а нередко и зависела от этого куска.

И в этих нечеловеческих условиях, среди царившего по всей Америке хаоса, Форт-Бенсон оставался одним из немногих островков безопасности и порядка.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Всего этого Лесли в то время, разумеется, не знала. Прочла потом, в «Журнале базы», который полковник начал вести через пару недель после Перемены, записывая в него все самое важное, что происходило в Форт-Бенсоне.

Ей было одиннадцать лет, когда в журнале стали появляться и записи, сделанные ее, еще детским почерком. Каждый вечер она приносила полковнику обед, и он, пока ел, диктовал ей, что именно писать.

Приносить обед полковнику Брэдли было лишь одной из обязанностей Лесли. А еще — ухаживать за больными в лазарете, мыть и стерилизовать медицинские инструменты и помогать маме вести прием больных.

В двенадцать лет она уже могла сделать укол и поставить капельницу, зашить рану и наложить повязку. В четырнадцать — ассистировала при операциях, безошибочно подавая нужный инструмент и отсасывая резиновой грушей кровь, могла вправить вывих и зафиксировать шиной сломанную руку или ногу.

В тринадцать лет к обучению медицине прибавились еще уроки самообороны. Полковник отвел ее к сержанту Калверу и приказал, чтобы тот научил ее, как он выразился, «всему, что ей не помешает знать… ну, ты понимаешь, о чем я!»

Тут же добавил:

— Только не забудь, что это девочка, а не новобранец. Сломаешь ей что-нибудь — сам лично шею сверну!

Лесли мысленно хихикнула: трудно было себе представить, что невысокий пожилой полковник в состоянии свернуть шею здоровенному сержанту Калверу. Но тот воспринял слова своего командира всерьез и смущенно пробасил:

— Да что вы, сэр… будто я сам не понимаю!

И действительно, за все время обучения Лесли ни разу ничего не сломала и не вывихнула. Вот синяков набила изрядно — в основном поначалу, когда еще не умела падать.

Помимо обычных приемов самообороны, сержант учил ее стрелять — а заодно разбираться в оружии и чинить простые поломки, владеть ножом и использовать в схватке любые подручные средства, будь то ремень или палка, подобранный под ногами камень или рюкзак.

— Помни, в серьезной драке тебе против мужчины не выстоять: и сила не та, и удар не тот, — не раз говорил он. — Твое оружие — скорость, ловкость и внезапность. Старайся вывести противника из строя как можно быстрее; если почувствовала угрозу — бей первой.

Лесли слушала и запоминала, тренировалась и радовалась, когда какой-то прием удавался. Но, хотя всю эту «науку» девочка схватывала на лету, воспринимала она ее скорее как игру, чем как то, что когда-нибудь пригодится в жизни.

Всеобщая любимица, она росла фактически в тепличных условиях — рядом с любящей мамой, в окружении людей, которые бы волоску не дали упасть с ее головы. С уродливыми сторонами жизни ей столкнуться не пришлось, и ее представления о людях и об их отношениях во многом оставались книжными, основанными на романах, которые она читала по вечерам.

После хаоса и тягот первых лет новой эры началось время возрождения. Измученная морозами и ураганами, землетрясениями и вулканами земля постепенно оживала и приспосабливалась к новой реальности.

Лето стало короче и прохладнее, чем раньше, но все же его хватало, чтобы животные успевали вывести детенышей, а растения — дать семена. Прежде безжизненные пустыни прорастали травой и кустарником — дожди шли теперь куда чаще.

Перепад между ночной и дневной температурой мог составлять и двадцать, и даже тридцать градусов. Снежные бури зимой, пыльные бури летом стали частью обыденной жизни, они налетали без всякого предупреждения и так же быстро заканчивались.

Лиственные деревья по большей части вымерзли в первую, длившуюся почти год сумеречную зиму, но их семена, перезимовав под снегом, выжили, и теперь под сенью засохших исполинов поднималась зеленая молодая поросль.

Куда реже, чем раньше, звучали теперь голоса певчих птиц, почти не осталось сусликов и луговых собачек, зато чернохвостые олени быстро восстановили свою численность. Необычайно размножились зайцы.

И — змеи. Наступившая пора оказалось для них благодатной. В некоторых районах за пару миль пути можно было заметить десяток, а то и больше крупных гремучек.

Оставшиеся в живых люди ушли из зараженных, заваленных трупами городов. Новые поселения возникали вблизи источников пресной воды, по берегам рек и озер.

Люди выращивали кукурузу и пшеницу, разводили овец и коз и промышляли охотой. Почти не осталось коров, и они очень ценились — молодую телочку меняли на десяток овец, хорошая же дойная корова стоила целое состояние.

Стремительно возрождались забытые ремесла. Этому новому миру были не нужны учителя и музыканты — умение обрабатывать шкуры и молоть муку было куда важнее. Те же немногие умельцы, кто мог поставить печь, починить трактор или сделать для него газогенераторный двигатель, ценились на вес золота.

Люди редко уходили далеко от своих поселков. Идти было некуда, да и опасно — ограбить путников могли и на дороге, и в любом чужом поселении. И хорошо если только ограбить — впрочем, отобрать у человека еду, оружие и одежду почти наверняка значило обречь его на смерть.