Народные сказки - Волшебные сказки Англии

• Название: Волшебные сказки Англии
• Автор: Народные сказки
• Издательство: РИПОЛ классик
• Жанр: Сказки
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-386-03769-7

Эта книга — настоящий сундук с сокровищами. В нем собраны самые волшебные, захватывающие и таинственные истории о храбром короле Артуре и его доблестных рыцарях, о могущественном чародее Мерлине, об ужасных великанах и чудовищах, об отважных героях из народа и многих-многих других. Окунитесь в чудесный мир легендарной Англии!

Вашим проводником в мире английских легенд и преданий будет Заслуженный художник России Анатолий Зиновьевич Иткин. Благодаря ему все таинственное и неведомое в английском фольклоре вы сможете увидеть своими глазами, и настоящее волшебство станет чуть ближе.

---

— Но ты не беспокойся. Вот буду завтра шерсть прясть — детям надо тёплые кофточки связать к зиме — и обязательно что-нибудь придумаю.

Наутро села за прялку, нажимает ногой — вверх-вниз, вверх-вниз; сучится шерсть в крепкую ровную нитку. Вот уже сколько спряла — можно красить, сушить, и вяжи что хочешь. Смотрела, смотрела Мейзи, как колесо вертится, и стало у неё на душе так легко, так покойно. Тут-то и осенило её, додумалась всё-таки, как спасти Гусиный луг от длинной косы и могучих плеч боггарта.

Вернулся муж вечером домой, Мейзи ему и говорит:

— Иди завтра в Бриксуорт к кузнецу, которого зовут Большой Стив. Пусть выкует пятьдесят толстых железных прутьев. А летом, пока трава не выросла, пойдёшь на Гусиный луг и воткнёшь их в траву с той стороны, откуда боггарт будет косить.

Так Джонс и сделал. Пошёл в Бриксуорт, выковал ему Большой Стив пятьдесят железных прутьев; а летом, пока трава не выросла, отправился Джонс на Гусиный луг и воткнул их в траву на ближнем конце поля.

Подросла трава, встал он утром с зарёй, взял косу в амбаре, хорошенько её наточил и отправился на Гусиный луг. Подходит, а боггарт уже ждёт его — ещё огромнее, ещё сильнее, ещё гуще шерстью оброс. Маленькие глазки злобно блестят, кожаным поясом подпоясан, сзади заткнут большой точильный камень, а в руках коса — втрое больше, чем у Джонса.

— Кто первый пришёл, тот с ближнего конца начинает, — говорит боггарт, а сам думает: пойдёт Джонс на дальний конец, уморится, будет еле-еле махать. — Ты готов? — крикнул он, когда Джонс дошагал до своего края.

И, не дожидаясь ответа, развернул плечи и срезал одним махом столько, сколько Джонсу в четверть часа не скосить.

— Ха! Ха! — обрадовался он.

Опять размахнулся, на этот раз срезал столько, что Джонсу и в полчаса не скосить.

— Хо! Хо! — громыхнул он.

Размахнулся ещё раз, и ударила коса по железному пруту, скрытому густой травой.

— Какие, однако, здесь лопухи жесткие! — воскликнул боггарт, вынул из-за пояса точильный камень и стал отбивать косу с большим усердием.

Опять размахнулся и опять хватанул косой по железу. Вынул камень, снова давай точить. Так и пошло. Размахнётся, ударит по пруту — и опять точи косу! Жарко, пот градом льёт, совсем из сил выбился. Глянул на другой конец поля — и зло взяло: Джонс не спеша, размеренно косит себе и косит, трава налево-направо ровными валками ложится.

— Эй! — крикнул боггарт. — Постой! Никогда я не видел такого поля! Трава как железо. Коса то и дело тупится. Скоро уже и точить будет нечего. Давай отдохнём!

— Отдохнем? — воскликнул удивлённо Джонс. — Да ведь мы только начали. Подожди, пробьёт одиннадцать, тогда и отдохнём. А сейчас ещё и восьми нет. Ну а вообще, как хочешь.

И он опять начал косить, а трава опять повалилась налево-направо ровными валками.

Услыхав, что надо косить до одиннадцати, боггарт разозлился не на шутку, швырнул косу подальше в траву да как заорёт:

— Подавись ты своим полем! Ничего путного на нём не родится: сорняки, ботва да лопухи как железо! Ноги моей больше здесь не будет. Осточертело оно мне, да и ты не меньше!

Рыкнул боггарт яростно и исчез, больше никогда не появлялся в Нортгемптоншире. А Джонс улыбнулся и давай косить дальше. Скосил всё поле, подобрал огромную косу боггарта и пошёл домой. Рассказал Мейзи, как славно всё удалось, и повесил косу боггарта в амбаре рядом со своей. Отовсюду приходили люди подивиться на гигантскую косу. Говорят, коса боггарта до сих пор висит в том амбаре.

Джек и золотая табакерка

В доброе старое время, не в моё, не в твоё, да и в неведомо чьё, жили посреди большого леса старик со старухой. Был у них единственный сын, который никогда никого, кроме отца с матерью, не видал, хотя и знал, что другие люди существуют на свете, читал про них в книгах, которых много было в отцовском доме. Вот раз ушёл отец в лес дрова рубить, Джек и говорит матушке, что хочет пойти в чужие края — людей посмотреть, себя показать.

— Что я здесь вижу-то, лес да лес кругом. Так и ума лишиться недолго.

— Ладно, мой бедный сын. Иди, коли хочешь. Так, видно, тебе на роду написано, — молвила матушка. — Но сначала ответь, что выбираешь: маленький пирожок на дорогу с материнским благословением или большой без благословения?

— Вот задала задачу! — удивился Джек. — Испеки мне пирог побольше. Путь не близкий, живот от голода подведёт.

Испекла мать большой пирог, проводила сына. А сама забралась на крышу, смотрит ему вслед, а благословить не может.

Шёл Джек по лесу, шёл и встретил отца.

— Ты куда собрался, мой бедный сын?

Ответил Джек отцу то же, что и матери.

— Ладно, — согласился отец, — что с тобой сделаешь. Хоть и не хочется тебя отпускать, но раз уж ты решил идти — иди. Так, видно, тебе на роду написано.

Пошёл Джек дальше, слышит, отец кличет. Вернулся Джек, отец и говорит:

— Ты, гляжу, выбрал большой пирог. Нелегко тебе будет без материнского благословения. Многие беды ждут тебя впереди. — И с этими словами вынул из кармана золотую табакерку. — Вот возьми мою табакерку, положи в карман и не открывай, пока не будет тебе грозить неминучая гибель. Табакерка тебе поможет.

Взял Джек табакерку, положил в карман и пошёл дальше. Долго ли, коротко шёл, дело к вечеру, устал, проголодался, от пирога одни крошки остались. Совсем стемнело, и дороги-то под ногами не разберёшь. Вдруг видит, вдали огонёк светится. Пошёл туда, постучал с заднего крыльца, отворила дверь служанка и спрашивает, что ему надобно. Ночь на дворе, отвечает Джек, не найдётся ли для него местечка переночевать. Пустила его служанка в дом, посадила к очагу, принесла хлеба с мясом и молока. Ест Джек, пьёт, у огонька греется.

Спустилась вниз хозяйская дочь, увидела Джека и полюбила его с первого взгляда. И Джек её полюбил. Побежала девушка к отцу и говорит: сидит у них на кухне прохожий, собой пригожий; тотчас и хозяин к нему вышел, спрашивает, какую работу Джек может делать. А Джек, простая душа, отвечает:

— Какую дадите, ту и сделаю.

Он-то подумал, задаст ему хозяин что-нибудь по дому сделать. А хозяин говорит:

— Ну коли так, вот тебе работа! Завтра утром в восемь часов, ни раньше ни позже, пусть у меня под окнами море плещется, по нему корабли плавают, пусть самый большой из пушек палит в мою честь и пусть от их залпов подломится ножка кровати, в которой спит моя младшая дочь. Не сослужишь эту службу — своей жизнью поплатишься.

— Ладно, — сказал Джек. — Так и быть, сослужу тебе эту службу.

И пошёл спать, почти до восьми часов утра проспал. Проснулся и сразу про золотую табакерку вспомнил, даже испугаться как следует не успел. «А ведь, пожалуй, ближе к смерти и быть не может», — сказал он себе, сунул руку в карман и вынул отцовскую табакерку. Открыл табакерку, и выскочили из неё три рыжих гнома.

— Что тебе сделать, приказывай! — говорят они Джеку.

— Пусть под окнами дома море плещется, по нему корабли плавают, пусть самый большой из пушек палит и пусть от их залпов подломится ножка кровати, в которой спит младшая дочь моего хозяина.

— Будет исполнено, — отвечают рыжие гномы, — можешь дальше спать, ни о чём не думать.

Только пробило восемь утра, как — бах! бах! — палит из пушек самый большой корабль. Вскочил Джек с постели, глянул в окно, да так и ахнул — плещется под окошком море, по нему корабли ходят, а ведь он, кроме леса да отцовского дома, ничего в жизни не видел.

Оделся Джек и спустился вниз. Идёт и смеётся, горд, что так славно работа сделана.

— Что ж, молодой человек, — говорит хозяин. — С этой работой ты справился. Идём, попотчую тебя, а потом задам ещё две работы. Справишься — бери мою младшую дочь в жёны.

Завтракает Джек, любуется хозяйской дочерью, да и она им.

Позавтракали, и задал хозяин Джеку вторую работу: к восьми утра повалить все деревья вокруг дома на много миль.

Справился Джек и с этой работой. Похвалил его хозяин и задаёт новую задачу:

— А теперь вот что сделай — последняя это работа, больше не будет. Построй мне в одну ночь замок на двенадцати золотых столбах, чтобы перед ним полк солдат маршировал и генерал ими командовал.

— Ладно, сделаю, — согласился Джек.

Утром проснулся хозяин: исполнил Джек и эту работу. Сыграли свадьбу, но, увы, худшее-то впереди было.

Устроил хозяин большую охоту: знать понаехала со всего королевства — зверя пострелять, да вместе с тем и на замок подивиться. Была у Джека теперь красивая лошадь и алый камзол, чтобы скакать на охоте. Утром надел он этот камзол, а табакерку-то забыл переложить. Стал слуга убирать платье Джека, пощупал карманы жилетки, вынул золотую табакерку, открыл — оттуда три рыжих гнома выскочили и говорят: «Что тебе сделать, приказывай!» А слуга был малый не промах: