Кир Булычев - Поступили в продажу золотые рыбки (сборник)

• Название: Поступили в продажу золотые рыбки (сборник)
• Автор: Кир Булычев
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9691-089

Космические пришельцы начали появляться в городе с 1967 года. С этой поры классик отечественной фантастики Кир Булычев (1934–2003) стал вести летопись Великого Гусляра – маленького городка, расположенного где-то «между Архангельском, Устюгом и Вологдой». Великий Гусляр легко ужился с инопланетянами, можно сказать, справился с ними, как легко справляется российская провинция со всякого рода умниками и прогрессорами. Достоверность рассказов Кира Булычева не вызывает сомнений у каждого, кто читал Салтыкова-Щедрина, Платонова, Шекли и Каттнера. А те, кто таких не читал, кто считает лихим сюжетом примитивную стрелялку и не ведает существа оригинальнее вампира, откроют в летописи Великого Гусляра большой мир настоящей фантастики – умной, увлекательной, изобретательной, язвительной и очень смешной.

В эту книгу вошли повести и рассказы о Великом Гусляре, написанные в конце 1960-х – 1970-е годы, а также письма героев произведений в редакции журналов и газет. Полностью цикл произведений Кира Булычева о Великом Гусляре, писавшийся в течение 35 лет, составляет три тома.

---

– А чего же сам не купил цветок?

– Нельзя, бабушка очень пугайт. Три нога из меня расти. Не получайт. На тебя вся надежда есть…

И тут пришелец растворился в воздухе, потому что его время истекло. И он, видно, начал свои прыжки во времени, чтобы вернуться домой и там доложить, что нащупал контакт с Корнелием Удаловым и Корнелий согласился помочь.

Удалов протер глаза, посмотрел еще на кресло, в котором только что беседовал пришелец. Кресло сохранило примятость в середине. Все это не было сном, а раз так, то придется помочь братьям по разуму. Но кто же такие крупики? Может, лисица? Или песец?

Удалов застегнул плащ, взял зонт и вышел на улицу. Пришельцу хорошо было в его силовом поле. А на Удалова обрушились бешеный ветер, дождевые брызги и скрип деревьев. Под ногами таились черные лужи, а путь на Меркартовскую улицу, хоть и не очень далек, пролегает в стороне от центра Великого Гусляра.

Пока Удалов добрался до дома три, он изрядно промок, в ботинках хлюпало, затекло за уши и под воротник. Домик был мал, выходил на улицу двумя окошками, в заборе виднелась калитка. Но прежде чем войти во двор, Удалов деликатно постучал в освещенное окно. Занавеска отодвинулась в сторону, и круглое румяное старушечье лицо приблизилось к окну. Удалов улыбнулся ему и пошел к калитке. Открыл мокрый холодный крючок и прислушался. В доме было тихо. В соседнем дворе забрехала отчаянно собачонка. Удалов подошел к шаткому крыльцу и поднялся на три ступеньки. Собачонка суетилась у забора, захлебывалась, словно охраняла два дома по совместительству.

Удалов толкнул дверь, и та отошла тяжело, со вздохом и скрипением.

– Есть кто живой? – спросил Удалов вежливо и шагнул в темноту. В тот же момент что-то тяжелое упало ему на голову и отключило его сознание. Последней мыслью Удалова было: «Наверное, крупики – это белки».

Удалов пришел в себя в горнице. Здесь было светло. Он сидел на скамье, прислонясь спиной к печке, чуть теплой, топленной утром. Напротив стоял грузный человек в пижаме и ватнике.

В руке у человека была скалка. У человека были красный нос и грустные глаза.

«Все-таки крупики – это белки», – подумал Удалов, возвращаясь к действительности, и пощупал затылок. На затылке была шишка.

– Вы простите, если что не так, – сказал мужчина. – Меня тетя Нюша на помощь позвала. Я думал, что тот самый возвратился. В черных очках. Пристал, в окно стучится, угрожает: отдай, говорит, цветок. Иностранец, наверно. Бандит. А в дом не вошел. Тетя Нюша его шуганула, а меня на помощь позвала. Все-таки мужчина в доме. Я ее сосед, из соседнего дома.

Тут Удалов, разогнав из глаз разноцветные круги, заметил в стороне смущенную бабушку с румяными щеками.

– Я женщина одинокая, – объяснила бабушка. – Меня просто и ограбить можно.

– Правильно, – ответил Удалов и разозлился на скрытного пришельца.

Значит, тот не сразу к Удалову, а сначала побывал здесь, попытался цветок раздобыть. И все испортил. Ну хоть бы проинформировал Удалова об этом заранее. Теперь голова болеть будет. Может, даже сотрясение мозга. Это бывает. От скалки.

– Воды, – сказал Удалов.

– Нюша, дай воды.

Мужчина положил скалку на стол.

– А ты, Иннокентий, смотри за ним, – сказала Нюша, уходя в сени, где стала греметь кружкой, зачерпывая воды.

– Вы ее извините. Женщина одинокая, подозрительная. Я-то знаю, что взять у нее нечего. А она думает, что представляет интерес.

Удалов покосился на окно. Там стояли горшки с цветами. Одно из растений было осыпано красными бутонами.

– Вот-вот, – заметил его взгляд мужчина. – Из-за этих ничего не стоящих цветов вся катавасия вышла.

Бабушка принесла кружку с водой. Пока Удалов пил, она оглядела его с головы до промокших ног, и не известно, осталась ли довольна осмотром. В глазах ее не пропадало подозрение.

– Зачем пожаловали, батюшка? – спросила она Удалова.

В ином случае Удалов оставил бы разговор до завтра. Не время было приобретать цветок. Но теперь, судя по часам, до возвращения пришельца оставалось чуть больше получаса. Из них пятнадцать минут уйдет на обратную дорогу.

– Я мимо проходил. Заглянул в окошко и решил зайти.

– Зачем? – спросила бабушка.

– Ну, я пойду, тетя Нюша, – сказал грузный мужчина.

– Нет, Иннокентий, погоди, – возразила бабушка, – меня одну не оставляй.

Мужчина вздохнул, развел руками, словно извиняясь перед Удаловым.

– Чудесные цветы вы разводите, – сказал тогда Удалов.

– Опять? – спросила бабушка.

– Так разве я виноват, что такое совпадение получилось?

– Может, и виноват.

– Жена у меня любительница растений, – заспешил Удалов. Время шло. Пришелец уже торопится обратно, минуя звездные скопления и облетая метеорные потоки. – У нее день рождения завтра. Вот я и решил – куплю ей что-нибудь необычное. Как-никак шестнадцать лет вместе прожили. Ксенией мою жену зовут. Ксения Удалова. Я здесь, в Гусляре, работаю, директором стройконторы.

– Как же, слышал, – сказал мужчина. – В случае чего поможет тебе, тетя Нюша, стройматериалами.

– Если в пределах законности, помогу, – подтвердил Удалов.

Тетя Нюша чуть оттаяла.

– И шифер есть? – спросила она.

– И шифер, – сказал Удалов, хотя с шифером были трудности.

– А цветок не продается. Вы к моей соседке сходите. У нее герань чудесная.

– Герань у меня самого есть, – объяснил Удалов. – Три горшка.

– Да чего ты человека мучаешь, – сказал мужчина. – Продай ему цветок. Он не забудет.

– Не забуду, – сказал Удалов. – Вот этот красный цветок продайте. Сколько нужно – заплачу. Ведь не зря я по голове скалкой получил. Ведь тоже увечье. Пожаловаться можно.

– Жаловаться он имеет право, – сказал грузный мужчина. – У него шишка, не меньше, на затылке.

– Есть шишка.

– А ведь я, тетя Нюша, твое задание выполнял. Тебя защищал. – Грузному мужчине хотелось поскорее домой.

Тетя Нюша пригорюнилась.

– Вот, думала, помру, буду перед смертью цветком любоваться. Он у меня единственный, больше такого во всем городе нету. А кроме того, я к дочке собиралась съездить. В Архангельск. Дорога не дешевая.

– Дорогу оплачу, – сказал Удалов. – Сколько надо?

– Сто рублей, – произнесла бабушка и зажмурилась. Ждала, что скажет Удалов на такую наглость.

– Сто рублей нельзя, – ответил Удалов.

– Тетя Нюша, постыдись, – произнес сосед.

– Лучше я отсюда прямо в дежурную поликлинику, – сказал Удалов. – Пусть меня медицински освидетельствуют, что мне нанесены побои.

– Тридцать пять, и ни копейки меньше, – сбавила цену бабушка.

– Ой, ты же, тетя Нюша, самоубийца.

– Придется идти, – решил Удалов.

– А сколько дашь? – спросила быстро бабушка.

– Десять рублей дам.

– Десять мало. Десять один горшок стоит.

– А я горшок оставлю.

– А мне горшок без цветка не нужен.

– Двенадцать рублей – больше у меня денег с собой нету.

– А в поликлинику не пойдешь?

– Не пойду.

– А шифер достанешь?

– Постараюсь.

Тетя Нюша вздохнула:

– Бери, бог с тобой.

Удалов вытащил из кармана деньги. Хорошо еще, что захватил с собой. Отсчитал две пятерки, рубль и девяносто копеек мелочью. Тетя Нюша взяла с него обещание занести завтра гривенник, и Удалов обхватил пыльный тяжелый горшок.

Вышли во двор вместе с соседом. Сосед кутался в ватник, подбирал по-птичьи ноги в шлепанцах. Проводил Удалова до калитки, отворил ее. Бабушка загремела в сенях щеколдой.

– Послушай, – сказал грузный мужчина на прощанье, – ты про жену все врал. Почему двенадцать рублей за простой цветок отдал? Скажи, я никому ни слова.

– Да что там, – ответил Удалов, отклоняя головой ветви, чтобы не мешали смотреть вперед. – Все равно не поверите. На одной планете крупики дохнут. Их вылечить можно только этим цветком. Так что ко мне обратились за помощью.

– Ага, – сказал мужчина. – Вот это уже больше похоже на правду.

И когда Удалов уже отошел, ступая в лужи, он крикнул:

– А кто такие крупики?

– Не знаю! – крикнул в ответ Удалов. – Серые, говорят, пушистые, сидят под кустом.

– Наверное, кролики, – сказал мужчина.

– Может быть, – ответил Удалов и поспешил к дому, скользя по глине и прижимая к груди тяжелый горшок.

Пришелец ждал его возле дома, на улице, под деревом.

– Достал? – спросил он, выходя из тени. – Спасибо тебе огромного размера. Давай сюда. Домой я не мог. Твой жена пришел.

Удалов поставил горшок с цветком на землю.

– Не узнали там у себя, кто такие крупики? – спросил он.

– Нет, не успел, – ответил пришелец. – Такой трагедия. На нас с вами весь надежда.

Он принялся быстро обрывать с веток красные бутоны.

– А весь горшок брать не будете?

– С горшком мне сквозь пространственно-временной континуум не прорваться. Нет такая возможность.

– Я бы знал, сам оборвал. А скажите, крупики – это не белки?

– Нет. Я полетел. Большой спасибо. Знаете что, наш планета будет ставить вам один большой памятник. В три роста. Я уже делал фотографий. Вы идете сквозь дождь и буря, а в руке у вас красный цветок.