Кир Булычев - Поступили в продажу золотые рыбки (сборник)

• Название: Поступили в продажу золотые рыбки (сборник)
• Автор: Кир Булычев
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9691-089

Космические пришельцы начали появляться в городе с 1967 года. С этой поры классик отечественной фантастики Кир Булычев (1934–2003) стал вести летопись Великого Гусляра – маленького городка, расположенного где-то «между Архангельском, Устюгом и Вологдой». Великий Гусляр легко ужился с инопланетянами, можно сказать, справился с ними, как легко справляется российская провинция со всякого рода умниками и прогрессорами. Достоверность рассказов Кира Булычева не вызывает сомнений у каждого, кто читал Салтыкова-Щедрина, Платонова, Шекли и Каттнера. А те, кто таких не читал, кто считает лихим сюжетом примитивную стрелялку и не ведает существа оригинальнее вампира, откроют в летописи Великого Гусляра большой мир настоящей фантастики – умной, увлекательной, изобретательной, язвительной и очень смешной.

В эту книгу вошли повести и рассказы о Великом Гусляре, написанные в конце 1960-х – 1970-е годы, а также письма героев произведений в редакции журналов и газет. Полностью цикл произведений Кира Булычева о Великом Гусляре, писавшийся в течение 35 лет, составляет три тома.

---

– Две рыбки золотые заверните, пожалуйста.

– Это вы, Корнелий Иванович? – удивилась Зиночка, которая жила на той же улице, что и Удалов. – Вам Ложкин посоветовал? Вам самца с самочкой?

– Зиночка, не продавай им рыбок, – сказал из-за аквариума инвалид Эрик, который все никак не мог собраться с силами, чтобы покинуть магазин.

– Молодой человек, – прервал его Грубин. – Только из уважения к вашему героическому прошлому я воздерживаюсь от ответа. Зиночка, вот банка, кладите товар.

У Зиночки на глазах были слезы. Она взяла сачок и сунула его в аквариум. Рыбки бросились от него врассыпную.

– Тоже понимают, – проговорил кто-то.

В дверях возникло шевеление – старик Ложкин пытался с ведром пробиться поближе к прилавку.

– Вы не церемоньтесь с ними, – сказал Удалов. – Все равно поджарим.

– Мне дайте, мне! – кричал от двери Ложкин. – Я любитель. Я их жарить не буду!

В общем шуме потонули отдельные возгласы. К Зиночке тянулись руки с зажатыми рублями, и, желая оградить ее от мятежа, Эрик приподнял костыль, стукнул им об пол и крикнул:

– Тишина! Соблюдайте порядок!

И наступила тишина.

И в этой тишине все услышали, что рыбка, высунувшая голову из аквариума, сказала:

– Это совершенное безумие нас жарить. Все равно что уничтожать куриц, несущих золотые яйца. Мы будем жаловаться.

Тишина завладела магазином.

Вторая рыбка подплыла к первой и произнесла:

– Мы должны получить гарантии.

– Какие? – спросил Грубин тонким голосом.

– Три желания на каждую. И ни слова больше. Потом – на свободу.

Наступила пауза.

Потом медленное движение к прилавку, ибо любопытство – сильное чувство и желание посмотреть на настоящих говорящих рыбок влекло людей, как магнит.

Через пять минут все было окончено. В пустом магазине на пустом прилавке стоял пустой аквариум. Вода в нем еще покачивалась. Зиночка тихо плакала, пересчитывая выручку. Эрик все так же стоял в углу и потирал здоровой рукой помятый бок. Потом нагнулся, поднял с пола почти не пострадавший букетик цветов и вновь положил на прилавок.

– Не расстраивайтесь, Зиночка. Может, в следующем квартале снова пришлют. Я только жалею, что мне не досталось. Я бы вам свою отдал.

– Я не об этом, – всхлипнула Зиночка. – Какая-то жадность в людях проснулась. Даже стыдно. И старик Ложкин кричит – мне десять штук, и вообще.

– Я очень жалею, что не смог для вас взять, – повторил Эрик. – До свидания.

Он ушел. Вера Яковлевна, дожидавшаяся, пока никого в магазине не останется, подошла к Зиночке, держа в руке палехскую шкатулку. В шкатулке еле умещались две рыбки.

– Я все-таки купила, – сообщила она. – Ты ведь и не заметила. Я поняла, что, если стоять и ждать, пока это столпотворение продолжается, ничего не достанется. Ведь ты не догадалась хотя бы две-три штуки отложить.

– Куда там, – сказала Зиночка. – Я очень рада, что вы успели. А я и не заметила. Такая свалка – я только деньги принимала и рыбок вылавливала.

– Одна твоя. Деньги мне с получки отдашь.

– Не надо мне, – отказалась Зиночка. – Я и права не имею их взять.

– Тогда я тебе дарю. На день рождения. И не сходи с ума. Кто от счастья отказывается? У тебя даже шубки нет, а зима на носу.

– Нет, нет, ни за что! – И Зиночка заплакала еще горше.

– Чего уж там, – сказала из шкатулки рыбка. – Все равно одному человеку больше трех желаний нельзя загадать. Хоть бы у него сто рыбок было. А шубу тебе надо – я сделаю. Ты какую хочешь – норковую или каракуль?

– Вот и отлично, – проговорила Вера Яковлевна. – Где сачок? Мы ее тебе пересадим. Я очень рада.

– Ну как же можно! – сопротивлялась Зиночка.

В дверь заглянула незнакомая женщина и спросила:

– Рыбки еще остались?

– Кончились, – ответила Вера Яковлевна, прикрывая крышку палехской шкатулки. – Теперь они будут приходить. Закроем магазин? Все равно – какая сегодня торговля?

– Я должна в область, в управление торговли отчет написать, – сказала Зиночка. – Я очень боюсь, что нам товар по ошибке отгрузили.

– Вот и напишешь дома. Пошли.

Зиночка послушалась. Сняла объявление с двери, заперла ее, спрятала выручку. Вера Яковлевна достала еще одну шкатулку и отсадила в нее рыбку для Зиночки. Продавщицы вышли из магазина через заднюю дверь.

– А ты хоть помнишь кого-нибудь, кто рыбок покупал? – спросила Вера Яковлевна.

– Мало кого помню. Ну, сначала, еще до всей этой истории, Ложкин был. И кружок юннатов из средней школы. Потом снова Ложкин. И Савич. И этот длинный из горздрава, и Удалов с Грубиным по штуке. А остальных разве припомнишь?

– Боюсь, – сказала на это Вера Яковлевна, – боюсь, что поздно гадать – результаты скоро будут налицо.

– То есть как так?

– Ты думаешь, что за желания будут?

– Не знаю. Разные. Ну, может, денег попросят.

– Денег нельзя. Только ограниченные суммы, – вмешалась из коробочки рыбка. Голос ее был глух и с трудом проникал сквозь лаковую крышку.

– Ой! – вскрикнула Зиночка.

Они вышли в переулок, утром еще пыльный и неровный. Переулок был покрыт сверкающим ровным бетоном. Бетон расстилался во всю его ширину, лишь по обочинам вместо утренних канав тянулись аккуратные полосы тротуара. Заборы вдоль переулка были выкрашены в приятный глазу зеленый цвет, а в палисадниках благоухали герани.

– Ничего особенного, – сказала Вера Яковлевна, морально готовая к чудесам. – Наверно, кто-то из горсовета рыбку купил. Вот и выполнил годовой план по благоустройству.

– Что же будет?.. – спросила Зиночка, осторожно ступая на тротуар.

– Я так полагаю, – ответила Вера Яковлевна, по-солдатски печатая шаг по асфальту, – я так полагаю, что надо получить отдельную квартиру. Впрочем, ты, рыбка, не спеши, я еще подумаю.

Дома Зиночка достала большую банку. Выплеснула туда рыбку из шкатулки и понесла на кухню, чтобы долить водой.

– Сейчас будет тебе чистая вода, – сказала она. – Потерпи минутку.

Зиночка открыла кран, и прозрачная жидкость хлынула в банку.

– Стой! – крикнула рыбка. – Стой, ты с ума сошла! Ты меня погубить хочешь? Закрой кран! Вынь меня сейчас же! Ой-ой-ой!

Зиночка испугалась, выхватила рыбку, сжала в кулаке. По кухне распространялся волнами едкий запах водки.

– Что такое? – удивилась Зиночка. – Что случилось?

– Воды! – прошептала рыбка. – Воды… умираю.

Зиночка метнулась по кухне, нашла чайник. На счастье, в нем была вода. Рыбка ожила. Струйка водки все текла из крана, дурманом заполняя кухню.

– Откуда же водка? – поразилась Зиночка.

– Понимать надо, – сказала рыбка. – Какой-то идиот проверить захотел – приказал, чтобы вместо воды в водопроводе водка текла. Видно, на молодую рыбку попал, на неопытную. Я бы на ее месте отказалась. Категорически. Это не желание, а вредительство и головотяпство.

– А где же вода теперь?

– Я так полагаю, что водка скоро кончится. Кто-нибудь другой обратное желание загадает.

– А если нет?

– Если нет – терпи. А вообще-то, это безобразие! Водка попадает в трубы канализации. Оттуда, возможно, в водоемы – так всю живность перевести можно. Вот что, Зиночка, у меня к тебе личная просьба. Преврати водку в воду. Используй желание. Мы тебе за это уникальную шубу придумаем.

– Мне уникальной не нужно, – сказала Зиночка. – На что мне уникальная. Я бы очень хотела дубленку. Болгарскую. У моей тетки в Вологде такая есть.

– Значит, тратим сразу два желания, да?

– Тратим, – согласилась Зиночка и немного пожалела, что останется лишь одно.

Шуба материализовалась на спинке стула. Шуба была светло-коричневого, нежного, теплого цвета. Ее украшал меховой белый воротник.

– Прости, но я ее подбила норкой, – призналась рыбка. – Приятно услужить хорошему человеку. Третье желание будем сейчас делать или подождем?

– Можно подождать немного? – попросила Зиночка. – Я подумаю.

– Думай, думай. Пообедай пока. И мне крошек насыпь. Ведь я как-никак живое существо.

– Простите, рада бога. Я совсем забыла.

Удалов с Ложкиным вместе вошли в дом. Грубин во дворе задержался, чтобы поделиться впечатлениями с соседями. Удалов с Ложкиным по лестнице поднимались вместе, были недовольны друг другом. Удалов укорял Ложкина:

– Хотели по секрету всё сделать? Всё себе?

Ложкин не отвечал.

– Чтобы, значит, весь город как раньше, один вы будете жить как миллионер Рокфеллер? Стыдно просто ужасно.

– А твоя жена шпионила, – сказал Ложкин резко и юркнул в дверь, за которой уже стояла, приложив к ней ухо, его супруга.

Удалов хотел было ответить нечто обидное, но и его супруга выбежала из комнаты, выхватила из рук банку и огорчилась:

– Почему только одна? Я же на две деньги давала.

– Вторую Грубин взял, – ответил Удалов. – Мы с ним вместе ходили.

– Сам бы покупал себе, – обиделась Ксения. – У тебя же дети. А он холостой.

– Ну ладно уж. Тебе что, трех желаний не хватит?

– Было бы шесть. У Ложкиных-то шесть.

– Не огорчайтесь, гражданка, – успокоила золотая рыбка.