Артем Каменистый - Самый страшный зверь

• Название: Самый страшный зверь
• Автор: Артем Каменистый
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-78024-2

Давным-давно ядерная война навсегда изменила земную цивилизацию…

Сохранившие веру отцов обитатели страны Хеннигвиль надеялись, что им удастся укрыться на отдаленном острове от безжалостных магов Конклава, захвативших власть в империи. Но невидимые демоны и огромный Зверь-владыка ближнего леса оказались менее страшными, чем ведомый магом отряд убийц, ворвавшийся в мирное селение. Наемники Конклава, ослепленные жаждой наживы и поисками древних артефактов, не могли и предположить, чем закончится их противостояние с чудом уцелевшим юным охотником Диртом. Как и не подозревали они, что мальчишка является носителем чистой крови…

---

Патавилетти поежился. Он был воином, а не палачом, и хотя случалось заниматься не самыми приглядными вещами, испытывал сложные чувства к методам, которые применяют против неразговорчивых еретиков.

Он бы признался в любых грехах при одном намеке на подобный допрос. Лучше пусть сожгут заживо, чем ползать по загаженному полу завывающей грудой истерзанного мяса. Все, что палачи оставляли самым упрямым – язык, – долгая практика показала, что этого вполне достаточно для получения ответов на все вопросы.

Маг продолжал:

– Мы достигли этих мест, если дмарты выжили, их селение может быть здесь. Это единственный залив на побережье, и перед ним группа островов. Все, как рассказывал брат преподобного, приметы сходятся, да и по карте ничего похожего больше нет. Хотя веры этим картам…

– Неужели кто-то может прожить здесь столько лет? Люди в Такалиде есть, но далеко отсюда. Об этих местах очень плохо отзываются.

– Я не знаю, что здесь. Эти места не исследованы. Почти нет бухт, подходы к ним опасны. На карте нашего капитана сплошные белые пятна почти сливаются. Дмарты могли не добраться, дорога ведь непростая. Их корабли – сущее недоразумение, они не годятся для долгих переходов по морю. Могли умереть от голода, болезней, разных опасностей этой земли. Но могли и выжить. Если так, то где-то здесь их селение. И в нем может находиться нужный нам человек. Он чужак для дмартов. Брат преподобного рассказал ему об ушедших, хотя должен был держать это в тайне. Тот, кто нам нужен, умеет узнавать чужие тайны, узнал и эту. Он покинул Ханнхольд больше десяти лет назад. Уплыл на лодке.

– На лодке? Долгий путь даже для корабля, вряд ли выжил.

– Я знаю этого человека – он мог это сделать. Талант, настоящий талант, до сих пор жалею, что наши дороги разошлись. Но даже самые умные ошибаются. Ему не стоило оставлять в живых брата, это большая ошибка. Или он надеялся, что мы не найдем ту единственную ниточку, которая вела к нему. Но я проследил его путь до Ханнхольда и очень тщательно расспросил там многих. Все, что известно двоим, – знают все. Надо лишь не лениться спрашивать… как следует спрашивать.

Патавилетти опять поежился, а Гальбао поинтересовался:

– Сколько их там?

– В путь ушли больше ста пятидесяти человек, считая детей. Сколько из них добрались до Такалиды – неизвестно.

– У Патавилетти шесть десятков воинов, у меня в команде тридцать с лишним. Справимся. Только скажите, что надо делать. Ну, я в смысле, когда начинать и кого там брать?

Маг, перевернув дощечку другой стороной, исписанной так же густо, равнодушно бросил:

– Начнем перед рассветом. Мне нужен один человек. Живым. Я сам укажу на него. В остальном поступайте так, как поступаете обычно в таких случаях.

Капитан кивнул:

– Не сомневайтесь, мы знаем, как поступать с дмартами.

– Вот и замечательно. Ни на миг не забывайте, что это всего лишь дмарты. И еще… Я понимаю, как радуется моряк, когда оказывается на берегу, где есть женщины. Так вот, не позволяйте вашим людям осквернять себя. Или пусть делают это не так демонстративно, как любят они. Что сложного в том, чтобы оттащить девку в хлев и хорошенько врезать, чтоб не визжала? Конклав не одобряет связь с падшими еретиками. Я не хочу стать свидетелем подобного зрелища. Вы все поняли?

Патавилетти и Гальбао дружно кивнули.

– А теперь оставьте меня.

Глава 6

Дирт проснулся от холода и в первый миг удивился, обнаружив, что лежит не в доме, как обычно, а на кривой лавке, располагавшейся снаружи под стеной, чуть левее от крыльца. Поежившись, поднялся, вспомнив, что специально расположился здесь. Свежесть, которая приходит даже посреди лета незадолго перед рассветом, – лучшее средство, если тебя некому разбудить в такой час.

Смертельно хотелось поваляться еще часок, но ничего не поделаешь, нужно идти.

Поднялся на ноги, вытянулся в струну, от всей души потянулся, покрутил головой в одну сторону, потом в другую. Перед глазами чуть поплыло, но через миг это прошло, и пришла желанная ясность мыслей. Ухватил колун, который так и не отнес кузнецу, стараясь шагать бесшумно, безошибочно направился к ближнему выгону. Почуяв запах дыма, обернулся, увидел, что из трубы вылетела одинокая искра. Лэрд до сих пор не спит, продолжает сжигать бересту. Иногда на него что-то находит, становится тревожным, мрачным, торопливо уничтожает все свои записи. Это состояние у него обычно затягивается на два-три дня, после чего он начинает напрягать Дирта – просит приносить ему новые камни, над которыми потом подолгу трудится, покрывая рунами, а затем лично таскает их по округе, расставляя по какой-то лишь ему понятной системе.

Дирт подходил к последнему дому, когда различил впереди подозрительное шевеление. Замер, присел, напряг глаза, пытаясь разглядеть, что же там происходит. Выручили уши, расслышав хорошо знакомое бормотание, расслабился.

– Бруни, ты что здесь делаешь в такое время?!

Хеннигвильский дурачок испуганно охнул и, коверкая слова, пробормотал:

– Кто ты?!

– Это я, Дирт. Разве не узнал?

– Дирт! – обрадовался Бруни. – Ты пришел теленочка смотреть? Давай вместе смотреть. Да?

Дирт не имел ни малейшего желания составлять Бруни компанию, но знал, что тот очень обидится на прямой отказ. С одной стороны, кому какое дело до обид дурачка, но с другой – Бруни был безобиден, жизнерадостен и никогда не отказывал в помощи, если требовалась грубая, не рассуждающая, рабочая сила. Мысли его были просты, открыты, искренни, он ни разу даже в малости не пытался соврать. По-своему идеальный человек, некрасиво такого обижать. Чем тогда Дирт будет лучше тупых мальчишек, которые насмехаются над скудоумным?

– Бруни, ночь на дворе. Спать надо, а не бродить.

– Я спал на сеновале. Проснулся. Холодно, и комары кусаются. Не хочу больше спать. И я поймал мышку. Она бегала по мне. Маленькая, наверное, замерзла. Жалко ее стало, отпустил, и она убежала.

– Правильно, мышка тебе ничего плохого не сделала.

– Посмотрим теленочка?

– С радостью, но потом. На охоту иду, в такое время дичь выбирается, ты же знаешь.

Дурачок помрачнел и умоляюще произнес:

– Не ходи в лес. Темно там, страшно. Демоны.

– Я не буду в него забираться. По краешку пройдусь, – как можно убедительнее заверил Дирт.

– Да. Так и сделай. И Зверь тебя не съест. Он ведь не может выходить из леса. Так все говорят. Правда?

– Правда-правда. Иди на сеновал, дальше спи. А потом, днем, сходим вместе посмотреть на теленка.

– Не хочу на сеновал, – закапризничал Бруни. – Сено плохое, вонючее оно, и мыши бегают по мне, и комары кусаются, а потом все чешется. Я свежее сено люблю.

– Нового сена еще нет. Иди в дом поспи на лавке, что у стены. Она у вас хорошая.

– Так где мне спать? – растерялся дурачок.

– Лучше в доме. Там тепло.

– Да, Дирт, там тепло. Пойду я тогда.

– Иди. И под ноги смотри. Темно очень, споткнешься об крыльцо.

– А ты точно пойдешь теленочка смотреть?

– Точно.

– А смеяться не будешь?

– Разве я смеялся когда-нибудь? Конечно, не буду.

– Ну тогда я пойду.

– Иди уже.

Проводив Бруни взглядом, Дирт подумал, что тот может рассказать кому-нибудь о ночной встрече. Дурачок любил рассказывать всем о том, что видел, но и быстро забывал все на свете. Если и сохранится что-то в голове, так это намерение посмотреть теленка. Вряд ли вспомнит, что видел охотника, направлявшегося в сторону леса с колуном в руках.

Да и пусть. Даже если расскажет, никто не поверит. Подумают, что напутал или принял сон за явь. Зачем охотнику колун? Смешно. Что взять с дурачка?

Далеко за спиной послышался стук по дереву. Похоже, рыбаки возятся с лодкой. Не один Дирт поднялся рано, им каждый день приходится вставать в такую пору, отдыхают только в непогоду.

Хватит стоять, у него еще куча дел впереди.

* * *

Русалочку оставили в десятке шагов от опушки, привязав за веревку к глубоко вбитому колу. Корова стояла на месте, монотонно пережевывая жвачку, но, почуяв Дирта, испуганно всхрапнула. Боится, не понимая, почему ее оставили здесь одну, в темноте, а не загнали в хлев вместе с подружками, как бывало обычно.

Дирт, приблизившись, погладил Русалочку повыше носа. Успокоившееся животное никак на это не отреагировало.

– Русалочка, прости меня за то, что я сейчас сделаю. В этом нет моей вины. Преподобный Дэгфинн решил, что тебя надо принести в жертву, а твое мясо спасет селение от голода. Ненадолго спасет, но сейчас ведь лето: щавель, крапива, ревень. Хеннигвиль продержится несколько дней, у мамы младшего Мади появится молоко, и он тогда точно выживет. Ты же знаешь, что у нас многие дети умирают, плохо, если и с ним такое случится. Ты поможешь нам. А там рыба вернется к берегу, а может, мы убьем кита, такое ведь не один раз бывало. Ты, Русалочка, спасешь множество людей. Они будут тебе очень благодарны. Это хорошая смерть. Правильная. И тебе не будет больно. Обещаю.