Кэти МакГэрри - Отодвигая границы (ЛП)

• Название: Отодвигая границы (ЛП)
• Автор: Кэти МакГэрри
• Жанр: Современные любовные романы

Плохой парень, запутавшаяся девушка - они предназначены друг другу судьбой. Никто не знает, что случилось в ту ночь, когда Эхо Эмерсон превратилась из популярной девушки с парнем-спортсменом в неудачницу со «странными» шрамами на руке, о которой все сплетничают. Даже сама Эхо не может вспомнить всей правды о той ужасной ночи. Девушка знает только одно — она хочет, чтобы всё вернулось на круги своя. Но когда Ной Хатчинс — чертовски сексуальный парень в кожаной куртке, любящий девушек на одну ночь, — неожиданно появляется в её жизни со своим жесткими взглядами на вещи и удивительным пониманием, мир Эхо меняется так, как она и представить себе не могла. У них не должно быть ничего общего. И, учитывая тайны, которые они хранят, их отношения — невозможны.  Тем не менее, между ними существует сильное притяжение, и так просто оно никуда не денется. Эхо должна задаться вопросом, как далеко они могут зайти за границы дозволенного, и чем она готова рискнуть ради парня, который может вновь научить ее любить.          Перевод группы: https://vk.com/bookreads

---

— Да, — прошептала я, и моя голова качнулась вправо. Я не помнила её такой. Да, периодически она ругала папу, и всегда хотела, чтобы я выбрала её жизненный путь, а не его, но в этот раз всё было по-другому.

Это личное.

— Я не удивлена. Он был ужасным мужем и стал ужасным отцом.

— Папочка не так уж плох, — буркнула я, внезапно почувствовав желание защитить его и напряжение по поводу женщины напротив. Я не думала, что наша встреча пройдёт легко и непринужденно, но и не представляла, что она будет такой странной. — Что произошло между вами в ту ночь?

Она уронила нить из клевера и снова избежала моего вопроса.

— Я отправилась на лечение. Сначала не по собственному желанию, но вскоре поняла, что произошло, что я сделала… и, э-э… осталась. Доктора и персонал были очень милыми и не судили меня строго. С тех пор я покорно пила лекарства.

В висках запульсировало. Ну, молодец она! Приняла свои таблетки, и мир не перевернулся!

— Я не об этом спрашивала. Расскажи, что со мной случилось.

Мама почесала лоб.

— Твой отец всегда проверял меня перед твоим приездом. Я зависела от него. Оуэн должен был заботиться обо мне, тебе и Айресе, а он всё испортил!

Какого чёрта?

— Какое отношение он имеет к несчастью Айреса?

Она прищурилась.

— Он позволил ему пойти в армию.

— Но Айрес сам того хотел. Ты же знаешь, это была его мечта.

— Твой брат мечтал не об этом. Во всём виновата эта ведьма, на которой женился твой отец, из-за неё у него появилась такая идея! Это она рассказала ему истории о карьере своего отца и братьев. Ей было плевать на то, что он может умереть. Ей плевать на то, что с ним произошло. Я просила его не уходить. Говорила, что его решение сильно меня ранит. Говорила… — она замолчала. — Говорила, что больше никогда не буду с ним общаться, если он поедет в Афганистан. — Её голос сломался, и мне внезапно захотелось уехать, но я не могла двинуться с места.

Мой разум охватило странное спокойствие.

— Это были твои последние слова?

— Это вина твоего отца, — сухо сказала она. — Он привёл её в нашу жизнь, и теперь мой сын мёртв.

На этот раз я заговорила так, будто она ничего не произносила:

— Не «я люблю тебя». Не «увидимся, когда вернёшься домой». Ты сказала, что больше никогда не будешь с ним общаться?

— Эта ведьма осквернила мой дом. Она украла твоего отца.

— Дело не в Эшли, папе или даже Айресе. Дело в нас с тобой. Что, чёрт возьми, ты со мной сделала?!

Колокольчики на соседней могиле зазвенели от ветра.

У нас с мамой были глаза одинакового цвета и формы. Эти тусклые и безжизненные глаза смотрели на меня. Я надеялась, что мои выглядели более счастливыми.

— Он винит меня в той ночи? — спросила она. — Твой отец когда-нибудь рассказывал, как он бросил тебя? Как не отвечал на звонки, когда ты звала помощь?

— Мам. — Я выдержала паузу, пытаясь подобрать нужные слова. — Я просто хочу, чтобы ты рассказала, что произошло между нами.

— Он тебе не рассказал, не так ли? Ну естественно. Он спихивает всю вину на меня! Ты не понимаешь. Я потеряла Айреса и не могла справиться со своим горем. Я думала, что мне станет легче, если я начну рисовать. — Она оторвала жменю травы.

— Папа ничего на тебя не спихивает. Он частично признал свою ответственность, но я не помню, что с нами произошло. Я упала на закрашенное стекло, и ты лежала со мной, пока я истекала кровью. — Мой голос становился громче с каждым словом. — Я не понимаю. Мы поссорились? Я упала? Ты толкнула меня? Почему ты не вызвала помощь, почему рассказывала сказки, пока я умирала?!

Она снова оторвала траву.

— Это не моя вина. Он должен был это предвидеть. Но таков твой отец. Он никогда не пытался понять. Он хотел милашку-жену и развёлся со мной в ту же секунду, как нашёл её.

— Мама, ты перестала пить лекарства. Папа не имеет к этому никакого отношения. Расскажи, что случилось.

— Нет. — Она упрямо задрала подбородок; мне был хорошо знаком этот жест.

Я дёрнулась.

— Нет?

— Нет. Если ты не помнишь — я ничего не скажу. Я слышала, что он нанял тебе какого-то дорогого терапевта с Гарвардским дипломом. — Её губы изогнулись в горькой ухмылке. — Есть ли что-нибудь, что твой отец не пытается исправить деньгами и контролем?

На долю секунды кладбище напомнило мне шахматную доску, и моя мама походила королевой. Если мы с Айресом были пешками в игре родителей, то когда же она заметит, что я перестала играть?

— Слышала? — повторила я, удивлённая её ответом. — А как же судебный приказ? Откуда ты это услышала?

Она часто заморгала, её лицо побледнело.

— Я хотела знать, как ты поживаешь, и связалась с Оуэном.

Я почувствовала тошноту и горечь на языке.

— Когда?

Она опустила голову.

— В феврале.

— Мам… почему ты мне не перезвонила? Я дала тебе свои номера.

Я замолчала, не в силах сдержать эмоции и вопросы, рвущиеся на волю. В феврале. Эти слова буквально пронзили меня. В тот месяц папа без объяснений забрал мой телефон и машину. Он соврал мне, чтобы спрятать от неё.

— Я хотела поговорить с тобой. Ещё в декабре молила, чтобы ты позвонила мне. Зачем ты обратилась к папе? Ты же могла отправиться в тюрьму! Ты что, забыла о судебном приказе?!

— Его нет, — просто сказала она. — Он потерял своё действие через тридцать дней после твоего восемнадцатилетия.

Казалось, будто кто-то врезал мне под дых.

— Что?!

— Таковы были условия приказания, когда судья подписывал его два года назад. Твой отец пытался продлить его до конца школы, но прошло много времени — судья больше не видел во мне угрозы.

Я не могла дышать, моя голова качалась взад-вперёд.

— То есть, ты могла спокойно связаться со мной в феврале, но не стала этого делать?

Она замешкалась.

— Да.

— Почему? — Я была настолько нелюбима? Разве матери не должны хотеть встречи с дочерьми? Особенно когда те просят о помощи?

Не зная, что с собой делать, я встала и обхватила руками своё дрожащее тело.

— Почему?! — закричала я.

— Потому что. — Мама встала и упёрла руки в бока. — Я знала, как ты отреагируешь. Что захочешь знать, что произошло между нами. Я не могу тебе сказать.

— Почему?

— Ты будешь меня винить, а я больше не могу этого вынести. Я не виновата, Эхо, и я не позволю тебе заставить себя так чувствовать.

Ощущение, будто в моё тело врезался грузовик, и плечи согнулись от удара. Какой поразительно эгоистичный ответ!

— Ты не знаешь, как я отреагирую. Я не рада, что ты перестала пить таблетки, но я понимаю, что ты не контролировала свои поступки. Я понимаю, что в ту ночь ты была не в себе.

Она громко вздохнула, и звук эхом разнёсся по одинокому кладбищу.

— Я знаю, как ты отреагируешь, Эхо. Я уже говорила, мы с тобой похожи. Стоит раз нас предать, и мы никогда уже не простим.

Тёмный ил, заполнявший мои вены с момента, как я узнала о роли отца в том злосчастном дне, медленно опустился до живота, замораживая меня изнутри.

— Я не такая.

— Разве? Как поживает та сучка, на которой женился твой отец? Когда-то ты любила её.

Я не похожа на неё. Я не похожа на свою мать.

Я моргнула и уставилась на могилу Айреса, отчасти надеясь, что он докажет её неправоту. Что это значило? Что это говорило обо мне? И Эшли? И об отце?

— Давай не будем о плохом, — сказала мама. — Я два года пила лекарства и не собираюсь от них отказываться. Кроме того, я пришла сюда, чтобы наверстать упущенное, а не перекраивать прошлое. У меня прекрасная работа и шикарные апартаменты. Эхо? Эхо, ты куда?

Я оглянулась на женщину, подарившую мне жизнь. Она ни разу не извинилась передо мной.

— Я еду домой.

50 — Ной

Из фонтана родителей ручейком стекала вода. С площадки за домом доносился детский смех и крики. Фрэнк сказал мне взять отгул. Мне не нужен выходной. Я должен работать. Я нуждаюсь в деньгах. Зачем мне столько свободного времени?

Однажды я привёз сюда Эхо. Чтобы впечатлить или соблазнить, или, возможно, я хотел доказать себе, что заслуживал чьей-то любви. Как знать, учитывая, что это не привело ни к чему хорошему.

Со вторника в моей голове крутился лишь один вопрос.

Как ей помочь? Ответа не было. Зря миссис Колинз расхваливала мои чёртовы способности быстро решать проблемы.

— Ной!

Я повернул голову на звук голоса Джейкоба, и сердце сжалось в груди. Мои глаза округлились, и я встал как раз вовремя, чтобы поймать светловолосую кроху, несущуюся в мои объятия.

— Ной! Ной! Это ты! Это действительно ты!

Обхватив его руками, я быстро осмотрел местность. Джо медленно шёл по улице с засунутыми в карманы руками и сгорбленными плечами. Кэрри держала за руку Тайлера. Он протянул мне вторую руку.