Элизабет Мэй - Охотницы

• Название: Охотницы
• Автор: Элизабет Мэй
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015
• ISBN: 978-966-14-8634-7

Эдинбург, Шотландия, 1844 год. Днем она — ослепительная маркиза, леди из высшего общества, звезда балов и светских раутов, а ночью — выходит на смертельную охоту на монстров… Злобные фейри убили мать Айлиэн, и девушка поклялась отомстить! Приближается лунное затмение, которое может разрушить древнее заклятие, и тогда тысячи злобных существ вырвутся на свободу. Кто сможет их остановить? Только избранная… Но что случится, если охотница влюбится в одного из самых заклятых своих врагов?

---

— Что значит «доживает свой век»?

Деррик радостно улыбается.

— Ничто не вечно. И это прекрасно, учитывая количество невыносимых людишек.

Одежда падает из моих рук в умывальник, вода окатывает мою ночную рубашку.

— Деррик, это не шутки!

Он поднимает руки.

— Светлая сторона! Если первыми освободились красные колпаки, у того, кто построил эту тюрьму, был план на случай ее разрушения.

У меня появляется маленький проблеск надежды.

— Правда?

— Конечно. Это значит, что бóльшая часть силы используется, чтобы как можно дольше удерживать сильнейших sìthichean. Поэтому первыми освобождаются менее могущественные, — он снова слизывает мед с пальцев, — и их врагам легче будет убить их и сократить количество армии до того, как вырвутся более сильные. Блестящий план. Жаль, что не я его придумал.

Надежда умирает, и мне следовало этого ожидать. Кто бы ни построил эту тюрьму, он считал, что красных колпаков легко убить?

Если честно, это самый ужасный чертов план из всех, что я слышала.

— Итак, правильно ли я поняла, — осторожно говорю я. — Единственное, что защищает Эдинбург, — это слабеющая печать, а нынешний разгул злобных фейри, которые прорываются к нам, — это светлая сторона?

Деррик кажется немного смущенным.

— Что ж. Айе.

— Но у нас нет своей армии, чтобы уничтожить их!

Деррик моргает, глядя на меня, его ореол тускнеет.

— Ой. Когда ты это так формулируешь, оно начинает звучать совсем уж печально.

— И где находится печать? Как нам ее починить?

— Не знаю. Никогда не видел ее. Пикси не вмешиваются в дела других sìthichean.

Понятно, почему Киаран не выглядел удивленным при появлении красных колпаков. Скрытный ублюдок! Как, черт возьми, я должна убивать, если не знаю, где они? Если мы не починим эту печать, городу грозит уничтожение. Это очевидно. Фейри были заточены под землей не просто так. Если они освободятся, то уничтожат все на своем пути.

И Киаран еще кое о чем не рассказал мне.

— Деррик, — говорю я, и он смотрит на меня с опаской. — Ты когда-нибудь слышал о Соколиной Охотнице?

Если бы я не следила за его реакцией, то могла бы не заметить, как напряглось его тело. Это не нормальная реакция опьяневшего от меда пикси. Деррик еще никогда не выглядел таким трезвым.

— Где ты это услышала?

Он говорит тихо. Вспышка страха отражается на его маленьком лице, тонкие крылышки слабо трепещут, ореол темнеет.

Я хмурюсь.

— Киаран упомянул.

Деррик не произносит ни слова, хотя я и вспомнила Киарана.

Еще один секрет. Не важно, насколько Деррик презирает Киарана, у них есть общее прошлое, подробности о котором, боюсь, я никогда не узнаю. Возможно, фейри не могут лгать, но это вынуждает их придумывать более изощренные способы скрыть правду.

Деррик отворачивается от меня.

— Женщина, которая охотится со специально обученным соколом, ясно же. Что еще это может значить?

— Точно, — говорю я без капли сарказма.

Он не скажет мне правду, не сегодня. Во время следующей встречи мне нужно выведать у Киарана остальное. Я развешиваю свою одежду над камином, чтобы высушить.

— Уверена, именно это он и имел в виду.

Ложь в обмен на полуправду.

Глава 11

Следующим утром перед приемом гостей я наряжаюсь и одеваюсь сама, чтобы Дона не увидела мои раны. Мягкие шелковые перчатки скрывают ссадины на костяшках пальцев, а шейный платок прячет синяки на коже. На затылке, под ниспадающим шиньоном, который мне удалось прикрепить самостоятельно, приколот бант. Он подходит к моему платью светло-зеленого цвета — единственного в мире оттенка, который гармонирует с моей покрытой веснушками кожей.

Я спускаюсь по лестнице в вестибюль, неподобающе неся чашку чая. Солнечный свет — что редкость для зимней Шотландии — проникает сквозь окна гостиной и освещает просторный зал. Сейчас позднее утро, но солнце уже клонится к горизонту. Его лучи отражаются в люстрах над головой, и маленькие радуги танцуют на синих обоях холла, украшенных пепельно-коралловыми рисунками.

Я могу думать только о том, что рассказал Деррик прошлой ночью. Я должна найти эту чертову печать до того, как сбежит еще больше красных колпаков … или кто-то похуже. Когда Киаран объявится, я вытяну из него информацию. Daoine sìth — самые могущественные из пойманных в ловушку существ, а я и близко не подошла к тому, чтобы превзойти одного Киарана. Если он не поможет мне сражаться с ними, я заставлю его рассказать, что нужно знать, чтобы убивать их. Я буду делать то, что должна.

Меня снова поглощает жажда убийства, такая сильная и беспощадная, что какое-то время я не могу дышать.

Я ставлю чашку на стол и запускаю руку в карман своего дневного наряда. Мои пальцы перебирают крошечные детали, пока я не нахожу маленькую отвертку и автоматизированный клапан, который начала собирать для огнемета. Вставив в него отвертку, я начинаю крутить ее.

Такие мелкие занятия помогают мне думать, но только облегчение от убийства позволит мне снова дышать. Оно ослабит боль в моей груди. Найти печать, а затем продолжить выслеживать и готовиться убить baobhan sìth. Так же, как каждую ночь.

«Нет. Еще нет».

Я размещаю следующий шуруп, закручиваю его. Я должна оставаться сосредоточенной. Пришло время общаться, играть идеальную леди. Время сидеть прямо, расправив плечи, и улыбаться.

— Леди Айлиэн?

Я подпрыгиваю и сбиваю рукой чашку со стола, которая с глухим стуком падает на персидский ковер.

— Ой-ой, — говорю я дворецкому отца. — Это было не очень грациозно, не так ли?

МакНэб улыбается из-под густой светло-рыжей бороды. Его внушительных размеров фигура склоняется, чтобы подобрать чашку с ковра. В его ладони, когда он выпрямляется, фарфоровая чашка кажется миниатюрной.

— Не беспокойтесь, миледи, — говорит он. — Я все равно собирался отдавать ковер в чистку.

— Как вовремя.

МакНэб кланяется.

— Могу я еще что-нибудь для вас сделать?

— Еще чая было бы чудесно, спасибо.

— Очень хорошо, миледи. — Он кивает на стол, стоящий возле двери. — Этим утром доставили кое-какие подарки от ваших поклонников.

На круглом столе на самом видном месте выставлены четыре букета из разных цветов: розы, фиалки, тюльпаны, гелиотроп, вереск, полевые цветы — дорогое сочетание, которое в это время года можно приобрести только в оранжереях.

С момента, как две недели назад я вышла из траура, вестибюль постоянно полон цветов и визитных карточек. Разногласия по поводу смерти моей матери лишь усилили интерес ко мне, хотя не уверена, было бы это так же, не окажись у меня солидного приданого.

Я смотрю на эти знаки внимания и испытываю острое желание выбросить их через парадную дверь. Они — часть будущего, которое мне неподвластно. В нем я существую как жена, чья основная задача — рожать детей и выглядеть рядом с мужем презентабельно. Мое оружие заменят украшенные кружевами веера и зонтики.

Требуется весь мой самоконтроль, чтобы сосредоточиться на автоматическом клапане огнемета. Я достаю из кармана еще один шуруп. Вставить, закрутить, повторить…

МакНэб откашливается. Я не думала, что он еще здесь.

— Будут какие-то указания, миледи? — спрашивает МакНэб. — Быть может, мне следует отправить какие-то ответы?

— Только чай, спасибо. Я буду пить его в гостиной.

Я подхожу к цветам и беру со стола визитную карточку.

Уильям Роберт Джеймс Керр, граф Линлитгоу.

Я почти уверена, что требования графа Линлитгоу относительно жены не включают следующее: тренированная для битвы, слишком агрессивная, убивающая фейри.

Открывается парадная дверь, и в вестибюль входит мой отец, Уильям Кэмерон, маркиз Дуглас.

Я выпрямляюсь от изумления. Отец покинул страну больше месяца назад, не оставив даже записки с указанием, когда он намерен вернуться домой.

Я кладу клапан в карман и, выдавливая улыбку, подхватываю юбки.

— Доброе утро, — говорю я.

Раньше первой реакцией при виде отца было желание его обнять. В детстве мне нравилось фантазировать, как он берет меня на руки и целует в щеки. Я представляла, как мое лицо прижимается к его широкой груди, как я вдыхаю мягкий запах его курительной трубки и виски.

Но отец никогда не исполнял эти мечты. Он всегда любил матушку больше меня, и все его объятия, поцелуи и добрые слова были только для нее. Это было единственное время, когда я видела его улыбку.

Теперь, когда он вернулся домой, даже те моменты нежности кажутся сном. Отец не удостаивает меня взглядом. В последний раз, когда он смотрел на меня, я была покрыта кровью его любимой супруги — окровавленный призрак дочери, которая у него когда-то была.