Жан-Луи Фетжен - Эльфийские хроники

• Название: Эльфийские хроники
• Автор: Жан-Луи Фетжен
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015
• ISBN: 978-966-14-8629-3

Неспокойно стало в королевстве эльфов. Злобные черные волки рыщут по лесам и равнинам. Говорят, это посланцы властелина Черных Земель — Того-кого-нельзя-называть. Его армия с каждым днем набирает мощь, угрожая свободным народам. В воздухе витает предчувствие войны… Чтобы дать отпор воинам Тьмы, люди, эльфы и карлики должны преодолеть вековую вражду и стать союзниками. Только сражаясь плечом к плечу, они смогут одержать победу! Но кому под силу их объединить?  

---

Пеллегун, терзаясь сомнениями, отошел от ограждения и сжал кулаки. Единственное, в чем не было вообще никакого смысла, — так это в том, чтобы оставаться здесь. Горлуа был прав. Даже небольшой группы гоблинов-мародеров вполне хватило бы для того, чтобы добить всех раненых, собранных на втором этаже. Он сам едва держался на ногах и вряд ли смог бы оказать достойное сопротивление. Единственное, что его здесь ждет, — так это ужасная смерть от рук монстров.

Он уже собрался было спуститься вниз по деревянной лестнице, когда вдруг внезапно раздавшееся ржание заставило его сделать полуоборот и подбежать к ограждению. Он успел лишь увидеть, как самые последние из всадников проскочили через распахнутые настежь ворота.

Топот копыт пустившихся в галоп лошадей отчетливо донесся до него, стоящего в верхней части донжона на высоте тридцати футов от земли. В соответствии с отданным им же приказом дюжина рыцарей, вооруженных копьями, поскакала впереди остального отряда — словно стрела, пронизывающая нетронутую белизну равнины. Основанная масса отряда изо всех сил старалась не отставать от своего авангарда. Один из воинов на скаку свалился с лошади — возможно, он был уж тяжело ранен и не смог удержаться в седле. Остальные слегка придержали своих лошадей и затем, казалось, предоставили им возможность самим решать, с какой скоростью им передвигаться. Вскоре о местоположении авангарда можно было судить только по снежному облачку, поднятому копытами коней. Уже не было слышно ничего, кроме свиста ветра да отрывистого хлопанья полотнища знамени, установленного на башне. Прошло еще немного времени — и принц потерял из виду и основную часть отряда. Она казалась ему теперь маленьким белым облачком. Его воинам сейчас, пожалуй, оставалось проскакать до гор одну лишь милю.

Вскоре после того, как установилась эта неестественная тишина, Пеллегун неожиданно увидел, как перед отрядом возникла черная стена, на которую, как ему показалось, с размаху налетело и разбилось маленькое белое облачко. Эта стена была движущейся, и она захлопнулась, как какие-нибудь челюсти.

Принц долгое время стоял, глядя во все глаза и вытянувшись всем телом в сторону равнины. Он пытался услышать хоть какой-нибудь звук и разглядеть хоть какое-нибудь движение. И тут вдруг со стороны юга — то есть с противоположной стороны городка — раздался рев сигнальных рожков, заставивший его вздрогнуть. Повернувшись, он увидел, что равнина покрылась черными колоннами, которые, появившись неизвестно откуда, ощетинились знаменами и копьями и ринулись в бой. Одна из них прошла так близко от Бассекомба, что Пеллегун инстинктивно отпрянул назад и спрятался за ограждением, испугавшись, что его могут заметить.

Как и предполагалось, основная часть войска монстров расположилась ближе к югу, между Бассекомбом и Лотом, и сейчас покидала свои позиции, направляясь в сторону противника и не обращая внимания на обращенный в руины городок. Пеллегун, сидя за ограждением, услышал, как шум их атаки стал утихать, и улыбнулся. У монстров не было кавалерии. Некоторые орки и кобольды ехали верхом на волках, однако волки бежали довольно медленно и, кроме того, не могли действовать единой сплоченной массой. Им потребуется немало времени — может быть, полчаса — для того, чтобы догнать беглецов. За эти полчаса Драган и его люди либо успеют укрыться в горах, либо погибнут.

А ему, Пеллегуну, эта атака монстров освобождала дорогу на Лот.

— Это здесь, — сказал Ллав, резко останавливаясь.

Ллиана, не успевая вовремя остановиться и поэтому едва не врезавшись в него, резко свернула на бегу в сторону и остановилась на несколько шагов дальше. Кровь пульсировала в висках, ноги были как деревянные, а дыхание сбилось. Она еще никогда не бегала так долго и так быстро. А Ллав, судя по его внешнему виду, даже не устал. Эльфийка-принцесса сняла лук, который висел у нее через плечо на перевязи, и наполовину стащила с себя верхнюю часть своей туники, чтобы ледяной ветер охладил ее вспотевшее тело.

Повернувшись затем к нему, она заметила, что Ллав таращится на ее голые плечи и на ее горло, на котором висела в качестве подвески табличка с руной. Выражение лица у него было таким же, каким оно было у Лландона в тот вечер, когда она ему отдалась. Однако Ллав Ллев Гифф не был Лландоном, а потому он ничего не получит. Ллиана резкими движениями натянула обратно на верхнюю часть своего тела тунику, взяла лук, брошенный ею на снег, и прижала его к себе. Ученик друида насмешливо улыбнулся, тем самым очень сильно раздражая Ллиану, а затем показал жестом вокруг себя.

— Видишь, снег покрыл не все. Вокруг нас повсюду торчит трава, а вон там находится проход, который Гвидион сделал себе в кустах своим посохом.

— Ты иди первым.

Ллав — все с той же насмешливой улыбкой — повиновался. Они пошли молча вдвоем через заросли и вышли на поляну, на которой еще было заметно множество следов там, где Морврин и его воины обнаружили раненого друида.

— И что теперь?

Поскольку Ллав ничего не ответил, Ллиана повернулась к нему. На его лице было застывшее выражение. От иронии не осталось и следа. Она посмотрела туда, куда смотрел он, и тут же почувствовала, как к ее горлу подступил ком: по снегу тянулся розоватый след. Это была кровь их наставника. Снежинки, лениво падавшие с самого утра, еще не полностью скрыли следы совершенного здесь святотатства… Ллиана отвернулась и подняла глаза к серому небу. Над ней находились переплетения черных голых ветвей, слегка раскачиваемых ветром. Она вздохнула и села возле одного из деревьев, прислонившись к его стволу спиной.

— А ты? — спросила она у Ллава, когда тот сел рядом с ней. — Где был ты?

— Там, — ответил он, показывая на заросли, находящиеся сейчас прямо перед ним. — А затем я спрятался вон там…

Ллиана посмотрела, куда он показал пальцем, и увидела большой дуб, явно превосходивший по своей высоте все окружающие его деревья. Они вдвоем сейчас, наверное, находились недалеко от границы леса. На расстоянии полета стрелы к востоку высокие деревья уже начинали уступать место большим и маленьким кустам, обвитым плющом.

— Ты видел, куда он побежал?

Ллав посмотрел на нее, и она увидела, что его глаза наполнились слезами — так, как будто ему вдруг стало больно. Эльфы не плакали, когда ими вдруг овладевали эмоции (какими бы ни были эти эмоции), но они все же давали волю слезам, если испытывали физическую боль. Однако Ллав был каким-то очень странным эльфом… Ллиана не могла понять того, что он ощущал, и она была еще слишком сердита на него, чтобы захотеть его об этом спросить. Слезы этого ученика друида разозлили ее еще больше.

— Ну так что?

— Я не знаю! — раздраженно крикнул Ллав. — Он убежал, а я… я ничего не мог сделать. Я был…

Он рухнул на землю, закрыв лицо обеими ладонями. Вот это чувство стыда и вины Ллиана понять вполне могла. Она отодвинулась от Ллава и, подняв глаза, посмотрела на большой дуб, на который ей показал Ллав. С вершины этого дуба она, возможно, смогла бы увидеть след, который оставил в лесу Махеолас… Решив забраться на этот дуб, она встала и углубилась в заросли, не обращая больше ни малейшего внимания на Ллава и не отводя взгляда от заинтересовавшего ее дерева. Прошло уже несколько часов с того момента, как подросток-человек ударил Гвидиона ножом и сбежал. Все это время шел снег. Увидеть след, оставленный в лесу Махеоласом, будет уже очень трудно, но попытаться стоит. Человек ведь — в отличие от эльфа — оставляет после себя в лесу столько же следов, сколько оставляет целое стадо кабанов. Может, она что-то и заметит. Хотя бы направление, в котором он пошел…

Шагая к дубу, она вспомнила о предсказании, основанном на рунах, и прикоснулась пальцами к висящей у нее на груди табличке. Шип, колесо, тис… Ее судьба была как-то связана с судьбой этого странного существа — существа на вид немощного, но все же сумевшего ранить Гвидиона. Именно это и побудило ее отправиться, долго не раздумывая, на поиски Махеоласа. Да, ее заставили это сделать предполагаемая связь между ней и подростком-человеком и тот факт, что Махеолас напал на старого друида. На него, а не на кого-нибудь другого. Хотя она вроде бы была в данном случае ни при чем, она, тем не менее, чувствовала себя виноватой, раз уж ее судьба была как-то связана с судьбой этого несчастного подростка… Ей нужно было его найти, отвести в Силл-Дару, разорвать существующую между ним и нею связь, свести на нет предсказание рун… Ей нужно было сделать все это, даже если на это уйдет вся жизнь.

Ее жизнь…

Именно это и сказал в предсказании Гвидион? Он усмотрел в нем «Милпатхас» — длинную-предлинную дорогу? Целая жизнь, посвященная погоне за кем-то неизвестным, до которого ей, в общем-то, не было никакого дела?.. Она подошла к большому дубу с тяжелым сердцем и прижалась к его бугристой коре. Она стояла так, пока сила дерева ее не успокоила. Затем она положила свои лук и кинжал на землю, ухватилась пальцами за выступы коры и стала взбираться вверх по стволу в той манере, в какой ее научили это делать еще тогда, когда она только училась ходить: она карабкалась очень быстро, как это делают белки, распределяя свой вес более-менее равномерно между всеми своими конечностями. Вскоре она уже достигла нижних веток, и тогда лезть вверх ей стало уже намного легче. Еще немного времени — и она оказалась на вершине дуба.