Алина Белова - Сказание второе: Плач Волка (СИ)

• Название: Сказание второе: Плач Волка (СИ)
• Автор: Алина Белова
• Жанр: Фэнтези

Книга вторая из цикла "Сказки одинокого Ворона". Кровопролитная война с Корсаками продолжается, и всё чаще слышится таинственный и пугающий голос давно забытых богов. Тьма вырывается на свободу, и молодым князьям и княжнам пора задуматься о том, кто действительно является их врагом. Ведь перед истинной Тьмой устоять поодиночке невозможно. И даже старый враг может оказаться ценным союзником в новой неравной схватке с самыми тёмными и ужасными сторонами Первых богов.

---

- Я оставила её под одним из деревьев, но уже забыла где, - Ровена говорила это так просто, словно женщину не волновало ровным счётом ничего. Такое отношение к серьёзным вещам порой раздражало Кольгрима. Он не раз уже признавался себе, что ему несказанно повезло, что их брак с Ровеной не состоялся. И, кажется, варварша думала точно так же. Они могли начать ругаться без особой на то причины, просто так. Свидживальд и Гертруда над ними только тихо посмеивались. У этих двоих за годы, проведённые вместе, наладилось взаимопонимание. Даже когда Проклятый Клык делал что-то совершенно невообразимое, Гертруда лишь улыбалась и говорила: "Мы с ним две головы одного Кербера". Кольгрим уже успел привыкнуть к подобному единству среди танов, а вот Ровене подобное было впервой.

- Мы разобрались с отрядом, который пытался взять Звериную гору, - самодовольно усмехнулась черноволосая варварша. - И только попробуй сказать, что всё видишь и всё знаешь. Мы с тобой не Делаварфы.

- Мы с тобой две головы одного Кербера, - пожал плечами Кольгрим и засмеялся, когда воительница попыталась его ударить. Он не воспринимал Ровену всерьёз, и женщину это сильно раздражало. В такие моменты она пыталась напомнить ему, что является таном Снежных волков и матерью четырёх детей Эдзарда Делаварфа, но Улвир всё равно её не слушал.

Откуда-то из-за деревьев донёсся громкий вой рожка. Ракш, сидевший на ветке одного из деревьев, вскинул голову и внимательно прислушался. Прижав свои волчьи уши к голове, он приглушённо зарычал, но Кольгрим его успокоил:

- Это не боевой горн. К лагерю кто-то подъезжает. Скорее всего, это из Риверга.

Ровена промолчала, заметив промелькнувший в глазах молодого князя странный огонёк. Она старалась не вмешиваться в личные дела Улвира, и он был ей за это благодарен. Не слишком-то они с Ровеной были близки, чтобы обсуждать это. У черноволосой варварши была своя семья, у Кольгрима тоже. Он не мог думать ни о ком, кроме Хильды, поэтому старательно избегал любых разговоров о своём прошлом и несостоявшейся свадьбе.

Кольгрим вскочил на спину своего жеребца. Ровена предпочла вновь обратиться в волка, перед этим возвратив молодому князю его плащ. Нужно было скорее вернуться в лагерь, пока Корсаки не собрались с силами и не пустили за ними погоню. Улвир отдал приказ, и отряд его, сорвавшись с места, быстро понёсся среди высоких деревьев к видневшимся вдали воротам. Вой рожка всё ещё доносился из-за высоких неприступных стен Волчьих угодий. Сердце в груди Кольгрима вдруг начало учащённо биться. Он почувствовал, как всё внутри него замерло. Рядом кто-то был, но не враг. Кто-то знакомый, дорогой сердцу человек. Но сейчас молодой Волк мог только с надеждой смотреть на приближающиеся ворота.

Когда всадники вернулись в Волчьи угодья и вылетели на большую поляну, уставленную сотнями палаток, в лагере уже было шумно. Ещё издалека Кольгрим заметил кроваво-красные знамёна Улвиров с белым волком, стоявшим на задних лапах. При виде герба собственного дома молодой князь с большим трудом сдержал восторженный крик и пришпорил жеребца. Конь пронёсся мимо палаток, едва не сшибая на ходу людей. С губ его капала белая пена, с боков пот лился ручьями. Лишь когда впереди показался главный шатёр, Кольгрим натянул поводья и похлопал жеребца по шее. Отдав его на попечение молодых воинов, князь остановился и вновь посмотрел на алые знамёна. Рядом ветер трепал синие флаги Делаварфов с чёрным трёхголовым псом. Сердце в груди на мгновение сжалось. Лишь усилием воли мужчина заставил себя отвлечься и войти в высокий шатёр, из которого доносились оживлённые голоса.

Едва Кольгрим поднял взгляд, из груди его вырвался изумлённый вздох. С деревянной скамьи у большой жаровни тут же поднялся высокий мужчина, укутанный в волчьи шкуры, и приглушённо усмехнулся. Молодой Волк с большим трудом сдвинулся с места и, неожиданно громко расхохотавшись, стиснул в объятиях Мартина. Старший Улвир только дружелюбно пихнул его кулаком в плечо и тоже рассмеялся.

- Где тебя носило, паршивец! - воскликнул князь и отодвинул от себя Кольгрима, чтобы осмотреть его с головы до ног. - О боги, что они с тобой сделали? Давно ты стал одеваться, как настоящий варвар?

- Ну не бархат же ему носить, - приглушённо пробормотал Свидживальд. Он недовольно поглядывал в сторону старшего Улвира. - Он настоящий Волк, в отличие от некоторых Собак, прикрывающихся волчьей шкурой, как овцы, желающие обмануть врага.

Лицо Мартина мгновенно исказилось, и он обернулся к Свидживальду, но Кольгрим удержал брата и покачал головой. Сам Волк уже давно привык к тому, что говорил Проклятый Клык. Он недолюбливал Улвиров и Сатарнов, и это было вполне понятно - долгое время эти княжеские рода подчинялись Корсакам, и лишь Делаварфы оставались независимыми. Уже не один десяток лет между ними шли споры, кого же действительно нужно называть суровым и непокорным Севером.

- Какими судьбами ты здесь, брат? - воскликнул Кольгрим, заставляя Мартина сесть на деревянную скамью. Мужчина снова бросил недовольный взгляд в сторону Свидживальда, но варвар уже потерял к происходящему всякий интерес. Он старательно счищал запёкшуюся кровь со своего меча - судя по всему, нескольким Корсакам как-то удалось пробраться через стену в Волчьи угодья.

- Как услышал, что вы перешли границу на востоке, так сразу собрал отряд, - Мартин улыбнулся и тяжело вздохнул. - Тяжело здесь, да? Чёртовы Фаларны пытаются пробраться в Волчьи угодья. Уже не помню, был ли хоть один день, когда дозорные у ворот могли не бояться очередного штурма.

Кольгрим ему не ответил - он и сам прекрасно всё это видел. Стену атаковали постоянно, не давая передышки её защитникам. Удивительно, как гарнизон Волчьих угодий до сих пор держался и отбивал каждую атаку неприятеля. Но так не могло продолжаться вечно. Нужно было что-то делать, причём как можно скорее.

- На счёт гарнизона у ворот мы с тобой ещё поговорим, - пробормотал Кольгрим. - Пока расскажи, что произошло, пока меня не было.

Мартин неожиданно тяжело вздохнул, заставляя младшего Улвира занервничать.

- Долго тебя не было, - пробормотал он, прикрывая уставшие глаза. - Многое изменилось.

Краем глаза молодой князь заметил, как по лицу его брата скользнула скорбь. Сердце в груди мгновенно сжалось. Нет, боги, только не Хильда. Кольгрим не простил бы себе, случись с ней что-нибудь. Мужчина испуганно посмотрел на старшего Улвира. Тот лишь печально улыбнулся и покачал головой.

- Нет, с твоей женой всё в порядке. Она сейчас у своих братьев, на Медвежьем плато. Можешь не волноваться, мы не допустим, чтобы Корсаки добрались до них, - он снова помрачнел и перевёл взгляд на танцующее пламя в жаровне. На сердце Кольгрима всё равно было тревожно. Молодой князь не мог понять, что так опечалило брата.

- Что-то... - голос его не слушался, и Улвир прокашлялся. - Что-то произошло с Анной?

Мартин устремил на него полупустой взгляд и тяжело вздохнул. Этого было достаточно, чтобы Кольгрим всё понял. Сердце его сжалось от боли, и мужчина, обхватив голову руками, уставился в шкуры под ногами. Анна. Мартин дорожил своей женой больше всего на свете. Она была для него самым близким и родным человеком. Пускай боги за что-то прогневались на них, не дали волчьей княгине познать радость материнства, Мартин любил её, как никто другой. Кольгрим всегда восхищался храбростью и решительностью Анны. Она вела себя, как подобает настоящей северянке, словно в жилах её с самого рождения текла кровь Севера. Это была единственная Собака, которую Кольгрим уважал. И теперь эта прекрасная женщина была мертва.

- Когда, - лишь сухо спросил Кольгрим.

- Во время очередного нападения кровокрылов на Риверг три недели назад, - пробормотал Мартин, продолжая смотреть на яркое пламя, - одна из этих тварей ударила в башню, где находились наши покои. Это мерзкое существо пробило стену так, словно она была из тонкого пергамента. Я не сразу понял, что произошло, схватился за меч и стал отбиваться. Я рубил кровокрыла снова и снова, но его раны заживали. И когда я эта тварь выбила меч из моих рук, я схватил первое, что попалось на глаза. Кто бы мог подумать, что я убью мерзкую гадину старым обломком волчьего клыка. Того самого, что ты подарил мне, когда я стал старшим князем. Тварь оставила мне три шрама на спине, прежде чем умерла. А Анна... Анна умерла ещё до того, как я вытащил её из-под обломков. До сих пор не могу поверить, что это произошло.

Кольгрим с сочувствием посмотрел на брата. Он не знал, чем его можно утешить. Они, Волки, предпочитали переживать своё горе в одиночку, не рассказывая об этом никому. Если бы Кольгрим попытался приободрить Мартина, тот только отвернулся бы от него и ушёл. Это было их правило - никто не должен видеть твоих эмоций. Никто не должен знать твоего горя. Что бы ни произошло, лицо твоё должно оставаться ледяным и абсолютно спокойным. Так гласил их девиз - "Клыки в крови, сердце во льду". И Мартин, взяв себя в руки, уверенно посмотрел на брата.