Георгий Касьянов - Украина 1991-2007: очерки новейшей истории

• Название: Украина 1991-2007: очерки новейшей истории
• Автор: Георгий Касьянов
• Издательство: Наш час
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-1530-04-0

Книга «Украина 1991–2007: очерки новейшей истории» предоставляет широкую панораму фактов и событий истории Украины после обретения независимости. Главные сюжетные линии — изменения в политической системе, становление структур государственной власти, формирование нации, проблемы прав человека, масштабные изменения в экономике, социальной сфере, в моделях социального поведения.

Стиль изложения совмещает научный анализ и доступность формулировок и выводов, благодаря чему книга доступна не только для специалистов, но и для широкого круга читателей. Автор — известный как в Украине, так и за ее пределами специалист по истории Украины XX–XXI вв., заведующий отделом новейшей истории и политики Института истории Украины НАН Украины Г. В. Касьянов.

---

Широко использовался и метод симулятивной приватизации. Часть предприятий, особенно крупных, становилась собственностью «трудовых коллективов», то есть де-факто переходила в руки руководства этих предприятий — так называемая «коллективная собственность» стала фиговым листочком, использовавшимся для прикрытия реальной сути происходящего: установления полного контроля за финансовыми потоками со стороны руководства предприятий при формальном отсутствии у них права собственности. Более того, это право собственности со временем могло наступить — нередко такие предприятия объявлялись их руководством нерентабельными (и даже намеренно доводились до такого состояния), их активы обесценивались, а затем скупались теми же руководителями или их структурами. По мнению аналитиков, теневая приватизация такого рода применялась практически на всех крупных предприятиях Украины. В 1997 г. приватизация через аренду с выкупом была остановлена, однако к этому времени практически все, что можно было присвоить таким способом, уже было присвоено.

Особую проблему представляла приватизация в сельскохозяйственном секторе (предприятия сельского хозяйства составляли более половины из тех, что были запланированы к приватизации) — помимо того, что идея приватизации земли вызывала жесткое противостояние «левых», сама собственность сельскохозяйственных предприятий (колхозов и совхозов, перерабатывающих предприятий) с огромным трудом переходила в частные руки отдельных собственников, фермеров (в конце 1995 г. фермерские хозяйства обрабатывали 1,5 % угодий[123]). В сельском хозяйстве «прихватиза- ция» осуществлялась через создание так называемых «коллективных сельскохозяйственных предприятий» (КСП) — чаще всего под их прикрытием новоявленные «лэнд-лорды» присваивали имущество колхозов, совхозов и сельскохозяйственных предприятий — так же, как и в промышленности, здесь процветала «аренда с выкупом». Из 3,7 тыс. сельскохозяйственных предприятий, запланированных к приватизации в 1995 г., в частную собственность (преимущественно в собственность КСП) перешло чуть больше половины — значительная часть новых владельцев еще предпочитала снимать сливки под привычной колхозно-совхозной вывеской за счет государственных дотаций, «продавливаемых» их лобби через парламент.

Торможение приватизации как в центре, так и на местах имело смысл в двух главных случаях — когда «арендуемые» предприятия, номинально оставаясь государственными, практически были собственностью их руководства, или когда их еще можно было использовать для выкачивания из государства дотаций, субсидий и дешевых кредитов (сочетание этих двух вариантов также не исключается). При первом варианте методы обогащения реальных владельцев были более разнообразны — от бесчисленных субаренд до примитивной распродажи имущества и оборудования, невыплаты зарплат и т. п. Второй предполагал более примитивные схемы, но требовал более крепкого прикрытия и связей «наверху». Оба варианта провоцировали возникновение разветвленных коррупционных схем, в которые втягивались государственные чиновники, правоохранительные органы и сами приватизационные органы.

Учитывая колоссальный правовой вакуум в этой сфере, искусственно созданный противодействием новых раньте и части «левых», возникала ситуация практической безнаказанности для тех, кто присваивал себе колоссальные средства, паразитируя на государственной собственности. При этом чем значительнее были масштабы злоупотреблений, тем сложнее было найти и наказать виновных, если такое желание и возникало (а это происходило лишь в двух случаях — при нежелании делиться или при попытке играть в самостоятельные политические игры). С другой стороны, можно предположить, что взимание ренты позволяло наиболее дальновидным рантье аккумулировать средства для денежной приватизации — однако это предположение нуждается в специальном исследовании.

Благодаря многочисленным «дырам» в законодательстве создавались и благоприятные условия для злоупотреблений в самом процессе приватизации. Одним из наиболее распространенных способов «прихватизации» было занижение реальной стоимости приватизируемых объектов и сговор с целью их покупки. В Киеве, например, объявленная балансовая стоимость недвижимости в 1994 г. доходила всего до $ 2 за метр[124]. Возникали ситуации, когда объекты приватизировались по цене, в десятки и сотни раз уступавшей их реальной стоимости. Это позволяло скупать приватизируемые объекты за бесценок.

Нередко использовался метод фальшивого банкротства. Руководители предприятий, контролируя их финансы, начинали дело о банкротстве, после чего предприятие подлежало «санации» и последующей продаже за бесценок. При этом инициатором банкротства был кредитор, в роли которого выступала структура, созданная самими же руководителями предприятий, а покупателями «обанкротившегося» предприятия — структура, созданная теми же руководителями или их доверенными лицами. Весьма симптоматично, что всплеск дел о банкротстве предприятий в 1990-е годы совпадает со всплеском приватизации: если в 1993 г. в арбитражных судах находилось 38 исков о банкротстве, а в 1994 г. — 194, то уже в 1995 г. — 2 тыс., в 1996 г. — 2,8 тыс., а в 1997 г. — 6,7 тыс.[125] Разумеется, нельзя утверждать, что все эти дела относились именно к специфической форме приватизации, однако можно предположить, что это имело место и не как одиночные случаи, а как распространенная практика.

Многочисленные факты «дешевых распродаж» государственного имущества послужили прекрасным поводом для контрмер со стороны противников приватизации — упоминавшийся мораторий, в частности, был введен именно под предлогом неконтролируемого разбазаривания и неравномерного распределения государственной собственности при переходе в частные руки — и довод этот был неопровержимым.

В 1995 г. началась массовая сертификатная приватизация. Ее идеология заключалась в равномерном распределении государственной собственности в руках новых, частных собственников, которыми, собственно, должны были стать все граждане страны. Если ранее участие в приватизации обеспечивалось открытием депозитных приватизационных счетов в Сберегательном банке Украины, то теперь было принято решение о переходе к «бумажной» приватизации. Было изготовлено около 50 млн имущественных приватизационных сертификатов. Согласно правительственному плану, конечной датой получения приватизационных сертификатов должен был стать июнь 1996 г. В средствах массовой информации развернулась масштабная просветительная кампания — с целью пояснить суть и механизм сертификатной (ваучерной) приватизации.

Население, пассивно наблюдавшее за интенсивным процессом присвоения государственной собственности, скептически отнеслось к предложению стать собственниками с помощью сертификатов. Процесс их получения проходил медленно, поэтому пришлось перенести заключительную дату их выдачи на январь 1997 г. В дополнение к именным приватизационным сертификатам с середины 1996 г. стали выдаваться компенсационные сертификаты — в счет денежных сбережений населения, «сгоревших» в Сберегательном банке СССР зимой 1992 г. В отличие от ваучерных сертификатов их можно было продавать. К концу 1996 г. было выдано около 80 % приватизационных сертификатов. 5,3 млн украинцев вообще не обратились за ними, и 2,5 млн их не использовали[126].

Сертификатная (ваучерная) приватизация, по сути, не достигла декларированной цели — миллионы украинцев не превратились в «акционеров» приватизированных предприятий. Цена ваучера на черном рынке (легально продавать сертификаты запрещалось) была смехотворной — она никогда не превышала $ 10, а чаще всего составляла около $ 2[127]. Сертификаты в массовом масштабе скупались финансовыми посредниками, которые, формально беря на себя обязательства по «управлению» сертификатами, на самом деле осуществляли многоступенчатые махинации, в результате которых собственниками приватизируемы предприятий становился кто угодно, но не держатель сертификата. О «цене вопроса» говорит тот факт, что к 2001 г. за сертификаты было продано 47 % собственности крупных и средних предприятий.

Сертификатная («ваучерная») приватизация вылилась в дальнейшую «прихватизацию», которая вела к масштабным нарушением прав предполагаемых мелких собственников и еще большей поляризации в распределении общественного богатства. По подсчетам аналитиков, 25 % имущества крупных и средних предприятий попало в руки 80 % собственников сертификатов, не работающих на этих предприятиях. Это означало, что 75 % их имущества оказалось в руках 20 % собственников сертификатов, формально или реально являющихся членами «трудового коллектива». О правах этих членов говорить не приходится — они, как правило, нарушались новым руководством акционированных предприятий самыми брутальными способами.