Ернар Казиев - Бремя судьбы (ЛП)

• Название: Бремя судьбы (ЛП)
• Автор: Ернар Казиев
• Жанр: Фэнтези

Переводчики: Allex, tenar, Epoxa Пэйринг: Гарри Поттер Рон Уизли Гермиона Грейнджер Джинни Уизли Сириус Блэк Ремус Люпин Рейтинг: General Жанр: Angst Саммари: Волдеморт вернулся, но мало кто готов в это поверить. Начинается пятый год обучения в Хогвартсе, и многое изменилось после событий Тремудрого Турнира. Но сколько может выдержать один человек, прежде чем ноша раздавит его?

---

Потрясся головой — таким нехитрым способом пытаясь прогнать из головы мысли о Волдеморте, — Гарри снова взялся за перо и продолжил писать. Ему совсем не хотелось знать, что чувствует Волдеморт. У него и так много всего было в голове, чтобы беспокоиться ещё и о том, какое очередное зверство совершает там Тёмный лорд. Боль в шраме постепенно утихла, вернувшись к своему обычному уровню, осталась лишь резкая боль в ладони, которая, если сравнивать её с только что испытанной, вообще не стоила того, чтобы на неё жаловаться.

В полночь профессор Амбридж снова проверила руку Гарри и печально покачала головой, прежде чем объявить, что ему придётся придти снова, чтобы смысл мог полностью впитаться. Это взбесило Гарри. По какому праву профессор Амбридж так поступает? Даже Снейп никогда не был так жесток. Выйдя из кабинета, Гарри сделал мысленную пометку узнать, какие именно наказания разрешено применять на отработках. Он думал, что справится со всем, что может преподнести ему Амбридж, но три наказания за то, чему у неё нет никаких доказательств, — это просто смешно.

Ну и что потом? Что он сможет сделать, если обнаружит, что профессор Амбридж поступает неправомерно? Он никому не сможет рассказать, не вызвав проблем между Орденом и министерством. А лишние проблемы Орден сейчас не может себе позволить. Как бы Гарри не было ненавистно это признавать, но, видимо, ему придётся смириться. Орден оказался в такой ситуации из-за него. И он не собирался осложнять её.

Следующее утро началось так же, как и накануне, за тем исключением, что шрам болел не сильно, чего нельзя было сказать о ладони правой руки, из-за чего он с трудом дописывал домашнюю работу за завтраком. Ладонь всё ещё была красной и воспалённой, и Гарри пришлось опустить рукав рубашки,просунув большой палец за манжету рукава. Прикосновение ткани раздражало кожу, но так, по крайней мере, не было видно красноты. Заметь кто, и его уже не оставят в покое.

Уйдя с головой в работу, Гарри не заметил, как в Большом зале появились его товарищи по факультету и сели вокруг него — не заметил, пока Фред не вырвал перо у него из руки. Только тогда парень с удивлением оглядел напарников по команде, смотревших на него внимательными взглядами. Рон с Гермионой тоже были неподалёку.

— Итак, где ты был этой ночью? — с любопытством спросил Фред. — Никто не мог тебя найти.

Гарри отобрал у него перо и вернулся к домашней работе.

— Снова отработка у Амбридж, — не поднимая головы, ответил он ровным голосом.

Видеть их сочувственные взгляды — а, возможно, именно так они на него сейчас и смотрели — парню не хотелось. И ещё меньше ему хотелось думать о том, что было в прошлые две ночи и ещё предстоит в эту. Забыть обо всём — вот единственный выход в данный момент.

— Подожди-ка, — запутался Джордж. — Ты имеешь в виду, что у тебя была отработка две ночи подряд, потому что Амбридж подумала, что ты солгал ей о том, где ты был воскресным вечером? — когда Гарри ничего не ответил, Джордж нахмурился и ударил кулаком по столу. — Вот ведь... ведьма! Не могу поверить! Я иду к МакГонагалл!

— Нет! — тихим голосом воскликнул Гарри, отчего близнецы Уизли посмотрели на него так, будто он на их глазах сходит с ума. — Если привлечь к этому делу других преподавателей, будет ещё больше проблем. Я справлюсь. У меня и так есть о чём волноваться. Я не хочу начинать войну между Хогвартсом и министерством из-за нескольких несправедливых наказаний. Амбридж может быть неправа, назначая такое наказание, но если я стану устраивать сцены, то буду выглядеть, как избалованный ребёнок.

Фред с Джорджем не казались убеждёнными, но всё же кивнули. Уголком глаза Гарри заметил, что Рон с Гермионой уставились в свои тарелки. На их лицах было написано чувство вины. Он не знал, что случилось прошлой ночью, но он явно что-то пропустил, потому что никто из окружающих не сделал ни одной попытки заговорить с Роном или Гермионой, даже близнецы. Такое случалось только тогда, когда те были рассержены на Рона за какой-то слишком глупый поступок последнего.

День прошёл, как и предыдущий, медленно... но недостаточно медленно, так как не успел Гарри опомниться, как уже стоял перед дверью в кабинет Амбридж. Третья ночь пытки была самой ужасной. Ладонь больше не заживала, и надпись “Я не должен лгать” оставалась вырезанной в его плоти. Кровь, капля за каплей, текла по руке, пачкая пергамент.

Как и накануне, Амбридж заставила его писать своей кровью до полуночи, перед тем как вновь изучить его руку. Лицо Амбридж расплылось в улыбке, и она мягко разжала пальцы. — Вот так, думаю, это послужит хорошим напоминанием, согласны, мистер Поттер? — ласково спросила Амбридж. — Думаю, с вас достаточно, учитывая, что это ваше первое нарушение правил. В ваших интересах впредь быть честным. Ложь приводит лишь к неприятностям. — Оно отошла к своему столу и села за него. — Проведите свободное время с пользой, мистер Поттер.

Гарри подавил желание закатить от раздражения глаза и попрощался с Амбридж. Едва оказавшись за дверью, парень побежал к ближайшей ванной комнате, чтобы обработать всё еще кровоточащую руку. К счастью, ванна была пуста, так что Гарри быстро промыл рану и замотал руку наколдованным бинтом. Оставалось надеяться, что всё заживёт за несколько дней и никто не узнает, что на самом деле происходило на отработке. Судя по поведению близнецов этим утром, они, по меньшей мере, будут крайне возмущены, если увидят шрамы на его руке. Что уж говорить о Сириусе с Ремусом.

Временами Гарри недоумевал, что такого он сделал, что столько людей готовы пойти за ним. Всю свою жизнь он хотел, чтобы к нему относились как обычному человеку, но сильно сомневался, что чьи-нибудь еще секреты охраняет целая секретная организация. Дамблдор, Сириус и Ремус рискуют жизнями многих, пытаясь сохранить в секрете его выбросы — именно это, возможно, мучило его больше всего. Неужели одна жизнь стоит всего этого?

* * *

Остаток недели прошёл без происшествий и, можно сказать, быстро, ведь теперь Гарри не нужно было думать об очередном вечере в кабинете профессора Амбридж. К счастью, никто не обратил внимание на его правый рукав, который он держал постоянно спущенным, чтобы скрыть повязку. Только в субботу утром Гарри смог её снять — рана зажила, а слова “Я не должен лгать” можно было увидеть, лишь внимательно присмотревшись, чего никто делать не стал. Да и зачем им это? Никто даже не спросил, что он вообще делал на отработке.

В эти несколько дней Рон с Гермионой несколько раз пытались подойти к нему, но словно не зная, что сказать, в последний момент разворачивались и уходили, явно расстроенные. Гарри понял, что это вызвано не только их ссорой в Выручай-комнате, но и наказанием, которое он получил после этого. Если честно, Гарри совсем не винил их в наказании. Тут целиком постаралась Амбридж, и, как Гарри смутно догадывался, это только начало. Теперь ему надо быть ещё более осторожным. Не стоит давать Амбридж ещё один повод назначить ему отработку.

Вечером в субботу, работая в библиотеке над домашним заданием, Гарри совсем не удивился, когда напротив присел Рон и стал терпеливо ждать, когда Гарри заметит присутствие своего лучшего друга. Медленно подняв глаза, Гарри отметил три факта. Во-первых, Рон был один. Во-вторых, они были в библиотеке, а значит покричать друг на друга не удастся. И в-третьих, все, кто был поблизости, теперь смотрели на них.

Похоже, Рон заметил последнее, так как более нервно прочистил горло.

— Прости, знаю, что не имею права просить о чём-либо, но мы собираемся провести сегодня новое собрание, — тихо произнёс он. — Если ты не захочешь придти, мы с Гермионой поймём. Проблема в том, что все знают, что между нами не всё в порядке, и они будут спрашивать о тебе. Они хотят учиться у тебя, а не у Гермионы. И они согласны участвовать во всём этом, только если ты тоже участвуешь.

— Поэтому вам не стоило давать обещаний, которые не можете выполнить, — ровным голосом ответил Гарри, возвращаясь к домашней работе. — Я говорил вам двоим, что согласен помогать, а не руководить всем этим. Гермиона же решила сыграть партию в шахматы сразу за белых и чёрных, желая таким образом достичь желаемого. Именно ей нужно извиняться передо мной и перед остальными. Ремус и Сириус тренировали меня в тайне, чтобы у меня было преимущество. И это преимущество испарится, если кто-нибудь решит поделиться с кем-нибудь тем, что видел. Очень сомневаюсь, что вы понимаете, что для меня это вопрос жизни и смерти, а вовсе не подготовка к банальному экзамену или желание поразить кого-нибудь. Я учился этому, чтобы выжить.

Рон нервно заёрзал на стуле и опустил голову, покраснев от стыда.

— Гермиона поняла, что ошибалась, Гарри, — произнёс он. — И я, и она понимаем, что будет очень сложно вернуть всё на свои места, но мы хотим попытаться. Гермиона собирается извиниться перед всеми сегодня и подтвердить, что ты будешь только помогать нам, а не руководить... если ты всё еще хочешь, конечно, — Рон глубоко вздохнул и медленно поднял глаза на Гарри, надеясь прочесть по его лицу, о чём тот думает. — Гарри, эта неделя была просто ужасна без тебя. Гермиона плакала каждую ночь, так как думала, что потеряла одного из своих лучших друзей.