Антон Кротков - Штрафбат. Миссия невыполнима

• Название: Штрафбат. Миссия невыполнима
• Автор: Антон Кротков
• Жанр: Боевик
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-076759-5, 978-5-271-38597-1

Прославленный ас времен Великой Отечественной войны, командир единственной в своем роде особой штрафной авиагруппы Борис Нефедов – знаменитый Анархист – оказывается в эпицентре жестокой гражданской войны, пылающей в самом сердце Черного континента. По стечению обстоятельств Нефедов вынужден завербоваться пилотом в наемнический Авиационный легион. Очень быстро главный герой понимает, что попал в настоящий африканский штрафбат. Для многих волею случая попавших сюда пилотов это место стало сущим адом, вырваться из которого почти невозможно.

Нефедову предстоит служить в мрачном, внушающем ужас большинству европейцев месте, где в первобытных джунглях все еще практикуется колдовство, каннибализм и ритуальные убийства. Это самая дикая и темная Африка. И только огромный боевой опыт и особый склад характера позволяют Анархисту находить выход из, казалось бы, тупиковых ситуаций…

---

Видимо, ему всегда нравились сильные женщины. В этом он пошёл не в отца. Ибо настоящий мужик ищет в женщине слабость… Всю жизнь Игорь старался преодолеть собственную робость, неуверенность, желая быть похожим на своего героического родителя. Ещё подростком он всегда носил в кармане подаренные отцом золотые крылышки военного лётчика. «Но видимо, природа всегда отдыхает на детях гениев и героев, и свою истинную натуру не переломишь», – усмехнулся про себя Игорь.

И всё-таки кое в чём он был настоящим Нефёдовым. Доводы выгоды никогда не могли заставить его поступиться принципами. Поэтому-то он и не смог обмануть Корбо, когда понял, что она всерьёз им увлеклась.

Игорь заранее заготовил целую речь. Но в нужную минуту всё вылетело у него из головы. Став от волнения жутко косноязычным, молодой человек с трудом подыскивал нужные слова:

– Я должен сказать тебе… Это важно… Уверен, ты поймёшь меня… Ну в общем, дома у меня осталась невеста, – словно ныряя в прорубь с головой, наконец, выпалил Игорь.

Корбо отпрянула, словно внезапно получив пощёчину.

– Но ведь ты больше не любишь её? – утвердительно спросила она, испытующе впившись в его лицо своими глазами, в которых теперь появился недобрый блеск.

«Она не простит мне предательства», – уже не сомневался Игорь и всё-таки, не пытаясь юлить, ответил как есть. Молодой человек даже вытащил из кармана и показал талисман на счастье – пивную крышку, который ему дала перед отлётом Марина. С некоторых пор он берёг его как зеницу ока, ибо этот кусочек металла хранил тепло рук возлюбленной.

На минуту в камере повисла нехорошая тишина, за которой последовала вспышка ярости. Корбо схватила кувшин с водой и швырнула в изменника. Молодой человек едва успел увернуться от летящего ему в голову снаряда.

– Ты ещё пожалеешь об этом! – крикнула девушка. Напоследок хрупкая на вид малышка с такой силой хлопнула тяжёлой дверью, что с потолка посыпалась штукатурка. Игорь слушал затихающий цокот её каблучков. Потом в камеру заглянул смущённый надзиратель.

Запах духов, созданных по специальному заказу знаменитым французским парфюмером, ещё долго напоминал узнику о недавнем визите африканской принцессы. На эти духи, помимо прочих ингредиентов, шли пять тысяч бутонов роз, собранных на рассвете девушками-девственницами… С детства привыкшая купаться в роскоши, принцесса, наверное, впервые в своей жизни не смогла получить желаемое. Поэтому теперь от неё можно было ожидать любой, самой дикой выходки. Она вполне могла повести себя как ребёнок, отрывающий голову кукле, которую родители подарили ему на день рождения вместо заказанной им железной дороги.

Но Игорь больше не думал о собственной незавидной участи. Он ругал себя за то, что не сумел найти пронзительные по нежности слова, чтобы хотя бы смягчить горькую пилюлю, утешить ту, которая сделала ему столько добра.

Глава 5

11 апреля, 1952 года, Жёлтое море в пятидесяти семи милях от корейского побережья

Жизнь, как утверждают философы, развивается по спирали: многие события, которые происходят с нами сегодня, являются повторением-развитием уже однажды случившегося. Отправившись в качестве наёмника в Африку ради спасения близкого человека, Борис Нефёдов лишь в очередной раз выполнил данное однажды маленькому сыну обещание. «Запомни, – сказал когда-то отец своему пятилетнему мальчишке, – у нас в авиации друзей не бросают. Мы ведь с тобой настоящие друзья. И так будет всегда. Если ты попадёшь в беду, я обязательно прилечу за тобой и заберу домой, где бы ты ни находился».

Впервые же отец всерьёз вступил в борьбу за жену и сына в начале пятидесятых годов во время войны в Корее. Тогда могущественный начальник фактически поставил Анархиста перед предельно жёстким выбором: или он добывает со своими лётчиками-штрафниками из бывшей отдельной авиагруппы целёхонький новейший «штатовский» истребитель F-86 «Сейбрджет» со всеми его техническими секретами, или… Если в начале операции сын всесильного кремлёвского вождя только намекал, что в случае неудачи Нефёдову и его людям лучше обратно в Союз не возвращаться, то в последнем разговоре Василий Сталин прямо заявил: «Учти, я дал отцу слово добыть этот самолёт. И если ты меня подведёшь, то лучше прямо в Корее пусти себе пулю в лоб». Жена и сын Нефёдова остались заложниками у Василия Сталина. Никогда ещё для одного из лучших асов советских ВВС ставки в боевой операции не были так высоки.

И вот несколько часов назад – всего за двое суток до истечения срока, данного ему Василием Сталиным, Нефёдов фактически сумел добыть ценный трофей.

Правда, ему не удалось пригнать «Сейбр» на свой аэродром. Запаниковавший вражеский пилот совершил вынужденную посадку на морском берегу. Сам лётчик, видимо, потерял сознание от сильного удара машины о землю и впоследствии утонул. Начавшийся прилив на время скрыл истребитель от поисковых самолётов и вертолётов противника. Необходимо было как можно скорее сообщить своим координаты местонахождения ценного трофея. Но прежде чем Нефёдов успел это сделать, его самолёт получил сильные повреждения, и Анархисту пришлось срочно покидать его с парашютом.

Всю ночь затерянный в штормовом море человек боролся за свою жизнь, а утром его обнаружил и взял на борт экипаж американского спасательного вертолёта. Однако пока неприятельские пилоты пребывали в уверенности, что они подобрали союзника – австралийского пилота майора Гордона, чей палубный «хоукер» «Си Фьюри» был накануне сильно повреждён зенитным огнём в районе крупного северокорейского железнодорожного узла и пропал с отметок радаров, не дотянув до легкого австралийского авианосца «Сидней». Ошибка произошла потому, что в первые часы своего купания Борис наткнулся на качающегося на волнах мертвеца и стащил с него спасательный жилет, на который была нанесена маркировка с фамилией лётчика и номером его самолёта.

Находящийся в составе экипажа медик без промедления приступил к осмотру поднятого на борт после продолжительного купания «австралийца». Этот же парень несколько минут назад отважно прыгнул к Нефёдову с борта зависшего над ним вертолёта и прицепил барахтающегося в воде лётчика к спасательной люльке подъёмной лебёдки. Борис слышал, что таких членов экипажей американских спасательных вертолётов готовят в специальной «школе суперменов» и что они действительно универсально подготовленные профи, в том числе являются большими специалистами по оказанию первой медицинской помощи. «Супермен» сделал ему какую-то инъекцию, потом предложил кофе из термоса с галетами…

Борис впервые оказался на борту вертолёта. Правда, внутри всё тряслось и дребезжало. Вибрация от главного редуктора шла такая, что, казалось, будто сидишь верхом на камнедробильной машине.

Тем не менее возможности нового летательного аппарата впечатляли. Нефёдов слышал, что у американцев и их союзников в Корее несколько тысяч винтокрылых машин. И в основном они применялись в поисково-спасательных и санитарно-эвакуационных целях. Недаром американские и английские лётчики и пехотинцы называли парней из вертолётных эскадрилий ангелами-хранителями. Те и в самом деле спускались с небес, когда пилота сбитого «Сейбра» или «Летающей крепости», казалось, уже ничто не могло спасти от гибели или плена.

К сожалению, нашим лётчикам-интернационалистам, в отличие от противника, в случае катапультирования в подавляющем большинстве случаев приходилось надеяться только на себя и помощь местного населения, в целом довольно благожелательно настроенного к русским защитникам. Если пилоту сбитого МиГа удавалось после катапультирования самостоятельно добраться до какого-нибудь северокорейского официального лица, тот обычно связывался с авиационным командованием и за лётчиком присылали машину.

Гораздо сложнее приходилось тем, кто приземлялся в труднодоступной местности, получал серьёзные ранения или становился объектом охоты специальных команд диверсантов, засылаемых американской разведкой специально с целью пленения советского офицера. Борис знал случай, когда ради того, чтобы вытащить из подобной переделки получившего во время вынужденной посадки тяжёлые травмы гвардии подполковника, был использован учебно-тренировочный Як-11. Находчивые однополчане спилили ручку управления во второй кабине и посадили туда парашютиста с ампулами. «Яшка» под прикрытием полка истребителей благополучно прибыл в труднодоступный горный район, и выпрыгнувший из него с парашютом фельдшер оказал раненому квалифицированную помощь и помог продержаться до того момента, когда к месту аварии пробилась с боями эвакуационная команда, укомплектованная бойцами с основательной альпинистской подготовкой. К сожалению, данный случай являлся редким примером со счастливым финалом. Гораздо чаще всё заканчивалось трагически.