Антон Кротков - Штрафбат. Миссия невыполнима

• Название: Штрафбат. Миссия невыполнима
• Автор: Антон Кротков
• Жанр: Боевик
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-076759-5, 978-5-271-38597-1

Прославленный ас времен Великой Отечественной войны, командир единственной в своем роде особой штрафной авиагруппы Борис Нефедов – знаменитый Анархист – оказывается в эпицентре жестокой гражданской войны, пылающей в самом сердце Черного континента. По стечению обстоятельств Нефедов вынужден завербоваться пилотом в наемнический Авиационный легион. Очень быстро главный герой понимает, что попал в настоящий африканский штрафбат. Для многих волею случая попавших сюда пилотов это место стало сущим адом, вырваться из которого почти невозможно.

Нефедову предстоит служить в мрачном, внушающем ужас большинству европейцев месте, где в первобытных джунглях все еще практикуется колдовство, каннибализм и ритуальные убийства. Это самая дикая и темная Африка. И только огромный боевой опыт и особый склад характера позволяют Анархисту находить выход из, казалось бы, тупиковых ситуаций…

---

У армейского джипа толпилось десятка полтора местных жителей в серых поношенных одеждах. В основном немощные старики и дети. Молодых мужчин и подростков заметно не было. Похоже, они находились на промысле в море.

Вытащившие на свет божий Нефёдова два здоровенных сержанта военной полиции строгими окриками быстро разогнали туземцев. Они забросили русского на переднее сиденье джипа, – не слишком грубо, чтобы не потревожить его пораненных ног, но и не слишком бережно. Всё-таки он был враг. После этого сержанты отошли покурить. Борис с сожалением вспомнил об оставшемся в землянке костыле, которым так и не успел воспользоваться. Вместо того чтобы ковылять сейчас где-нибудь в нескольких километрах отсюда, он сидит беспомощный во вражеской машине и безропотно ждёт, когда его повезут в плен. Всё складывалось по наихудшему сценарию. Борис чувствовал себя крайне скверно.

Но тут внимание Нефёдова привлекло нечто такое, что заставило сразу забыть о жалком весле. На приборной доске соблазнительно поблескивал красивым брелоком вставленный в замок зажигания ключ! В такую удачу трудно было поверить. Тут же мелькнула шальная мысль попробовать воспользоваться беспечностью американского водилы. Нефёдов машинально прикинул, сможет ли покалеченной ногой – Опс! Увлёкся, прошу прощения! – давить на педали. Конвоиры теперь стояли спиной к нему метрах в трёх и что-то оживленно обсуждали между собой. Они были так уверены, что русскому с переломанными ногами никуда не деться, что на время забыли о нём. Незаметно для болтающих охранников пленник перебрался на водительское место. Нефёдов решил попробовать поработать переключением передач. «Если почувствую, что справлюсь, медлить не буду!» – решил он. Однако вскоре Борис заметил, что на рулевом колесе есть рычажок ручного управления газом. Левой ногой он вполне мог выжать сцепление, а правой добавить газ. Такой шанс упускать было нельзя.

Но тут из сарая вышли пятеро. При их появлении сержанты прекратили разговоры и подошли к машине, демонстрируя служебное рвение. Они сразу заметили, что арестант переместился на водительское сиденье, и, кажется, всё поняли. Один из полицейских положил свою медвежью волосатую лапу и рукоять толстой дубинки и грозно посмотрел на Бориса. Но шума поднимать не стал. С его стороны было бы крайне глупо обнаруживать перед начальством собственное упущение.

Четверых американских офицеров сопровождал уже известный Нефёдову старик-кореец. Видимо, он занимал должность деревенского старосты. Лицо одного из американцев показалось Нефёдову знакомым. Он не сразу поверил, что это действительно его довоенный знакомый Макс Хан. Однако долговязого рыжего прусака просто невозможно было с кем-то спутать. Немец тоже узнал его и даже на мгновение ошарашенно остановился.

– Мать твою! – в сердцах буркнул старый ас, когда понял, что их фронтовые дорожки вновь самым непостижимым образом пересеклись. Правда, Хан как будто не стремится афишировать их знакомство. Он быстро напустил на себя невозмутимый вид.

Первым в группе шёл нелепого вида человек в форменной куртке, без знаков различия, нараспашку, в охотничьих бриджах в крупную клетку и сапогах для верховой езды. Вынув из кармана мятый носовой платок, он украдкой на ходу протёр ими пыльные сапоги. Выглядел этот чудак неряшливо. Штаны его на коленях лоснились, куртка тоже требовала чистки. Вместо фуражки на его лобастую грушевидную голову была нахлобучена неуставного вида кепка тоже клетчатого рисунка. Следующие за ним офицеры были одеты менее экзотично.

Человек в кепке первым приблизился к зябко кутающемуся на холодном ветру в верблюжье одеяло пленнику. На широком, из коричневой кожи, офицерском ремне «клетчатого» вместо кобуры висела здоровенная фляга, предназначавшаяся явно не для воды. Она сразу пошла в дело, ещё до начала разговора. Наполнив металлическую крышечку-стаканчик спиртным, американец протянул её Нефёдову. При этом он проводил рюмку жадным взглядом визионера, недавно вернувшегося из алкогольных странствий и с трудом привыкающего к унылой действительности. Облизнув пухлые мокрые губы, «клетчатый» обернулся к Хану и попросил перевести:

– Скажите ему, что это хороший бренди. Пусть сделает несколько глотков и сразу согреется.

У говорившего отвратительно пахло изо рта.

Борис опередил переводчика, ответив по-английски:

– Благодарю, сэр.

Нефёдов был подчёркнуто немногословен. Однако американцы за спиной «кавалериста» обрадованно затрещали… Не хочет ли он есть? У них с собой шоколад, галеты и сэндвичи… МиГ – чертовски хороший истребитель.

Только по скептическому выражению лица Макса Хана было видно, что тот не разделяет энтузиазма своих спутников, зная наперёд, что из этой вербовки ничего путного не выйдет.

– Ваш «Сейбр» тоже крепкий орешек, – сдержанно вернул американцам комплимент Борис.

Парень в кепке вежливо представился майором авиации таким-то там. Он мог врать это кому угодно, только не много чего повидавшему на своём веку недавнему штрафнику. Борис уже догадался, что перед ним разведчик, и именно он тут главный. Хотя внешне «клетчатый» совсем не тянул ни на бравого лётчика, ни на проницательного и неуязвимого «рыцаря плаща и кинжала». Было в его облике что-то жалкое. Его лицо напоминало собачье. Совсем не впечатлял безвольный подбородок, под которым перекатывалась дряблая складка жира. Небольшая грушевидная голова неуверенно сидела на цыплячьей шее. Цвет носа и воспалённые веки лишь подтверждали сразу поставленный Нефёдовым диагноз. На Бориса глядел комплексующий по поводу собственной ущербности порок в образе спившегося интеллигента. Подобные, избежавшие уготованной им гибели в блеске молодости и привлекательной трагичности Гамлеты изредка встречаются даже в весьма солидных учреждениях, что собственным примером и подтверждал одутловатый разведчик. Ему можно было искренне посочувствовать, ибо работать наутро с похмелья – это жесть…

«Клетчатый» вежливо обратился к Нефёдову:

– Как я вижу, вы ранены. Разрешите нашему врачу осмотреть вас.

Тут же на первый план вышел аккуратно причёсанный, солидный толстяк, авторитетно поблёскивая очками в тонкой золотой оправе. По контрасту с «клетчатым» он был сама элегантность, насколько это возможно в условиях театра военных действий. Привычно улыбнувшись пациенту, док энергично щёлкнул замками принесённого с собой медицинского чемоданчика. Блеснув позолоченными запонками, он нацепил на руки резиновые перчатки и принялся ловко и аккуратно разматывать грязные бинты на ногах Нефёдова. После беглого осмотра доктор изумлённо развёл руками. Совершенно озадаченный, промямлил:

– Не понимаю, как такое возможно в антисанитарии вне госпиталя.

Оказалось, что профессионального медика поразило искусство безграмотного лекаря, который умудрился так грамотно наложить шину и на правую ногу, что раны не загноились, и сращивание костей стопы шло абсолютно правильно и очень быстрыми темпами.

– Недели через две-три вам можно начинать делать восстановительную гимнастику, – объявил доктор.

– Вот и отлично, – оживился «клетчатый». Доктор посыпал рану каким-то вкусно пахнущим порошком, заново наложил чистую повязку. Как Борис и предполагал, левая нога не так сильно пострадала, как правая. Она только опухла впоследствии сильного растяжения.

Вслед за бренди Борису был предложен в качестве согревающего горячий чай из термоса, сэндвичи с тунцом и анчоусами. Пока американцы общались с ним по-приятельски. Но в воздухе витала некая напряженность, и беседа шла несколько натужно. Теперь разведчик больше молчал, а говорили его спутники. Он явно выбрал позицию «над схваткой», чтобы присмотреться к пленному и выбрать способ, как лучше выудить из него нужную информацию.

Капитан с авиационными петлицами стал рассказывать, что в тот день, когда Нефёдова сбили (он сказал это так, словно знал точное время, когда и где это произошло), русские потеряли 28 МиГов, а американцы же только один «Сейбр». Это была настолько очевидная ложь, что Борис даже развеселился и с иронией подыграл Мюнхгаузену:

– За ваши успехи, господа, надо бы выпить чего-нибудь покрепче. Чего уж там, надо честно признать, что здесь, в Корее, вы сбиваете вдвое больше наших самолётов, чем успевает производить вся наша промышленность. – Борис взглянул на «клетчатого»: – Не найдётся ли у вас ещё бренди, господин майор?

Разведчик понимающе улыбнулся и, с достоинством наполнив из заветной фляги следующую рюмочку, протянул её Борису.

– А кстати, не вы ли сбили тот единственный «Сейбр»? – уважительно поинтересовался он, пытаясь, словно сопливого лейтёху, поймать пленного на неудовлетворённом честолюбии. Борис понял, куда он клонит. И это его обрадовало. Похоже, американцы до сих пор не знали, что произошло с одним из их секретных истребителей.