Сати Спивакова - Не всё

• Название: Не всё
• Автор: Сати Спивакова
• Жанр: Русская классическая проза

---

в Ялту. Мы неженаты, счастливы, свободны! Родительское осуждение (ехать отдыхать с мужчиной, будучи незамужем!) не остановило меня.

И вот мы приезжаем в гостиницу, с нами - любимые старые Володины друзья Гриша и Аня Ковалевские. Володе заказан "люкс", Ковалевские

в обычном номере. В гостинице "Ялта" "люксы" располагались справа от лифта, остальные номера - слева, а в центре, естественно, денно и нощно несла вахту дежурная по этажу! Абсурд ситуации заключался в том, что в те годы запрещалось ночевать и вообще проживать в одном номере разнополым персонам,

не связанным узами брака, а точнее - без штампа

в паспорте. То есть мужчина с мужчиной имели право спать в двуспальной кровати без всякого "штампа", женщина с женщиной - тоже, а вот мужчина с женщиной - ни за что!

Итак, в "люксе" официально значились Спиваков

и Ковалевский, а в обычном номере Ковалевская

и Саакянц. В общем, все по закону. Меня мало волновала вся эта чепуха, хотя нас предупредили, что по ночам регулярно устраивают проверки подозрительных номеров. Сразу по прибытии я вышла на балкон, вокруг волшебное море, вдали - Аю-Даг, в душе - счастье, рядом - любимый... Через несколько минут созерцательного блаженства в номер влетел Ковалевский с лукавыми огоньками в глазах:

- Ребята, я все устроил, этажная дама "заряжена", сегодня живите спокойно.

Ключевой фигурой нашей жизни в гостинице,

от которой зависел наш покой, была дежурная по этажу. Но дежурные менялись практически ежедневно! Так что, договорившись с первой посредством флакона духов, Гриша не осознал, что ему придется проделывать сие каждый день. Надо сказать, Григорий, по природе талантливый артист, комедиант, присматривался

к каждой следующей дежурной и всякий раз разрабатывал новый подход. Одну можно было подкупить косынкой, чтобы не настучала, что заслуженный артист РСФСР спит в одной постели

с невестой, а не с другом детства, другая любила шоколад, третья мечтала об автографе проживающего в той же гостинице эстрадного венгерского певца и т.д. И вот в один "прекрасный" день Григорий появился на пороге с кислой миной:

- В общем, меня послали. Сегодняшняя - старая мымра, ничего ей не надо, короче, ребята, я - пас, сегодня спим по "прописке".

В результате пришлось провести ночь как полагалось по правилам гостиницы. Не знаю, как уж там устроились Спиваков с Ковалевским, мы с Аней всю ночь просидели в шезлонгах на балконе, болтая и давясь от хохота. Самое необыкновенное, что к мужикам нашим и вправду часа в три ночи пришли блюстители порядка, постучали, прошлись по номеру, проверили документы и ушли ни с чем.

Когда же спустя неделю приближалось дежурство нашей "любимой" мымры, Гриша разузнал, уж не знаю как, что она обожает пить чай! Солидная коробка английского чая - и наши с Аней планы снова провести ночь на террасе с сигаретой, семечками и девчоночьим шушуканьем рухнули навсегда!

НАШ БДТ

Дружба оркестра "Виртуозы Москвы" с Большим драматическим театром началась, когда Володя познакомился сразу со всей труппой на гастролях в Ялте. Мы дружили со всем БДТ, с его ядром. Наш БДТ - это прежде всего Георгий Александрович Товстоногов, Евгений Алексеевич Лебедев, Владислав Игнатьевич Стржельчик. Помню, тем летом после концерта "Виртуозов Москвы" в Ялте, куда я не поехала, потому что недавно родилась Катька, Володя позвонил мне безумно воодушевленный:

- Тут такая компания, весь театр БДТ на гастролях. Я со всеми перезнакомился.

Эта удивительная дружба длилась годы.

Когда музыканты приезжали в Ленинград, в БДТ часто изменяли репертуар, чтобы в свободный день "Виртуозы" посмотрели тот спектакль, который они еще не видели. А после спектакля весь театр оставался и "Виртуозы" играли на малой, верхней сцене БДТ сжатый концерт в одном отделении из нового репертуара.

У нас была особая дружба с секретаршей Товстоногова Ириной Шимбаревич Шимбой, как все ее называли. Она любила всех "Виртуозов Москвы" вместе и Володю отдельно. Шимба, когда "Виртуозы" отправлялись обратно в Москву, провожала нас на вокзале и бежала за поездом, пока перрон не кончался. Володя кричал из окна:

- Остановись, сумасшедшая!

Завязалась огромная дружба с семьей Товстоногова и Лебедева. Лебедев был женат на сестре Георгия Александровича Натэлле, и в доме у них царил матриархат. Соединенная из двух, квартира управлялась ею. До сих пор у ее изголовья стоят рядом две фотографии - брата и мужа. Злые языки утверждают, что Георгий Александрович так и не обзавелся семьей из-за сестры. Не знаю, правда ли это. В семье, в быту он был счастлив и самодостаточен. Натэлла обладала потрясающим качеством - она сумела полностью обеспечить бытовой комфорт для этих двух мужчин, создать очаг и уют. У них на кухне было особое пространство, которое так и называлось - очаг. Там все было выложено камнем, висел рисунок под Пиросмани, стояли грузинские кувшины. У нас до сих пор хранится рог, подаренный мне Георгием Александровичем в Париже. Другой же, в серебре, висел у них над очагом. У Натэллы всегда был накрыт стол - вечером, после репетиции, спектакля. Главным в этой семье был театр, а не дети и семейные отношения. Это была именно театральная семья.

Мое знакомство с Евгением Алексеевичем Лебедевым произошло еще раньше, в 1981 году. Я впервые снималась на "Арменфильме" в картине "Лирический марш" совершенно безумной, с диким количеством актеров. На эпизод пригласили Лебедева. Зачем? Не знаю. Зато потом уже, познакомившись поближе с самим Лебедевым, я поняла, зачем ему нужно было сниматься на "Арменфильме". Он обожал работать, к тому же любил Кавказ, Грузию, Армению. Приехать на двое суток в Ереван, отработать и уехать с двумя огромными корзинами зелени, помидоров, перцев, абрикосов было в его духе.

Так вот, во время тех знаменательных съемок я "прилепилась" к Лебедеву и засып?ла его вопросами. Никогда не забуду, как он сказал мне, что сыграть можно все. "Хочешь, я тебе сейчас сыграю солнце?" И он тут же показал этюд: солнце просыпалось (открывался один глаз, потом другой), потом проснулось, потом солнце вышло погулять (взлетали брови), потом солнце влюбилось, полетело, потом пошло на вечернюю прогулку, потом чего-то выпило и его немножко сморило, а потом солнце подумало, что пора бы уже лечь соснуть (и у него опускалась одна бровь за другой). Этот этюд стоил многих занятий по мастерству актера.

Когда дружба в бэдэтэвцами окрепла, мы каждое лето встречались в Крыму: Товстоногов, Лебедев и Натэлла отдыхали в Ялте в пансионате "Актер", а мы - в гостинице "Ялта". (Володя обожает Ялту, чеховские места, для меня с Ялтой связаны самые светлые воспоминания о первых годах нашей совместной жизни, о первых совместных каникулах.) Они приходили к нам в гостиницу, мы ужинали на террасе, а потом шли их провожать. Доходили до "Актера", я обычно - с Евгением Алексеевичем, который мне что-то рассказывал. Его любимая хохма была:

- Ты знаешь, как я разбудил Натэллу среди ночи: "Натуся, я должен тебе сказать очень важную вещь, которая меня мучает".

- Ну что, Женя? Я спать хочу!

- Наш сын Лешка - не от тебя!

За разговорами мы доходили до пансионата "Актер". Теперь они провожали нас. Мы ходили туда-обратно бесконечно. Помню, как-то Натэлла с Лебедевым ушли спать, Товстоногов со Спиваковым проводили меня в "Ялту" и Володя пошел в послед-ний раз провожать Товстоногова. Я ждала мужа до начала второго ночи, заволновалась, пошла к пансионату, там все уже было заперто, темно. Подошла к номеру Товстоногова с окнами к морю, на первом этаже, заглянула со стороны балкона и увидела: сидит Гога в семейных трусах до колен и с традиционной сигаретой и рассуждает с моим мужем о Мейерхольде, Таирове, Михаиле Чехове, Прокофьеве, Шостаковиче. Оттащить Володю от Гоги было невозможно.

Володя с Георгием Александровичем были в чем-то очень похожи. Все время друг друга доставали вопросами, проверяли друг на друге свои методы. Товстоногов спрашивал:

- Как вы достигаете того, чтобы музыканты как один брали пиццикато, и даже на них не смотрите?

Володя отвечал, что нужно быть правдивым на сцене - тогда тебе верят. Гога тоже говорил своим актерам:

- Мы в жизни все время врем. Хотя бы на сцене нужно говорить правду.

Товстоногов очень любил фразу: "Это такая мэтафора". В нем была высокородная грузинская элегантность. Он и Натэлла всегда говорили с характерным акцентом. Конечно, они - пиросманиевские персонажи. Он - с огромным агатовым перстнем, с вечно дымящейся сигаретой с мундштуком, пепел с которой стряхивается на брюки соседа, стол, всё вокруг. Любимый анекдот Товстоногова звучал так: "Чем отличается Париж от мужчины?" Далее следовала пауза, он стряхивал пепел направо на соседа, потом налево и говорил удовлетворенно: "Париж - всегда Париж".

Последняя моя встреча с ним произошла в 1988 году. Я летела из Рима одна и встретила в аэропорту Георгия Александровича, который возвращался из какой-то поездки с артистами БДТ без Натэллы и Лебедева. Меня потрясло, как сильно он постарел. Не помню, о чем мы говорили, я вела его к самолету, так как все артисты были нагружены своим хозяйством. Гога переживал, что потеряли его чемоданы с подарками, немножко заговаривался. Я увидела вдруг действительно совсем старого человека. А ведь еще несколько месяцев назад он был мужественным, интересным.