Вячеслав Лавров - Встречи на болоте

• Название: Встречи на болоте
• Автор: Вячеслав Лавров
• Жанр: Научная Фантастика

Герой этой повести, всего лишь хотел отдохнуть в деревне. Выпить со старыми знакомыми, половить рыбки, посидеть у костра… Однако то, что лежит на дне лесного болота, многим не дает покоя.

---

На выходе из Митькиного дома, на крыльце, меня перехватил хряков сосед Лукич. Он и его жена Шура входили вместе с Катей и Митькой в тройку коренных жителей деревни. В их семье работала жена, а муж за все свои пятьдесят с хвостиком ничего тяжелее рюмки не поднимал. Шура, засидевшаяся в девках, была настолько рада, выйдя замуж, что прощала ему всё: и лень, и беспробудное пьянство. Женщина она была крепкая и одна тянула всю семью на своём горбу. А Лукич болтался, где попало, в поисках спиртного. Раньше он подолгу пропадал в городе, но, схлопотав как то в драке тяжёлое сотрясение мозга, получил инвалидность и больше из деревни не отлучался.

Отклонив его предложение опохмелиться, я отправился домой, чтобы проверить заветное местечко. Обойдя дом, я вышел на тропинку, проложенную мимо начинающих зеленеть грядок. Сразу за огородом начинался глиняный откос, по которому мной была проложена лестница: две доски с набитыми поперёк планками. Эти сходни приводили к рыболовному месту, которое представляло собой деревянную платформу, лежащую на камнях, скреплённых водоупорным бетоном.

Всю работу я проделал сам, поэтому оно было предметом моей гордости. Неказистость сооружения была незаметна на фоне окружающей его красоты. С левой стороны вперёд выдавался небольшой мыс, поросший соснами, а так как справа метров через сорок озеро кончалось, и начинался топкий берег болота, поросший камышом и группками деревьев, то место было настолько уединённым, что у меня иногда во время рыбалки появлялись сомнения в существовании остального человечества.

Моё творение легко пережило зиму, т. к. сделано было, как и все работы непрофессионалов, с пятнадцатикратным запасом прочности, и от меня требовалось лишь освободить его от песка и ила, нанесённых за зиму.

Когда всё было очищено, я принёс из сарая ещё один предмет своей гордости — стул, сделанный из брусьев и досок, который, если отбросить отсутствие художественной привлекательности, напоминал трон феодала средней руки.

Вечером я сел в это кресло и закинул удочки.

А вот сегодняшнее утро не принесло мне радости; и дело было не в мелком дождике, зарядившем ещё с утра. Хотя вчерашнее происшествие казалось чем-то далёким и сомнительным — меня снедало беспокойство. После завтрака-обеда я, не доев карася, отправился в кровать, прихватив «Справочник фельдшера».

Великая книга этот справочник! Через десять минут, прочитав главу о психических расстройствах, я легко поставил себе диагноз — параноидальная шизофрения.

Окрылённый я вернулся на кухню и, стребовав назад карася, достал, несмотря на неодобрительные Катины взгляды, из холодильника всё необходимое, чтобы отметить столь радостное событие.

Но тут в дверь постучали. С Тётькатей из сеней вошёл смущённо улыбающийся Хряк. Его улыбке ещё можно было бы найти объяснение, но он отказался присесть за стол, и я понял, что мои надежды на шизофрению рухнули — ночной кошмар продолжался.

Доковыряв карася, опять потерявшего свой вкус, я позвал НеМитьку к себе в комнату. Откуда-то у меня было твёрдое убеждение, что это не мой дружок Сол так элегантно опускается в кресло, очень модное во времена Хрущова.

— Трит, — тут же представился НеМитька.

— Александр Можаев, — сказал я без особого энтузиазма.

— Ты, Саша, теперь наш партнёр (в голове у меня сразу всплыла старая реклама МММ, и почему то стало за себя немножечко стыдно), поэтому мы хотим, если ты согласен, разумеется, провести обновление и небольшую реконструкцию твоего организма, — Трит снова улыбнулась, нагоняя на меня жуть.

Благодаря добавленной памяти я знал, что Трит — женщина, основная профессия которой — медицина. И это сочетание женской элегантности с кривыми прокуренными Митькиными зубами вызывало воспоминания из фильмов ужасов.

— Что-то не так? — спросила Трит, с присущей женщинам внимательностью заметив мою неадекватную реакцию.

Пришлось объяснить ей всё несоответствие формы и содержания.

— Небольшие изменения тела Дмитрия тоже есть в наших планах. Только сначала мне хотелось бы обговорить всё с тобой, — Трит хотела опять улыбнуться, но сдержалась, вспомнив мою реакцию: женщина — везде женщина.

— Тебе предстоит много работы, поэтому мы хотим укрепить твой организм, а также подготовить его для принятия оболочки.

Я, конечно, не знал всех тонкостей предстоящей процедуры, но хотелось бы мне посмотреть на человека, который откажется от такого предложения, а детали можно выяснить и позже.

— Идёт! — не задумываясь, сказал я. Во всей этой чертовщине начали появляться положительные моменты, и это прибавило мне бодрости.

— Наверное, процедуру эту в нашей баньке не провести, — попытался я сострить.

— Да, нам придётся совершить небольшую прогулку, — ответила Трит совершенно серьёзно, может, не поняла моей шутки, а скорее, просто постеснялась улыбнуться.

Сегодня утром в мои планы совсем не входило посещение инопланетян, но здоровье — слишком серьёзный аргумент

Перестройка

— А в каком возрасте бывает расцвет сил?

— В любом! — ответил Карлсон с довольной улыбкой.

АСТРИД ЛИНДГРЕН «Малыш и Карлсон, который живёт на крыше».

— Кать, мы с Митькой в лес — он мне обещает там рыбные бочаги показать.

— Знаю я его бочаги, — ТётьКатя сердито загремела грязной посудой. — От всех его бочаг почему-то водкой пахнет. Да, ты, куда в лес в тапочках собрался-то! Чай не в городе, — она опять чем-то громыхнула — так в самый напряжённый момент в оркестре вступают по знаку дирижёра литавры. — Сапоги надень, и ватник прихвати, не мальчик уже в рубашонке бегать.

В чём другом, а в практичности женщинам отказать нельзя: мои кроссовки, презрительно названные тапочками, через пять минут превратились бы в маленькие, чавкающие кусочки болота, да и рубашка была недостаточной защитой от комаров и сырости. Я обулся в резиновые сапоги и прихватил телогрейку. Митька был одет точно так же, но ему угадать было проще — в другом наряде я его ни разу не видел, да и не уверен, что он у него есть.

На болоте я обнаружил по характерному бормотанью и хмыканью, что ведёт меня Хряк. Обнаружив себя идущим по болоту вместе со мной, Митька не высказал никакого удивления и даже не спросил, куда мы идём. Цель похода каким-то образом ему была известна, а к остальному он уже начал привыкать.

В конце весны — начале лета болото производит двоякое впечатление: с одной стороны, цветы и свежая зелень радуют глаз и душу, с другой — всё насыщено влагой, и непривычному человеку в каждой луже и кучке мусора мерещится трясина, а мокрые сучки мнятся пальцами болотных чудищ, подстерегающих смельчака, рискнувшего прогуляться в этих гиблых местах.

Зато позже, летом, когда подсохнут тропинки и пойдут грибы да ягоды — это райское место. Но и летом я бы не посоветовал гулять тут людям, незнакомым с местностью. Ходить по болоту — целая наука. Я знаю только кусочки её, по отдельным замечаниям местных мужиков, но и те меня поразили парадоксальностью. Например: мне казалось, что основной метод передвижения — прыгать с кочки на кочку, а оказалось, что это верный способ провалиться в трясину: одна из кочек обязательно подвернётся, и ты со всего маху грохнешься в болото. Очень удобно идти по камышам — их корни сцепляются между собой и образуют очень прочный настил, легко выдерживающий человека, но по камышам ходить можно только вблизи берега, на свободном пространстве камыши — признак непроходимого болота, и т. д., и т. д.

В основном, как пишут учёные, глубина болот 0,5–1,5 м., но есть места и по 20–40 м. Не знаю, есть ли у нас такие глубины, но и двух метров хватит с головой.

Чёрные археологи и разные краеведы находили в болотах танки и самолёты времён войны, да и тарелка моих новых знакомых укрылась без проблем. Поэтому я, как индеец, шёл за Митькой след в след. Он провёл в окрестных лесах всю свою сознательную жизнь и был в округе лучшим знатоком Большого Болота.

Проводник мой шёл легко и свободно, руководствуясь только ему знакомыми ориентирами. Путь наш был настолько причудлив, что в других обстоятельствах я подумал бы, что мне нарочно морочат голову, но не сейчас: Митька по природе своей не способен на подобные глупости. Шли мы уже больше часа, и я начал присматривать сухое местечко для привала, но тут Хряк, словно угадав мои намерения, буркнул себе под нос: «Немного осталось».

И, действительно, минут через пятнадцать — двадцать мы оказались на островке, в середине которого виднелись несколько древних валунов, поросших мхом. Про этот остров я слышал, но вот бывать тут не довелось. Ходила молва, что это древнее капище и место проклятое, поэтому желающих посещать его было немного. Одно время, правда, повадились ходить сюда любители приключений, соблазняя деньгами проводников, но, как видно, камни не оправдали ожиданий, и экстремальный туризм этот заглох.