Юрий Тупицын - Инопланетянин (сборник)

• Название: Инопланетянин (сборник)
• Автор: Юрий Тупицын
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-218-00251-8

В романе «Тайна инженера Грейвса» Ю.Тупицын обращается к теме научных открытий XX века. Ученый-атомщик Вильям Грейвс, создав бомбу, обладающую огромной разрушительной силой, угрожает чудовищным взрывом, требуя от ядерных держав всеобщего и полного разоружения. Но оправдана ли катастрофа даже во имя наказания? Сюжет романа «Инопланетянин» связан с таинственным похищением золота из хорошо охраняемого банка и последующими поисками похитителя, принимаемого за инопланетянина. Рассказы сборника повествуют о приключениях космонавтов будущего.

---

— Верный совет, — решил он наконец. — Поедем ко мне? У меня такой номер, что, если приспичит, можно разместить и пять человек.

— Спасибо, — мягко ответил Рене, — но у меня есть где остановиться.

— Да? — словно удивился Батейн, и тень раздумья легла на его лицо. Надеюсь, не у Барриса?

— Нет. А почему вы надеетесь?

Батейн почесал кончик носа, как-то нерешительно поглядывая на Хойла.

— Почему? Вы не подумайте ничего плохого, Арт, вообще-то говоря, хороший парень, но, — Батейн замялся, — я совершенно случайно узнал, что он сотрудничает с ЦРУ.

Рене никак не отреагировал на это сообщение, и геолог поспешил добавить:

— Конечно, в этом нет ничего особенного, сейчас большинство людей, помимо основной работы, с кем-нибудь да сотрудничают. Я вот сотрудничал с Вильямом Грейвсом, вы работаете на Невилла, а Арт — на ЦРУ. Ну и что? Просто я подумал, что вам будет полезно узнать это.

— Полезно? Почему?

— Да мало ли почему! Все-таки это ЦРУ, а не профсоюз и не студенческое общество. — Батейн шумно вздохнул и просительно проговорил: — Может быть, мы расстанемся с этим заведением? А?

— Охотно, — согласился Рене и добавил после легкой паузы: — У вас неприятности?

— У меня? — удивился Батейн и рассердился, а когда он сердился, то не совсем внятно произносил слова, точно жевал их. — Это у вас неприятности, а не у меня! Знаете, что мне сказали по телефону? Чтобы я прекратил якшаться с вами, красным ублюдком, продавшимся коммунистам! А то, видите ли, мне будет плохо и завтра вместо Океанографического музея я попаду в госпиталь. Он мне угрожал!

Батейн буквально кипел от ярости, он раздраженно отодвигал от себя тарелки, брал своей ручищей то нож, то вилку и бросал их.

— Я не коммунист, Ник, — устало сказал Рене.

— А если бы и коммунист? Я не вижу в этом ничего плохого! Мне угрожали, понимаете? В этом паршивом княжестве угрожали мне, гражданину Соединенных Штатов! — Батейн выпятил подбородок, нахмурил брови и постарался принять вид величественный и грозный. — Я завтра же еду в посольство! Принять меня за сопливого слюнтяя, которого можно запугать по телефону!

— Успокойтесь, Ник, и не торопитесь. Повремените с визитом в посольство. Давайте прежде встретимся и поговорим. По-моему, беспардонная атака на меня и угрозы в ваш адрес связаны не с коммунистами, а с делом Грейвса.

Батейн застыл в неудобной позе, словно натолкнувшись на невидимое препятствие.

— С делом Грейвса, — повторил он и потер лоб. — Может быть… очень может быть. Знаете, Рене, а ведь мы были в свое время с Вильямом друзьями.

— Как? — изумился Хойл.

— Очень просто. Родство душ, хотя и на фоне потрясающего несходства идеологий. — Он пристально взглянул на журналиста. — Пожалуй, вы правы, надо поговорить. Звоните мне прямо с утра, у меня есть кое-какие мелкие дела, но я постараюсь освободиться.

— Отлично! А сегодня я попрошу вас об одной услуге — подбросьте меня к «Амбассадору».

— Какой может быть разговор!

Помахав на прощание Батейну, Рене вошел в роскошный холл гостиницы и, попросив у портье извинения, набрал телефон триста шестого номера.

— Слушаю, — послышался в трубке голос, от которого у Рене екнуло и забилось сердце.

Все еще не веря себе, Хойл спросил:

— Я не ошибся, это триста шестой номер?

— Не ошибся, сынок, не ошибся. Только без имен и без эмоций. Поднимайся ко мне.

Конечно же, это был дядя Майкл!

Майкл Смит расположился в номере по-домашнему, на нем была видавшая виды, неопределенного цвета любимая пижама и мягкие домашние туфли. На столике (номер был невелик и это был именно столик, а не стол) стояли тарелки с сыром, разрезанным грейпфрутом и сифон с содовой водой.

— Дядя Майкл! Какими судьбами?

— Неисповедимы пути Господни, сынок, — старый детектив улыбался, но его темные, близко посаженные глаза оставались серьезными, они оглядывали, ощупывали Рене, точно взвешивали. — Есть ты, конечно, не хочешь!

— Я прямо из ресторана!

— Знаю, — Смит похлопал его по спине и подтолкнул к столику, — садись. Садись и рассказывай, что случилось за последние дни. А я закончу свой ужин, если только это можно назвать ужином.

— Да, но вы — и вдруг Монте-Карло!

— Это довольно хитрая и любопытная история, — согласился Смит, — но оставим ее на десерт. А сначала поговорим о тебе.

Рене поймал себя на мысли, что Майкл Смит и Батейн чем-то похожи. Высокие, костлявые, неторопливые и обстоятельные. Но было и ощутимое различие между ними, и суть его была вовсе не в возрасте. Батейн, несмотря на свой безусловно высокий интеллект, был раскрепощен, даже разболтан и внешне, и психологически. А у Смита за его обстоятельной неторопливостью угадывалась волевая собранность.

Неспешно управляясь с сыром и грейпфрутом и время от времени отпивая глоток содовой, Смит очень спокойно слушал рассказ Хойла, не выказывая никаких эмоций — ни одобрения, ни порицания, лишь время от времени задавая короткие уточняющие вопросы. Когда Рене передал свой разговор с Анной, детектив пробормотал что-то вроде: «Дамы не могут без фокусов, без того, чтобы не закинуть и личную наживку».

— Анна — ваш человек? — поинтересовался журналист.

— Нет, сынок. Просто Пьер оказал ей в свое время серьезную и деликатную услугу. Ну, и она согласилась нам помочь, не безвозмездно, конечно.

— Она и правда бакалавр искусств?

— Истинная правда. Красивая женщина, я тебя понимаю, но всему свое время. Поехали дальше.

— Один вопрос, дядя Майкл. За мной действительно организована крупная охота?

— Конечно. Иначе зачем бы я приехал сюда?

— Но с какой стати? — вырвалось у журналиста. — За мной?

— Ты бы сам мог догадаться, — усмехнулся детектив и, что было совсем не в его обычаях, подмигнул Рене. — Но не будем терять времени, продолжай.

К удивлению Хойла, Смит очень серьезно отнесся к тем телефонным угрозам, о которых с таким возмущением говорил Батейн. Жестом руки детектив остановил журналиста и, поглаживая рукой свой успевший к ночи обрасти подбородок, глубоко задумался. Подняв глаза и явно продолжая думать о чем-то своем, Смит переспросил:

— Ты хорошо, а лучше сказать, буквально запомнил? Красный ублюдок, продавшийся коммунистам, — так тебя обругали?

— Батейн сказал мне именно так.

— А может быть, он напутал, этот Батейн? Разъярился, рассердился и сгустил краски!

Рене покачал головой:

— Не думаю. Не такой человек Батейн, чтобы нафантазировать. Нет, это было сказано тем, кому такие слова привычны, как вам поридж на первый завтрак. Почему это вас волнует, дядя Майкл? Чушь — она и есть чушь.

— Меня не это беспокоит, сынок, — Смит опять погладил подбородок, впрочем, об этом потом. Продолжай!

Они подошли к финишу почти одновременно: Рене к концу повествования, а Смит к концу скромного ужина. Смит аккуратно вытер губы носовым платком, который заменял ему салфетку, спрятал в холодильник остатки сыра и закурил. Рене нацедил полный стакан содовой, но Смит дал ему сделать всего два глотка.

— Не сразу, Рене, не сразу.

— Почему? Я хочу пить! — удивился журналист.

— Понимаю. Когда целый день употребляешь алкоголь, к ночи обязательно хочется пить. Но вода ледяная, долго ли схватить ангину? А тебе нужно быть в форме: предстоят бои!

— Бои, схватки, сражения и битвы! — Хойл засмеялся. — Надеюсь, с применением лишь обычного оружия?

— Об этом следует спросить Вильяма Грейвса, — хладнокровно ответил детектив, а Рене невольно посерьезнел. — Но ведь до него сначала нужно добраться?!

Откуда-то из-под пижамы Смит извлек вороненый пистолет среднего размера и протянул журналисту.

— Держи, незаряженный. Обращаться с пистолетом умеешь?

Принимая пистолет, Рене с некоторым удивлением взглянул на Смита, но тот не обратил на этот взгляд никакого внимания и преспокойно курил.

— Я вырос в Штатах, — журналист передернул кожух, заглянул в канал ствола, спустил курок, — а кто же там не умеет обращаться с оружием? Обычный пистолет, без всяких новомодных фокусов.

— Специально такой и подбирали.

Взвесив пистолет на ладони, Рене перевел взгляд на детектива:

— Неужели дойдет и до этого, дядя Майкл?

— Почему дойдет? — сердито спросил Смит. — Разве уже не дошло? Разве тебе не тыкали стволом в брюхо?

— Так то мне. — Рене вытащил обойму, пересчитал, на сколько патронов она рассчитана, и снова загнал в рукоятку. — Скажу вам откровенно, дядя Майкл, не по душе мне это. Гангстер я, что ли?

— В нашем свободном мире каждый человек — немножко гангстер. — Смит некоторое время насмешливо разглядывал Хойла, а потом успокоил: — Это на крайний случай. Кроме того, есть один секрет, с которым я хочу сейчас тебя познакомить.