Юрий Тупицын - Инопланетянин (сборник)

• Название: Инопланетянин (сборник)
• Автор: Юрий Тупицын
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-218-00251-8

В романе «Тайна инженера Грейвса» Ю.Тупицын обращается к теме научных открытий XX века. Ученый-атомщик Вильям Грейвс, создав бомбу, обладающую огромной разрушительной силой, угрожает чудовищным взрывом, требуя от ядерных держав всеобщего и полного разоружения. Но оправдана ли катастрофа даже во имя наказания? Сюжет романа «Инопланетянин» связан с таинственным похищением золота из хорошо охраняемого банка и последующими поисками похитителя, принимаемого за инопланетянина. Рассказы сборника повествуют о приключениях космонавтов будущего.

---

Полковник насторожился.

— А в чем дело?

— Уровень трансцендентности угрожающе высок, баззард, — с какой-то ехидцей уведомил тенорок. — Он и вообще-то был аномальным в последнее время. А сегодня подскочил так, что я вынужден был проверить и программу, и машину. Все в порядке. За исключением, разумеется, того обстоятельства, что благополучие человеческой цивилизации висит теперь на ниточке.

Мейседон открыл было рот, но снова закрыл его. Он ожидал услышать от Уотсона что угодно, но только не это! Совладав наконец с собой, полковник сдержанно спросил:

— Надеюсь, вы шутите, Чарльз?

Уотсон засмеялся, видимо, очень довольный тем, что озадачил пентагоновца.

— Шучу, Генри, шучу. В отношении благополучия человечества шучу. А вот что касается угрожающего уровня трансцендентности, то это вполне серьезно. Если мировые события и дальше будут развиваться сходным образом то в ближайшее время будет объявлена тревога.

— Уму непостижимо! Вы не можете намекнуть, в чем дело?

— Это не телефонный разговор, баззард. Могу лишь сказать, что вся закавыка в некоей таинственной личности, которая вытворяет черт знает что!

Мейседон вытер лоб, лишь после этого машинального жеста обнаружив, что на нем выступила испарина.

— Ну и ну! — Полковник помолчал, после этой паузы голос его обрел обычную твердость. — Послушайте Чарльз, вы серьезно верите в возможность объявления тревоги? Не «ангельской» тревоги, а настоящей?

— А что такое «ангельская» тревога? — с искренним любопытством спросил Уотсон.

— Бог мой, да неужели вы не знаете, что «ангелами» называют ложные отметки на экранах радаров? Отсюда и название тревоги!

— Интересно! Знаете, если мы имеет дело с ангелом, с ангелом-хранителем или с ангелом смерти — это уже второй вопрос, то тревогу можно будет назвать именно ангельской. — Уотсон пискляво рассмеялся и уже серьезно закончил: — Вы же знаете, что программа утверждена. Ее контрольная часть запихана в машину. Значит, тревогу будет объявлять машина. Мое дело сторона! Так-то, баззард.

Мейседон промолчал. Уотсон, не дождавшийся ответной реплики, напомнил:

— В общем, постарайтесь в ближайшие дни не отлучаться из столицы, а если на вас будут давить — звоните.

Мейседон вздохнул.

— Понял, Чарльз.

— Вот и отлично. Доброй ночи! — в голосе Уотсона отчетливо прозвучали ехидные нотки.

— Доброй ночи, — буркнул полковник и положил трубку.

Некоторое время Мейседон лежал на спине и смотрел в потолок. Нельзя сказать, чтобы он был удивлен. Разве можно удивиться, увидев, как к тебе в комнату входит Белоснежка в сопровождении семи гномов? Или бравый Кот в Сапогах? Или пенорожденная Афродита, окруженная лукавыми амурчиками с луками и стрелами? Человек в таких ситуациях испытывает не удивление, а обалдение, сопровождающееся прострацией и отсутствием способности логически мыслить. Тревога по уровню трансцендентности! Чем не второе пришествие? Как его втянули в эту историю? С чего началось? Взгляд Мейседона упал на пустующую кровать супруги. Верно, началось с того, а он надумал разводиться с Сильвией, а еще вернее, с того что он на ней женился.

Мейседон был офицером привилегированной категории, пойнтером, сие словечко на армейском сленге означает, что в свое время он окончил своего рода войсковую академию — Вест-Пойнт. Но во время учебы особыми успехами Мейседон не блистал, влиятельных родственников и протекционных связей не имел, а поэтому карьера его складывалась ни шатко, ни валко. В качестве офицера армейской разведки Мейседон объездил, а вернее, облетал полмира. Принимал некоторое участие во вьетнамской войне, во время конфликтных ситуаций бывал на Ближнем Востоке и в некоторых странах Африки, периодически наезжал на европейский континент и вообще появлялся практически всюду, куда американский милитаризм успел протянуть свои щупальца и либо уже свил, либо еще только свивал свои осиные гнездышки. Может быть, потому, что Мейседон больше времени проводил в разъездах, нежели сидел на одном месте, он и оставался холостым до весьма критического по американским понятиям тридцатидвухлетнего возраста.

Сильвия происходила из семьи бизнесмена, не очень крупного, но достаточно солидного. Ее отец Эдуард Мил-тон занимал прочное положение в компании «Радио корпорейшн оф Америка» и стоил не один десяток миллионов долларов. К моменту знакомства с Мейседоном Сильвия успела побывать замужем за солидным человеком из делового мира. Уйдя в мир иной и лучший, нельзя сказать, что это случилось уж слишком преждевременно, — ему было тогда шестьдесят четыре года, супруг оставил Сильвии дом и полмиллиона долларов. Она не стесняясь говорила потом Мейседону, что рассчитывала на гораздо большее. Но престарелый супруг, который, казалось, души не чаял в своей молоденькой жене, оказался, по словам Сильвии, человеком лживым и двуличным. Большую часть своего состояния он завещал своей первой жене, с которой расстался чуть ли не четверть века тому назад, и двум взрослым детям — сыну и дочери, которая, кстати говоря, была на три года старше Сильвии. «Нет, какое коварство и неблагодарность!» — с откровенным негодованием говорила она по этому поводу. Дело тут было, однако, не только в коварстве или вдруг проснувшейся любви к своим отпрыскам, но и в некоторых весьма тонких, хотя и не очень деликатных обстоятельствах, но Мейседон долгое время ничего не знал об этом.

Тридцатидвухлетний майор Мейседон прибыл к берегам Потомака на несколько дней, он сопровождал некие важные документы, направленные в Пентагон из Южной Кореи. Совершенно случайно он попал на вечеринку к одному из однокашников-пойнтеров, который вот уже несколько лет работал в Биг-Хаус. Тоже чисто случайно на этой же вечеринке оказалась и Сильвия. Мейседону приглянулась живая, очаровательная женщина, естественная непосредственность которой была смягчена воспитанием и светским лоском. Конечно, дело тут было еще и в том, что он просто соскучился по женщинам европейского типа и изобилующей милыми сложностями непокупной любви. Ну, а Сильвии откровенно понравился статный офицер, так много видевший на своем веку, в меру насмешливый и остроумный. Если это была и не любовь с первого взгляда, то нечто весьма на нее похожее.

Сильвия сдалась на третий день знакомства. Она объясняла некоторую свою поспешность в таком серьезном деле тем, что Мейседон должен был очень скоро и, может быть, надолго улететь в экзотическую Южную Корею. Мейседон был приятно удивлен, узнав, что имеет дело с независимой и достаточно богатой женщиной, вхожей в деловые и светские круги столицы. И Сильвия была приятно удивлена, обнаружив, что бравый, но такой наивный майор ничего не знал о ее общественном и финансовом положении. Собственно, в первую же ночь, которую они провели вместе, и был решен в принципе, так сказать, стратегически, вопрос об их браке. Правда, Мейседона, человека военного, приученного к ясности и определенности, сильно смущали чисто тактические проблемы: Сильвия жила на берегу Потомака, Мейседон служил в Южной Корее, отделенной от его возлюбленной водами Пэсифика и платформой североамериканского континента. Но Сильвия, может быть, потому, что она ничего не знала об основах тактического искусства, отнеслась к этой проблеме очень легкомысленно. Надо просто подождать, сказала она с непонятной уверенностью, и все как-нибудь само собой образуется. Ну, а если не образуется, тогда она скажет своему дедди, и уж дедди обязательно что-нибудь придумает. Генри должен спокойно лететь в свою грязную Корею и ждать перевода домой, в Штаты. От него требуется лишь одно: хранить Сильвии верность и не обращать внимания на всех этих скиппи, чак джаб, галл и других ужасных женщин. Специфическая лексическая осведомленность Сильвии произвела на Мейседона не очень приятное впечатление, но ее хорошенький ротик произносил эти слова с такой очаровательной непосредственностью, что Генри тут же простил ее: вряд ли она толком понимала что говорит. О его переводе на континент Сильвия говорила с такой простотой и убежденностью, что Мейседон решил ей поверить. В конце концов, проявляя такую доверчивость, он ведь ровно ничего не терял, зато приобрести мог очень многое. И все-таки Мейседон был несколько ошарашен, когда менее чем через месяц его действительно отозвали в Штаты — на трехмесячные курсы оперативников.

На втором месяце пребывания на этих курсах Генри Мейседон сделал официальное предложение Сильвии, а затем испросил согласия на руку дочери у Эдуарда Милтона. Мейседон познакомился с Милтоном еще во время первого визита в Вашингтон перед отлетом в Южную Корею. Сильвия очень хотела этого знакомства и сумела настоять на своем. Мейседон чувствовал, что отец Сильвии, немногословный суровый старик, — он выглядел именно стариком и, хотя был еще крепок духом и телом, нимало не старался скрыть свой возраст, — все это время внимательно к нему прислушивался и приглядывался. Как-то в ходе ничего не значащего разговора старый бизнесмен мимоходом пожаловался, что компания «ИБМ» перехватила у «Радио корпорейшн» львиную долю военных заказов. И произошло это потому, что «ИБМ» гораздо лучше информирована о программах и планах военного министерства. Мейседон тогда еще не совсем понял, куда ветер дует, но реплику эту хорошо запомнил и сделал для себя некоторые выводы.