Игорь Эйдман - Новая национальная идея Путина

• Название: Новая национальная идея Путина
• Автор: Игорь Эйдман
• Жанр: Публицистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4438-0818-5

Игорь Виленович Эйдман — популярный российский журналист и социолог, признанный эксперт по развитию социальных сетей Интернета. Игорь Эйдман входит в число политических и общественных деятелей, оппозиционно настроенных в отношении Владимира Путина.

В своей книге И. Эйдман ярко, остро и доказательно показывает, как деформировалась политическая система России в последние два года. Усиление режима личной власти Путина губительно сказалось на развитии нашей страны, пишет автор. Путинская автократия не смогла решить ни одну из насущных проблем России — ни в области экономики, ни в области социальных отношений, ни в области внешней политики. Что касается событий на Украине, то они стали своеобразным индикатором серьезных неполадок в механизме не только этого, соседнего с нами государства, но и самой России.

Попытки Владимира Путина создать «новую национальную идеологию России» чреваты еще более тяжелыми последствиями. Ее фундамент — шовинизм, опаснейшие «игры патриотов», грозящие войной. Автор полагает, что в ближайшие годы в России будет нагнетаться массовая истерия ненависти против внешних и внутренних «врагов», и следует ожидать усиление карательных мер против людей, объявленных национал-предателями

---

«Взгляды» коррумпированного интеллигента зависят, прежде всего, от того, при какой кормушке он состоит. Работает на власть — он охранитель, получил пинка — стал оппозиционером (вспомните виртуоза интеллектуальной коррупции Павловского, вырастившего в своем ФЭПе не одно поколение интеллектуалов на продажу), назначили быть левым — он социалист. Для некоторых, помимо рыночного спроса, имеет значение многолетнее позиционирование на политическом рынке: один традиционно считается патриотом, другой — охранителем, третий — либералом, четвертый — коммунистом. Так и привыкли годами торговать каждый за своим прилавком, интересуясь только тем, как подороже сбыть свой идеологический товар.

В 90-е в среде интеллигентов-коррупционеров был разброд и шатания. Кого-то купил Гусинский, кого-то Березовский, кого-то Чубайс. Они активно и всерьез гавкали друг на друга, причем не в блогах каких-то, а по ЦТ. И всем казалось, что у нас свобода и плюрализм. А потом власть как-то вытеснила других оптовых покупателей интеллигентских душ на обочину жизни и стала почти монопольным игроком на рынке услуг коррумпированной интеллигенции. Сейчас опять разброд и шатание. «Интеллектуалы» на панели активно зазывают клиентов.

За конфетами становись!

Один знакомый, настоящий олдскульный демократ, рассказывал мне такую историю. Как-то раз, году примерно в 90-м, на одном из собраний «Демократической России»», в перерыве между заседаниями продавали конфеты. Время было голодное, тотальный дефицит, а тут продаются нарядные коробки импортных конфет по какой-то смешной цене. В общем, образовалась очередь, и конфеты быстро закончились. И все бы ничего, но закончились они как раз перед носом у одного из тогдашних активистов ДемРоссии, ставшего затем известным российским оппозиционером. Как только заседание возобновилось, политик этот потребовал слова и обрушился на организаторов собрания. Как, мол, так, наш главный враг — привилегии, мы осуждаем коммунистов за спецраспределители для номенклатуры, а сами продаем прямо рядом с залом заседаний дефицитные товары, которых нет в магазинах. В общем — торговцев, мол, вон из «храма демократии» и т. п. Причем, самое интересное, что этот политик был абсолютно искренен — и когда вставал в очередь за конфетами, и когда осуждал их продажу. Однако я сомневаюсь, что если бы политик мог купить эти конфеты, он стал бы осуждать тех, кто допустил их продажу. Сейчас, когда его лишили власти и возможности видеть свою физиономию в телеящике, он активно борется «за свободу и демократию». Говорят — искренне. А я почему-то вспоминаю ту историю, и думаю: может все-таки дело в том, что ему опять «не достались конфеты»?

Эта история с конфетами — хорошая метафора того, что происходит в российской политической жизни. Все ее фигуранты, от публичных политиков, до политтехнологов и политологов, делятся на три группы. 1. Те, кто раздает эти волшебные конфеты (деньги, заказы, мандаты, посты). 2. Те, кто стоит в очереди за конфетами. 3. Те, кому конфеты не достались, и они теперь осуждают всю систему выдачи конфет. Слушаешь ли выступления кого-то политика, читаешь ли текст «политолуха» и сразу понимаешь: этот ждет в очереди, этого из очереди вышибли, а этому поручили раздавать конфеты.

Конфетная пирамида Путина, «Правые» и явление Прохорова

Отличие системы Ельцина от системы Путина в том, что в первой «конфеты» выдавал кто угодно, лишь бы деньги были, а во второй это право было монополизировано властью. Путин смог выстроить пирамиду раздачи «конфет». Наверху Кремль, Сурков/Володин за прилавком, затем ЕдРо, всякие «Наши-Ваши», допущенные «оппозиционные» партии, прикормленные на бюджетных деньгах агентства, у подножья — разные философы-«политолухи» и прочий трехкопеечный околополитичский сброд. Вне пирамиды голодными волками ходят оппозиционные бывшие начальники и «технологи», вышибленные из системы раздачи. У них свой, единственный неконтролируемый властью стол для «обиженных». «Конфет» там мало, происхождение их темно, конкуренция и ругань за них идет жестокая (здесь необходимо уточнить, что подавляющее большинство оппозиционных активистов идеально мотивированы и ко всему этому отношения не имеют).

Судьбы российских политиков и партий можно лучше понять через ключевую конфетную метафору. Вот лидеры СПС, например, получили в 1999 году конфеты от Кремля, т. е. места в Госдуме. А в 2003 и 2007 году Путин решил им «конфет» не давать. Некоторые обиделись и ушли в несистемную оппозицию, а некоторые встали в очередь ждать, может, выкинут для них наконец-то что-нибудь сладкое. Одно время толпа страждущих либералов ходила в поисках «конфет» к Волошину. Он их в буквальном смысле кормил, водил в рестораны, но «волшебных конфет» у него не оказалось. Теперь вроде как наконец-то дождались. Видимо, Прохорову в Кремле выдали лицензию на раздачу «конфет» либералам. Около его стойки формируется очередь. Думаю, в эту очередь, плюясь и ругаясь про себя, встанут и некоторые из несистемных политиков. Обида обидой, но конфет-то хочется.

Тандем: фиктивный и настоящий

Власть, как известно, в нашей стране принадлежит тандему. Но не Путина с Медведевым, а тандему коррумпированной бюрократии и криминальной бизнес-олигархии. У коррупционеров есть своя законная партия Жуликов и Воров — ЕдРо. А у их партнеров-олигархов такой партии в Думе в последние годы не было. Это отражало изменение соотношения сил в тандеме. При Ельцине рулили олигархи, а чиновники и ФСБ-шники были у них на подхвате. При Путине роль бизнес-олигархии в политике сократилась, ее стали теснить силовики. Амбициозные планы Прохорова могут быть восприняты бюрократией, как попытка вернуть соотношения сил к временам Ельцина, усилить за ее счет позиции бизнес-олигархии. А это чиновники и их лидер Путин сделать не позволят. Так что, боюсь, лишат Прохорова права раздавать конфеты, и вся немалая очередь за ними опять останется ни с чем.

Крах конфетной пирамиды

«Конфетный» политический режим реформировать невозможно. Вместо него, а пока параллельно с ним, необходимо создавать новую современную политическую систему. Эта альтернатива — прямая сетевая демократия, уже ставшая ведущим мировым трендом. В ее основе самоорганизация граждан в сети для политических действий, сбор средств и гласное финансирование там любых проектов (краудфандинг), выдвижение новых лидеров, решение всех вопросов прямым общим голосованием. Нужны прорывные проекты в этой области, которые помогут создать реальную демократическую оппозицию, а в последствии и новый каркас политической системы страны.

Апдейт. Статья написана несколько лет назад. Прохорову, видимо, все же не дали в Кремле постоянную лицензию на раздачу «конфет счастья». Его проект близок к финалу.

Миф о креакле

Сейчас сверхопулярен термин «креативный класс». Появилась жаргонная производная от него — словечко «креаклы». Стало модно писать о появлении, нарождении и даже бунте «креативного класса». Однако ничего нового и тем более уникального в этом социальном явлении нет.

Никогда в истории правящая элита не обходилась без услуг помощников, «мотивирующих» население действовать, трудиться в ее интересах. В рабовладельческом обществе это были надсмотрщики. Основным «инструментом мотивации» служил бич в их руках. В крепостнической России также существовал довольно многочисленный слой привилегированных барских слуг, следивших за тем, чтобы крепостные в поте лица трудились на барина и наказывающих их в случае непослушания.

С развитием капитализма роль насилия при мотивации к труду свелась к минимуму. Его место заняла манипуляция. Появились многочисленные профессии, мотивирующие людей «работать на работе, которую они ненавидят, чтобы покупать товары, которые им не нужны» (из «Бойцовского клуба»). А еще голосовать за тех, кто им не нужен, восхищаться теми, кто на незамутненный взгляд способен вызвать только отвращение, брать грабительские кредиты в банках, делать идиотские косметические операции, покупать бесполезные или даже вредные вещи, лекарства и т. д. и т. п. Это постиндустриальные надсмотрщики, гонящие информационными бичами рабов рынка на корпоративные плантации — рекламщики, пиарщики, маркетологи, политконсультанты, специалисты по корпоративной культуре, брендингу, HR и т. п.

Все эти слуги правящей буржуазно-бюрократической элиты заставляют людей делать иррациональный выбор, не с помощью насилия, как их средневековые предшественники, а через различные манипулятивные технологии.

Однако не следует сводить деятельность «креаклов» только к манипуляции в интересах работодателей и заказчиков. Наша «креативная» экономика — система навязывания бесполезных услуг и товаров. Она держится на обмане всех всеми: потребителя — продавцом, владельцев кампаний — их менеджментом, менеджмента — персоналом, персонала — работодателем.