Александр Казанцев - Том 2. Сильнее времени

• Название: Том 2. Сильнее времени
• Автор: Александр Казанцев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1977

Во второй том включены рассказы о загадке Тунгусского метеорита, об удивительных шахматных партиях и другие. Раздел «Размышления фантаста» посвящен следам возможных посещений Земли инопланетянами. Роман «Сильнее времени» повествует о далеком будущем. Герои произведения осуществляют необычайные научные идеи, встречаются с братьями по разуму во вселенной. Отточенность литературной формы соединена с богатством фантазии: подсчитано, что в романе более ста научных и технических гипотез.

Иллюстрации художника Ю. Г. Макарова.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

– Так и есть! Глубинные города Марса! – воскликнул молодой шахматист. Полковник строгим взглядом призвал его к порядку.

– Я осторожно перелистывал рукопись: «Как же это прочесть?»

И снова я увидел за очками ласковое, снисходительное участие:

«Ваше время располагает кибернетическими машинами, способными расшифровать даже древние иероглифы. Мои вряд ли будут труднее. Если я расшифровал бы их сам, мне никто не поверил бы».

Я почти понял, кем написана странная рукопись, и ощутил всю нелепость своего положения. Кто заинтересуется этой встречей: весь мир или группа психиатров?

Через выпуклый хрусталь очков на меня смотрели передающие и читающие мысли глаза. Разве возможны с ним ложь, ханжество или лицемерие? И я признался, что всей душой хочу поверить ему, но… пока не могу.

Он улыбнулся. Мы договорились встретиться через полгода. За это время я должен был уговорить кибернетиков расшифровать необыкновенную рукопись.

– А что потом? – нетерпеливо спросила девушка.

– Потом многое произошло. Запущены были искусственные спутники Земли, поднялся в космос человек, ступил на Луну, на Венеру и Марс спустились автоматические станции… Кибернетики расшифровали загадочную письменность древних майя. И, конечно, вы поверите мне, что им под силу оказалось и прочесть переданную мне рукопись.

– Что же там было написано? – спросил полковник.

– Вы знаете, конечно, как дорог каждый час электронно-вычислительной машины. Молодые ученые, которые, как я подозреваю, хотели разоблачить меня – фантаста, могли выкроить время, позволившее им расшифровать лишь первую и последнюю страницы дневника…

– Дневника? – перебила девушка. Глаза ее горели.

– Да, дневника, в котором день за днем записывались впечатления марсианина, спрыгнувшего с помощью какого-то аппарата на Землю перед трагической гибелью марсианского корабля в тунгусской тайге в 1908 году.

– Ох и упорны же вы! – восхитился молодой усач.

– Что делать! Я оперирую только фактами. Моя гипотеза оправдана уже тем, что привлекла в тайгу множество экспедиций, а главное, привела ко мне моего марсианина (уходя, он признался мне в этом!).

– И как же дневник? – допытывалась девушка.

– Признаться, я хотел было опубликовать дневник марсианина в виде романа, в котором можно было взглянуть на нашу жизнь чужими глазами, глазами существа высшего по формации общества, смотрящего на нас как бы из будущего. Но… у меня были лишь две страницы дневника, а выдумывать мне не хотелось. Я ведь сторонник реалистической фантастики! А сам марсианин больше не появлялся.

Но я часто думал о нем. Какими представлялись ему мы в первые его дни общения с нами? Да и потом, когда он был современником мировых войн, кого он мог видеть в тех, кто пролитой кровью решал споры, кто насильно заставлял людей работать на себя, делая одних счастливыми, других несчастными?

Из последней страницы дневника я узнал, что он стремился в страну, где начинали строить основы привычного ему общества. Я ощущал, читая последние строки, как изменился он, живя с людьми и меняя мнение о них. Восхищенный взрывоподобным развитием их культуры, когда за столетие был пройден этап истории, потребовавший на Марсе миллионов лет, марсианин мечтал, что более удачливые и энергичные, чем его соплеменники, земляне вернут его на суровый и любимый Марс, куда он мечтал принести с собой неистощимую, рвущуюся наружу энергию людей, их жизненную силу, способную преобразить Марс, вернуть ему былые условия жизни.

– Так почему же вы не расшифровали остальные страницы? – спросила, явно волнуясь, девушка.

– В том-то и дело, что мне мешало мое имя фантаста. Никто из высших руководителей не хотел отпускать на «бредовую затею» бесценные часы работы электронно-вычислительных машин!

– Как можно! Как можно! – воскликнула девушка. – Да я теперь все время буду воображать, что он смотрит на меня, когда я решаюсь на что-нибудь, смотрит глазами члена коммунистического общества, из будущего… нашего будущего. Ах, если бы он пришел!

– Он все-таки пришел… через десять лет. Все искренне обрадовались.

– Он перевел вам сам остальные страницы дневника? – спросила девушка.

– Нет. Он усомнился, что, опубликованные в виде романа, они привлекут к нему внимание. На этот раз он пришел ко мне домой с новым планом доказательства того, что он – чужепланетное существо, представитель высокоразвитой цивилизации.

– Может быть, у него сердце с правой стороны? – пошутил кто-то из слушателей.

– Его организм удивительно похож на человеческий. Он утверждал лишь, что, как все его соплеменники, обладает особыми способностями мозга. И хотел с моей помощью продемонстрировать это всему миру.

– Он умел делать сложные вычисления в уме? – спросил полковник.

– Он попросил меня устроить ему встречу с самым знаменитым шахматистом (он знал о моей причастности к шахматам). И он опять угадал мои мысли:

«Вы думаете, вам трудно будет уговорить прославленного гроссмейстера встретиться с безвестным противником? Вы только сведите нас, я сам постараюсь убедить его».

И я познакомил его с одним из выдающихся дарований – вы извините, гроссмейстер, что я так говорю о вас.

– Польщен, – отозвался мой спутник, молчавший до сих пор.

– Теперь признайтесь, что вы почувствовали, когда я представил его вам в шахматном клубе?

– Сперва я был обескуражен, – признался гроссмейстер.

– Но хотелось понять, чего хочет этот странный человек.

– Человек! – почти возмутилась девушка.

– Таким он мне показался. Потом я почувствовал, что не могу не пойти ему навстречу.

– Ну ясно! Гипноз, – решил полковник.

– Я тоже так сперва подумал. Поэтому, когда мы сели уже за шахматный столик, я старался не смотреть ему в глаза, обдумывая варианты.

– Говорят, шахматное искусство – это умение разгадывать чужие мысли. Он узнавал ваши намерения за доской? – спросил шахматист-усач.

– Не больше, чем любой противник. Он пообещал продемонстрировать торжество мысли над «грубой силой».

– Но почему это надо доказывать с помощью шахмат? – пожал плечами полковник.

– Мне это показалось понятным, – ответил гроссмейстер. – Я, конечно, не поверил, что это марсианин, я счел его за чудака, быть может, даже больного… Почему шахматы, спрашиваете вы? Да потому, что условная концепция шахмат, как известно, позволяет математикам эффективно проводить сравнительное программирование электронно-вычислительных систем. В шахматах, пусть в условной форме, воспроизводятся некоторые аналоги жизни и борьбы. Мне показалось занятным «проверить» того, кто называл себя марсианином, и, не скрою, я в равной степени хотел и разоблачить его, и… убедиться, что он действительно марсианин.

– Единственная партия с ним сыграна вами, – обратился я к гроссмейстеру. – Посмотрим ее. Может быть, присутствующие на самом деле решат, что против вас играло существо с неземными способностями.

– Покажите нам эту партию, – попросили все, даже не знающие шахмат.

Гроссмейстер молча расставил на доске позицию(20).

– Я не буду рассказывать, как я дошел до жизни такой. Я стремился «наказать» смельчака, поднявшего на меня руку. Я намеренно шел на необычную позицию. В результате мне удалось поставить ферзя на d1 и получить материальный перевес. Во всяком случае, я полагал, что ничья у меня в кармане. Марсианин играл белыми и сделал активный ход пешкой: 1. е7. Я ввел в бой коня: 1… КаЗ+ 2. Крb6. Очень тонкий ход. Как показывает анализ, все остальные отступления короля хуже. Мне оставалось только шаховать конем – 2… Кс4+. Увы, не помогло бы 2… Фа4? 3. Kd5! Кс4+ 20 4. Крс7, и грозит 5. Л: Ь4. 3. Крс5 Фа4. В этом положении, к моему удивлению, марсианин решил отдать, проходную пешку, казалось бы, единственную свою надежду! 4. Л: Ь4!(21). Ладья стала в глубокую засаду против моего короля, который отделен от нее целыми тремя фигурами. Одновременно как бы взводится пружина задуманного марсианином механизма. Мне ничего не оставалось, как взять опасную пешку. 4…. Фа7+ 5. Кр: с4 Ф: е7(22). И вот здесь-то марсианин и спустил взведенную пружину, обрушив на меня целый фейерверк жертв: 6. Kg6+ fg7. Cf6+ Ф: f6. Марсианин свеобразно демонстрирует торжество мысли. На моей стороне сила, но, увы, смотрите, как она оборачивается против меня же! 8. Kpd5+(23). Я бы мог попробовать 8. Cf4? отдавая ферзя и слона за ладью, но получал безнадежный пешечный эндшпиль. Это был бы «серый проигрыш», недостойный моего противника. Честно сказать, видя все последующее, я не считал себя вправе помешать ему довести замысел до конца.

– Мы всегда считали вас, гроссмейстер, художником шахмат, – заметил старший из шахматистов.

– Польщен, – сказал гроссмейстер и стал продолжать рассказ: – 8… Kpg5 9. h4+ Kpf5. И теперь следуют уже неизбежные удары, утверждающие торжество дальнего расчета: 10. g4+ hg 11. Лf4+, – конечно, не 11. е4+? с выигрышем ферзя, но не партии. Марсианин сыграл точно, как задумал! 11. C:f4 12. е4 мат(24)!