Александр Казанцев - Том 2. Сильнее времени

• Название: Том 2. Сильнее времени
• Автор: Александр Казанцев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1977

Во второй том включены рассказы о загадке Тунгусского метеорита, об удивительных шахматных партиях и другие. Раздел «Размышления фантаста» посвящен следам возможных посещений Земли инопланетянами. Роман «Сильнее времени» повествует о далеком будущем. Герои произведения осуществляют необычайные научные идеи, встречаются с братьями по разуму во вселенной. Отточенность литературной формы соединена с богатством фантазии: подсчитано, что в романе более ста научных и технических гипотез.

Иллюстрации художника Ю. Г. Макарова.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

И наконец пришла желанная радиограмма, радиограмма с корабля «Земля», пустившегося в погоню за своим несовершенным собратом.

Радиосигналы летели через космос много дней, и они донесли радостную весть – звездолетчики не оставлены в беде. Помощь близится.

И все-таки, когда на экране радиолокатора «Жизни» появилось тело незнакомых очертаний и электронно-вычислительная машина на основе топологического анализа его размеров и конфигурации вынесла решение, что это искусственное тело, Туча скомандовал:

– Лады! Где микрофон? Передавай, Арсений, на меняющейся частоте, чтобы непременно меня услышали.

И он стал повторять один и тот же вопрос:

– Кто вы? Кто вы? Мой корабль неуправляем, он не имеет горючего.

Каспарян перевел этот вопрос на шестьдесят земных языков и на линкос и без тени улыбки стал повторять перевод обращения Тучи перед микрофоном, хотя было ясно, что этого вовсе не требуется.

Франсуа Лейе сказал о Каспаряне:

– Я никогда не подозревал, что в нем столько юмора!

Педантичный Карл Шварц посоветовал Каспаряну для надежности передать встречному кораблю цифры «три», «четыре» и «пять».

– Это соответствует сторонам прямоугольного треугольника. Три в квадрате плюс четыре в квадрате равно пяти в квадрате. Теорема Пифагора! Знакома всем разумянам, – заключил профессор.

И вдруг в радиорубке звездолета послышался такой знакомый Арсению озорной голос Кости Званцева:

– Что вы нам голову морочите, словно мы тарелки какие-то? Я еще давно обещал, что догоню кого-нибудь в космосе. Сейчас подхлестнем свою кобылку и догоним понесшего вас скакуна. Вы только держитесь в седле! Как там Арсений? Поднимает ли гири?

Разумеется, это послание Званцева довольно долго летело в космосе, пока, наконец, настигло звездолет «Жизнь».

Связь между звездолетами установилась. Разрывы между радиорепликами постепенно сокращались.

На «Жизни» узнали, что диковинный звездолет «Земля», использующий вакуумную энергию космоса, управляется всего тремя звездолетчиками: астронавигатором Костей Званцевым, командиром корабля Каратуном и Евой Курдвановской. Все они побывали на Гее, разведывали новую родину дочернего человечества.

– Твоему отцу, Арсений, не разрешили лететь за тобой, как он хотел. Ему поручена подготовка Великого рейса. К Гее полетит космическая армада, может быть, миллион человек. Чуешь! И нам с тобой дело найдется.

– Я полагаю, что первоначально необходимо вернуться на Землю, – многозначительно вставил немецкий профессор. – А на это потребуется… – и он углубился в вычисления.

– На Землю? Пожалуйста. Сейчас мы к вам причалим, и перебирайтесь! На нашей «Земле» места хватает, громадина несусветная!

– Как Вилена? – спрашивал по радио Арсений.

– Думаю, что не мы ее, а она нас встречать будет, если, конечно, и за ней не придется по космосу гоняться.

По дорожке к веранде, где стояла Вилена, бодро шла, закинув голову, словно рассматривая что-то вверху, девушка с косами. За нею едва поспевал молодой человек.

– Ой! Да ведь это же ты, Авеноль! Из прошлого! – воскликнула Вилена.

Старая Авеноль улыбнулась.

Ее внучка легко взбежала на веранду.

– Это Питер, или просто Петя, – сказала Виленоль Вилене, чмокнув бабушку в щеку.

– Питер? Неужели тен-Кате? – вглядывалась в гостя Вилена. – Инженер? Внук инженера?

– Нет, не внук, а сын. Он внук психиатра.

– Потому я и догадалась, милая моя Виленоль. Я их знала обоих.

– Но его вы еще не могли знать. Петя, подойди, – шутливо приказала Виленоль. – Дай тете ручку.

Молодой человек рассмеялся и протянул руку. Вилена изучала его лицо с крутым, выпуклым лбом. Нет, он не походил на тех, кого она знала.

– Как же вы зоветесь, Петя? Питер тен-Кате-младший? В мое время так звали вашего папу.

– Теперь он старший, а дед… он давно умер. В этом году Всемирная академия наук отметила сто двадцать пять лет со дня его рождения.

Они вошли в домик. Вилена провела гостей в зал.

– Ой, рояль! – воскликнула девушка. – Вы нам сыграете, тетя?

Вилена отрицательно покачала головой:

– Мне еще надо войти в форму. Не знаю, к чему вернуться – к физике или к музыке.

– Каждый человек должен быть артистичным, – решительно заявила девушка. – Это так же, как занятия спортом. Заниматься должен каждый.

– Каждый? – спросила Вилена. – Но ведь каждый не достигнет вершин мастерства, не поставит спортивный рекорд.

– Рекорд? А зачем?

– Чтобы выявить предельные возможности человеческого организма, – объяснила Вилена.

– Спорт для всех – это понятно. Нужно нагружать мускулы. Ваши сообщения о протостарцах заставят задуматься многих. Но зачем профессионализация? – с наивной уверенностью говорила девушка.

Вилена нахмурилась, а может быть, задумалась. С интересом приглядывалась к представительнице нового молодого поколения. Сколько в Виленоль живости и юной непосредственности!

Виленоль, вероятно, что-то почувствовала:

– Но ведь вы не только пианистка, тетя. Вы физик! И стали звездолетчицей. В наше время каждый должен быть универсальным, как вы…

– Универсальность? – изумилась Вилена. – А растущая информация, которую нужно усвоить? Надо ожидать скорее узкую специализацию, чем универсальность.

Девушка досадливо вздохнула и обратилась к своему другу за помощью.

– Виленоль имела в виду под универсальностью обширные интересы каждого. Но в области, где человек отдает свои основные силы… – начал Петя тен-Кате.

– Три-четыре часа в день, – подсказала Вилена.

– Да, три-четыре часа в день… Но если увлечешься, то они могут превратиться в двадцать четыре часа в сутки. Никто не осудит.

– Двадцать четыре часа в сутки! – тихо повторила Вилена, вспоминая, как ей не хватало их для учебы.

– В основной области, которой человек отдает свои силы, – педантично продолжал молодой инженер, – он, естественно, стремится к узкой специализации. Только это может принести наибольшую пользу.

– Почему же вы отрицаете профессионализацию в искусстве? – наступала Вилена, стараясь скрыть волнение и обиду. – Разве искусство ниже техники? Или сейчас принято заниматься только тем, что дает материальные блага?

Молодые люди пожали плечами и переглянулись.

– Нет, тетя, что вы!.. Я, наверное, плохо сказала… Я с детских лет храню все ваши музыкальные записи. Право, я еще не думала… Наверное, это не одно и то же – лишний сантиметр, который перепрыгнет рекордсмен, и виртуозное мастерство…

Когда гости засобирались домой, Вилена нажала кнопку, и стена поднялась. Все вышли на веранду.

Непонимание! Вилена могла бы считать это естественным на другой планете, а здесь!..

Молча смотрела она на удаляющиеся фигуры.

Но ведь это же Земля! Ее Земля, с близкими ей людьми. Разве не прелестна Виленоль? Или ее друг? Почему можно прощать этанянам любые взгляды, любые действия, а здесь!.. Неужели ей, Вилене, не преодолеть «барьер поколений»? Неужели все люди нового времени для нее только «они»?

А как же Арсений?

Вилена почувствовала на себе взгляд, обернулась и увидела пристально смотрящую на нее Авеноль.

– Я больше не могу скрывать, – услышала она. – Твой Арсений на звездолете «Жизнь» не встретился в космосе с последним танкером-заправщиком и пролетел солнечную систему…

Вилена, крепко сжав губы, пронзительно смотрела на Авеноль. Во взгляде ее было горе, отчаяние, вопрос…

Наконец странный корабль, видимый прежде лишь на экране радиолокатора, стал различим простым глазом в иллюминатор. Но благодаря тому, что огромный барабан «Жизни» вращался (чтобы создать центробежную силу, равную земному притяжению), корабль в иллюминаторах то появлялся, то исчезал. Казалось, что ой крутится вокруг звездолета и не может к нему приблизиться.

Чтобы наблюдать звездолет «Земля», нужно было подняться на лифтах в рубку управления.

Можно было понять, что чувствовали все звездолетчики, впиваясь взглядом в смотровое окно!

От сигарообразного корабля-матки отделились два диска и направились к «Жизни».

Но они не образовали шатра, чтобы тормозить корабль, как когда-то ракету Ратова-старшего во время Вечного рейса.

Диски подошли к центральной кабине «Жизни» и зависли перед нею.

– Лады! – вздохнул командир Туча. – Облачайтесь, братцы, в скафандры, готовьтесь к выходу в открытый космос. Я, как и положено старинным капитанам, сойду последним. Будем «леонить», – закончил он, вспомнив первого русского человека, вышедшего первым в открытый космос еще в двадцатом веке.

– Жаль бросать такое совершенное творение рук человеческих, – вздохнул Карл Шварц. – Я так полагаю.