Иван Науменко - Грусть белых ночей

• Название: Грусть белых ночей
• Автор: Иван Науменко
• Издательство: Известия
• Жанр: Роман
• Год: 1988

---

Хотя и был первый день занятий, Василь в школу не пошел.

Вечером к нему неожиданно нагрянул Микола Райдун. До этого никогда не наведывался, а тут почему-то решил.

— Фамилия того милиционера Сидорчик, — сказал он Василю. — Специально поинтересовался. Это так нельзя оставить. Напиши в газету. Я могу тоже подписаться.

Василь знает: Микола хороший товарищ, однако свидетели ему не нужны.

В тот же вечер Василь написал письмо в редакцию областной газеты, отнес на станцию и опустил в почтовый ящик.

И сразу как будто легче стало дышать.

IV

С Иваном Скворчевским Василь дружит недавно, со Степаном же Бронькой — с незапамятных времен. Дом, где живут Броньки, издали заметен, крыт черепицей, боковые окна выходят на улицу. На крыше темной черепицей даже цифра выложена — 1929, год строительства.

Семья у них большая — восемь детей. Одна из девочек больная от рождения — с непомерно большой головой. Девочка все время лежит в постели и на всех, кто к ней подходит, смотрит глубокими, печальными глазами. Остальные Броньки — мальчишки и девчонки — необычайно живые и крикливые — шум в доме не утихает с раннего утра до вечера.

Василю нравится эта шумная ватага, и все свободное время он пропадает с ней, его как магнитом тянет к Бронькам. Да и живут Броньки недалеко — через пять хат. Младшие братья и сестры Степана не очень жалуют Василя, часто обижают без всякой причины, дразнят, посмеиваются над ним, — все они, как на подбор, языкастые, но он не обращает внимания, ведь дружит он не с ними — со Степаном. Степан в семье — старший и, пожалуй, самый толковый. С первого класса учится на пятерки, в то время как братья и сестры и тройкам рады. Старый Бронька — человек суровый, неразговорчивый. На его широколобом, татарского вида лице редко цветет улыбка. В свое время Еким Бронька организовал колхоз, иногда, поговаривали, запускал руку в общественное добро. Так это было или нет, Василь не знает, однако в колхозе Еким долго не задержался. Торговал в лавке, был на других невысоких должностях, а теперь на нефтебазе отпускает горючее трактористам и шоферам.

Степан Бронька — замечательный друг. Все книги, которые у него были, с легким сердцем давал читать Василю, даже учебники по русской и белорусской литературе; неудивительно, что материал, который проходили в седьмом классе, Василь знал в пятом. Да и вообще, благодаря этой дружбе Василь много полезного почерпнул для себя.

В последнее время семье Броньки за многодетность выдают по две тысячи рублей государственной помощи. Деньги идут не только на еду и одежду. У Броньки раньше, чем у всех остальных, появилось радио, патефон с пластинками. Патефон не умолкает с утра до вечера; иголки затупились, и их теперь острят на бруске; пластинки тоже сильно потерлись, потому что конверты, в которых они когда-то хранились, давно изорвались. Пластинки издают больше шума и треска, чем музыки. И тем не менее благодаря этому патефону Василь запомнил немало песен и оперных арий.

Конечно, изучать немецкий язык Степан согласился охотно. Упрашивать его не пришлось. Сам предложил собираться в его доме три раза в неделю.

Степан всегда был практичным, деятельным, активным. На своих немного кривых ногах, казалось, он не идет, а летит, размахивая руками, как ветряная мельница. Летом сколачивал ящики под яблоки и помидоры. За ящик платили тридцать копеек, так что в день выгонял почти по десятке.

Учится Степан тоже прилежно: по каждому предмету ведет конспект — ботаника это, зоология или география. Когда учитель что-либо рисует на доске, такой же рисунок непременно будет и в тетради Степана. Содержание прочитанных книг он переписывает в общую тетрадь со своими замечаниями. Таких тетрадей уже собралось с десяток, Степан связывает их шпагатом и хранит в тумбочке.

В школе — свои, школьные лидеры, и Степан одни из них. Он председатель совета Осоавиахима, руководит сдачей норм на оборонные значки. Получить такие значки — большая честь для каждого, и Степана поэтому все хорошо знают в школе.

Василь даже мысли не допускал, что немецкий язык может так захватить. Оказывается, может. Раньше, бывало, и в руки брать не хотелось немецкий учебник, тем более тот, по которому пятиклассники только учились читать. Теперь же он просто глотает параграфы, которые они, трое друзей, взялись выучить, — все эти имена существительные, глаголы, прилагательные.

Ребята сейчас из школы возвращаются вместе, чтобы вслух повторить пройденное, проэкзаменовать друг друга. Задание конкретное — запомнить все слова из пройденного материала.

— Как будет лес? — спрашивает Бронька.

— Wald, — отвечает Иван. На артикли друзья пока не обращают внимания.

— Речка?

— Fluss.

— Поле?

— Feld.

— Можно сказать и «Flur», — замечает Василь. — Это значит — нива.

— Не лезь вперед батьки! — отсекает Степан. — В тексте такого слова нет.

Ребята засыпают друг друга вопросами, требуя перевести то или иное слово на немецкий или же, наоборот, определить смысл немецкого. Всем очень нравится такая форма занятий, тем более что об этом никто даже не догадывается.

Друзья выписали из Москвы наложенным платежом немецкие библиотечки и теперь с нетерпением ждут их. Но чтобы не терять зря времени, штудируют пока язык по учебнику пятого класса.

К Степану часто, особенно по воскресеньям, когда в школе нет занятий, приходят парни-десятиклассники. Рассказывают разные интересные истории, громко хохочут. В такие минуты невольно хочется думать, что весь смысл их жизни именно в том и состоит, чтобы собираться вместе, делиться новыми впечатлениями, беззаботно хохотать. Ученики десятого класса знают, что скоро многие из них, возможно, навсегда покинут местечко, и поэтому держатся такой дружной компанией. Даже на прогулки в лес ходят вместе. Приносят оттуда молодые деревца, кусты и сажают на память возле школьного здания.

Василь проявляет острый интерес к десятиклассникам. Их класс не только очень дружный, но он отличается еще и другим. В местечке немало приезжих людей, некоторые из них занимают довольно высокие должности. Их дети лучше одеваются, у них другое произношение, и вообще они заметно выделяются среди остальных школьников. Десятый класс как раз и состоит наполовину из таких ребят и девушек.

Когда Василь приходит к Степану и застает там компанию десятиклассников, то нередко замечает, что его товарищ немного смущается. Ему, видно, не по себе оттого, что его дружбу с восьмиклассником видят старшие товарищи. Василь, конечно, переживает, но ничего не поделаешь. Он не может не ходить к Броньке.

В школе тем временем новости, и большие. Весной и в начале сентября в армию забрали нескольких учителей. Теперь на их место прислали новых.

Василю особенно жаль учителя географии. Антон Антонович Грач был замечательным преподавателем, хотя внешностью особо не отличался — невысокого роста, чернявые волосы, узкое, как гороховый стручок, лицо. Голосом же своим словно оправдывал фамилию — говорил как-то странно, скрипуче, будто каркал.

Но этим своим каркающим голосом Антон Антонович творил чудеса. Казалось, весь земной шар он знает как собственную квартиру, настолько интересно, увлекательно рассказывал о любой стране, любом городе, горном массиве, реке.

Антон Антонович раза два-три появился на уроках без своей пышной черной чуприны и исчез — отсрочки военкомат не дал.

Экономическую географию в восьмом классе теперь ведет новый учитель — весь какой-то прилизанный, в отглаженном модном костюме, с ярким галстуком. Во время его уроков спать хочется, — бесстрастное перечисление городов, цифр, географических районов; фантазии — ни на грош.

Не хватает Василю и Георгия Константиновича Соколовича, который в пятом классе преподавал русский язык и литературу, а в седьмом — белорусский язык и литературу. Но он переехал в другое место.

Соколовича Василь помнит еще с детства. Когда организовывали колхоз, он был председателем сельсовета, ездил на красавице кобыле Ласточке, огненно-карей, с белыми подпалинами на ногах и лбу. Знал по фамилия всех местечковцев, всех жителей соседнего села Олешки, совхоза и торфозавода, входивших в сельсовет.

Из сельсовета Георгий Константинович перешел в школу. Василя, да, пожалуй, весь пятый класс, за год научил грамотно писать по-русски. Соколовича в школе боялись, о его суровом характере ходили легенды. Правда, Василь каких-то проявлений суровости со стороны учителя не замечал. Высокий, подтянутый, со строгим выражением лица, Соколович входил в класс, и ученики, обычно застывали в немом молчании. Учитель никогда не наводил порядка, не призывал к тишине, она устанавливалась сама по себе.

Объяснял Георгий Константинович так, что самый, казалось бы, сложный вопрос, тема становились ясными и понятными решительно всем.

«Фольклор — это устное народное творчество» — начал учитель свой первый урок в пятом классе. — Вы, наверное, не раз слышали, как мать пела вам песни, как отец или дед рассказывали сказки, не так ли? Так вот это и есть фольклор. Все поняли?»