Сергей Львов - Спасите наши души

• Название: Спасите наши души
• Автор: Сергей Львов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Советская классическая проза

---

...Все началось в прошлое воскресенье. Коньковы сидели на кухне за завтраком.

Ася, наверное, в пятый раз за утро сказала:

— Мы с Павлом...

Владимир Михайлович отодвинул тарелку:

— Я все слышу: Павел да Павел. А чем он за­нимается, твой Павел?

Мать поглядела на Асю. И Андрей, который рань­ше всех вышел из-за стола и мыл под краном свои кисти, тоже поглядел на Асю. Все трое смотрели на Асю. Ждали, что она ответит. И она поняла, что до­ма о Павле без нее говорили уже не один раз.

— Учится он, — сказала Ася. Это прозвучало не очень уверенно.

— Где?

Нужно было ответить: «Не знаю». Нужно было сказать: «Спрошу у него». Но Асе больше всего хо­телось быть самостоятельной, и она ответила:

— Не интересовалась.

— Встречаешься с человеком, домой его не се­годня-завтра пригласишь, с родителями будешь зна­комить — и давно бы пора, — а кто он, это тебя не интересует! Это на тебя похоже!

Совсем это не было на нее похоже. Ася сказала обиженно:

—А если я его спрошу, а он мне не ответит?

И тут за Асю вступилась мать.

— Ты тоже, отец, — сказала Анна Алексеевна, — когда на номерном заводе работал, не очень-то о се­бе распространялся.

— Секреты свои ваш Павел может не выклады­вать, но что он за человек, такого секрета быть не может. Я мастер, ты домашняя хозяйка, Андрейка — учащийся, хотя и лодырь, Ася — сборщица на кон­вейере, соседская Марина в магазине работает, па­рень ее — лейтенант. А кто этот Павел... не знаю, как его фамилия? Или ты, может, фамилии тоже не зна­ешь?

— Знаю. Милованов его фамилия.

— А адресок у товарища Милованова, надо быть, «Почта, до востребования»?

— Я на него анкету не заполняла. Придет к нам, можешь сам заполнить.

Она бы ни за что не ответила так отцу, если бы он не угадал про адрес до востребования.

— Как с отцом говоришь? — крикнула Анна Алек­сеевна.

Андрей сразу потерял интерес к разговору и вы­скочил из кухни. У отца заходили желваки под ще­ками. Он взял газету, которую прочитал до завтрака, и стал изучать ее снова. Ася кинулась через площад­ку к Марине — выговориться. Воскресенье было ис­порчено. И всю неделю Владимир Михайлович вос­питывал дочь молчанием.

Но теперь это не имело значения. Отец был прав. Раньше нужно было спросить у Павла, кто он и чем занимается. Вот она и спросила сегодня. Спросила — и возвращается теперь домой одна. Теперь-то она знает, кто Павел. Но ни за что не решится сказать дома про то, что узнала.

...А было так. Через несколько дней после ссоры с отцом позвонил Павел. Слышно было не очень хо­рошо, будто звонит он издалека.

— Я неожиданно свободен до конца недели. Ко­гда мы могли бы повидаться?

— Завтра, — предложила Ася. — В кино рядом с вокзалом идет «Главная улица». Говорят, хорошая картина. А я пропустила. Пойдем?

Павел помолчал.

— Может, в другое кино сходим?

— Но я хочу «Главную улицу» посмотреть.

—Тогда лучше в субботу, — сказал Павел.

...Сегодня суббота. Они встретились в вестибюле метро. В этот субботний час все вестибюли москов­ского метро заполнены шумными компаниями, кото­рые ждут опоздавших, и одиночками, нервно вопро­шающими друг друга: «Простите, сколько на ва­ших?» На руках у родителей торжественно проплы­вают в толпе малыши, влекомые в гости. Мелькают проигрыватели, гитары, коробки с тортами, первые букеты. Мальчишки завороженно замирают около мастера, который налаживает автомат с газирован­ной водой, потрясенные загадочной сложностью сверкающих внутренностей машины. Продавец лоте­рейных билетов, раскрутив прозрачный барабанчик, настаивает: «Граждане, не проходите мимо своего счастья. Спешите выиграть «Волгу»! Спешите вы­играть дом в деталях!» Торопятся озабоченные пас­сажиры дальних поездов с тяжелыми чемоданами. Молодые люди говорят в пространство: «Странно, опаздывает», — хотя еще ни одна девушка в этот час свиданий никогда не приходила вовремя.

Ася тоже опоздала. Совсем немного, минут на пять. Она сразу увидела в толпе Павла. Он высмат­ривал ее, беспокойно крутил головой и что-то пря­тал за спину. Цветы, наверно.

— Привет! — сказала Ася. — Какие новости?

— Какие у меня могут быть новости?.. Вот не­сколько вечеров был посвободнее, а увиделись толь­ко сегодня, — сказал Павел жалобным голосом. — А завтра опять занят. И так всю неделю. Какая ты сегодня нарядная!

— А вчера ты тоже был занят?

— Вчера? Нет. Вчера я как раз совсем не был занят.

— А почему не захотел пойти в кино?

— В кино? В кино я не мог.

— Не мог? — удивилась Ася. — Что-то это у вас, товарищ Милованов, плохо стыкуется.

— Что? — не понял Павел.

— Мастер у нас так говорит, когда мы на сбор­ке чего-нибудь напорем, а потом оправдываемся. За­нят не был, меня видеть хотел, в кино со мною ид­ти не мог — странно.

— Занят я действительно не был, но в кино идти не мог. Особенно рядом с вокзалом.

Этот ответ вдруг встревожил Асю. «Очень прос­то, — подумала она, — я его ревную. Да, ревную. А что? И буду ревновать». У нее захолодело в груди, как в тот день, когда она в первый раз решилась спуститься с горы на лыжах. И она тем же упрямым голосом, которым надерзила отцу, сказала:

— Со мной вчера не мог идти в кино? Не мог? Значит, боялся кого-нибудь встретить? Да? Что ж ты молчишь? — и сразу поняла: угадала!

Павел ответил неуверенно:

— Действительно, есть люди, которых мне было бы нежелательно встретить там... Только ты тут ни при чем.

Но Ася уже не слушала.

— Не хочешь, чтобы тебя увидела со мной какая-нибудь студентка из твоего института? Да?

— Какая студентка? — беспомощно сказал Па­вел. — Ну что ты такое говоришь?.. Там, где я учусь, нет никаких студенток.

— А я не знаю, где ты учишься. И вообще про тебя ничего не знаю. Ничего.

— Ты ничего про меня не знаешь? — горько ска­зал Павел.

— А что я про тебя знаю? Встречаюсь с тобой, не сегодня-завтра приглашу домой, с родителями бу­ду знакомить. А кто ты, этого не знаю. И адрес у те­бя тоже: «Почта, до востребования».

Все обидное, что сказал отец про Павла, казалось ей теперь справедливым. Остановиться было невоз­можно, как невозможно остановить на спуске разбе­жавшиеся лыжи. И так же страшно от холода в гру­ди и... радостно. И чем круче спуск, чем холоднее в груди, тем радостнее. Она сказала, что хочет знать про него все, значит объяснила ему, что это для нее очень серьезно. Павел должен понять ее именно так. Понять и обрадоваться. И начнется у них теперь уже совсем взрослая полоса.

— Ты приезжаешь и уезжаешь. Ты целуешь меня и говоришь, что это было бы ужасно, если бы мы не встретились. А больше я про тебя ничего не знаю.

Он почти крикнул:

— Ты мне не веришь?

— Нет, это ты мне не веришь. Почему ты никогда ничего не рассказываешь о своем институте? Я знаю, что ты живешь в общежитии. А может, ты не учишь­ся, а работаешь? Тогда почему не говоришь где? По­чему? Почему не знакомишь меня со своими това­рищами? Почему?