Зенна Хендерсон - Последний шаг

• Название: Последний шаг
• Автор: Зенна Хендерсон
• Жанр: Научная Фантастика

Эстер Корвин — учитель начальных классов. Небольшая школа, куда её приглашают работать, находится при военной базе на далёкой планете Агрэйв, в окружении агрессивной природы и недружелюбно настроенных к людям аборигенов. Главная героиня — профессионал в своём деле, но она не любит детей, а всё, что связано с детским воображением — игры, сказки и фантастические истории — считает ерундой, лишь отвлекающей детей от учёбы. Будучи здравомыслящим и практичным человеком, она и представить не могла, что однажды от исхода «глупой детской игры» будут зависеть судьбы сотен людей… и её собственная жизнь.

Написанный в 1958 году рассказ «The Last Step» входит в состав изданного в 1965 году авторского сборника «The Anything Box». На русском не публиковался.

---

Мои интонации не оставляли места для возражений. После небольшой паузы трое мальчиков встали с земли. Но даже тогда они не взглянули на меня. Шатен посмотрел Рыжего и спросил:

— Завтра?

— Нет, — ответил Рыжий. — Сегодня пятый день. У нас больше не осталось времени.

— Но как же они тогда смогут…

— Это уже не наше дело. — Рыжий ссутулился. — Мы старались. Мы сделали оптимальный курз. Всё кончено.

— Но что они будут делать? — Блондин с усилием поднялся на ноги, опираясь в ослабевшие колени руками.

Рыжий пожал плечами.

— Она сделала это. Хоть пока и не понимает.

— Но мне нравится мой учитель, — запротестовал Блондин.

— И мне, — сказал Рыжий. — Но мы не можем ничего с этим поделать. Никто не падает в одиночку, даже если мы думаем, что он этого заслуживает.

— Мне не нравится эта игра, — крикнул Блондин. — Она мне кажется отвратительной!

— Да кто ж играет! — Лицо Рыжего скривилось. — O Любящий Отец, кто играет?

Шатен и Блондин подхватили его под руки, помогли подняться, и повели его, словно слепого, к зданию школы. Я посмотрела вниз на устроенный мною беспорядок. Последний автомобиль балансировал на краю гибели. Все остальные вокруг корабля выглядели как маленькие птенцы, сбившиеся вокруг наседки в поисках тепла и защиты от наступающей ночи. Я торжествующе фыркнула, и, стряхнув салфеткой пыль с моих ботинок, пошла в школу.

* * *

Это было в пятницу. А в субботу волна беспокойства охватила Базу. Люди собирались небольшими группами в зданиях Военторга и Клуба, звучала обычная болтовня, но было немало обеспокоенных взглядов. В воскресенье стало заметно, что среди присутствующих нет многих занимавших ключевые посты сотрудников. Они разошлись не попрощавшись.

В 2:00 в понедельник утром меня разбудил сигнал тревоги. На этот раз все было иначе. Он ощущался совсем по-другому. Он даже звучал по-другому. Я, шатаясь, выбралась из постели, вслепую нащупывая свою одежду. Я несколько бесконечных минут боролась с непривычно, с изнанки, расположенными крючками, прежде чем я проснулась достаточно, чтобы включить свет. Я поднялась в моём дождевике (наша ЭВАК-форма) и подошла к шкафу за моим ЭВАК-рюкзаком, который, смеха ради, я упаковала сразу же как приехала, что мы и должны были сделать в соответствии с правилами. К тому времени, как наш коридор начал сотрясаться от громкого топота ног, в двери застучали кулаки, и послышались крики команд: «Началось! Наружу! Наружу! Всем штатским на выход!», — я был полностью одета и готова.

* * *

Мы были в двух днях пути от Базы, когда я начала кое-что понимать. До этого не происходило ничего необычного, за исключением смутного возникшего дежа-вю — когда мы, дрожащие в холодном предрассветном мраке, ожидали распределения по машинам.

— Теперь все, кроме учителей.

— Осталась только одна маленькая машина. — Госпожа Льюис высунула бледное и озабоченное лицо из окна. — Эта будет переполнена. Может быть, мы могли бы найти место для одного.

— Нет, — решительно сказал сопровождавший нас лейтенант. — Вам потребуется это место, особенно если ребенок вдруг решит, что ему пора появиться на свет.

Слезы навернулись на глаза миссис Льюис.

— Спасибо, — сказала она. — Есть какие-нибудь новости?

— Только то, что первая перестрелка закончилась. Девяносто процентов жертв.

— O Любящий Отец! — прошептала госпожа Льюис, стискивая руки. — Все сильные молодые люди…

Нам указали дорогу и дали сигнал к отправлению, теперь нашей единственной связью с военными остался неразговорчивый молодой лейтенант.

— Только не по этой холмоватой дороге! — Слышала я стенания мисс Ливен. Потом она рассмеялась. Её смех перешёл в рыдания.

Не так охотно, как в первый день, я поделилась остатками продуктов своего ЭВАК-комплекта. У нас не было привалов по расписанию. У многих не было с собой полного комплекта, как должно было бы быть. Еда была только у тех, кто соблюдал правила.

Рано утром второго дня внезапно случившаяся авария вывела нас из усталого ступора, и мы резко, бампер к бамперу, остановились. Мы все вышли из машины и пошли по сухой обочине вперёд вдоль колонны. Я бросила взгляд на автомобиль, что лежал раздавленный огромным валуном, упавшим со стены оврага, тяжело прислонилась к склону холма и спрятала глаза. На меня нахлынула тревожная боль понимания. Всё мое существо восстало против этой ситуации. Это было невозможно. Не могло быть ничего, кроме дикой случайности, чтобы связать это событие с тремя мальчиками, что сидели, сгорбившись, в углу детской площадки. Это было все моя больная фантазия, которая начала проводить параллели. Воображение! Это проклятие!

Но мы так и не добрались до Холма до наступления ночи. Тьма накрыла нас неожиданно рано, когда мы уже собирались огибать каменное плато, и мы вынуждены были остановиться, чтобы не продолжать медленное движение в темноте, по покрытой острыми кусками обсидиана равнине, не будучи уверенными, что мы не сбились с правильного маршрута.

* * *

На следующее утро оранжевый дождь начал злобно тыкать вниз, и мы оказались остановлены ярким потоком, который перерезал дорогу на две части. К этому моменту я совершенно оцепенела и не могла прийти в себя. Я не могла смотреть на строительство импровизированного парома. Я не могла смотреть на переправу. Я заткнула уши, чтобы не слышать криков, когда две машины были сметены потоком. Я слепо сунула запасной свитер, чтобы им обернули хромающего, мокрого с ног до головы Батча, прежде чем его усадили в машину к Скоттам. Я не напрягалась, не дышала тяжело, когда нас переправляли на пароме. Я знала — я знала, — дневной свет продержится достаточно долго для того, чтобы успеть переправить наш, последний, автомобиль через поток, и лишь затем снова придёт почти осязаемая тьма.

Позже, когда мы остановились для отдыха, вымотанные медленным движением через вязкую грязь, я пошла к голове колонны, и увидела ровную, словно только что выглаженную дорогу, уходящую вдаль, в темноту. Я спокойно ждала, пока, с низким гулом и влажным сосущим звуком, грязевая лавина не соскользнула с вершины горы, полностью перекрыв дорогу.

Я вернулась к нашей машине и тупо стояла рядом с ней, дезориентированная настолько, что даже не могла сесть. Кто-то — кажется, мисс Робин, — подвёл меня к двери и помог мне забраться вовнутрь. Ее лицо выглядело помятым и побледневшим. Я помню, как смотрела с некоторым отстранённым удивлением, как слеза скатилась по ее щеке. Я вяло подумала, интересно, каково оно — чувствовать, как маленькое мокрое лицо плотно прижимается к твоей груди, и ты крепко обнимаешь белокурую взъерошенную голову, утешая оплакивающего гибель матери ребёнка. Никто и никогда не плакал в моих объятиях. И я никогда не плакала, утешая кого-то. Блондин плакал дважды до этой трагедии, но лишь теперь я поняла, что то, о чём он плакал, действительно стоит слёз.

Сейчас полдень пятого дня. В данный момент мы обедаем. К двум часам дня должны закончить шаткий мост, который будет возведён, чтобы переправить нас через последний провал. Тусклый блеск корпуса космического корабля уже виден впереди нас. Голоса вокруг меня звучат с облегчением и надеждой. Госпожа Льюис снова заверяет мисс Робин, что взлёт будут откладывать до тех пор, пока все не переберутся на ту сторону. Поход закончился. Мы добрались. Остался последний шаг. Последний ход?

Я ничего не могу поделать, морщась, я постоянно поглядываю на небо. Если бы я могла как-то прорваться через эти жёсткие рамки событий, я хотела бы призвать их начать прямо сейчас! Не теряйте время! Закончите мост! Начните как можно скорее, так что будет время! Позвольте нам переправится в первую очередь, а не последними! Осторожно! Берегитесь! Огромная нога вот-вот опуститься вниз из пустоты небес…

Вместо этого я сижу и смотрю в мою кружку с остывшим кофе, слишком измученная, чтобы снова взяться за карандаш.

Но откуда же мне было знать? Человек — то, что он есть. Он поступает, как он поступает, потому что он поступает именно так. Разве это не так? Разве это не так?!

О, Любящий Отец…

Примечания

1

Рыжий весьма вольно цитирует Новый Завет: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Матф.5:44). (примечание переводчика)

2

Автором использован неологизм coorze (созвучно с course — путь, маршрут, ход событий) (примечание переводчика).