Мансур Афзалов - Узбекские народные сказки. Том 2

• Название: Узбекские народные сказки. Том 2
• Автор: Мансур Афзалов
• Издательство: Гафура Гуляма
• Жанр: Сказка
• Год: 1972

---

– Заходите, мамаша! Попейте со мною чаю, – сказала хозяйка.

– Доченька моя. У нас дома очаг потух. Вот я и пришла к вам попросить огня; дайте, пожалуйста, угольков, если у вас есть.

– Очень хорошо, что вы пришли, заходите в комнату! – сказала хозяйка. – Выпейте чаю!

– Ну что ж, пожалуй, выпью пиалу, – согласилась старуха, подсаживаясь поближе к дастархану.

– Я вас считаю за родную мать. Пейте, пожалуйста, берите хлеба, – сказала хозяйка, подавая старухе пиалу чая. – Вы знаете, какой я сон видела сегодня! Не знаю, что к чему, к добру или к худу. Может быть, вы объясните мне его как сумеете, лишь бы к хорошему!

– Ну, расскажи, дочка, какой сон ты видела, я послушаю, – заинтересовалась старуха.

– Вижу я во сне, будто бы муж приехал и зовет меня. Я обрадовалась, побежала к воротам, открыла калитку, выглянула на улицу, смотрю – мой муж посреди улицы завяз в грязи и вылезть никак не может. Увидел меня и говорит: – «Возьми меня за руку и вытащи из грязи!» Я потянулась к нему, хотела схватить за руку и упала сама прямо в грязь. Тут я проснулась, смотрю – оказывается, это сон.

– Эх, дочка! – сказала старуха, покачав головой. – Твой сон к худу, а не к добру. Раз ты увидела своего хозяина в грязи, да к тому же еще и упала в грязь, значит, кто-нибудь на тебя наговорит. Грязь – это клевета. Тебя поведут к царю и сбросят с башни. Ты видела минарет смерти? Знаешь, какой он высокий? Сто восемьдесят аршин!

– Ну уж это ты по злобе сама на меня наговариваешь! – с возмущением сказала хозяйка. – Я знаю, ты давно затаила злобу против меня. Уходи отсюда! Уходи сейчас же, чтоб твоей ноги у меня в доме не было! А если еще раз придешь, я веник о твою спину обломаю.

Камиляхон выгнала старуху из дому и даже огня ей не дала.

«Вот проклятая старуха, – подумала Камиляхон. – Чтоб ты зачахла! Только было успокоилась я немножко, так она растравила мне больную рану. Вон как сердце бьется! Лучше б я не рассказывала ей свой сон».

Решила Камиляхон продать нитки, которые она напряла в свободное время, и подать милостыню нищим.

«Что же я надену? – рассуждала Камиляхон сама с собой. – Ведь надо идти на базар. Если я надену новое платье и новую паранджу, то люди сразу заметят, что я молодая. Плохо, если кто-нибудь из джигитов будет поглядывать на меня хоть краешком глаза! Лучше я надену что-нибудь старое, чтобы походить на старуху».

Надела она старое платье, потрепанную, полинявшую паранджу, взяла моток ниток и пошла на базар.

Когда она шла мимо лавок, один молодой купец увидел ее и спросил:

– Ой, что у вас в руках?

– Нитки, сынок, – ответила Камиляхон старческим голосом.

– Продаете? – спросил он.

– Да!

– Ну-ка, давайте сюда, – сказал лавочник, взял у нее нитки, положил на весы и взвесил. – Здесь у вас десять фунтов. Сколько вы за них хотите? – спросил он.

– Сыночек, миленький, что же я могу сказать? Я и не знаю, сколько. Вы уж сами смотрите, сделайте по совести, дайте сколько полагается.

– Я вам дам по одной теньге за фунт. У вас десять фунтов, за все получите десять монет серебром. Если согласны так, я беру все, – сказал лавочник.

– Ладно, – согласилась женщина.

– Я вам должен дать всего десять монет. Но у меня с собой сейчас только пять. Возьмите, а я схожу вон в ту лавку в конце торгового ряда, займу там у своего товарища деньги и расплачусь с вами.

– Ладно, сынок, – ответила Камиляхон.

Отдав ей пять серебряных монет, купец направился к товарищу. Камиляхон пошла за ним следом.

Пусть они пока идут себе потихоньку, а вы послушайте про царского визиря Касыма Палача. Царь приказал повесить одного вора. Царский визирь Касым Палач повел вора через весь город, чтобы народ видел и знал, как царь наказывает преступников. Глашатай громко кричал, объявлял народу, за что и как будет наказан вор. Камиляхон, увидев толпу и страшного визиря Касыма Палача, гнавшего нагайкой вора, перепугалась до смерти и бросилась бежать. Паранджа свалилась у нее с головы. Камиляхон упала и лишилась чувств. Касым Палач, проходя мимо, увидел красивую женщину, лежавшую без чувств с открытым лицом, полюбовался ее красотой и подумал: «Какая красавица!» Но задерживаться он не мог и погнал вора дальше.

Очнувшись, Камиляхон встала и спряталась за стоявшими у лавки ставнями.

Пройдя немного дальше, Касым Палач встретил известного всем хитреца Абдуллу, ехавшего верхом на коне, и потихоньку сказал ему:

– Вернись назад в торговые ряды, где продают нитки. Там я видел красивую женщину, ты ее найдешь около лавки. Отведи ее к себе домой и сделай так, чтобы я мог с ней встретиться с глазу на глаз. Если сумеешь сделать это тихо и без шума, я дам тебе хорошего коня и сто серебряных монет, не сумеешь – пеняй на себя.

Касым Палач погнал вора дальше, а хитрец Абдулла поехал в торговые ряды. Тут он увидел молодого торговца нитками и женщину под паранджой, стоявшую перед ним.

– Вот вам деньги, возьмите! Здесь пять монет. Давайте нитки, – сказал лавочник и отдал Камиляхон деньги. Получив деньги, она отдала ему нитки.

Хитрец Абдулла накинулся на лавочника:

– Ты что это пристаешь к женщине? – грозно крикнул он, спрыгнул с коня и схватил лавочника за воротник.

– Что я сделал, господин? За что вы меня бьете? Отпустите руку, вы меня так задушите! – испуганно кричал лавочник, отбиваясь от Абдуллы.

– А ты зачем даешь деньги женщине? – грозно наступал на него Абдулла.

– Что вы, сынок? Как вам не стыдно! Не говорите так про меня! – сказала старческим голосом Камиляхон. – Я продала нитки этому человеку, вот он и дает мне за это деньги.

– Нитки? Ага! Значит, вы продали ему? А где эти нитки? Которые тут ваши? Покажите! – потребовал Абдулла.

– Вот это мои, – ответила Камиляхон, указав рукой на нитки, лежавшие на прилавке.

– А ну-ка, прикинь на весах, сколько они вытянут? – потребовал Абдулла.

Лавочник взял с прилавка нитки и положил на весы.

– Вот, пожалуйста, смотрите, – сказал он. – Десять фунтов, за каждый фунт – одна теньга, а я уплатил ей десять, правильно?

– Ага! Вот как ты обманываешь бедную женщину! – завопил Абдулла. – Да ведь каждый даст за них пятнадцать монет серебром, а ты хочешь взять их по дешевке, только за десять монет!

– А вы сами дадите за них пятнадцать монет? – спросил лавочник.

– А что ты думаешь, не дам? Дам!

Взяв нитки, ловкач Абдулла вынул из кармана десять серебряных монет и, отдав их Камиляхон, сказал:

– Вот вам, мамаша, пока десять монет а остальные получите у меня дома. Идите сейчас прямо, пройдете первую махаллю, потом вторую и там спросите, где дом Абдуллы, всякий сразу вам покажет.

Камиляхон, поверив словам Абдуллы, вернула лавочнику его деньги, а те, что дал ей Абдулла, положила в карман.

– Вы, мамаша, идите, у меня тут есть еще одно дело, я сейчас же вас догоню, – сказал Абдулла, сел на коня и уехал, но как только Камиляхон ушла, Абдулла, поручив своего коня одному полицейскому, пошел за ней следом, не выпуская ее из виду. Подойдя к дому Абдуллы, Камиляхон постучала в калитку. Никто не откликнулся. «Должно быть, люди сидят в комнате и не слышат», – подумала она и вошла во двор. Посмотрела вокруг, позвала хозяйку, прислушалась, никто не отозвался. «Значит, дома никого нет», – решила Камиляхон и повернула назад. Хотела она открыть калитку, а та не открывается. Стала Камиляхон стучать, думая, что кто-нибудь придет и откроет калитку, но не тут-то было. С улицы послышался голос Абдуллы:

– Не стучи! Я тебя не выпущу. Подождешь здесь немножко. А не хочешь ждать – попробуй улететь, если у тебя есть крылья. Только лучше подожди, на тебя хочет посмотреть один человек. Вот придет он и сразу скажет, та это женщина или нет. Если та, значит хорошо, а если нет, пойдешь домой.

– Ой, что же это такое? Почему вы меня здесь держите? У меня дома ребенок один остался. Пустите меня, откройте! – кричала Камиляхон.

Повесив собственноручно вора, Касым Палач направился прямо к Абдулле.

– Ну, что ты сделал? – спросил он его.

– Откройте калитку и посмотрите, – ответил Абдулла.

– Ладно, открывай сам, а я посмотрю, – сказал Касым.

Когда Абдулла открыл калитку, Касым Палач заглянул во двор и увидел ту самую женщину, которую он приказал привести. Он очень обрадовался и сказал Абдулле:

– Ну, молодец! Порадовал меня. Конь и сто тенег твои.

Касым Палач подошел к Камиляхон и сказал:

– Ну, так не годится! Открой-ка лицо, взгляни на меня! Ради тебя не пожалел я коня. Ищу я тебя давным-давно, денег у меня полным-полно. Сядем рядом, поговорим. Если ты согласишься посидеть со мной сегодня вечером с открытым лицом, я дам тебе десять тысяч серебряных монет!

– Да ты что?! С ума сошел? – вскричала возмущенная Камиляхон. – Десять тысяч монет?! Да если ты дашь мне и сто тысяч, я ни за что не покажу тебе свое лицо!