Стэнли Джон Уаймен - Любовь на полях гнева

• Название: Любовь на полях гнева
• Автор: Стэнли Джон Уаймен
• Жанр: Исторические любовные романы
• ISBN: 978-5-906-13790-6

Париж, лето 1789 года. Несметные толпы народа, вооружённые ружьями, а также пиками, молотами, топорами и дубинами, наводнили улицы, прилежащие к Бастилии – военной крепости и главной политической тюрьме Парижа. 14 июля гарнизон крепости сдался. В последующие недели революция вспыхнула по всей стране. Восставшие захватывали хлеб, овладевали местными ратушами, жгли хранившиеся там документы. Кровавые дни остались в памяти под названием «Великий страх»…

Но как бы не был велик океан гнева и безумия, ему никогда не остановить биения влюбленных сердец и свет любимых глаз…

---

Та из них, что стояла впереди, была Дениза!

С радостным криком я бросился было к ней; но она быстро отскочила назад. На лице ее был написан ужас.

– Что вам здесь надо? – спрашивала она, отступая передо мной. – Вы, вероятно, ошиблись.

Я вспомнил о своем маскараде и об обломке мушкета и поспешил поднять капюшон, и в ту же минуту раздался радостный крик Денизы.

Мы не виделись с тех пор, как сидели друг напротив друга в экипаже. Не говоря ни слова, она бросилась в мои объятия и, спрятав на моей груди свою головку, залилась слезами!

– Мне сказали, что вас больше нет в живых, – говорила она среди рыданий.

Теперь я понял все. Крепко сжимая ее в объятиях, я что-то говорил ей, совершенно позабыв и об опасности нашего положения, и о другой, находившейся здесь же, девушке. Я чувствовал, что теперь нас может разлучить только смерть, одна только смерть! Увы! Она была не так далеко от нас, чтобы забывать о ней…

Через минуту Дениза освободилась от моих объятий и оттолкнула меня. Ее лицо поочередно то бледнело, то краснело, а глаза горели, кажется, ярче самой лампы.

– Как вы попали сюда? – заговорила она. – Да еще в таком одеянии?

– Я хотел видеть вас, – ответил я и хотел опять обнять ее.

– Нет, нет, не надо! Вы знаете, что вас убьют, если найдут здесь? Умоляю вас, бегите, пока еще есть время.

– Разве я могу оставить вас?

– Да, вы должны оставить меня, – с отчаянием воскликнула она. – Умоляю вас, бегите!

– И оставить вас Фроману? – воскликнул я в свою очередь.

Она взглянула на меня с явным испугом.

– Вы знаете?

– Я знаю все.

– Так знайте же, – заговорила она, подняв гордо голову и глядя смело мне прямо в глаза, – знайте же, что ни в каком случае я не выйду замуж ни за него, ни за кого-либо другого, кроме вас.

Я готов был упасть на колени перед нею, но она быстро отошла назад и опять принялась умолять меня спастись бегством.

– В этом доме вы в опасности, здесь вам грозит смерть, – возбужденно говорила она. – Моя мать не знает жалости, мой брат тоже здесь. Дом полон его приверженцев. Вы и так едва спаслись от него. Если же он застанет вас здесь, то убьет вас.

– Не очень-то я боюсь его, – запальчиво отвечал я, видя, какой страх отразился в ее глазах. – Если он так опасен для меня, то насколько же он опасен для вас?! Что будет с вами? Неужели я могу оставить вас на произвол судьбы?

Она посмотрела на меня как-то странно, с неожиданной серьезностью. Ответ ее был таков, что я никогда его не забуду.

– Разве я боялась на крыше горящего дома с Сент-Алэ? И вы не бойтесь за меня. Здесь та же крыша и я стою на ней. И моему мужу не придется краснеть за меня.

– Но там я был с вами, – быстро возразил я, сам не знаю для чего.

– Да, это правда, – улыбнулась она. Ее лицо опять вспыхнуло, а в глазах засветилась нескрываемая нежность. В одну секунду она была уже в моих объятиях.

Но это и длилось всего одну секунду: почти в гневе вырвалась она из моих рук.

– Идите, идите, – закричала она. – Если вы любите меня, идите!

– Дайте мне слово, что вы махнете мне платком в окно, если вам понадобится моя помощь.

– В окно?

– Я могу его видеть из комнаты отца Бенедикта.

Лицо ее озарилось радостью.

– Хорошо, – промолвила она. – Слава Богу, что вы так близко от меня. Я обещаю поступить именно так. Со мной здесь Франциска. Она предана мне. Пока она со мной…

Вдруг она остановилась и побледнела, как полотно. Мы молча посмотрели друг на друга: я, очевидно, задержался здесь слишком долго, ибо в коридоре слышен был шум шагов, гул голосов и хлопанье отворявшихся дверей. Мне показалось, что мы все перестали дышать. Первой в себя пришла служанка. Подбежав к двери она бесшумно. заперла ее.

– Напрасно! – хриплым шепотом заметила Дениза, которая, чтобы не упасть, оперлась о стол. – Они приведут сюда мою мать и убьют вас.

– Нет ли здесь другой двери? – спросил я, быстро оглядывая комнату и впервые чувствуя в полном объеме опасность, которой я подвергался.

Дениза отрицательно покачала головой.

– А это что? – спросил я, указывая в дальний конец комнаты, где в алькове стояла кровать.

– Это стенной шкаф, – отвечала Франциска. – Впрочем… Может быть, они не станут искать. Скорее в шкаф, и я запру вас!

В подобном положении мужчина действует инстинктивно. Я слышал, как повернулась дверная ручка, и кто-то решительно постучался. Но я еще колебался. Через секунду стук повторился, и знакомый мне голос нетерпеливо закричал:

– Открой сейчас же, Франциска!

Я бросился к шкафу.

Франциска под впечатлением приказания, с одной стороны, и страха – с другой, стояла в нерешительности между мною и дверью. В конце концов она направилась к двери, так что я сам должен был притворить за собой шкаф.

Внезапно мне пришло в голову, что, прячась здесь, я навлекаю позор на бедную Денизу. Если б меня нашли здесь, среди платьев и тряпок ее горничной, я повредил бы Денизе гораздо больше, чем если бы я остался посередине комнаты и встретился лицом к лицу с моими врагами.

От этой мысли кровь бросилась мне в голову. Я распахнул створки и вышел из шкафа, и как раз вовремя.

Входная дверь открылась настежь, и в комнату вбежал маркиз де Сент-Алэ. За ним виднелось еще человека четыре-пять.

Первым, кого он увидел перед собою, был я.

Сент-Алэ горящими от злобы глазами уставился прямо на меня.

Х. Noblesse Oblige

[31]

Первым заговорил, однако, не он. Один из сопровождавших его людей выступил вперед и закричал:

– Это он самый и есть! Вот у него и ствол в руках!

– Схватить его! – коротко распорядился Сент-Алэ. – И убрать отсюда. Кто бы вы ни были, – свирепо обратился он ко мне, – но раз вы взялись шпионить, вы должны знать, что вас ожидает. Взять его!

Двое из его спутников бросились ко мне и схватили меня за руки. Пораженный появлением маркиза и сказанными им словами, я не оказал никакого сопротивления.

Однако в подобных случаях мозг работает очень быстро, и я моментально овладел собой.

– Что за вздор, господин маркиз! – сказал я. – Вам прекрасно известно, что я не шпион. Вы, без сомнения, знаете и то, зачем я здесь. Что касается этого…

– Я ничего не знаю, и мне ничего не известно, – сухо отвечал он.

– Но…

– Я ничего не знаю, и мне ничего не известно, – насмешливо повторил он. – Мне ясно только то, что мы нашли вас здесь в одежде монаха, которым вы никогда не были. Для вас было бы безопаснее попробовать пересечь вплавь Рону, чем входить вечером в этот дом. А теперь уведите его. Мы разберем это дело внизу.

Это было уж слишком. Я вырвался из рук державших меня людей и отскочил назад.

– Вы лжете! – воскликнул я. – Вы знаете, кто я, и знаете, зачем я здесь.

– Я не знаю вас, – упрямо твердил Сент-Алэ. – Не знаю и того, зачем вы здесь. Правда, когда-то я знал одного человека, похожего на вас. Но то был дворянин и предпочел бы скорее умереть, чем спасать себя ложью. Уведите его отсюда. Он до смерти перепугал мою сестру. Вероятно, дверь была открыта, вот он и проскочил сюда, воображая, что теперь спасен.

Я понял, что это значит. В своей злобе он, очевидно, готов был принести меня в жертву, лишь бы не повредить репутации своей сестры. Я видел теперь даже большее. Я понимал, что он с жестокой радостью наслаждался двусмысленным положением, в которое он меня поставил.

В моих ушах еще раздавался шум уличной битвы. Я знал теперь, что от людей, которые в этой борьбе поставили на карту все, нельзя ждать ни добросовестности, ни пощады. Я знал, что эти люди почти обезумели от лишений и унижений, которые им пришлось испытать. И я стоял, теряясь в догадках, как мне поступить. Надо было рискнуть, попробовать освободиться, но я все еще колебался. Я даже позволил отвести себя почти до двери, как вдруг задача нашла свое решение.

Дениза, стоявшая все это время в полуобморочном состоянии у стены, вдруг бросилась вперед, схватила брата за руки и громко закричала:

– Вы не сделаете этого! Сжальтесь! Сжальтесь!

– Мадемуазель, – отрезал Сент-Алэ, в глазах которого засветился опять злой огонек. – Вы слишком испуганы и не владеете собой. Эта сцена слишком потрясла вас. Помогите вашей госпоже, – строго обратился он к служанке. – Этот человек шпион и не заслуживает жалости.

– Он не шпион, – кричала Дениза, не выпуская его рук. – Он не шпион, и вы знаете это!

– Прочь! Молчите! – яростно крикнул этот злобный человек.

Но он не рассчитал силы ее сопротивления.

– Не хочу молчать! – крикнула Дениза.

К моему удивлению, она отпустила руку брата, откинула назад спадавшие ей на лоб волосы и, выступив вперед, громко повторила:

– Я не хочу молчать! Это не шпион, и вы это знаете. Вы знаете, что это мой жених. Да, это мой жених, – сказала она с гордым жестом, – и он явился сюда, чтобы видеть меня. Поняли?

В комнате водворилась мертвая тишина.

– Вы с ума сошли! – заскрежетал зубами маркиз.