Ручир Шарма - Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда

• Название: Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда
• Автор: Ручир Шарма
• Жанр: Экономика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-91657-704-4

Один из крупнейших инвесторов мира Ручир Шарма предлагает читателям профессиональную оценку основных движущих сил глобальной экономики, которые в ближайшее время способны полностью изменить расстановку сил на мировой арене. Автор рисует ясную картину грядущего изменения баланса экономических сил на мировой арене, попутно рассказывая читателям о своих правилах выявления наиболее вероятных кандидатов на серьезный экономический успех.

Эту книгу можно назвать увлекательным пособием для всех, кто стремится понять, где именно будет твориться будущее планеты.

---

Впрочем, каковы бы ни были причины, факт остается фактом: несмотря на высокие риски, лидеры Китая проводили экономические реформы целенаправленно и с непоколебимой верой в их необходимость. И эти реформы с каждым разом все больше расширяли власть и свободы именно тех групп населения и регионов – крестьян и провинций, – которые в прошлом считались источником наибольшей угрозы для китайской политико-экономической системы.

Ослабление контроля потребовало от лидеров страны немалого мужества и силы воли, и первым, кто показал пример нужного поведения, был Дэн Сяопин. На Конгрессе 1977 года он занял место Мао и за два последующих года предоставил сельским домохозяйствам право обрабатывать свои наделы и оставлять прибыль себе, что привело к резкому повышению производительности труда и уровня доходов крестьян. Он также позволил фермерам продавать свою продукцию на городских рынках, открыв лазейку в жесткой системе китайской прописки, известной под названием хукоу, не позволявшей крестьянам вести деятельность за пределами официального места жительства. Хукоу существует и сегодня, по-прежнему низводя городских мигрантов до статуса граждан второго сорта, ибо в большинстве крупных городов без этой прописки человек не имеет доступа к коммунальным услугам. Однако теперь правила стали значительно менее жесткими; по крайней мере, разрешена миграция, что в корне изменило ситуацию в Китае. И, следует признать, для страны с долгой историей крестьянских бунтов и восстаний предоставление этой категории населения столь большой свободы передвижения было со стороны высшего руководства действительно очень смелым шагом.

На следующем съезде Национального конгресса, состоявшемся в 1982 году, Дэн начал продвигать поколение молодых единомышленников, которым в ближайшие годы предстояло, укрепляя реформы в деревне, распространить их и на крупные города: ослабить централизованный контроль на государственных предприятиях, помочь начинающим предпринимателям в поселках и деревнях и отменить контроль в области регулирования цен на продукты питания и другие товары.

Трагические события на площади Тяньаньмэнь в 1989 году, положившие конец периоду жестких военных репрессий, вынудили реформаторов на время успокоиться. Но уже в 1992 году Дэн возродил этот процесс, открыто поддержав во время своей знаменательной поездки по южному побережью проводившиеся там смелые рыночные эксперименты. Он еще раньше дал добро на создание в этом регионе зон экспортного производства, что было весьма разумным с экономической точки зрения шагом, учитывая потребность Китая в эффективном способе переправы экспортных товаров через порты в другие регионы мира, а также тот факт, что во всех крупных промышленных странах население сосредоточено именно на побережьях.

Побережье было логичной отправной точкой строительства современной экономики, однако такой подход противоречил общепринятому шаблону. По политическим причинам большинство стран стараются обеспечить так называемый географический баланс, как можно равномернее распределяя богатство между разными регионами, дабы не вызвать обиду у обойденных вниманием. Китайский ученый Юкон Хуан утверждает, что географический баланс «был навязчивой идеей плановиков бывшего Советского Союза» и одной из основных целей лидеров Египта, Бразилии, Индии, Индонезии, Мексики, Нигерии, ЮАР и других развивающихся стран. По словам Хуана, Дэн был практически одинок в понимании того, что усиление неравенства регионов является необходимым политическим риском, как минимум в краткосрочной перспективе. Кроме того, он знал, что бум в прибрежных зонах станет своего рода магнитом для мигрантов из сельскохозяйственных районов.

Очередной Конгресс, состоявшийся в 1997 году, совпал по времени с началом азиатского финансового кризиса и крахом национальных валют в регионе. Резкое снижение глобального спроса привело к остановке заводов по всей стране, и Пекин был вынужден массово сокращать раздутые государственные предприятия; были уволены десятки миллионов работников, множество небольших государственных компаний продали частным лицам. Кроме того, была проведена приватизация сектора недвижимости; в стране впервые позволили продавать недвижимость в индивидуальную собственность. Действия Коммунистической партии, которая активно сокращала рабочие места на государственных предприятиях и способствовала формированию класса домовладельцев-буржуа, наглядно продемонстрировали всему миру, что коммунизм в том виде, в каком его понимал и насаждал Мао, действительно канул в Лету.

Но, пожалуй, самым важным событием этого периода следует считать неуклонное стремление Китая стать в 2001 году членом Всемирной торговой организации, для чего Пекин должен был постепенно, сектор за сектором, снизить внешнеторговые барьеры. В итоге Поднебесная официально распахнула двери для неограниченной внешней торговли.

И если весь этот четвертьвековой реформаторский период – с 1978 по 2002 год – что-либо объединяет, то это, без сомнения, великая династия Дэна. Любой лидер, одобренный Дэном Сяопином, автоматически пользовался широкой поддержкой сограждан, и хотя Дэн скончался в 1997 году, он не только подготовил себе превосходного преемника Цзяна Цзэминя, но был также наставником и руководителем и преемника Цзяна, нынешнего президента Китая Ху Цзиньтао. Благодаря этому Дэн создал в стране мощнейший импульс для экономических реформ, но сегодня львиная доля этой мощи уже исчерпана. На смену смелым шагам, как то: открытие дверей в остальной мир, ослабление внутренней паспортной системы, законы, приведшие к усилению расслоения общества, – пришел период проб и ошибок, направленных на повышение благосостояния, снижение негативного влияния быстрого роста на окружающую среду и перераспределение кусков при разделе экономического пирога. Например, начиная с 2003 года, за исключением кризисного 2008 года, Китай ежегодно повышал размер минимальной зарплаты не менее чем на 18 процентов, а данные, уже поступившие на сегодня из китайских провинций, позволяют предположить, что в этом году показатель вырастет до 21 процента. Но после ухода Ху Цзиньтао с поста президента страны династия Дэна закончится.

Дело об отсутствующем потребителе

Вера рынка в дальнейшее экономическое процветание Китая базируется на убеждении, что Пекин теперь может сменить фокус с экспортного производства и обеспечивать быстрый рост экономики за счет построения своего внутреннего общества потребления. И это якобы позволит изменить баланс в экономике не только Китая, но и всего мира, ибо у медленно растущих экономик западных стран появится больше возможностей для продажи товаров китайским потребителям. Однако, к сожалению, эта надежда зиждется на серьезном заблуждении, в частности на ошибочном предположении, что до сих пор Китай намеренно препятствовал появлению экономики потребления, вынуждая своих граждан экономить, дабы иметь возможность активно инвестировать в строительство все новых заводов, выпускающих продукцию на экспорт.

На самом деле подавление китайских потребителей – это миф. На протяжении последних тридцати лет потребительские расходы населения Китая увеличивались в среднем почти на 9 процентов, то есть практически на грани темпов, способных привести к гиперинфляции. Кстати, это на целый процентный пункт выше, чем средний показатель Японии, и примерно равно показателю Тайваня в соответствующие десятилетия экономического бума в этих странах. Кроме того, идея, будто Пекин тем или иным образом обделял и подавлял своих внутренних потребителей, очевидно, идет вразрез с широко доступными и всем известными свидетельствами настоящего бума потребления в этой стране. Китай все увереннее занимает место США и Европы как главный рынок сбыта продукции крупных международных компаний. Один из новейших примеров – Rolls Royce, которая в 2010 году впервые за сто с лишним лет своей славной истории производителя роскошных авто продала в Китае больше машин, чем в Великобритании. По некоторым оценкам, на долю Китая уже сегодня приходится 25 процентов мирового сбыта предметов роскоши. Масштабы этой экспансии отнюдь не ограничены исключительно предметами роскоши, и данная тенденция в корне трансформирует китайское общество, причем во многих смыслах. Например, вопреки распространенному мнению, что в стране уже и так слишком много гостиниц, китайские застройщики планируют возвести еще 7500 отелей ориентировочной стоимостью в 60 миллиардов долларов, что позволит привлечь в Поднебесную еще больше иностранных туристов и удовлетворить неуклонно растущую потребность китайцев лучше узнать свою страну.

Китай изо всех сил старается расширить зону экономического развития с юго-восточного побережья в глубь страны, не отстают в этом деле и сети розничной торговли. Французский дом моды Louis Vuitton сегодня может похвалиться семнадцатью магазинами не только в Пекине и Шанхае, но и в ряде других крупных городов, например Нанкине, Шеньяне и Тяньцзине. Мужское население Китая тоже все чаще начинает видеть себя в новом, более модном свете; по данным L’Oreal продажи продуктов по уходу за кожей для мужчин в начале 2011 года выросли на 40 процентов – в пять раз больше, чем объем продаж продукции для женщин. Короче говоря, свидетельства усиливающейся потребительской революции в Китае найти совсем нетрудно; даже удивительно, что кто-то может всерьез считать, будто Пекин способен обеспечивать дальнейший стабильный рост благодаря освобождению от кандалов внутреннего потребителя. Начнем с того, что никаких кандалов вовсе нет и не было.