Ричард Старк - Людишки

• Название: Людишки
• Автор: Ричард Старк
• Жанр: Детектив

---

Два часа в обществе агентов ФБР - утренних гостей среди них не было; Сьюзан разговаривала с тремя незнакомыми людьми (одним мужчиной и двумя женщинами), такими же безликими, как и двое первых, - прошли в страхе; Сьюзан отвечала на утомительные и возмутительные вопросы и пережила подлинное потрясение. С первых же минут беседы стало ясно, что фэбээровцы ни в чем ее не обвиняют и не считают ее действия частью грандиозного замысла, призванного протащить Григория Басманова в Америку, чтобы тот захватил атомную станцию. Но разговор они вели в своей привычной манере, и Сьюзан испытывала ощущение вины, чувствовала, что она у них в руках. Ей оставалось лишь рассказать обо всем и надеяться на их снисходительность, которой, впрочем, и не пахло.

Фэбээровцы задавали ей бесчисленные вопросы, порой повторяясь, и к концу беседы Сьюзан была выжата досуха, словно апельсин, угодивший в кухонный комбайн. Она вышла из здания на Федерал-Плаза, 26, чувствуя себя как после контузии, и тут же столкнулась с Энди! Он ждал ее, стоя на осязаемом, реальном бродвейском тротуаре.

Увидев любимого, Сьюзан испытала громадное облегчение. Удивленная и обрадованная его присутствием, она спросила:

- Ты давно здесь?

Энди пожал плечами.

- Не очень, - ответил он, хотя нетрудно было догадаться, что ему пришлось долго торчать на улице, чтобы уж наверняка не разминуться со Сьюзан.

Сьюзан предпочла оставить эту тему, решив, что Энди преуменьшает свои заслуги просто из вежливости, и позволила ему угостить себя прекрасным обедом в ресторане, после чего они сходили в кино - на сей раз это была комедия "Неисповедимые пути" - и завершили вечер в постели Сьюзан.

До сих пор они не употребляли в разговорах слово "любовь". Сьюзан боялась произносить его, чтобы не отпугнуть Энди, а тот, вероятно, тоже не знал, как сделать их отношения еще теснее. Но это не имело значения: спешить было некуда.

Радиобудильник разразился старой доброй мелодией "Все пройдет, дай только срок", Сьюзан проснулась в объятиях Энди, улыбнулась и прижалась к его груди, впитывая тепло его тела и запах родного гнездышка; славный, милый дом. Ее веки сомкнулись, и Сьюзан вновь охватила убаюкивающая истома.

Энди вздрогнул и сонным голосом пробормотал:

- Пора вставать.

Ах, да. Сьюзан откинула одеяло, приподнялась на локте и, улыбаясь, вгляделась в лицо Энди, заросшее щетиной, в его полузакрытые глаза.

- Как я понимаю, ты все еще здесь.

Энди лениво улыбнулся.

- Я так запросто не исчезну, - сказал он и взъерошил ей волосы.

Аннаниил

- Я так запросто не исчезну, - сказал я и взъерошил волосы Сьюзан.

Кто из нас исчезнет? Я? Или, может быть, она? Да, так и будет; я опять стану витать в пространстве, а о Сьюзан придется забыть.

Как у нас было заведено, Сьюзан встала первой, поскольку ее туалет занимал больше времени, а я мог еще несколько минут понежиться в постели. Просто удивительно, как быстро мы налаживаем свой быт и приспосабливаемся друг к другу. Как мне быть со Сьюзан, зачем я к ней привязался? Теперь вот создалось совершенно несуразное положение, я отлично это понимаю, и все же меня не покидает желание доставлять Сьюзан удовольствие и улавливать ее отклик. Никогда еще моя работа не была столь приятной.

Честно говоря, я до сих пор наслаждаюсь пребыванием в этом теле, служащем мне верой и правдой. В сущности, человеческие тела не так уж плохо приспособлены к условиям созданной людьми цивилизации. Кресла, автомобили, рестораны - все эти чудесные изобретения прекрасно возмещают изъяны строения их тел.

И все же: как поступить со Сьюзан? Я долго обдумывал этот вопрос и пришел к выводу, что взять ее с собой, вывезти с Земли до начала катастрофы невозможно. Как это сделать? Где она будет жить? В воздушном пузыре с клочком земли, взятой с уничтоженной планеты? Нет никаких сомнений в том, что она сразу же лишится разума, а потом зачахнет и умрет.

Место Сьюзан - на Земле. Более того, ее место здесь, причем в нынешнем времени. Она не сможет жить в безбрежных пространствах, довольствуясь обществом призрака, которого привыкла называть Энди. Если я действительно озабочен ее будущим, я должен по крайней мере рассматривать этот вопрос с точки зрения здравого смысла.

Короче говоря, я не хочу ее терять, не хочу забывать о ней. Я не хочу расставаться с Энди и освобождаться от любви к Сьюзан. (Мы до сих пор и не сказали друг другу слово, которого так боятся люди, но мы любим, любим взаимно и знаем об этом.)

Я обладаю свободой воли, у меня есть возможность выбирать, но как использовать эту возможность? Если Сьюзан останется на Земле, то исчезнет одновременно со всеми прочими созданиями, живущими на этой планете, вместе с растениями и молекулами воздуха. Куда ей деваться? Некуда. Итак, к чему сводится мой выбор?

40

- Простите, конгрессмен, но я не могу с вами согласиться, - сказал Рид Стоктон.

Конгрессмен Стивен Шлэрн подался вперед, и его налитые кровью глаза впились в лицо Рида.

- Молодой человек! - загремел он. - Вы соображаете, с кем говорите?

Рид Стоктон отлично знал, с кем он имеет дело, но от этого было не легче. Нечего сказать, прекрасное начало карьеры! И часа не прошло, как Рид вступил в должность, а уже вынужден спорить с известным политическим деятелем, фактическим хозяином района, на теле которого набухал гнойный нарыв - атомная электростанция Грин-Медоу, - с конгрессменом, внезапно возжелавшим стать... кем? Героем дня? Телезвездой?..

"Болваном и придурком", - подумал Рид Стоктон.

- Я знаю, кто вы такой, сэр, - почтительно, но твердо ответил он. - Но, будь вы самим президентом, я сказал бы то же самое.

Конгрессмен покачал головой, как бы удивляясь тупости Рида.

- Я не настолько глуп, чтобы сунуться туда в одиночку, - сказал он. - И предлагаю вам пойти со мной, вот и все.

- Послушайте, конгрессмен, - заметил Рид. - Сегодня мой первый день в должности начальника отдела по связям с общественностью, и я не хочу жертвовать своей работой ради чужого честолюбия. Мой предшественник, некто Хардвик...

- Я слышал о нем, - перебил Шлэрн. Подробности бесславной кончины Джошуа Хардвика всячески замалчивались, но у конгрессмена, судя по всему, были свои источники сведений. - Как я понимаю, у него поехала крыша. Это правда?

- Да, сэр. Хардвик убил камнем бойца Национальной гвардии, взял его винтовку, проник на территорию станции и покончил с собой. Его труп опознали с вертолета.

- Не понимаю, какое отношение этот прискорбный случай имеет к нам с вами, - сказал Шлэрн. - Я хочу, чтобы мы с вами - народный избранник и представитель средств массовой информации - смело, ни от кого не прячась, прошли через ворота станции и встретились с террористами лицом к лицу. Все эти телефонные переговоры ни черта не дают. Мне плевать, что вы вступили в должность десять минут назад, я лишь хочу, чтобы вы признали мою правоту.

"Укрепи мои силы, Господи", - взмолился Рид Стоктон, и это не были пустые слова. Его родители, принадлежавшие к методистской общине, воспитали сына глубоко верующим человеком, он женился на столь же набожной девушке и воспитывал своего единственного отпрыска (даст Бог - будут и еще) в том же благочестивом духе. Попадая в затруднительное положение, Рид непременно возносил пылкие молитвы, прося направить его по верному пути и придать сил, и, как ему казалось, его просьбы никогда не оставались без ответа.

И теперь случилось то же самое. Почувствовав прилив вдохновения, Рид сказал:

- Все, что вы говорите, сэр, вполне может оказаться чистой правдой; вы - человек разумный, умеющий убеждать, и я не позволил бы себе ни на миг усомниться в том, что, окажись вы на станции, где сейчас идет сидячая забастовка, вы, с вашим красноречием, не упустили бы возможность...

- Сидячая забастовка? - настроение Шлэрна внезапно изменилось. - Кто сказал, что там забастовка?

- Это сказал я. - Рид отважился растянуть губы в тонкой улыбке. - И, честно говоря, очень горжусь своей находкой.

- Находкой?

- Да, сэр. Я внес это предложение сегодня утром, на встрече с представителями "Дженерал бладмор" и прочих организаций. Мое предложение было встречено с воодушевлением и благодарностью.

- Сидячая забастовка... - повторил Шлэрн.

- Это самое безобидное выражение, которым можно описать нынешнюю ситуацию, - объяснил Рид. - Разговоры о заложниках, террористах и захватчиках только усиливают напряженность. Во время учебы в Калифорнийском технологическом институте я был старостой дискуссионного клуба, специализировался по истории дипломатических переговоров и, смею надеяться, неплохо разбираюсь в терминологии. Использование словосочетания "сидячая забастовка" оставляет надежду на получение доступа к обеим противоборствующим сторонам и их готовность к плодотворному диалогу. Создается впечатление, будто положение вовсе на так уж опасно.