Гарри Норман Тертлдав - Оружие юга (ЛП)

• Название: Оружие юга (ЛП)
• Автор: Гарри Норман Тертлдав
• Жанр: Исторические приключения

Белые расисты из ЮАР изобретают (или находят, но это не главное) машину времени и налаживают крупномасштабные поставки автоматов Калашникова американским Конфедератам во время их гражданской войны. 

---

Обучение грамотности запрещалось законом для чернокожих в штате Вирджиния, как и в большинстве других территорий Конфедерации Штатов. Ли не стал ей говорить об этом. С одной стороны, закон соблюдался менее жестко для свободных негров, чем для рабов. С другой стороны, желание Джулии учиться делало необходимым ее освобождение. Как обычно, он спросил: "Я полагаю, мои дамы все еще в столовой?"

"Да, сэр, Масса Роберт. Я пойду скажу, что вы здесь." Джулия повернулась и быстро помчалась по направлению к задней части дома, грохоча туфлями по дубовым половицам. Ли медленно последовал за ней. Его жена и дочери беседовали за столом в столовой, когда он вошел. Джулия уже спешила обратно, промчавшись мимо него. С тревогой в голосе его младшая дочь Милдред сказала,"Боже мой, отец, что ты сказал ей: что ты продашь ее дальше на юг, если она не будет двигаться быстрее?" Его дочь Мэри и его жена улыбнулись. Агнес сидела без эмоций, она улыбалась редко. Не сдержавшись, Ли также улыбнулся; он с трудом представлял себе грандиозность того, что придется совершить Джулии, чтобы уберечь себя от продажи на юг. Хорошим слугам, которые работали на хороших хозяев - к которым он без ложной скромности причислял и себя - не стоит беспокоиться о таких вещах. Но это шутка, развеселившая всех, все же подчеркивала, обыденность рабства.

Тогда он серьезно ответил, "Дорогая, я сказал ей, что я собираюсь освободить ее." Его дочери и Мэри Кастис Ли с удивлением уставились на него. "Вот как?" - сказала она. Ее голос почему-то был резким.

Деньги, на которые была куплена Джулия, были ее собственными, правда, сейчас доход от имений был незначительным. До войны ее личный доход был значительно больше, чем его собственный. Кроме того, из-за ее болезни, ей требовался постоянный уход.

"С какой стати вы решили сделать это, отец?" - Мэри Ли повторила вслед за матерью.

"Что я буду делать без нее?" - добавила Мэри Кастис Ли.

Ли решил сначала ответить на вопрос дочери: "Потому что, дорогая моя, в настоящее время мы не можем не прийти к заключению, что рабство уходит в прошлое. Мы вели нашу великую войну за независимость, которая только что закончилась, так что наши штаты теперь могут сами управлять собой наилучшим образом. То, что мы победили и не потерпим теперь вмешательства в наш образ жизни от Севера, это хорошо. Но мир за пределами наших границ не перестал осуждать нас, несмотря на независимость." Он рассказал про замечание лорда Рассела и Джеймса Мейсона.

Его старшая дочь взъерепенилась. "Если Вашингтон не имеет никакого права вмешиваться в наши дела, то уж Англия тем более."

"Возможно, и так. Тем не менее, когда практически весь мир придерживается таких позиций, нужно задаться вопросом о справедливости этих позиций. Храбрость, которую проявили Северные цветные войска, заставила меня задаться вопросом о справедливости продолжения политики рабства. Но последней каплей для меня стала упорная борьба бывших северных негритянских полков в Луизиане и других штатах долины Миссисипи, которую они продолжают вести против генерала Форреста."

"Но отец, именно поэтому многие люди считают Форреста героем, который хочет поставить этих черных мужчин на свое место," - сказала Агнес.

"Пусть они думают так, как хотят. Негры в Миссисипи и Луизиане безусловно понимают, что их борьба обречена. Генерал Форрест - один из наиболее способных командиров и имеет за собой всю мощь Конфедерации. Но негры продолжают сражаться, чтобы продемонстрировать всем, что они такие же люди, как и любые другие. Сражаются, чтобы доказать, что порабощение негров белыми было несправедливым."

"Никто здесь не собирается оспаривать твои слова," - сказала Мэри Ли.

"Это все очень красиво и очень логично, Роберт, но кто будет заботиться обо мне, если Джулия получит свободу?" - спросила Мэри Кастис Ли.

"Думаю, что она и будет, но уже за заработную плату," - ответил он. "Перри служит мне так в течение многих лет." Его жена поморщилась и сказала: "Твое мировоззрение значительно изменилось."

"Это так," - сказал он твердо. "Не берусь судить о других, но я нахожу, что не могу с чистой совестью продолжать владеть человеческими существами, которые, я убежден, попали в худшие обстоятельством по принуждению, а не по рождению."

"Прекрасно," - сказала Мэри Кастис Ли с улыбкой, удивившей его. "Мой отец одобрил бы тебя."

"Я полагаю, что да." Ли подумал, что его тесть пользовался услугами нескольких сотен рабов при жизни и освободил их только в своем завещании, когда они ему уже были не нужны. Это было великодушие, но, по мнению Ли не вполне искреннее.

Он также вспомнил слова Джефферсона Дэвиса, что он отстаивал бы независимость Юга, даже если бы это означало идти в горы и бороться там долгие годы, и его собственный ответ, что он слишком стар, чтобы сделаться партизаном. Многие из негров бывшего Союза, даже в том возрасте, что еще помнили работорговлю, воюют. И еще больше чернокожих, которые сами не могли пойти в бой, будут постоянно поддерживать тех, кто это делает. До войны восстаний рабов на Юге было мало, они были незначительны и быстро подавлялись. Но те времена закончились. Конфедерация выиграла гражданскую войну. Независимо от того, как яростно Форрест воевал против негров, все еще только начиналось.

Он удивлялся сам себе. Раньше ему и в голову не могло прийти, чтобы взяться за оружие против Соединенных Штатов Америки. А теперь, когда он это сделал, он не видел лучшего способа послужить новой стране, которую он помог создать, чем стать аболиционистом.

Переговоры с федеральными комиссарами затянулись. Не столь уж важные вопросы разрешились: в обмен на оставление конфедератами претензий к Нью-Мексико, США отдавали Индейскую территорию. Джуд Бенджамин предсказывал это после первой встречи. Ли задавался вопросом, почему то, что казалось настолько очевидным, так долго решалось.

"Из вас никогда не выйдет дипломата, генерал Ли, несмотря на ваши многочисленные достижения и достоинства," - сказал Бенджамин; его дежурная улыбка стала еще шире. "Если бы Соединенные Штаты быстро уступили нам Индейскую территорию, мы могли бы набраться смелости, чтобы сильнее надавить по вопросу о Миссури. К тому же, если бы мы отказались от Нью-Мексико без борьбы, федералы восприняли бы это, как слабость, и не так легко пошли бы нам навстречу по Индейским территориям."

Таким образом, эти переговоры напомнили Ли кампанию на истощение, которую Грант вел против него весной 1864 года, хоть это было и не в его стиле. Имея перед собой врага в поле или затруднение в жизни, он всегда стремился преодолеть их одним смелым ударом. Хотя Гранту это и не удалось, принцип работал, по крайней мере, в отношении Сьюарда, Стэнтона и Батлера. Дав понять, что Соединенные Штаты были готовы сражаться за Мэриланд и Западную Вирджинию, они убедили Джефферсона Дэвиса и получили их. Ли согласился с этим решением; повоевав в обоих государствах, он видел, что люди там выступали за Союз.

С Кентукки и Миссури было сложнее. Соединенные Штаты были готовы бороться, чтобы сохранить их, но и Конфедерация также не собиралась отступать. Страсти по обе стороны накалялись. Ли напряженно искал выход из этой запутанной проблемы. Наконец, к нему пришла смелая идея. Он озвучил ее перед президентом Дэвисом. Дэвис, как правило предпочитавший прямоту, после некоторых колебаний дал свое согласие. Теперь Ли ждал подходящего момента. И такой момент наступил в конце сентября. После серии пламенных речей Фримонта, Линкольн оказался в трудном положении даже среди республиканцев. Все три федеральных комиссара пришли на очередную сессию переговоров явно поникшими. Батлер, начавший войну как демократ, был одной ногой и парой пальцев другой в лагере Фримонта. Стэнтон, лояльный Линкольну, был мрачен, осознавая шаткость будущего своего покровителя. А Сьюард, который в свое время баллотировался в президенты, а позже пытался доминировать над Линкольном, как Государственный секретарь, имел вид человека, который еще раз задался вопросом, как судьба позволила этому долговязому увальню победить его.

Увидев людей за столом напротив него в таких размышлениях, Ли сказал: "Друзья мои, я думаю, что нашел способ, чтобы просто разрешить наши трудности, касающиеся споров о Кентукки и Миссури. Надеюсь, вы согласны, что наши два великие республики должны решать свои проблемы, согласуясь с принципами, что исповедуют обе наши группы."

"Это с какими такими принципами?" - спросил Стэнтон. "Те, которые провозглашают, что человек может купить и продать другого человека? Мы не поддерживают такие принципы, генерал Ли."

Ли никак не отреагировал на это заявление. То, что он сам был согласен в этом со Стэнтоном, только усложняло его положение на переговорах. Он ответил: "Те принципы, что правительство создается на основе согласия управляемых".